Перейти к публикации
Форум - Замок

Интересные статьи по Северной Традиции и жизни скандинавов


Рекомендованные сообщения

Нашла интересную статью про свой родной город Азов, что в Ростовской области:

 

В конце 20 века во время археологических раскопок недалеко от города Азов был найден человеческий череп с результатами трепанации. Это уникальное свидетельство искусства древних нейрохирургов современные археологи относят к середине третьего тысячелетия до нашей эры! То есть, в то время, когда на большей территории современной Европы и Азии бродили дикие необразованные племена, на территории города Азов уже вовсю выполнялись сложнейшие медицинские операции. Неспроста город Азов сакральным именем своим «АзГард» означает «Город Богов». В переложении на современный язык цифр это может означать: «город Азов» . Отверстия в черепных коробках наложили свой отпечаток на всю последующую трехтысячелетнюю историю Азова: Древние греки считали эти земли «Концом света» и основали здесь город Патарва и впоследствие Паниардис, о чем писал Клавдий Птолемей во втором веке нашей эры. Эти поселения существовали рядом с легендарным Танаисом. В этих степях кочевали аланы, воинственные скифы, сарматы. Легенды о таинственных и жестоких Амазонках, убивающих мужчин, также относятся к этим местам и временам. Известный шведский историк и путешественник Тур Хейердал считал, что мифический «Асгард на Танависе, место обитания их скандинавского бога Великого Одина находился на месте современного Азова. Основой для его гипотезы стали исландские саги. В них страна восточнее реки Танаис (Дон) назывались Великая Свитьод, т.е. Великая Швеция. Столицей страны, легендарным и священным городом был Ас-гард – город Асов – «Город богов». Предполагается, что Великий Один происходил от сарматских алан. Во время походов на Север он оставил в Асгарде двух своих братьев, стал основателем всех скандинавских государств, потом умер от болезни и был сожжен на погребальном костре. Шведы решили, что он вернулся в древний Асгард и будет жить там вечно. В поисках своей прежней родины потомки асов - германские племена готов двинулись обратно и во II в. н.э. завоевали Великий Рим и Северное Причерноморье. В современных германских языках слово «got» означает ничто иное как «бог». Получается что и предки и потомки древних скандинавов в разные времена бродили в окрестностях нашего Азова и называли себя богами…

Нахожу подтверждение этому в своих учебных материалах:

 

"Руны были получены Одином, вождём народа Асов. Асы – сармато-аланское племя, жившее, скорее всего, на территории нынешней Кубани (Приазовье)."

 

Возможно, и название города Азов (до сих пор достоверно неизвестно, откуда оно появилось) происходит от названия племени Асов, и мой родной город таки был когда-то Асгардом - городом Асов????

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • Ответы 86
  • Создано
  • Последний ответ

Лучшие авторы в этой теме

Лучшие авторы в этой теме

Опубликованные изображения

Любой лингвист оспорил бы данное предположение. Языковые группы разные.

какие языковые группы? Не об этом ведь речь. Естественно, что когда Асы во главе с Одином ушли в сторону северных земель, они принимали культуру и обычаи, и язык в том числе коренных народов тех земель. Предание гласит, что сам "Единый явился Одину и жене его, Фригг, и пророчествовал о Славе и Силе ему и потомках его на далеком Севере, в стране Смерти и Льда…

И увидел Один, Вглядываясь в лик Единого, самого себя – Одина. И понял – не будет теперь покоя ему, вождю и асу, не сможет он жить в земле предков, у могил отцов. Не сможет быть тем, кем был раньше…

И только на вере в слова Единого, только на понимании, что жизнь тут превратится в смерть и идти нужно туда, куда ведет его вера, хоть это даже Страна Смерти, Один решается на Путь."

 

И Богом Один стал только после того, как принял свою судьбу...

Не знаю, есть ли эта информация в интернете. А учебные материалы у меня нет права здесь выставлять... Но в своих учебных материалах я нахожу подтверждение своей гипотезы о том, что Боги когда-то были людьми и жили среди людей...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Упоминаемое тобой предание создано не ранее 12 века. И нет никаких оснований считать, что произведения, созданные в 12-13 веках отражают то, что складывалось в верованиях северных европейских народов в 1-4 веках. Все, на сегодняшний день найденные и расшифрованные рунические надписи мало соотносятся с тем, что было в сочинениях, созданных в начале второго тысячелетия.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Упоминаемое тобой предание создано не ранее 12 века. И нет никаких оснований считать, что произведения, созданные в 12-13 веках отражают то, что складывалось в верованиях северных европейских народов в 1-4 веках. Все, на сегодняшний день найденные и расшифрованные рунические надписи мало соотносятся с тем, что было в сочинениях, созданных в начале второго тысячелетия.

Все так. Спорить не о чем. Есть еще внутреннее знание. Оно, видимо, есть не только у меня, так как я нахожу подтверждение ему и у других. Фактов предоставить не могу, но уверена, что было так, а не иначе... Кстати, расшифрованных рунических надписей так мало, что говорить о них, как о факте вообще нельзя...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 8 месяцев спустя...

Из книги "Руны и нордическая магия" Томас Карлссон

 

Человек и его души

 

В нордической традиции нет упрощенного деления на душу и тело. Границы между духовным и физическим размыты. Изучая древние мифы, можно прийти к выводу, что в древности на Севере таких границ не было вообще. В нордической традиции у души человека много аспектов. Существует девять форм души. Семь из них связаны с семью мирами Иггдрасиля, которые и являются совокупностью творения, если не считать миры турсов. Муспельхейм и Нифльхейм — это крайности, которые не могут включать в себя аспекты души. Именно из зазора между этими полюсами в Гиннунгагапе возникает мир и его обитатели. Именно поэтому, обсуждая мир, необходимо исключать из обсуждения миры турсов. Для иллюстрации взгляните на этт Ур, где миры в промежутке между Муспельхеймом и Нифльхеймом соединены и объединены. Это единство и есть человек, а семь миров представляют собой семь аспектов человека...

... Если более детально рассматривать аспекты человека, то можно выделить семь форм, связанных с мирами, расположенными между владениями огня и льда.

1. ЛИК. Физическое тело. Материя. Бревна Аск и Эмбла. Скелет и основа остальных аспектов. В древненорвежском языке физическое тело называлось «lik». В шведском это слово сохранилось: оно означает труп, тело, лишенное других аспектов. Лик соединен с Мидгардом.

2. ОНД. Дух, дыхание. Дыхание и дух тесно связаны. Дыхание природы — ветер — дало нам жизнь. Один — бог ветра. Онд — сущность жизни. Это искра или сердцевина. У всего живого есть такая сердцевина, или онд. Онд присутствует в природе, и чем он сильнее, тем более сильным является место. У каменных кругов, некоторых деревьев и других природных явлений, а также людей и животных может быть большее количество онда. У онда три направления: небесный, земной и подземный онд. Небесный онд течет сверху вниз, земной онд течет горизонтально, а подземный движется вверх. Места силы — это точки пересечения трех видов силы онда. Среди людей онд движется так же. Центр находится в груди у сердца или слегка ниже пупка. Обе точки можно соотнести с руной «гифу». Онд — это то, что индусы называют «прана» или «атман». Слово этимологически связано со словом «атман», дух и божественная искра. Онд связан с Асгардом.

 

3. ХУГР. «Hugen» или «hugr» — это понимание, мышление и другие качества души, связанные с сознанием. Хугр — это половина пары «хугр и минни», мысль и память. Эти качества являются в воронах Одина — Хугине и Мунине. Хугр — это аналитическое мышление, он связан с левым полушарием головного мозга. Хугр способен совершать длительные путешествия, сходные с воображаемыми. Хугр с легкостью летает и принадлежит Льюсальфхейму.

4. МИННИ. Минни — чрезвычайно важный аспект души. Минни — это память, но в более глубоком смысле. Она являет собой способность путешествовать среди событий прошлого, среди памяти, оставшейся с древних времен. Эта магическая память символизируется колодцем Мимира, который и есть хроники акаши. Один приносит в жертву колодцу один из своих глаз, чтобы получить доступ к древней мудрости. Мудрость принадлежит великанам, а сам колодец Мимира находится в Ётунхейме. Мимир — персонификация минни, которая находится в Ётунхейме. Минни — это ассоциативное мышление, связанное с правым полушарием головного мозга. Хугин и хугр летают в будущее, минни и Мунин — в прошлое. Знания о прошлом важнее, чем мысли о будущем. В «Речах Гримнира» Один говорит:

«Хугин и Мунин над миром все время летают без устали; мне за Хугина страшно, страшней за Мунина, — вернутся ли вороны!»

5. ФЮЛЬГЬЯ. У каждого есть дух-хранитель и наставник. Он называется «фюльгья» и тесно связан с ванами и Ванахеймом. Фюльгья является в трех формах: в виде животного, человека противоположного пола или в абстрактном виде. У отдельных людей, семей, народов и всего человечества есть своя фюльгья. Говорят, что фюльгья человечества — лошадь. Тотемные животные — это унаследованные фюльгьи. Ясновидящий может увидеть фюльгью другого человека. Ее вид часто отражается в облике человека. Абстрактная форма фюльгьи напоминает светящийся, геометрический и постоянно меняющийся сгусток энергии. Фюльгья следует за человеком всю жизнь. Она наблюдает за рождением, направляет в снах и при смерти. Маг стремится к хорошим отношениям со своей фюльгьей и учится общению с ней. Представление о фюльгье сохранилось в сказках и рассказах о ведьмах и их магических животных-спутниках.

6. ХАМР. Наша внешняя форма контролируется хамром, который также называют «hamn» или «ham». Само слово значит «фигура» или «одеяние». Этот принцип контролирует внешний вид живых существ. Это формирующий принцип. Хамр соединен со Свартальфхеймом, потому что карлы и темные альвы — это те, кто придает вещам форму. Сильные маги могут при помощи хугра изменять хамр, меняя внешний вид и форму. Во время экстатического танца или глубокого сна они покидают тело и его вид. Вместо этого они принимают форму какого-нибудь животного, как правило, собственной фюльгьи. Такое действие называется «смена хамра». Явление может быть настолько сильным, что люди, повстречавшие мага, действительно верят, что повстречали выбранное магом животное. Однако согласно мифам, если нанести вред животному, вред будет нанесен и магу. В этом опасность такой магической операции. При встрече с магом, изменившим хамр, люди чувствуют сонливость и могут заснуть. Это указывает на то, что человек перемещается в мир восприятия мага и видит то, что маг проецирует. В нордических мифах приводится множество примеров смены хамра. Один, Локи и Фрейя освоили это искусство в совершенстве. Фрейя прекрасно владеет сейдом и сменой хамра. Ее хамр — сокол, иногда она позволяет другим богам позаимствовать эту форму. В позднем фольклоре Фрейя и ее поклонники превратились в ведьм, летающих на метлах. Изначально черенок метлы — это инструмент, которым пользовались маги-женщины для достижения экстаза.

7. ВАРД. Двойник человека называется «вард» или «ворд». Некоторые люди обладают способностью с течение жизни отправлять двойника в путешествие по другим мирам. У всех людей в момент смерти вард отделяется от физического тела. Вард — это то же самое, что привидение или фантом. Он принадлежит Хельхейму.

Еще два аспекта души важны в рамках нордической традиции, однако их нельзя напрямую связать с мирами. Вместе с перечисленными выше семью они составляют девять основных аспектов человека.

8. Од. Слово «од» означает «экстаз» или «экстатический бред», оно легло в основу имени Одина. У Одина есть ипостась, которую зовут Од, любовник Фрейи. Од — сила божественного вдохновения, экстаз, который заставляет разум выйти за пределы себя самого. Одрерир, «то, что вызывает экстаз», — имя меда богов, который символически вызывает божественный экстаз. Одрерир — это также котел или чаша, в которой хранится мед. Это истинный, первозданный Грааль. Более позднее представление о Граале как о чаше, хранящей кровь Христа, — это позднейшая средневековая интерпретация. Одрерир — духовная интоксикация поэтов и магов. Од — это расширенное сознание, в котором возможно ощутить более глубокий смысл мира и связь всего. Од — это сила, которая делает возможными путешествия между мирами. Его можно сравнить с нитями или путями, которые соединяют упомянутые выше аспекты человека с творением.

9. ХАМИНГЬЯ. Это общая сумма силы и просветления, которыми обладает человек. Слово означает «счастье» или «удача» и связано как с фюльгьей, так и с хамром. Слово происходит от «han-gengja» — человек, который может менять форму. Хамингья — это сверхъестественная сила, которую могут обрести сильные люди. При помощи этой силы можно изменять хамр и поддерживать хороший контакт с фюльгьей. Хамингья делает человека победоносным и устойчивым. Она усиливается, когда сбалансированно и сознательно пробуждаются остальные аспекты души. Хамингья — это объединение силы и знаний. Ее можно рассматривать как магическую силу, окружающую и питающую другие аспекты личности.

В нордической традиции есть и дополнительные аспекты жизни и души. Важный термин — «мегин», что значит «сила» и «магия» или «магическая сила». У богов, людей и природных явлений есть мегин. У Тора — «мегин асов», божественная сила. У моря — «hafsmegin», у земли — «iardamegin» и т. д. Магни, сын Тора, персонифицирует эту силу. Слово «мегин» родственно слову «mattr», «сила». Мегин также соотносится с японским «ки» и китайским «ци», терминами, которые можно встретить в боевых искусствах, таких, как айкидо, тай цзи цзюань и т. д. Пояса в японских боевых искусствах не только обозначают разряд бойца. Узел помогает концентрировать внимание занимающегося на центре «ки» тела, немного ниже пупка. Пояс играет важную роль и в нордической магии, и боевых искусствах. Мегингьерд, пояс Тора, концентрирует его огромную силу.

Слово «эк» означает «я» и обозначает индивидуальное «я» человека. Эк означает и имя человека. У многих людей «я» сконцентрировано на физическом теле, «лик». Когда человек проходит одинистическую инициацию, его эк расширяется и охватывает все аспекты души. Эк мага становится одним целым с его хамингья.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 5 месяцев спустя...

МОРАЛЬНЫЕ НОРМЫ ВИКИНГОВ

Все общество той эпохи придерживалось определенных традиций и жило в соответствии со строгим моральным кодексом, который нашел свое отражение в стихах и надписях на рунических камнях. Нарушение норм поведения навлекало на человека бесчестье, вызывало осуждение общества и делало его изгоем. От человека требовалась лояльность по отношению к членам своей семьи и сотоварищам по «фелагу». Традиций следовало придерживаться и в отношениях между господином и подвластными ему людьми, в отношениях с друзьями, домочадцами и слугами. Существовали нормы гостеприимства и подношения даров, чрезвычайно важно было держать данное кому-либо слово, хотя этого правила не придерживались те, кто отправлялся в чужие земли с целью заключения мира. Месть полагалась за несправедливость и агрессию и за многое другое. Личная честь подкреплялась личными качествами, особенно такими, которые высоко ценились-доблестью, физической силой, ловкостью, великодушием, щедростью, (а также хлебосольством), красноречием, мудростью, воздержанием, самообладанием, чувством товарищества. Славились деяния на пользу людей; так, во времена христианства, человек мог прославить себя строительством моста или церкви. Значение слова «честь» истолковывается в эддическом стихотворении «Речь великих», «Havamal», относящемся к эпохе викингов. Честь, добрая слава – это единственное, что живет вечно: 
 
Род умирает, 
Человек умирает, 
Исчезнут богатство и злато. 
Но слава человека, 
Заслуженная добрыми делами, 
Не умрет никогда. 
Род умирает, 
Человек умирает, 
Исчезнут богатство и злато. 
Но я знаю одно, 
Что не умрет никогда - 
Суд о человеке, 
Когда завершатся ею дни. 
 
В этом стихотворении приводятся многие житейские правила и даются практические советы. Мир ненадежен. И называются здесь совсем иные жизненные ценности, нежели в воинственных стихах, прославляющих властителей. Вероятно, в ту эпоху господствовал фаталистический взгляд на самые важные события в жизни, и бытовало убеждение, что все предопределено судьбой. Такой взгляд на вещи был весьма практичен в то суровое время, когда человек в значительной мере зависел от прихотей стихии. 
 
Каждый, кто отворяет входную дверь, 
Должен быть начеку и смотреть в оба, 
Потому что никто не может знать, 
Не притаились ли в чужом доме враги. 
Никто не готов к тому часу, 
Когда здоровье изменит нам, 
Иные находят утеху в сыновьях, 
Иные – в крепкой семье, Иные – в большом богатстве, 
А иные – в добрых делах. 
Нет для человека лучше бремени, 
Чем опыт и знание людей. 
Нет для него заблуждения горше, 
Чем опьянение пивом и вином. 
От среднего ума урона меньше, 
Не след человеку все понимать. 
Судьба должна быть сокрыта от всех, 
И тогда будет меньше скорби и боли. 
 
Сдерживай резвых коней. 
Пастырь пасет стадо без рук. 
Слепота лучше смерти. 
От мертвого мало толку.

(с) Э. Роэсдаль из книги "Мир викингов"

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ВИКИНГИ - ЗАБЛУЖДЕНИЯ И ФАКТЫ

1. Единая нация 

Вопреки распространенному убеждению, викинги не были представителями некоего одного народа. Они представляли собой разношерстные группы торговцев, путешественников и, конечно же, воинов под руководством вождя – конунга или ярла. Во времена существования викингов привычных нам государств Скандинавии ещё не существовало. Тогда существовало множество областей под руководством таких военизированных групп. Стоит отметить, что «викинг» - это старонорвежское слово, означающее человека, принимающего участие в морском походе, а не человека, принадлежащего к определенному народу. 
 
2. Грязные и дикие варвары 
 
Многим доводилось видеть, как во многих мультфильмах и фильмах как художественных, так и некоторых документальных, викинги показываются дикими и грязными женщинами и мужчинами. Однако это было совершенно не так. На самом деле викинги заботились о внешности и здоровье. Бритвы, пинцеты и гребни – это, пожалуй, наиболее часто встречающиеся предметы, что находят на археологических раскопках поселений викингов. Также попадаются ученым и куски мыла, которое вручную делалось викингами. Интересно, что в Англии викингов считали чистюлями, так как они мылись в бане раз в неделю – по субботам. Слово «суббота» в скандинавских языках имеет значение «банный день», но об этом потомки легендарных викингов как-то практически не задумываются. 
 
3. Огромные блондины 

В кино и литературе викингов зачастую показывают мощными высокими людьми с длинными волосами светлых оттенков. Любопытно, что данные раскопок, а также анализ различных исторических записей показали, что средний рост легендарных покорителей северных морей составлял в среднем 170 сантиметров, что не столь много даже по тем временам. Но ещё более интересна ситуация со светлыми волосами! Да, у викингов они считались идеалом, но вот далеко не все обладали ими. Для того, чтобы волосы были светлыми, викинги использовали специальное отбеливающее мыло. Викинги также обладали изрядным гостеприимством, отчего довольно большое количество чужеземцев вливалось в их племена. Поэтому среди них оказывались французы, итальянцы, португальцы, испанцы, а также русские. Естественно, что они все обладали различными ростовыми и весовыми характеристиками, как и цветом волос. 
 
4. Пили викинги из черепов 
 
Источником данной легенды принято считать произведение Оле Ворма "Reuner seu Danica literatura antiquissima", написанное в 1636 году. Там он написал, будто бы датские воины пьют из неких «изогнутых черепов». При более позднем переводе произведения на латинский язык от словосочетания почему-то осталось лишь слово «черепов». Легенда не подтверждается археологами и историками, так как не было найдено при раскопках ни одного кубка, материалом которому служил бы череп. 
 
5. Плохое и грубое вооружение 

Ещё одной особенностью современных «картонных» викингов с телеэкранов является использование грубого и совершенно неумело выполненного оружия или вообще его отсутствие. На деле же викинги были прекрасными оружейниками. Используя довольно распространенную технологию составной ковки, что также используется при ковке дамасских клинков и сегодня, они были способны создавать очень острое и крепкое оружие. Согласно легендам викингов, для того, чтобы проверить, достаточно ли остро заточен меч, его опускали в быстрый ручей, а через него пускался волос. Если меч перерезал волос, то он признавался достаточно острым. 
 
6. Скандинавия – извечная родина 
 
Все знают, что викинги появились в скандинавских землях. Однако со временем они постепенно стали обосновываться по всему миру, достигнув России, Северной Африки и даже далекой Северной Америки. Учеными выдвигаются различные теории, объясняющие, в чем же причины подобной экспансии. Наиболее логичная из них объясняет всё истощением и без того скудных земельных ресурсов, а также довольно большим увеличением населения Скандинавии. Поэтому появилась необходимость искать новые места, пригодные для жизни. Ещё одной причиной могло стать резкое истощение выручки от торговли с Азией и Средиземноморьем после падения Великой Римской Империи, после чего викинги вынуждены были искать иные «рыбные» места. 
 
7. Враги для всех 
 
Следствием вышеперечисленных заблуждений стало довольно часто встречающееся мнение, будто бы викинги были ненавидимы всеми и являлись изгоями по всему миру, куда успели добраться. На самом же деле их ненавидели не больше, чем какую-либо иную нацию, но ещё и уважали. Король Франции Чарльз Третий Простой даровал викингам земли, что располагаются на территории нынешней Нормандии, а заодно выдал дочь за некого Ролло – одного из вождей викингов. Позднее эти викинги не раз вставали на защиту Франции он набегов прочих викингов. В Византии викинги пользовались большим уважением за их отвагу и силу. Интересен факт, что византийские императоры имели особый караул, состоявший из шведских викингов. 
 
8. Жестокие и кровожадные 

Да, нападения викингов были изрядно жестокими и ужасающими, если не вспоминать о том, как воевали другие. В те, пожалуй, не столь отдаленные времена не существовало иных способов ведения военных действий – все являлись жестокими и кровожадными – и англичане, и французы, и все остальные народы. Например король Шарли Великий, что являлся современником викингов, практически полностью истребил аваров – союз племен, что жили на берегах Каспийского моря и на Волге. При Вердене было приказано почти 5 тысяч саксонских жителей. Нельзя назвать викингов самыми кровожадными людьми, однако одна их особенность повергала окружающих в ужас. Их «фишкой» являлось полное уничтожение всего, что связанно с чуждыми им религиями , включая также и служителей этих самых религий. Поэтому жители поселений и спасались бегством, едва на горизонте появлялись мачты драккаров викингов. 
 
9. Постоянный грабёж 
 
Довольно малая часть викингов была воинами. Большинство занималось более мирными вещами, вроде земледелия, животноводства и ремёсел. В морских экспедициях грабеж являлся одним из привлекательных «бонусов», от которого не отказывались не только лишь викинги. Большая часть викингов обитала на землях современных Гренландии и Исландии, а также считались крайне искушенными торговцами, ведущими дела с представителями многих народностей и стран мира. 
 
10. Шлемы с рогами 

Это, пожалуй, самое крупное заблуждение. Нет никаких подтверждений, что викинги хоть когда-либо носили шлемы с закрепленными в них рогами. Все шлемы, которые были найдены, рогов не имеют, и даже сама их конструкция не предусмотрена для столь странных излишеств. Хотя в одном из могильников был найден рогатый шлем, однако рога его были выполнены из металла. Вероятнее всего, что данное заблуждение распространялось и поддерживалось древними христианами, которые считали викингов слугами дьявола, отчего им и полагалось иметь рога. 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Викинги — раннесредневековые северо-европейские мореходы, совершавшие морские рейды от Винланда до Биармии. 

В Англии викинги были известны как датчане, на Руси как урмане. Их также называли словом норманны (это название сохранилось в топонимах Нормандия и Мурманск). Происхождение термина «викинг» остаётся неясным. Некоторые исследователи считают его производным от древнескандинавского слова vík — залив, устье, с добавлением суффикса ing, обозначающего принадлежность, происхождение. Таким образом предполагается, что viking — человек, происходивший из залива. Существует позиция, что слово vik означало - морской военный поход. Ну а viking значит воин, в нём участвовавший (Тараскин С.Н.). 

8 июня 793 г. н. э. викинги высадились на острове Линдисфарн в Нортумбрии, разрушив и опустошив монастырь св. Кутберта. Это первое нападение викингов, зафиксированное в письменных источниках, хотя очевидно, что скандинавы навещали британские берега и раньше. Например, в Англо-саксонской хронике упоминается рейд морских разбойников на Портленд в Дорсете в 787 г., однако некоторые историки ставят эту дату под сомнение. В 839 г. викинги основали королевство в Ирландии со столицей в Арме. В 844 г. н. э.они достигли Лиссабона. В 845 разграбили Гамбург и Париж. Около 870 г. викинги основывают первое поселение в Исландии (Рейкьявик). Между 870 и 890 гг. викинги открывают устье Северной Двины (Биармия). В 875 г. викинги открыли Гренландию. В 911 г. владения конунга викингов Роллона на севере Галлии положили начало Нормандии. В 1000 г. викинги достигли берега Северной Америки (Винланд). В 1016 г. викинги под предводительством Кнуда Великого завоевывают Англию. 

Серьёзным успехом датских викингов стали завоевание англо-саксонских королевств и оккупация западной и северной части Англии. Король Уэссекса Альфред Великий был вынужден заключить с датчанами мир и узаконить их владения в Британии. Английской столицей викингов стал город Йорк. Значительные территории датчане и норвежцы захватили также в Ирландии. Они, в частности, почти два столетия владели Дублином. Франкские короли заключали союзы с предводителями норманнских дружин. Так, один из родственников датского конунга становится правителем земли Фризии, другой, Хастейн, становится графом Шартским. 

В XI веке на севере Европы распространилось христианство, параллельно на смену родовому строю приходили феодальные отношения, и традиционный образ жизни викингов уступил место новому. Набеги норманнских дружин стали менее значимым фактором в жизни европейцев. Нужно отметить, что концом эпохи викингов считается[источник не указан 30 дней] битва между нормандскими воинами под предводительством герцога Вильгельма и англо-саксонскими подданными короля Гарольда 14 октября 1066 г. Преимущество было на стороне норманов с их конницей в чешуйчатых доспехах, и разгром Гарольда послужил концом англо-саксонскому периоду Англии и началом феодальной раздробленности. (c) Шпилькин С.В

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

КУЛЬТ МЕДВЕДЯ У СКАНДИНАВСКИХ НАРОДОВ 

Происхождение некоторых героев саг от медведя и женщины является весьма характерным "обломком" медвежьего культа у северных народов. 

К примеру рассказ «Hrölfs saga» о сыне норвежского конунга Ринга Бьорна, превращенного злой мачехой в медведя, и его жене Бере. Бьорн запрещает жене, в случае его смерти, есть медвежье мясо. Один из их сыновей, по имени Бодвар, носит прозвище bjarki – медвежонок и обладает способностью превращаться в медведя. Считается, что это переработка в сказочном духе предания о датском ярле в Нортумберленде при короле Кнуте Великом (995 – 1035) – Сиварде Digri, отец которого – Bjgrn Berruson – был сыном медведя и женщины. 

Медвежий сын фигурирует также и в исландских сказках. По мнению немецкого ученого Л. Вайзер (1927), медведь, наряду с другим почитаемым животным – волком, являются наиболее яркими выразителями пережитков тотемизма у северных германских народов. Из области фольклора она отмечает интереснейший свадебный обычай, сохранившийся в Швеции: «убийство» человека, переодетого медведем, после чего все «пьют его кровь». 

В саге под названием «Flórmanna saga», повествующей о событиях, происходящих в Гренландии в конце X века, рассказывается, как медведь проник в дом, напал на мальчика и был убит. Вождю Эйрику Рыжему все это очень не понравилось, но, как гласит сага, «некоторые люди говорили, что у Эйрика было в отношении этого медведя древнее суеверие (с оттенком почитания)». В другом известном скандинавском произведении «Старшая и Младшая Эдда» иногда передаются дурные предзнаменования в образе медведя, врывающегося в дом или разрушающего его; здесь также говорится о магических рунах, вырезанных на медвежьем когте. Это свидетельствует о том, что, вероятно, лапы медведя использовались у скандинавов для каких-то магических ритуалов. 

Медвежья шкура у исландцев является определенным талисманом: по исландскому поверью родившийся на ней не будет страдать от холода, – так в «Havardar saga isfirdings» упоминается молодой исландец, обладающий bjarnylr, т. е. медвежьим теплом. 

Борьба между людьми иногда передается в образе борьбы зверей. Так, в «Svarfdoela saga» при столкновении двух противников раб одного из них видит на поляне драку кабана с белым медведем (вспомним Р. Генона). В другой саге, повествующей о заселении Исландии в IX–X веках, изображается ссора двух исландцев, обладающих свойством оборотничества (превращаться в зверя и обратно), при этом некий «ясновидец» видит драку вышедших вечером из своих владений медведя и быка. 
О почитании медведя свидетельствуют находки в погребальных памятниках I тысячелетия Скандинавского полуострова и Готланда. По мнению Н.Н. Воронина, они с полной убедительностью свидетельствуют о распространении обычая положения вместе с покойником медвежьей лапы или шкуры с лапами. В ряде погребений с сожжением очень часто встречаются медвежьи когти. 

Но наибольший интерес представляет раскопанный курган на острове Готланде в Балтийском море. Погребение в нем было связано с легендой, повествующей о магической силе медведя. Некий злой человек после своей смерти не давал покоя живым. Один кудесник взялся положить этому конец, и когда оживший мертвец появился, накинул на него медвежью шкуру. По другому варианту легенды, беспокойный покойник был вырыт из могилы и зарыт в другом месте, причем его покрыли медвежьей шкурой, положив заклятие – лежать ему столько лет, сколько волос на покрывшей его шкуре. 
В курганах как мужских, так и женских погребений, обычно лапа находилась или в погребальной урне, или рядом с ней, иногда она была положена отдельно на плоском камне. 
В скандинавских сагах упоминаются также загадочные местные богатыри – берсерки, обладавшие страшной силой, несокрушимой мощью и дикой отвагой. По толкованию некоторых исследователей, Berserker (берсеркер, берсерк) переводится как медвежья шкура или в медвежьей шкуре. 
А у скандинавских берсерков медвежий культ играл основную роль. Вероятно, это отразилось в их повседневной одежде – наброшенной на голое тело медвежьей шкуре, почему собственно эти воины и получили такое название. Однако, как отмечают некоторые исследователи, правильней было бы назвать берсерка не просто человек-воин «в медвежьей шкуре», а как «некто в медвежьей шкуре, воплотившийся в медведя». Именно воплотившийся в медведя, а не просто одетый в его шкуру. 

В более поздние времена термин берсерк стал синонимом слова воин или, скорее, разбойник, потому что под этим именем подразумевался такой воин, который был подвержен приступам бешенства, необузданной ярости. Причем во время боя берсерк мог прийти в такое исступление, что его сила увеличивалась многократно, он абсолютно не замечал физической боли, и, что самое страшное для своих и тем более для чужих воителей, берсерк часто совершенно не мог контролировать собственные действия. То есть если он «заводился», то могли пострадать и свои и чужие. Норвежские конунги предпочитали иметь в своих войсках таких бешеных воинов, но обыкновенные люди старались избегать общения с ними, поскольку берсерк всегда представлял потенциальную опасность для окружающих, а справиться с ним было практически невозможно. Именно поэтому в мирное время, в промежутках между боевыми походами, берсерки жили отдельно от основного поселения на почтительном расстоянии, на огороженном высоким частоколом участке. 

Берсерком мог стать не каждый, об их появлении сложно что-нибудь сказать. Некоторые считают, что эта редкая способность впадать в «звериную ярость» передавалась по наследству из поколения в поколение, ей невозможно было научиться. В одной из саг, например, говорится о человеке, имевшем 12 сыновей, и все они были берсерками: «У них было обычаем, находясь среди своих и почувствовав приближение ярости, сходить с корабля на берег и кидать там большие камни, выворачивать с корнем деревья, иначе в ярости они покалечили бы или убили родных и друзей». 

Как один из способов достижения необходимого транса перед боем у них использовалось вино, галлюциногенные растения, в частности обыкновенный мухомор; не исключено, что уже в то время использовались и какие-то наркотические вещества, а иногда местными колдунами применялся гипноз. 

«Сага об Инглингах» описывает, что в бою берсерки «рвались вперед без доспехов, грызли края щитов как бешеные собаки или волки, пуская пену изо рта, и были сильными словно медведи или быки. Они убивали врагов с одного удара, но ни огонь, ни железо не могли ранить их самих. Они нападали стаей с ужасными воплями и воем, как дикие звери, и никто не мог их остановить». 

По словам сподвижника Рене Генона, последователя эзотерических учений Ганса Зиверса, практика ритуальной ненависти максимально полно сохранилась именно в «берсеркерстве». По его мнению, берсеркеры, так он их называет, относятся к арийскому братству Кшатриев, касте воинов, о которых упоминалось выше, причем только к той ее части, которая знала секрет «боговселения в битве» или «Одино-вселения» (Один — главный бог и бог войны у скандинавов). В самом слове берсерк, считает Г. Зиверс, есть корень ber, обозначающий медведя в индоевропейских языках. Берсеркеры в момент поединка настолько напитывались священной яростью, что якобы могли трансформироваться в другое существо, в частности в медведя. А как нам уже известно, медведь (или медведица) являлся символом кшатрийской власти в целом. На физическом уровне он получал всю полноту воинской силы и так как становился неуязвимым для врагов, то разрушительную мощь его агрессии невозможно было остановить никакими человеческими усилиями. Берсерк, как бы превращаясь в медведя, одним своим диким видом подавлял разум противника и вселял в него ужас. Сохранилась летопись одного похода римлян на север, в которой упоминаются «варвары, одетые в шкуры медведя». Полтора десятка этих варваров в считанные минуты в буквальном смысле порвали на куски более сотни римских хорошо вооруженных и обученных легионеров. И когда берсерки покончили с ними — в непотушенной ярости бросились убивать друг друга. 

Обычно берсерки умирали сами, потому что убить их в бою было невозможно. Смерть могла их настигнуть после битвы от обыкновенного нервного истощения (сердечного приступа), либо от потери крови (во время боя, в трансе, они не замечали ранений). 

Г. Зиверс подметил эту интересную черту норвежских берсеркеров, — мирное время они больше всего проводили во сне, т. е. спали почти круглосуточно (кстати, вспомним зимнюю спячку медведей). Часто они погружались в сон так глубоко, что даже во время морских походов викингов, когда назревала критическая ситуация нападения противника, их приходилось будить с огромными усилиями. Но когда берсеркера все же удавалось разбудить (иногда лишь под конец сражения) его священный гнев был беспределен, и его вступление в битву, как правило, однозначно разрешало исход боя. 

(с) Александр Леонтьев, Марина Леонтьева

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ТРАПЕЗНЫЙ СТОЛ ВИКИНГОВ

Дома представляли собой центры, где протекала жизнь викинга и где дважды в день — рано утром и затем вечером — накрывали стол для трапезы. На заре рабы растапливали печи, подготавливая фронт работ для выпечки хлеба, что являлось первым делом дня. В длинных деревянных корытах месили тесто, из которого в глиняной печи или прямо на огне при помощи железных сковород с длинными рукоятями (по образу и подобию тех, что обнаружены среди предметов в Усеберге) пекли хлеб. Хотя народ позажиточнее предпочитал «белый» хлеб, большинство питалось ячменным, есть который приходилось еще теплым, поскольку пресный хлеб сильно твердел по мере остывания. Разумеется, хлеб обычно служил лишь одной из составляющих завтрака наряду с кашей, овсяными лепешками, молоком, холодным мясом, овощами и фруктами. 
Когда наступала темнота, мужчины возвращались в дома для обеда, или главной трапезы дня. К тому времени из кухни богатого крестьянина приносили колбасу, рыбу, яйца, молоко, мясо, луковицы, грибы, сыр, яблоки, лесные орехи, землянику, ежевику и, если имелся в наличии, мед. Баранину, свинину, говядину, оленину или курятину варили или же жарили на вертелах и шампурах. Тушеное мясо или мясной отвар с кашей готовился в больших котлах из железа или мыльного камня, висевших над очагом на железных цепях, прикрепленных к потолочным балкам или же поддерживавшихся за счет железной треноги, как, скажем, в случае найденной в Усеберге подобного рода утвари. Пищу потребляли с зеленым луком, чесноком, редисом и самыми различными травами или же с солью, которую добывали путем выпаривания из морской воды над огнем. 
Кухонная утварь из найденного на раскопках в Усеберге. Большую кадушку использовали наверняка для хранения засоленной и прокопченной рыбы, свинины или говядины. Два длинных корыта рядом с ней служили для замеса теста, а на деревянной доске подавали мясо, которое резали лежащим на ней ножом (Музей культурной истории Университета Осло, Норвегия). 
Ели из деревянных чаш или плоских блюд руками или деревянными ложками, тогда как мясо брали ножом. В качестве напитков могло использоваться коровье или козье молоко, из него также делали масло и сыр, которые хранились в больших деревянных кадках. Эль, варившийся из солодового ячменя и хмеля, пользовался особым почетом у представителей всех классов; пили его из деревянных чаш или, как правило, из украшенных рогов, служивших кубками. Народ побогаче мог, однако, позволить себе побаловаться терпким пахучим медом, который наливали в стеклянные сосуды (здесь автор, конечно, заговаривается, хотя у короля, возможно, и был какой-нибудь необычный сосуд для питья, но скорее всего золотой и вряд ли стеклянный. — Прим, пер.) или в серебряные кубки.

из книги Хит И. "Викинги
Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ИМЯНАРЕЧЕНИЕ В СКАНДИНАВСКОМ МИРЕ ч. 1/2 

Имя тем или иным образом влияет на характер и судьбу человека. 
В Скандинавии имена до принятия христианства были на родном языке и следовательно все понимали, что они означают.Рассмотрим эти имена по смыслу и постараемся понять, какую роль выполняло само имя и что от него ожидали. 

● Имя - ожидание 

Имя данное при рождении, по всей видимости, не всегда закреплялось за человеком на всю жизнь (чуть позже будет рассказано об именах – прозвищах). Однако, родители могли давать ребенку имя, которое воплощало бы их пожелания к продолжателю их рода, возможно, наследнику или наследнице. 

● Помощник и защитник 

Прежде всего, родители вполне могли ожидать, что их новорожденное чадо будет хорошим помощником и защитником семьи. (В наше время это выражается обычно фразой “чтоб было кому поднести стакан воды…”) Таким детям могли давать мужские имена: Beinir - Бейнир (“помощник”), Birgir - Биргир (“помощник”) Eiðr - Эйд (“клятва”), Högni - Хёгни (“защитник”,) Jöðurr - Ёдур (“защитник”), Leifr - Лейв (“наследник”), Óblauðr - Облауд (“не трусливый”), Ófeigr - Офейг (“не обреченный на смерть”), Skúli - Скули (“защитник”), Trausti - Траусти (“заслуживающий доверия”), Tryggvi - Трюггви (“верный, надежный”), Þráinn - Траин (“упорный”), Uni - Уни (“друг, довольный”). Конечно, “защитниками” могли называть и будущих воинов, но мы можем допустить, что если именно это имя давали при рождении, то предполагалась, что мужчина будет защищать прежде всего близких родичей. У женщин подобная функция была значительно уже, потому подобных имен меньше, но они тоже ориентированы на пользу, приносимую семейству: Björg - Бьёрг (“спасение, защита”), Bót - Бот (“помощь”), Erna - Эрна (“умелая”), Una - Уна (“подруга, довольная”). 

Бытовали и иносказательные односложные имена, обозначающие крепость, силу, стойкость и выносливость. Я бы предположила, что они требовали от своего носителя тех же качеств, необходимых, пожалуй, в мирной жизни больше, чем на войне. Это прежде всего обозначения камней, скал, вершин и утесов: мужские имена Gnúpr - Гнуп (“крутая гора”), Halli - Халли (“камешек”), Kleppr - Клепп (“скала”), Knjúkr - Кньюк (“вершина”), Múli - Мули (“мыс”), Steinn - Стейн (“камень”), Tindr - Тинд (“вершина”) и женское имя Hallótta - Халлотта (“скалистая”). Можно конечно предположить, что ребенка назвали первой попавшейся увиденной частью местного ландшафта. Но даже в этом случае значение слова на родном языке будет влиять на жизнь, характер человека и представления о нем. К именам, дающим крепость и выносливость можно отнести и популярное в позднее средневековье имя Knútr - Кнут (“узел”). 

● Выражение любви и пожелание удачи 

Кроме сугубо практичного отношения к новому ребенку в семье, любящие родители могли назвать свое чадо именем, отражающим либо их надежду на яркую и удачливую жизнь новорожденного, либо просто свою любовь к нему. Так девочек называли Birta - Бирта (“яркая”), Dalla - Далла (“яркость”), Ljót - Льот (“светлая, яркая”), Heiðr - “слава”, Fríða - Фрида (“прекрасная”), Fríðr - Фрид (“прекрасная; любимая”), Ósk - Оск (“желание”), Ölvör - Эльвёр (“счастливая”). А мальчиков соответственно Bjartr - Бьярт (“яркий”), Harri - Харри (“правитель”), Sindri - Синдри (“искра”), Dagr - Даг (“день”), Dýri - Дюри (“дорогой, любимый”), Teitr - Тейт (“веселый”) и Ölvir - Эльвир (“счастливый”). При этом удачливая и счастливая жизнь представителя семейного клана могла обещать удачу и роду в целом. 

Из двусловных имен, желающих ребенку славы, приведем имена на Hró(ð)- “слава”. Это мужские имена Hróðgeirr - Хродгейр (“копье славы”), Hróðketill - Хродкетиль (“шлем славы”), Hróðmarr - Хродмар (“известность славы”), Hróðolfr - Хродольв (“волк славы”), Hróðvaldr - Хродвальд (“власть славы”), Hróðný - Хродню (“юность славы”), Hróðgerðr - Хродгерд (“ограда славы”). 

● Храбрый воин, гроза врагов или подруга воина 

Основной пищей для поэтических изысканий (а также и способом вполне реальной добычи материальных средств) людей “эпохи викингов” была война. Потому детей с удовольствием ассоциировали с оружием – то есть способностью нападать, ранить, убивать и отнимать и доспехами – возможностью защищать. Так мальчиков называли Bogi - Боги (“лук”), Brandr - Бранд (“меч”), Broddi - Бродди (“остриё”), Darri - Дарри (“метательное копье”), Egill - Эгиль (“лезвие”), Geirr - Гейр (“копье”), Gellir - Геллир (“громкий” или “меч”), Gyrðir - Гюрдир (“опоясанный мечом”), Klœngr - Клёнг (“коготь” - тоже в своем роде оружие), Naddr - Надд (“остриё, копьё”), Oddi - Одди (“острие”) или Oddr - Одд (тоже “острие”). Мальчикам и девочкам пытались придать и защитные функции, называя их Hjalmr - Хьяльм (“шлем”), Hjalti - Хьяльти (“рукоять меча”), Ketill - Кетиль (“шлем”), Skapti - Скафти (“рукоять оружия”), Skjöldr - Скьёльд (“щит”), Ørlygr - Эрлюг (“щит”), Brynja - Брюнья (“кольчуга”), Hlíf - Хлив (“щит”). Последние два имени – женские. 

Кроме того детей мужского пола могли называть эпитетами, отражающими воинственный характер и боевой дух. Eiríkr - Эйрик (“очень могучий”), Óspakr - Оспак (“не мирный”), Ósvífr - Освивр (“безжалостный”), Styrmir – Стюрмир (“грозный, бурный”), Styrr - Стюр (“битва”), Sörli - Сёрли (“в броне”), Þiðrandi - Тидранди (“смотрящий”), Uggi - Угги (“страшный”), Ulfr, Úlfr - Ульв (“волк”), Vigfúss - Вигфус (“стремящийся сражаться, убивать”), Vígi - Виги (“боец”) Öndóttr - Андотт (“ужасный”). Девочек же называли Hildr – Хильд, что означает “битва”. Это слово было также очень распространенной частью женских имен. 

Двусоставные имена, связанные с войной тоже были чрезвычайно популярны. Это Agnarr - Агнар (“прилежный воин” или “грозный воин”), Einarr - Эйнар (“одинокий воин; тот, кто воюет в одиночку”). Множество имен начинались на Sig- и Sigr- “победа” или “битва”. Sigarr – Сигар (“воин победы”), Sigbjörn - Сигбьёрн (“медведь битвы”), Sigfinnr - Сигфинн (“финн битвы”), Sigfúss - Сигфус (нечто вроде “пылкая битва” или “пылкий и побеждающий”), Siggeirr - Сиггейр (“копье победы”), Sighvatr - Сигват (“победа храброго”), Sigmundr - Сигмунд (“рука победы”), Sigsteinn – Сигстейн (“камень победы”), Sigtryggr - Сигтрюгг (“верная победа”), Sigurðr - Сигурд (“страж победы”), Sigvaldi - Сигвальди (“правитель победы”). И женские имена Signý - Сигню (“новая победа”), Sigrfljóð - Сигрфльод (нечто вроде “девочка победы”), Sigþrúðr – Сигтруда (“сила битвы”) и Sigrún – Сигрун (“руна или тайна битвы или победы”). 

● Имя - оберег 

Довольно многочисленны были имена, обозначающие тех или иных животных и птиц. Если имя волка или орла можно однозначно отнести к военной тематике и пожеланию удачи в этой сфере, то смысл называния людей обозначениями других зверей кажутся более загадочными. И тут может два или три основных способа толкования. Конечно, как и в случае с камнями и разными предметами можно предположить, что ребенка называют тем, что первое попалось на глаза. С тем же успехом это могло быть и животное. (Вполне вероятно, что с этим “явно неслучайным попаданием на глаза” даже бывала связана некая семейная история.) Второй способ толкования этих имен – некая схожесть человека уже во взрослом возрасте с тем или иным животным или птицей. И в этом случае имя оказывается прозвищем. И третья, самая “фантастическая” версия – животное имя человека связано с его тотемической, шаманской связью с этим животным. (Как у тех же североамериканских индейцев.) Эта-то третья версия с точки зрения религиозной и магической практик кажется самой точной и правильной. В жизни, однако, могло быть всякое. 

Тем не менее, во всех трех случаях оказывается явственной символическая связь человека с неким животным или птицей. Находит ли человек с ним архетипическую связь, умеет ли ею пользоваться – уже его дело. В любом случае имя – связь с обитателем Нижнего мира (по шаманской космологии) является для человеком неким оберегом. 

Мужчины назывались Ari – Ари или Örn - Эрн (“орел”), Birnir - Бирнир (“медведь”), Bjarki - Бьярки (“медвежонок”), Björn - Бьёрн (“медведь”), Brúsi - Бруси (“козел”), Gaukr - Гаук (“кукушка”), Haukr - Хаук (“ястреб”), Hjörtr - Хьёрт (“олень”), Hrafn - Храфн, Хравн (“ворон”), Hreinn - Хрейн (“северный олень”), Hrútr - Хрут (“баран”), Hundi - Хунди (“собака”), Ígull - Игуль (“ёж”), Mörðr - Мёрд (“куница”), Ormr - Орм (“змей”), Refr - Рэв (“лисица”), Starri - Старри (“скворец”), Svanr - Сван (“лебедь”), Uxi - Укси (“бык”), Valr - Валь (“сокол”), Ýr - Ир (“турица”). 

Женщин называли Bera - Бера или Birna - Бирна (“медведица”), Erla - Эрла (“трясогузка”), Hrefna - Хревна (“ворона”), Mæva - Мэва (“морская чайка”), Rjúpa - Рьюпа (“скалистая куропатка”), Svana - Свана (“лебедь”). 

Также и мужчин и женщин называли именем дерева – березы: Birkir - Биркир или Björk – Бьёрк. Разные слова для одного и того же дерева не являются чем-то исключительным. В русских поверьях также считалось, что березы бывают двух полов: береза и “березун”. 

Обычными оберегами можно считать имена Heimir - Хеймир (“тот, у кого есть дом”) и Ófeigr - Офейг (“не обреченный на смерть”). 

● Имя - прозвище 

Однословные имена могли даваться в течение жизни как прозвища и даже заменять имя. Они касались внешности или характера человека, а также возраста. Потому как маловероятно, чтобы человека только что родившегося называли Atli - Атли (“грубый”), Barði - Барди (“бородатый”), Flóki - Флоки (“кудрявый”), Forni - Форни (“древний”), Fróði - Фроди (“мудрый, ученый”), Grani - Грани (“усатый”), Greipr - Грейп (“человек с большими или крепкими руками”), Hödd - Хёдд (“женщина с красивыми волосами”), Höskuldr - Хёскульд (“седоволосый”), Hösvir - Хёсвир (“седой человек”), Kára - Кара (“кудрявая”), Kolli - Колли (“лысый”), Krumr - Крум (“сутулый”), Kjötvi - Кьётви (“мясистый”), Loðinn - Лодин (“мохнатый”), Lúta - Лута (“сутулая”), Narfi - Нарви (“худой, тощий”), Rauðr - Рауд (“рыжий”), Reistr - Рейст (“прямой и высокий”), Skarfr - Скарв (“жадина”), Skeggi - Скегги (“бородач”) или Sölvi - Сёльви (“бледный”). Также во многих случаях прозвище лишь прилеплялось к имени, не вытесняя его. 

Некоторые прозвища, впрочем, могли быть даны при рождении, по внешности новорожденного или по прохождению самих родов. Это имена Глум (“темноглазый”), Hrappr - Храпп (“быстрый, пылкий”), Hvati - Хвати (“пылкий, быстрый”), Snerrir - Снеррир (“трудный”), Sturla - Стурла (“нетерпеливый, беспокойный”). Естественно, эти прозвища могли быть получены человеком и в течение всей его жизни. 

Имя – прозвище могло даваться и по роду занятий, выдающихся умений, социальному положению и стране происхождения. Так в сагах встречаются люди с именами Gestr - Гест (“гость”), Gauti – Гаути или Gautr - Гаут (“гаут, швед”), Hálfdan - Хальвдан (“полудан”), Höðr - Хёд (“человек из Хадаланда в Норвегии”), Hörðr - Хёрд (“человек из Хёрдаланда в Норвегии”), Skíði - Скиди (“лыжник”), Smiðr - Смид (“кузнец”), Sveinn - Свейн (“юноша, мальчик, парень; слуга”). Есть несколько имен, характерных для людей, занимавшихся колдовством: Gríma - Грима (“маска”, “шлем”, “ночь”), Gróa (Gró) - Гро (“растительница; та, что растит”, но возможно, и от кельтского слова gruach - “женщина”), Huld, Hulda - Хульд, Хульда (“тайна”, “покрывало” или “эльфийская дева”). Некоторые имена достойны того, чтобы быть профессиональными прозвищами колдунов или ведьм. Это имена начинающиеся на Kol- “черный, угольный”, с упоминанием финнов – традиционно считавшихся очень хорошими колдунами и слова “gríma-” - “маска, ночь”. Это женские имена Kolfinna - Кольфинна (“Черная финка”) и Kolgríma – Кольгрима и соответствующие им мужские имена Kolfinnr - Кольфинн и Kolgrímr - Кольгрим. 

● Имена – отражение религиозных представлений 

В языческие времена детей называли именами, связанными с тем или иным божествам, будто вверяя им судьбу ребенка. Так богу Ингви – Фрейру были посвящены женские имена Inga – Инга, Freydís - Фрейдис (“диса Фрейра или Фрейи), Ingigerðr – Ингигерд (“защита Ингви”), Ingileif - Ингилейв (“наследница Ингви”), Ingunn - Ингунн (“довольная, подруга Ингви”), Ingvör (Yngvör) - Ингвёр (“ведающая Ингви”), Yngvildr - Ингвильд (“битва Ингви”) и мужские Ingi – Инги, Freysteinn - Фрейстейн (“камень Фрейра”), Ingimarr - Ингимар (“славный Ингви” – в тв. падеже), Ingimundr - Ингимунд (“рука Ингви”), Ingjaldr - Ингьяльд (“правитель (помощью) Ингви”), Ingolfr - Ингольв (“волк Ингви”), Ingvarr (Yngvarr) - Ингвар (“воин Ингви”) и другие. 

В Исландии чаще всего детей посвящали богу Тору. Так есть соответственно мужское и женское имя, означающее “Торов” – Торир, или “Торова” – Тора. Но кроме этого сложных двухсловных имен связанных с этим богом было великое множество. Мужские имена: Þóralfr (Þórolfr) – Торальв (Торольв) (“волк Тора”), Þórarinn - Торарин (“очаг Тора”), Þorbergr - Торберг (“скала Тора”), Þorbjörn - Торбьёрн (“медведь Тора”), Þorbrandr - Торбранд (“меч Тора”), Þórðr - Торд (“защищенный Тором”), Þorfinnr - Торфинн (“Торов финн”), Þorgeirr - Торгейр (“копье Тора”), Þórhaddr - Торхадд (“волосы Тора”), Þorkell - Торкель (“шлем Тора”), Þorleifr - Торлейв (“наследник Тора”), Þormóðr – Тормод (“храбрость Тора”), Þóroddr - Тородд (“острие Тора”), Þórormr - Торорм (“змей Тора”), Þorsteinn - Торстейн (“камень Тора”), Þorvarðr - Торвард (“страж Торов”), Þorviðr - Торвид (“дерево Тора”) и другие. 

Не меньше было и женских имен: Þórarna - Торарна (“орлица Тора”), Þordís, Þórdís - Тордис (“диса Тора”), Þórelfr - Торельв (“река Тора”), Þórey - Торей (“удача Тора”), Þórhildr - Торхильд (“битва Тора”), Þorleif - Торлейв (“наследница Тора”), Þorljót - Торльот (“свет Тора”), Þórný - Торню (“юная, посвященная Тору”), Þórodda - Тородда (“острие Тора”), Þórunn - Торунн (“любимица Тора”), Þorvé, Þórvé - Торве (“священная ограда Тора”), Þorvör - Торвёр (“ведающая (силу) Тора”) и другие. 

Дети могли быть посвящены и всем божествам в целом. Такие имена начинались на Ragn- (“могущество; боги”): мужское имя Ragnarr - Рагнар (“войско богов”) и женские имена Ragn(h)eiðr - Рагнейд /“честь богов”), Ragnhildr - Рагнхильд (“битва богов”). Было также замечательное женское имя Reginleif – Регинлейв, что означало “наследница богов”. Другие имена, связанные с богами в целом, ассоциируется скорее со жреческим служением. Это имена на Vé- (“языческое святилище; священный”). Примечательно, что после обращения в христианство имена на Vé- стали непопулярными. Это мужские имена Vébjörn - Вебьёрн (“священный медведь” или “святилище медведя”), Vébrandr - Вебранд (“святилище меча”), Végeirr - Вегейр (“священное острие”), Végestr - Вегест (“священный гость”), Véleifr - Велейв (“наследник священного места”), Vésteinn - Вестейн (“священный камень”). И женские - Védís - Ведис (“священная диса”), Véfríðr - Вефрид (“священная защита”), Véný - Веню (“священная и юная”). 

● Имя – продолжение судьбы предыдущего носителя 

Особенное значение придавалось наречению именем мальчика. Были имена родовые, которые дети получали в честь своих предков. С родовым именем ребенок входил в мир рода. Такое имя давалось непременно в честь умершего предка, так как считалось, что этот самый человек возрождается в новом члене своего рода. Потому мальчик получал имя своего отца, только если тот был уже убит или сам неожиданно умер. Вера в переселение душ внутри рода глубоко архаична и по сей день существует в новых языческих сообществах, а также благодаря пережиткам старых европейских языческих верований. (Таким образом, современная традиция называть ребенка в честь еще существующих родственников глубоко неверна. Даже совпадение одного и того же имени вкупе с фамилией приводит иногда к трагическим результатам.) 

Имя в скандинавском мире давал ребенку отец. Он же, при язычестве, решал, будет ребенок жить, или не будет. Таким образом наречение ребенка именем давало ему прежде всего жизнь. В честь деда, прадеда, дяди или другого близкого родственника называли старших мальчиков в семье, предполагаемых наследников. Иногда мальчик могу получить имя предка и по материнской линии, например, если мать была более могущественной по своему положению в обществе, чем отец. Давались имена и в честь побратимов отца или друзей рода. Но этот обычай уже никак не связан с представлениями о переселении душ. (Еще раз, считалось, что души переселяются внутри рода, среди кровных родственников)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ИМЯНАРЕЧЕНИЕ В СКАНДИНАВСКОМ МИРЕ ч. 2/2 

● Простые имена и имена-прозвища 

У древних скандинавов, как у и многих народов на этом этапе развития, различие между прозвищем и полноценными именем фактически не ощущалось. Так, например, имя Alfr (Альв) - "альв, эльф" зафиксировано в письменных источниках и как личное имя и как прозвище (Олав - Альв Гейрстадира). Отметим, что имя могло меняться с течением жизни: вместо старого, данного при рождении, давалось новое, как правило, соответствующее определенным признакам и качествам человека, и в этом случае граница между именем и прозвищем становится практически неразличима. 

В большинстве случаев односоставные имена представляют собой определение некоего качества или признака, относящегося к новорожденному либо взрослому (Harðr, Hörðr - "крепкий, сильный", Hraði - "быстрый, стремительный", Hvítr - "белый", Kolr - "темный, угольно-черный", LjúfR - "милый, любимый, дорогой", Litli - "маленький", Loðinn - "волосатый, густоволосый"). Также в качестве имен использовались абстрактные понятия (Hildr - "битва", Hjálp, Hjölp - "помощь", Hugi - "душа, мысль") и названия предметов или животных, качества которых могли быть метафорически перенесены на человека (Hallr - "скала, каменная плита", Steinn - "камень", Jöfurr - "вепрь", Ulfr - "волк", Björn - "медведь"). 

Однако следует учесть, что многие односоставные имена на самом деле могут представлять собой краткую форму имен-композитов: Fari ("путник, странник, мореплаватель") - Farbjörn, Farulfr, Náttfari, Víðfari; Geirr ("копье") - Ásgeirr, Geirmárr, Hróðgeirr, Harðgeirr и т.д. 

● Двусоставные имена (имена-композиты) 

Двусоставные имена представляют собой подавляющую часть древнескандинавского ономастикона. Эта традиция характерна не только для скандинаво-германских племен, но и для кельтов и славян. По своему строению скандинавские композиты ничем не отличаются от двусоставных славянских имен, таких как Святослав, Ярослав, Яромир, Всеволод. По той же модели построены и скандинавские имена: Hróðmundr - hróðr (хвала, слава) + mund (рука; защита), Haraldr - herr (прагерм. *xarjaz, войско) + valdr (властелин, правитель), Reginleif - regin, rögn (боги, высшие силы, от прагерм. *ragina - (совет, решение) + leif (наследница). 

Наиболее распространенными элементами были gísl - "залог, заложник", leifr - "наследник, потомок", garðr - "ограда, укрепление, защита", mærr - "знаменитый, славный", hróðr - "слава", vinr - "друг", björg - "помощь" (bjarga - хранить, беречь, помогать, спасать), friðr, frøðr - "мир, спокойствие", fríðr - "красивый, прекрасный", fastr - "сильный, быстрый", viðr - "лес, дерево", rún - "тайна, тайное знание; руна, магический знак, руна". 

Остальные элементы можно условно разделить на следующие группы: 

● Имена божеств 

К этой категории относятся элементы áss (ас), guð, goð (бог, божество), dís (богиня), alfr (альв, эльф, дух земли и плодородия) и элементы, представляющие собой имена скандинавских божеств: 

Ásgeirr - "копье асов" 
Ásgísl - "залог (дар) асов" 
Ásleifr - "наследник асов" 
Ásmundr - "защитник асов" либо "ас-защитник" 
Álfgeirr и Geiralfr - "копье альвов" 
Álfhildr - "битва альвов" 
Alfvaldr - "владыка альвов" либо "альв-владыка" 
ÁsælfR - "ас-альв" 
Guðbjörg - "помощь богов" 
Guðbrandr - "меч богов" 
Guðleifr - "наследник богов" 
Guðríkr, Goðrekr - "божественный вождь, король" 
Bergdís - "помощь богини" 
Geirdís - "богиня копья" 
Gunndís - "богиня сражений" 

В композитах, использующих имена богов, чаще всего встречаются элементы Þórr (Тор, бог-громовник), Freyr (Фрейр, Фрей, бог плодородия), Ing (Инг, Ингви - одно из имен Фрейра) и Tyr (Тюр, Тир, бог воинской доблести): 

Bergþórr - "помощь Тора" 
Gunnþórr - "битва Тора" 
Sigþórr - "победа Тора" 
Steinóórr и Þórsteinn - "камень Тора" 
Þórgísl, Þórgils - "залог (дар) Тора" 
Þórketill - "шлем Тора" 
Þórunn - "возлюбленная Тора" 
Freybjörn - "медведь Фрейра" 
Freygerðr - "ограда (защита) Фрейра" 
Ingibjörg - "помощь Инга" 
Ingigerðr - "ограда (защита) Инга" 
Ingigunnr - "битва Инга" 
Ingimárr - "прославленный Инг" 
Ingvarr - "воин Инга" 
Hjálmtyr - "шлем Тюра" 
Hrafntyr - "ворон Тюра" 

● Священные животные 

Одним из самых популярных скандинавских имен было (и остается по сей день) имя Björn (Бьёрн) - "медведь". Медведь как наиболее опасный для охотника зверь считался символом храбрости и силы, кроме того, он - одна из ипостасей Одина, верховного бога скандинавского пантеона. 

Поэтому Björn (женский вариант - Bera, Birna) использовалось и как самостоятельно имя, и как элемент многочисленных имен-композитов: 

Ásbjörn - "медведь асов" 
Guðbjörn - "божественный медведь" 
Ingibjörn - "медведь Инга (Фрейра)" 
Þórbjörn - "медведь Тора" 
Styrbjörn - "буйный, яростный медведь" 

Кроме того, в качестве имен могли использоваться кеннинги или табуизированные названия медведя: Glúmr - "темный, темнолицый", Bjólfr, Byúlfr - "волк пчел". 

Наравне с элементом björn также широко использовался элемент úlfr - "волк": 

Ásólfr - "волк асов" 
Helgulfr - "священный волк" 
Hróðulfr - "прославленный волк" 
Snæúlfr, Snjolfr - "снежный волк 
Þórólfr - "волк Тора" 
Ulfrekr - "король, предводитель волков" 
Ulfvaldr - "владыка волков" 

Следующие по популярности места в скандинавском ономастиконе занимают орел, ворон и вепрь. Шлем с клыками либо головой вепря считался признаком царственного достоинства, поэтому в именах-композитах элемент jöfurr ("вепрь") также может рассматриваться в переносном значении как "вождь", "правитель". 

Jöfurfast - "сильный, быстрый вепрь" 
Jöfurfríðr - "прекрасный вепрь" 

Орел и ворон воспринимались как священные животные Одина. Один превращается в орла, когда ему было нужно покинуть владения великана Суттунга, чтобы принести в Асгард мед поэзии. Характерно, что имя Одина не употреблялось напрямую в именах-композитах, поэтому элемент arn- (ari, örn, "орел"), как и björn ("медведь"), возможно, служил в отдельных случаях заменителем имени верховного бога: 

Arnbrandr - "меч орла, орлиный меч" 
Arngeirr - "копье орла, орлиное копье" 
Arnmundr - "орел-защитник" 

Ворон также играет важную роль в мифологических преставлениях древних скандинавов. Одина всегда сопровождают два ворона - Хугинн ("душа, мысль") и Мугинн ("память"). В восприятии викингов ворон также - священная птица битвы, талисман воинской удачи и символ самих викингов. На древнем гербе ирландского графства Дублин, на территории которого некогда существовало королевство викингов, изображен ворон. 

● Имена-композиты с компонентом hrafn ("ворон"): 

Hrafnhildr, Rafnhildr - "ворон битвы" 
Hrafnkell, Hrafnketill, Rafnketill - "шлем ворона" 
Rafnsvartr - "черный ворон" 

Остальные животные в скандинавском ономастиконе представлены в единичных случаях: Ígull- "еж" либо "морской еж", Refr - "лисица", Hafr - "козел" (священное животное Тора), Hreinn - "северный олень", Spörr - "воробей", Haukr - "ястреб", Hrókr - "грач", Valr - "сокол", Kálfr - "теленок", Hrútr - "баран", Skári - "птенец чайки". 

В именах-композитах встречается соединение названий разных животных: Hrossbjörn (hross, "лошадь" + björn, "медведь"), Arnbjörn (arn, ari, örn), "орел"+ björn, "медведь"), Arnulfr (arn, ari, örn), "орел" + úlfr, "волк"), Hafrbjörn (hafr, "козел" + björn, "медведь"), Ígulbjörn (ígul, "еж" + björn, "медведь"). Существует как минимум три возможных причины возникновения подобных "зоогибридов": 

Результат объединения в имени ребенка компонентов из имен обоих родителей (либо других родственников) 
Попытка соединить в одном имени свойства, приписываемые двум различным животным. 
Ситуация срастания имени и прозвища, когда одно из названий животных уже устойчиво воспринимается в качестве традиционного человеческого имени, как это произошло с именем Björn. 
Война, победа, оружие 

Следует отметить, что массив понятий, относящихся к войне и воинскому делу, у древних скандинавов был невероятно велик, и многие обозначения имеют обширный синонимический ряд: 

битва, бой, сражение - gunnr, hildr, leikr (последнее также имело значение "состязание, соревнование, игра"): Hlégunnr ("морская битва"), Ásgunnr, Áshildr ("битва асов"), Berghildr, Hildibjörg ("помощь в битве"), Gunnhildr, Hildigunnr ("битва-сражение"), Ásleikr, Áslákr ("состязание асов") 
война - víg: Vígbjörn ("медведь войны"), Vígfúss ("желающий войны", "готовый к войне"), Vígmárr ("славная война"), Vígúlfr ("волк войны") 
победа - sigr: Sigmarr ("славная победа"), Sigmundr ("защитник победы"), Signy ("новая победа"), Sigsteinn ("камень победы“), Sigurðr ("страж победы") 
меч - brandr, hjörr: Hildibrandr ("меч битвы"), Svartabrandr ("черный меч"), Þórbrandr ("меч Тора"), Brandulfr и Hjörulfr ( "волк меча"), Hjördís ("богиня меча"), Hjörleifr ("наследник меча") 
копье - geirr: Geirbjörg ("помощь копья"), Geirleifr ("наследник копья"), Geirmárr и Hróðgeirr ("прославленное копье"), Harðgeirr ("крепкое копье"), Heilgeirr ("удачливое/целое, невредимое копье"), Sægeirr ("морское копье"), Þórgeirr ("копье Тора") 

шлем - hjalmr, gríma (букв. - "маска", шлем, закрывающий лицо), ketill (букв. - "котел", шлем в форме котла"): Alfgrímr, Alfketill - "шлем альвов", Ásgrímr, Ásketill - "шлем асов", Hjálmólfr, Grímólfr - "шлем волка". 

● Этнонимы 

В древнескандинавском ономастиконе зафиксировано несколько этнонимов: Danr ("дан, датчанин"), Gautr ("гот, гаут, гёт"), Flæmingr ("фламандец, житель Фландрии") и Finnr (буквально - "финн"; однако скандинавы называли так не предков современных финнов, а саамов - народ, проживающий на территории Лапландии). Последнее было особенно распространено и в качестве самостоятельного имени, и в качестве компонента имен-композитов. Однако следует отметить, что имя Finnr и его производные обычно не указывали на этническое происхождение носителя. У скандинавов жители Лапландии традиционно считались колдунами, так что слово finnr в переносном смысле также означало "колдун, волшебник". 

● Композиты, содержащие этнонимы: 

Finngeirr ("финское копье", "колдовское копье") 
Finnvarðr ("финн-страж", "колдун-страж") 
Guðfinnr ("божественный финн", "божественный колдун") 
Kolfinnr ("черный финн", "черный колдун") 
Þórfinnr ("финн Тора", "колдун Тора") 
Hálfdan ("полудан, полудатчанин") 
Sigdan ("дан-победитель") 
Hróðgautr ("прославленный гот") 

● Аналоги древнескандинавских имен в германском мире 

Значительная часть корней, использующихся в образовании древнескандинавских имен, была унаследована от общего предка всех германских языков - прагерманского языка. Поэтому в готском, древненеверхненемецком, древненижненемецком и древнеанглийском мы можем легко найти аналоги древнескандинавских имен. В особенности это касается имен-композитов, большая часть которых, видимо, сформировалась уже в прагерманском языке: 

древнесканд. Björnólfr 
древнеангл. Beornwulf 
древневерхненем. и древнесакс. Bernulf 
прагерм. *birnuz (медведь) + волк 

древнесканд. AuðwinR, Auðunn 
древнеангл. Eadwine, Edwine 
готск. Odwin 
прагерм. богатство, процветание + *weniz (друг)

(с) автор Sigrid

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

КАРТИНА МИРА В ГЕРМАНО-СКАНДИНАВСКОМ ЯЗЫЧЕСТВЕ 

Человечество с древнейших времён старалось понять, как устроен мир. Это необходимо ему для того, что бы не чувствовать себя полностью беззащитным пред ликом Беспредельного… Ведь то, что ясно, что описано в понятных терминах, то не страшно. Каждый народ, каждый этнос создавал свою, порой неповторимую, Картину Мира. Стоит помнить, что и современная наука занимается тем же самым… 
Давайте попробуем хоть на несколько минут увидеть Мир глазами древних скандинавов и германцев, рассмотрим Картину их Мира. 

● ПОНЯТИЕ ТРАДИЦИИ 
Что есть Традиция вообще, т. е. не только Северная, скажем больше – даже имеющая не арийские корни? Один из вариантов: Традиция – передаваемая устно, а позднее письменно культура Духовной жизни человеческого сообщества вообще и конкретного человека, в частности. Это выстраивание своих отношений с Миром, где фундаментом становится опыт предшественников, многих поколений предков, а зданием – Ваш личный опыт, полученный и усвоенный в понятиях данной Традиции. 
Человек волен выбирать свой Путь и те Понятия, в которых он будет усваивать свой личный опыт. (Хотя мудрые люди говорят, что не мы выбираем Традицию, а она – нас) Буддизм и индуизм, христианство и мусульманство, шаманизм и вуду, научный атеизм, в конце концов… Случилось так, что мы повстречали на своём пути Северную Веру и в каждом она затронула какую-то струнку, побудив следовать по Её пути. 
К сожалению, во время тотальной «христианизации» народов Севера Европы огромный пласт Знаний был утерян. Пылали кострами дома свободолюбивых бондов, звенели топоры на священных полянах, новая вера завоёвывала пространства огнём и мечём, «спасая души»… И сегодня нам приходится по крупицам восстанавливать Мудрость Нордов, изучая все доступные материалы. 

● ИЗУЧЕНИЕ И ВОССТАНОВЛЕНИЕ ТРАДИЦИИ 
Есть три варианта, три пути «изучения» чего-либо: - Тщательное «препарирование» исследуемого объекта и последующая попытка из частей собрать Его обратно. При этом очень легко потерять «Дух» искомого. Это Дорога учёного. - Слепое следование установленным нормам, правилам и устоям. Ритуал с утерянной сутью... Это Дорога фанатика. - И есть Путь, следуя которому, Вы, изучая труды учёных, читая мифы, гадая на Рунах, знакомитесь со своим Намерением и находите Дух Традиции… 
Только познав Суть, уловив Дух традиции, Вы можете говорить, что «знакомы» с ней… 

● ВОЗНИКНОВЕНИЕ МИРА В СЕВЕРНОЙ ТРАДИЦИИ 
При первом рассмотрении северного Мифа о возникновении Мира возникают мысли об определённой “мрачности” картины. Мировая бездна, области Огня и Холода, ядовитые реки…. Но, во-первых, надо вспомнить саму природу Скандинавии и Исландии, её суровую красоту и требовательность к Человеку, живущему на её Лоне, а во-вторых, всмотритесь внимательнее в образы, рисуемые этим мифом. 
Вначале была лишь мировая бездна Гинунгагап. В Нифльхейме (“тёмный мир”), на севере, из потока Хвергельмир (“кипящий котёл”) вытекали двенадцать рек, а из Муспельхейма (“огненный мир”), на юге, шёл жар и летели огненные искры. Когда воды рек застыли льдом, из него выделился ядовитый иней, заполнивший Бездну. Под влиянием тепла из Муспеллхейма, иней стал таять, а огненные искры вдохнули в него Жизнь и на свет появилось первосущество – Ётун Имир, первый великан. В тот же день под левой рукой Имира появились мальчик и девочка, а от его ног родился шестиголовый великан Трудгельмир. Так было положено начало роду великанов - Гримтурсенов, жестоких и коварных. Вместе с Имиром появилась корова Аудумла. Четыре молочные реки потекли из сосков ее вымени, давая пищу Имиру и его детям. Пастбищ еще не было, и Аудумбла паслась на льду, облизывая соленые ледяные глыбы. К концу первого дня на вершине одной из этих глыб появились волосы, на другой день - целая голова, к исходу же третьего дня из глыбы вышел могучий гигант Бури. Его сын Бор взял себе в жены великаншу Беслу, и она родила ему трех сыновей-богов - Одина, Вили и Ве, которые впоследствии убили Имира и создали из его тела Мир. В крови, хлынувшей из его ран, потонули все остальные великаны, утонула и корова Аудумбла. Лишь одному из внуков Имира - Бергельмиру удалось спастись вместе со своей женой. Боги сделали из тела Имира землю, в виде плоского круга, и поместили ее посреди моря, которое образовалось из его крови. Это "Митгард", что означает "средняя страна", - Мир людей. Затем братья взяли череп Имира и сделали из него небесный свод, из его костей они сделали горы, из волос - деревья, из зубов - камни, а из мозга - облака. Каждый из четырех углов небесного свода боги свернули в форме рога и в каждый рог посадили по ветру: в северный - Нордри, в южный - Судри, в западный - Вестри и в восточный - Аустри. Из искр, вылетавших из Муспельхейма, боги сделали звезды и украсили ими небесный свод. 
Мировая бездна, первичный Хаос… и два противоположных Принципа, два полюса: Огонь и Холод. Из взаимодействия, взаимопроникновения друг в друга этих Начал возникает собственно Материя и Силы, её структурирующие. В памяти всплывает другой великий образ – Дао, две взаимосвязанные Силы, которые дают начало миру…

● СОТВОРЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА 
Мир был сотворён, теперь его надо было заселить. Как-то раз шли по берегу моря Один, Вилле и Ве (по другой версии – Один, Лодур и Хёнир). Они увидели два дерева, стоящих на берегу: ясень и ольху. Боги срубили деревья и сделали из ясеня мужчину, а из ольхи – женщину. Затем боги один из них вдохнул жизнь, второй дал им разум, а третий – кровь. Так появились первые люди. Мужчина звался Аск, а женщина – Эмбла. И от них пошёл весь род людской. 

● ЦЕНТР МИРА ИГГДРАССИЛЬ И ТРИ УРОВНЯ МИРА 
Центром Мира в Асатру (Asatru, от Асы –Боги, Трот – Вера) является ясень Иггдрассиль - один из основополагающих архетипов индо-европейской Традиции, встречающийся в том или ином виде практически во всём мире. Ясень, символизирующий собой Космический Порядок, установлен “в начале времён” (in illo tempore сыновьями Бора: Одином, Вили и Ве. Следование этому порядку, соблюдение божественных норм, - суть Пути язычника. “Мы должны радовать Богов своею Жизнью!” 
Весь рождённый Космос “вращается” вокруг этого центра Мироздания, центра на котором и вокруг которого, согласно северной мифологии, находиться девять Миров, включая “наш с Вами” Митгард… На самой оси расположены пять миров: Асгард, Митгард….. Ещё четыре находятся вокруг Митгарда на плоскости перпендикулярной центральной оси. Некоторые исследователи рассматривают более сложное строение, находя некое сходство Иггдрассиля с деревом Сефирот Каббалы… Лично мне эта идея не близка. Дело в том, что Каббала чрезвычайно сложна для понимания, а скандинавы и германцы были прагматиками “от мозга до кости” – зачем разрабатывать концепцию, понятную единицам? Вера должна быть понятна и доступна всем! Понятно, что глубина пониманию у посвящённого жреца и “рядового” воина различна, но, тем не менее, суть ясна всем. Следует помнить, что каждый глава семейства (“очага”) был жрецом, справлявшим “локальные” ритуалы. 
В любом случае, северный мира состоит из трёх основных частей: верхнего, срединного и нижнего миров. Данная концепция в той или иной форме присуща большинству религий. Срединный, Верхний и Нижний миры шаманских обрядов, Явь, Правь и Навь родственного славянства… и даже Земля, Рай и Ад христианства.

● ПЕРЕХОДЫ МЕЖДУ МИРАМИ 
Между девятью мирами (но не всеми) существуют своего рода Дороги. Знание этих «троп» даёт возможность перемещая по ним Вашу «точку сборки», путешествовать по Мирам. Причём судя по устойчивости легенд у многих народов, перемещаться возможно и «в физическом теле». Рекомендую прочесть на эту тему книгу А. Платова «Дорога на Аваллон». Искусством путешествий в совершенстве владел Один. Чем Он заплатил и зачем Он сделал это можно узнать из мифов. 

● ПОНЯТИЕ ДОБРА И ЗЛА 
На первый взгляд всё понятно – в середине мы, сверху Боги, а снизу, понятное дело, демоны и злобные карлы! Но всё не так просто – эта прямолинейность в мировосприятии “подарена” христианством. В Северном язычестве есть определённые понятия Добра и Зла, Хорошего и Плохого…и, как и во многих верах, - это для простых людей, которым некогда себе голову забивать всякими ненужными проблемами. Если Вы всё-таки пытаетесь заглянуть глубже, то очень скоро увидите, что явной границы нет. Что, Один не всегда “свят”, а его теневая половина Локи - тот вооще! Что cам Бальдр попал в нижний мир, а у ванов процветают инцестуальные связи. (У многих это вызывает шок: “Как, это и есть Ваши Боги?!”) Стоит помнить одно – когда мы читаем мифы, мы читаем не о неких антропоморфных существах со вполне людскими пороками, а о взаимодействии персонифицированных мировых энергий, Сил, а “им не ведом стыд”. Таким образом, чем выше удаётся поднять своё восприятие, тем менее Вы можете рассчитывать на следование общепринятым устоям, тем более придётся искать свой внутренний стержень, свою этику! Но это не означает Вашей полной независимости от человеческих норм и возможность делать всё, что только не захочется, а лишь увеличивает степень Вашей ответственности перед людьми и Богами… 
Иными словами, в какой из миров отправляться нам после смерти, мы выбираем сами. Путь предательства и подлости, жестокости и обмана приведёт в Хель. Путь слова и чести, веры и доблести приведёт в Асгард. Более того, я уверен, что кодекс викингов, обязывающий принять смерть в бою и только тогда гарантирующий “рай” – преувеличение, призванное усилить пассионарность воинов, убрать страх перед Великим Безмолвием в жестокое древнее время.

● СВОБОДА ИЛИ РАБСТВО? 
Теперь стоит рассмотреть степень нашей с Вами свободы (или несвободы). Многих может беспокоить вопрос: “А насколько я независим в выборе своего Пути? Где та грань, заступить за которую мне нельзя?” Этот вопрос терзает человечество с того самого момента, как верования превратились в Веру. (Вспомните обикавшегося уже Фёдора Михалыча с его “Человек я или вошь?”) И разные религии дают совершенно разные, а порою противоположные ответы – от абсолютной свободы, до абсолютного рабства. Думаю понятно, что крайности никого до добра не доводили – “истина где-то между”. 
В языческой картине мира человек абсолютно свободен… в пределах, которые установлены Богами и Норнами. Если Вы родились мужчиной, то Вам не доведётся выносить ребёнка – протеста не вызывает? Существуют множество рамок, заступить за которые нам не придётся потому, что сделать это невозможно или весьма затруднительно - “игра не стоит свеч”! Но, с другой стороны, у каждого из нас есть и данности, дары Богов, причём их зачастую намного более. “Теперь я не пишу и не читаю сказки, зато я нюхаю и слышу хорошо…” 
Если у Вас хорошо получается подметать улицу или водить грузовик, то пытаться стать “крутым менеджером” (из-за денег, конечно), невзирая на то, что не выходит, – идти против воли Богов. А это весьма чревато. В лучшем случае у Вас ничего не получиться, а в худшем… в конце жизни, обернувшись и взглянув на своё прошлое, Вы тихо скажете: “А оно мне было надо?…”. Вспомните: “Мы должны радовать Богов своею Жизнью!” И противоположное русское - “Закопать талант в землю”. Сделать это – пойти против своей природы и против Богов. Где же Свобода, спросите Вы? Свобода в том, какой из Даров Вы будете развивать и как это делать. Свобода в том, что, проработав десять лет тем самым менеджером, Вы вдруг захотите уйти работать лесником или написать книгу ?. “Боги любят смелых!”

(с) Ulfgrim
Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ТИНГ И АЛЬТИНГ

Тингом (или тангом) у раннесредневековых германских племен, а также на территории Скандинавии времен «эпохи викингов» (VIII-XI века) называлось регулярное народное собрание, носившее функции одновременно законодательного, исполнительного и судебного органа власти локального назначения. 

Само слово «тинг» восходит к скандинавскому «ting», либо исландскому «þing», также известна германская словоформа «tag» (отсюда альтернативный вариант названия – танг), но этимология и перевод этих слов неизвестны, предположительно «тинг» означает «собрание». Во время экспансии викингов скандинавы принесли традицию тинга в другие регионы, в частности – в Северную Англию и на остров Мэн. 

Наиболее очевидный аналог тинга – традиционное славянское вече (в его раннесредневековом варианте). Тинг – это собрание свободных мужчин региона (обычно – нескольких близлежащих поселений). Принимать участие в тинге имел право любой мужчина, вне зависимости от возраста и рода деятельности, дети (мальчики до 14 лет) и женщины к участию в тинге не допускались. 

Тинг решал все насущные вопросы региона – определял время сбора урожая, необходимость возведения общественных строений (скажем – порта или рынка), укрепления поселений для обороны. Тинг принимал решения об организации военных и торговых походов, дипломатических миссий. Также на тинге избирались вожди (тэны, ярлы). 

● Законы тинга и правила проведения 

В оригинальных скандинавских и германских источниках нет никаких упоминаний о народных собраниях. Как и в отношении многих других сторон жизни населения этого региона о тингах мы узнаем из трудов древнеримских хронистов, в частности – Тацита. Его работа «Германия» дает достаточно подробное описание народного собрания у германцев. Тацит пишет, что на тинге о наименее важных вопросах совещаются избранные старейшины, тогда как наиболее значимые общественные проблемы решаются всеми участниками тинга. 

Тинг открывали жрецы (годи), которые призывали собравшихся к тишине и «были наделены правом наказывать непокорных». Первым говорил вождь региона, после него старейшины, но не по старшинству или положению в обществе, а на основе боевой славы, навыков красноречия и убеждения. Если вождь или старейшина говорил то, что не нравилось людям, они поднимали шум. Если участники тинга соглашались с тем, что говорит выступающий, они потрясали оружием, по Тациту это массовый жест одобрения у германцев. 

На тинге каждый имел право обвинить другого и потребовать его осуждения вплоть до смертной казни. Предателей было принято вешать, тогда как трусов, «оплошавших в бою» и (далее следует одно из наиболее спорных описаний) «тех, кто обесчестил свое тело» обычно топили в ближайшем болоте (обязательный элемент ритуальной казни – забрасывание утопца валежником). Тацит поясняет, что вид казни не всегда определялся тяжестью вины, на тинге использовалась другая парадигма выбора наказания – действительно злые поступки, достойные всеобщего порицания, и соответствующие им казни выставлялись на показ, тогда как поступки подлые и позорные – напротив, скрывались. 

Менее суровые наказания представляли собой своеобразные штрафы. С человека, чья вина была доказана, взимались «кони и овцы», причем пострадавшему и его родичам из них отдавалась большая часть, но не все, меньшая часть отдавалась местному вождю. На тинге, согласно Тациту, избирались старейшины, которые решали местные вопросы в своих населенных пунктах, причем каждому из старейшин назначалась охрана в количестве ста человек (также из местного населения) и группа советников. 

Далее Тацит делает интересное замечание, он пишет, что все мужчины на тинге были при оружии, и поясняет, что у германских племен все дела «и частные, и общественные» решаются с оружием в руках. Далее древнеримский хронист отмечает, что на тинге мальчиков посвящали в мужчины. Для этого вождь, старейшина или родич при всем тинге вручал мальчику щит и копье. Тацит пишет: «До посвящения в них видят часть семьи, после посвящения – часть племени». 

Любопытно, что слово «тинг» не только сохранилось в северных языках, оно до сих пор используется в наименованиях выборных органов власти. В Дании это однопалатный парламент Фолькетинг (слово «folke» переводится как «народный», то есть дословно получается «народный тинг»). В Норвегии это двухпалатный парламент Стортинг («stor» значит «большой», дословно – «большой тинг»). В современной Исландии парламент называют Альтинг, но это слово, как и само явление, имеет не менее древние корни, чем форма «тинг». 

● Альтинг – всеобщий тинг 

Известно, что в Исландии альтинг («alþingi» с исландского переводится как «всеобщий тинг» или «всеобщее собрание) впервые был проведен в 930 году. Фактически это был все тот же тинг, народное собрание, но участие в нем принимали старейшины и желающие со всей страны, то есть речь уже шла не о региональном, а об общенациональном собрании. Предположительно альтинг ранее существовал у всех скандинавов и германцев. 

В альтинге могли принимать участие все свободные мужчины, однако в отличие от тинга альтинг не всегда имел функции законодательного органа (этим занимался совет жрецов-годи, именуемый логретта). На альтинге разрешались споры и решались вопросы, так или иначе затрагивающие всю страну. К примеру, считается, что когда на альтинге 1000 года встал вопрос о христианских миссионерах большинство участников согласились с принятие новой веры. 

В Исландии, у средневековых скандинавов и германцев альтинг проводился не чаще одного раза в 2-3 года, всегда – летом, чтобы дать возможность всем желающим принять в нем участие. Конкретно в Исландии для альтинга существовало особое место – тингвеллир («Þingvellir» в переводе с исландского означает «поле тинга»). Это место расположено вблизи одноименного озера (сегодня его называют Тингвадлаватн). Локация выбрана не случайно, здесь Североамериканская тектоническая плита сталкивается с Евразийской. Североамериканская плита возвышается над местностью на 20 метров, ее исконно называли «lögberg», что значит «стена закона». 

Интересно отметить, что некоторые законы и нормы, принятые на исландском альтинге более тысячи лет назад, действуют до сих пор. К примеру, в 982 году старейшины приняли решение, что лошадь, покинувшая пределы страны, вне зависимости от причины больше не имеет права вернуться на родину. Этот закон действует до сих пор, то есть даже лошадь, покидающая Исландию для участия в выставке, больше не может вернуться.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ОТНОШЕНИЕ ДРЕВНИХ СКАНДИНАВОВ К СМЕРТИ 

Норманны боялись расстаться с жизнью вне поля боя — не совершив подвига, который остался бы в памяти поколений. Ибо умерших на полях сражений валькирии — девы битв, — в соответствии с представлениями того времени, относили в чертоги верховного бога Одина, а умершие в мирное время отправлялись в подземное царство богини Хель. 

В те времена было абсолютно невозможно заставить человека принять решение под действием грубой силы, ибо люди предпочитали смерть бесчестию. Кто хотел добиться желаемого результата, тот должен был склонить человека на свою сторону путем разумных доводов. 

Героическая этика древних германцев считала смерть достойнее и желаннее, чем бесславное и бессильное существование, тем более что переход в мир иной не означал полного уничтожения человека, а совершенный достойным образом, то есть, как мы уже говорили выше, на поле брани, гарантировал умершему достойное же существование в Вальгалле. Кроме того, умерший продолжал жить в приумноженной им родовой славе и памяти потомков, в названном его именем мальчике. 

Особым бесчестьем считалась для воина смерть от старости. В «Саге о Греттире» рассказывается о смелом Асмунде из Скалы, который умер от старости, что позволило его недругу насмехаться над ним и сказать: «Незавидная выпала доля воину: он задохся, как собака, в печном дыму». 

«Смерть на соломе» — так еще называлась в сагах смерть от старости или от болезни, ибо умершего, по обычаю, перекладывали на пол, на расстеленную там солому. Умершие от старости попадали не в Вальгаллу, а в мрачное царство Хель. Поэтому, чтобы отправиться в палаты Одина, где пируют павшие воины, старые викинги просили проткнуть себя копьем, а в более позднее время копьем протыкали трупы. В «Саге об Инглингах» говорится, что, когда Один умирал от болезни в старости, «он велел пометить себя острием копья и присвоил себе всех умерших от оружия», и отныне так делали все, кто хотел «посвятить себя Одину». 

Свидетельства о ритуальных убийствах стариков и больных есть во многих источниках, в частности в «Войне с готами» Прокопия Кесарийского. Он пишет о германском племени герулов: «У них не полагалось продлить жизнь стариков или больных, но всякий раз, как кого-нибудь из них поражала болезнь или старость, он обязательно должен был просить своих родственников возможно скорее устранить его из числа живых. Тогда его родные, навалив большую и высокую кучу дров и положив этого человека на самый ее верх, посылают к нему кого-либо из эрулов, но только не родственника, вооруженного ножом. Полагается, чтобы убийца этого человека не был ему родственником. Когда убийца их родича возвращается к ним, они тотчас же поджигают всю кучу дров, начиная с самого низу, когда костер потухнет, они, собрав кости, тотчас же предают их земле». 

В основе ритуальных убийств лежат не только «духовные» причины, но и побудительные мотивы чисто практического свойства: в древнем обществе есть возможность прокормить строго определенное количество членов рода. 

Однако не стоит думать, что для норманнов старость была лишь достойна осуждения. Почтенный возраст в эпической литературе ассоциируется с мудростью, и Один всегда изображается стариком. 

(из книги Будур Н. "Повседневная жизнь викингов")

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ВИКИНГИ НА ВОСТОКЕ. ВАРЯЖСКАЯ СТРАЖА

Несмотря на то что викинги торговали в Восточной Балтике по меньшей мере с VII века, первый их набег, зафиксированный на Востоке, относится к довольно поздней дате, к 852 г., когда шведское войско подступило к городу Новгороду и взяло немалую дань с граждан. Но даже и позднее викинги на Востоке — всегда преимущественно шведы — выказывали тенденцию скорее к колонизации и торговле, нежели к пиратству. Им удалось довольно быстро сделаться господами и правителями местного славянского населения, которое называло их руссами (отсюда и слово Русь). В 858 г. они обосновались в Киеве, откуда двумя годами позднее отправились в смелый — хотя, правда, и не успешный — рейд на Константинополь (Миклагард, или Великий Город, как они называли его) на кораблях, спустившись по Днепру и проследовав Черным морем. Затем — в 907, 941 и 944 гг. — прошли другие крупные кампании против Византийской империи, к каковому времени руссы уже начали подвергаться процессу ассимиляции со стороны славянских подданных, а потому не могли более считаться в полной мере викингами. Сами посудите, уже в середине IX столетия арабский географ ибн-Хордадба отзывался о руссах как об «одних из славян».

Настоящие викинги, о которых говорится в русских, арабских и византийских источниках как о «варягах», безусловно, оставили немалый след в русской истории. Крупные отряды их продолжали брать на службу как наемников многие киевские и новгородские князья — практика, которая продолжалась до середины XI столетия, ибо последнее упоминание о наемниках-викингах на Руси относится к 1043 г. Многие такие викинги, пробыв на Руси какое-то время, отправлялись в Константинополь, где вступали в византийскую армию, в которой по состоянию на 911 г. их числилось 700 чел. Позднее упоминания о викингах в византийских источниках становятся все более частыми: семь кораблей с экипажами всего из 415 викингов из Руси в 935 г. находились в составе византийской экспедиции в Италию; шесть судов с 629 чел. точно так же принимали участие в походе на Крит в 949 г.; воины руссы, или викинги, сражались с арабами в 955 г., а в 968 г. внесли определенный вклад в кампанию на Сицилии. Двадцать лет спустя, в 988 г., Владимир Киевский послал ни много ни мало 6000 викингов в помощь императору Василию II, и именно выходцы из этого контингента составили впоследствии знаменитую позднее варяжскую стражу. 
Причины появления варяжской стражи — или гвардии с секирами, как называют ее часто византийские источники, — кроются в нелюбви и недоверии Василия II к местным византийским стражникам. Такая неожиданная на первый взгляд вера в русских викингов Владимира происходит, вероятно, от знакомства императора с записками арабских путешественников, которые отмечали особую преданность руссов их государю и их готовность «умереть рядом с ним и принять смерть ради него». Вера не была обманута, ибо Анна Комнина уже позже, в XII столетии, будет писать о варяжских стражниках, говоря, что они «рассматривают лояльность императорам и обязанность защищать их личности как семейную традицию, нечто вроде священного достояния и наследия, передаваемого от поколения к поколению; они никогда не нарушат верности и не допустят даже хотя бы малейшего намека на возможность предательства». Скандинавов, откуда бы ни происходили те — из Швеции, Норвегии, Дании или Исландии, — всегда потому радушно встречали при византийском дворе, и исландские саги и уцелевшие рунические письмена содержат бесчисленное множество имен людей, которые в то или иное время побывали в рядах варяжской стражи. Даже Харальд Хардрада, будущий король Норвегии, послужил командиром в ней. 

Варяжская стража продолжала формироваться преимущественно из скандинавов на протяжении еще полутора столетий после ее создания. Но после норманнского завоевания Англии в 1066 г. в состав этого элитного соединения стати включаться многие беженцы англосаксонского происхождения. Впервые отмеченные как значимая по величине составляющая на византийской службе в 70-80-е гг. XI века, они, по всей видимости, входили в обособленные от скандинавов отряды, при этом английский элемент в страже численно все возрастал на протяжении XII столетия до тех пор, пока к 1180 г. византийский хронист не получил законные основания утверждать, что варяжская стража состоит преимущественно «из британского племени». Как бы там ни было, «Сверриева сага» отмечает, что не ранее и не позднее 1195 г. император отправлял послов к королям Норвегии, Швеции и Дании, запрашивая у них 1200 чел. для службы в гвардии, в то время как хроника Жоффруа Виллардуэна, посвященная Четвертому крестовому походу 1202–1204 гг., постоянно упоминает о датских, равно как и об английских, стражниках. Если иметь в виду последнюю дату, скандинавы, несомненно, находились там уже в меньшинстве, а источники позднего периода XIII столетия неизменно говорят о варягах как об «энглиной» (англичанах). История приключений викингов на Востоке подошла к концу.

(из книги И. Хит "Викинги")

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 месяц спустя...

Хольмганг 
Хольмганг (др.-исл. hólmganga — «прогулка по острову»)сражение один на один на маленьком острове, или на обгороженном месте(судебный поединок). 
Хольмганг фигурирует в сагах об Эгиле, о йомсвикингах, о Гуннлауге, о Кормаке. В последней поединок происходит на шкуре в три метра шириной, которая закреплялась на земле колышками. Выход за пределы отведённого пространства приравнивался к проигрышу. 
В древности существовал закон, говорит одна Исландская сага, чтобы обиженный вызывал обидчика на поединок, Нolmagang (сражение один на один на маленьком острове, или на обгороженном месте). 
Еще до нашего времени сохранился отрывок из закона, имевшего силу в Свитиоде в языческое время. 
Это постановление такого содержания: «Если кто нибудь нанесет другому бесчестие бранным словом и скажет: «Ты не мужчина, и сердце у тебя в груди не мужеское»», а другой ответит: «Я мужчина так же, как и ты»», тогда они должны сражаться в таком месте, где сходятся три дороги. 
Если явится вызвавший на поединок, а вызванный не придет, тогда ругательное название, полученное им, будет ему вместо настоящего имени; ему не дозволяется ни в каких случаях принимать присягу, его свидетельство не имеет законной силы ни за мужчину, ни за женщину. 
«Кто не пришел, да будет нидинг для всех; обыкновенное присловье в сагах при всем соглашениях о за окончании дела копьем и мечем. 
В Исландии ставили ему позорный столб, на котором писали, что не явившийся должен находиться под гневом богов, носить имя нидинга и никогда не быть терпимым в обществе добрых людей. 
Для того вбивали кол в землю, с рунами сказанного содержания, потом втыкали на него убитую лошадь и, сделав отверстие на груди у ней, оборачивали ее головою в ту сторону, где была отчизна не пришедшего поединщика. 
Такой позорный столб поставилъ Исландец Эйгиль, когда Эрик Блодикса и королева Гунгильда объявили его вне закона, не разрешив ему доказать свои права на женнино наследство в поединке с шурином. 
Норвежцем Бергаунундом которому покровительствовали король и королева. Пришедши на остров Герлё, онъ взялъ ореховый кол и воткнул на него лошадиную голову с открытою пастью; обернув ее к твердой земле, он поставил кол в одном ущельи с следующими словами: «Ставлю здесь позорный столб и обращаю это проклятие (Nid) на Эрика и Гунгильду; обращаю его также на богов-покровителей (adnvaetter), обитающих в этой стране. чтобы все они блуждали без пристанища и не видали отчизны до тех пор, пока не выгонят оттуда Эрика и Гунгильду.» 
 
Если же, напротив, явится на поединок вызванный, а не придет вызвавший, тогда пришедший должен кликнуть его три раза и назвать нидингом (вероломным. бесчестным, негодяем), вырезать на земле знак, в доказательство. что сам он готов был на бой; вызвавший должен быть дурной человек тем более, что не имел духа выполнить того, что сказал. 
Между обидчиком и обиженным было, однако же, то различие, что последний не обязывался лично являться на поединок, если кто ни будь другой брался заменить его; напротив, обидчик, волею и неволею, обязан был являться лично. 
Если же оба явятся на место в полном вооружении, и вызванный падет, тогда платится за него половина виры, положенной за убийство мужчины (Маnsbоt). 
Если же падет другой, сказавший ругательное слово и своим языком причинивший убийство, то должен лежать неоплаченный, за смерть его не платится ни какой пени. 
Насмешек и ругательств не выносила гордость тогдашних храбрых людей. Стерпеть брань было для них несноснее смерти. 
Так же щекотливые относительно чести, как и свободы, за эти два блага они готовы были отдать все на свете. 
Требовали от обидчика, чтобы он доказал свои слова честным образом с оружием в руках. Не редко случалось, что он, сделав обвинение, сам вызывался оправдать его на поединок. 
Но как честь в их глазах стоила всего дороже, и умы были чрезвычайно чувствительны к обидам, то вообще поединки гораздо чаще происходили по поводу личных отношений, нежели за право собственности. 
Ни какая неприязнь не оставалась без отмщения; ни одно обидное слово не сносилось хладнокровно: за это требовали кровавой расплаты. 
Впрочем, было также в обыкновении решать поединками и тяжбы о праве, особенно в темных и сомнительных случаях. 
Тогда уговаривались о времени, месте, оружии. Обыкновенно назначали поединок на третий день, через неделю, или более времени после вызова. 
Поприщем битвы любили выбирать островок, или другое огражденное пространство, всего обыкновеннее по близости мест, где происходили тинги, в тех случаях, когда поединок назначался по приговору тинга, или в отдалении от них, по особенному уговору противников. 
Остров на реке Эксере в Исландии, Самсё в Дании, Форс и Гитинсё в Рогаланде в Норвегии, Дунгиунес, острова на р. Готе и озере Венере в Швеции называются в сагах, как места поединков. 
По законам поединка, под каждым из противников постилали плащ, или кожу, с которой, при начале смертельного боя, они не могли сходить; углы этих подножников должны были находиться один от другого на расстоянии пяти аршин, к ним приделывались кольца, в которые вбивались столбы с головками, называвшимися Тіоsnur: эти столбы, по установленному обычаю, вбивались с особенными обрядами, при заклинаниях (Тiosnublot); от подножников отводились три пространства не шире фута, огражденные четырьмя вбитыми колами (Наusiur). 
Так устроенное место поединков называлось огороженным рубежем (Наsslad mark). 
Иногда оно выкладывалось камнем, и потом часто служило для такого же употребления. 
С провожатыми из близких родственников и друзей вступали бойцы на боевое место и для взаимного раздражения осыпали друг друга обидными словами. 
Потом осматривали оружие, чтобы узнать, не заговорены ли они, или не имеют ли чего недозволенного правилами. 
Читали наизусть закон о поединках и назначали выкупную плату, потому что, по закону, кто первый был ранен, тот считался проигравшим дело и обязывался платить победителю деньги, сколько у них условлено по предварительному уговору, обыкновенно три фунта серебра. 
Это называли выкупать живот (жизнь) из поединка. 
Каждый из соперников имел три щита, которые мог употреблять один за другим для своей защиты. 
Пока не все щиты были изрублены, бойцам поставлялось строгою обязанностью оставаться в пределах боевого места; они могли выходить из него на шаг, или на два; но этого не дозволялось им, когда изрублены щиты; тогда бойцы становились опять на подножник, если переступили за него, и отражали удары другим оружием. 
С этого мгновения они нападали друг на друга с мечами и бой делался важным и решительным. Если кто из них в эту пору касался одною ногою рубежного кола, о том говорили, что он отступает; если же обеими, то считали его бежавшим с боя. 
Кроме обнаженного меча, у каждого бойца был другой, привязанный за рукоятку к правой руке, чтобы иметь его наготове. 
Закон поединка предписывал, чтобы вызванный наносил первый удар и потом последовательно сыпались другие тяжелые удары. Их наносили с силою, отражали с ловкостью. 
Если в первый день никто из бойцов не был побежден, что иногда случалось, то бой отлагался до другого дня. 
Но, по принятому обычаю, считали поединок оконченным, если кто из бойцов был ранен и кровь его текла на подножник. 
Это, впрочем не всегда соблюдалось: битва между суровыми, озлобленными, соперниками оканчивалась не иначе, как падением одного из них. 
Но в судебных поединках товарищи (секунданты) бойцов при первой крови разнимали их, напоминали закон и объявляли поединок оконченным. 
Было в обычае, чтобы один из спутников бойца держал его щит во время сражения; однако же, встречались люди такого же мнения, как Исландец Эйульф, который, не смотря на предложение Швара подержать его щит на поединке с Викингом Асгаутом, не позволил себе этого: «Моя собственная рука, он сказал. надежнее всякой другой.» 
Иногда случалось, что товарищи бойцов, чтобы не быть праздными свидетелями поединка, принимали в нем участие и сражались один на один, или двое на двое, вообще поровну с каждой стороны. 
Иногда же главный боец принимал бой со многими, или со всеми товарищами противника и сражался поочередно с каждым. 
На поединки, по приговору тинга и между знатными бойцами, нередко собирались многочисленные зрители.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Погребальные обряды викингов 

Представление о жизни народов, живших много веков назад, прежде всего, дают раскопки могильников этих народов. Именно артефакты, добытые из могил, «рассказывают» об обычаях и традициях того или иного народа. 
В предлагаемом материале речь пойдет о погребальных обрядах и традициях наших ближайших соседей – викингов. 
Обряды викингов интересны, прежде всего, потому, что представителей именно этого народа, русские племена, которые не могли разобраться с властью, чтобы положить конец внутренним конфликтам призвали княжить на Русь, поэтому с нашими северными соседями у нас много общего. Именно их потомкам принадлежит честь создания единого русского государства. 

Представления о смерти 

Представления о смерти и Ином мире тесно связаны с представлениями человека о мировом порядке и самом себе, своей судьбе и положением рода человеческого во Вселенной. 
Поскольку викинги были язычниками, то и представления эти языческие. 
Они считали, что смерть избирательна и не так страшна для воина, как для труса или предателя. Самая почетная доля ждет павших в боях. За ними прилетают прекрасные валькирии - девы-воительницы, которые подхватывают погибших в сражении и уносят их в небесный чертог верховного бога Одина – Вальгаллу, где воины становятся членами воинской дружины Богов. Поэтому и живут как Боги. Часть жизни по ту сторону они проводят в пирах, на которых едят мясо огромного вепря Сэримнира, которого каждый день режут и варят и который на следующее утро вновь оживает точно таким же, как и был, и пьют крепкое, как старый мед, молоко козы Гейдрун, которая пасется у вершины ясеня Игдразиля, обгладывая его ветви и листья, и дает столько молока, что его хватает на всех жителей Асгарда (небесного города – авт.) В промежутках между пирами, они проводят время в военных учениях, чтобы не потерять форму. Это военные учения перед Рагнареком (Сумерки богов) – концом света, последней битвы между Асами (богами-воинами) и великанами, где Энхерии (храбрые воины, погибшие в битве с врагом) составят одну из основных ударных единиц Асов. 
Часть погибших воинов попадают в чертог к богине любви Фрейи. Это воины, также погибшие на поле боя, но без меча в руках, либо умершие от ран, либо скончавшиеся по дороге на войну или с войны. 
А вот трусы и предатели отправляются в подземное царство Хель (повелительницы мира мертвых (Хельхейм), дочери коварного Локи (бог огня, хитрости и обмана – авт.) и великанши Ангрбоды (Вредоносной), одно из хтонических чудовищ (существа, изначально олицетворявшие собой дикую природную мощь земли, подземное царство – авт.), где их ждет вечное забвение, а не пиры и военные подвиги.

Чтобы человек попал в Иной мир, его непременно надо должным образом похоронить. 
Нельзя сказать, что викинги вовсе не боялись смерти. Кое-чего боялись и они. В принципе у любого народа существовал страх смерти и всего, что с ней связано. 

По убеждениям викингов, если не соблюсти все традиции погребения, усопший не сможет найти правильного места в Ином мире и будет блуждать между тем светом и этим. 
Такой блуждающий призрак мог посетить своих потомков в виде ревенана (дух умершего, возвращающийся в виде кошмарного и нематериального привидения к месту своей смерти – авт.) или драугра (оживший мертвец, близкий к вампиру – авт.). Это могло стать знаком того, что скоро умрет еще один член семьи. А кроме того сигнализировать о том, что скоро на семью свалятся всевозможные бедствия. 
Однако параллельно с этим существовали и благожелательные ожившие покойники, которые могли принести семье удачу. Но никто не мог предположить, кем именно обернется оживший мертвец. Так что к церемонии погребения викинги относились весьма трепетно и тщательно. 


Викинги хоронили своих умерших двумя способами: трупосожжение и погребение в землю. 
Погребение в землю осуществляли как в простых грунтовых ямах, так и в больших захоронениях, внутри которых можно встретить погребальные камеры, выложенные камнями и погребальные сооружения в виде больших кораблей. Все зависело от материального положения усопшего при жизни. 
Трупосожжение и трупоположение редко соседствуют на одном и том же могильнике. Основания этого разделения неясны. Однако сожжение, насыпание над останками курганов, а также положение в могилу бытовых предметов отходят в прошлое к XI веку, веку введения христианства в Скандинавии. 
На основе исследований, проведенных при раскопках, установлено, что при захоронениях в курганах выкапывалась яма полтора метра глубиной. В эту яму устанавливали киль корабля. Носом корабль направлялся к морю. За корабельной мачтой устанавливалась погребальная камера из досок в форме небольшого дома с плоской или покатой крышей. На кораблях викингов не было кают, поэтому на ночь ставились шатры-палатки на самой палубе. Таким образом, погребальные камеры-дома на кораблях имитируют жилые шатры. 

Чтобы человек попал в Иной мир, его непременно надо должным образом похоронить. 
Нельзя сказать, что викинги вовсе не боялись смерти. Кое-чего боялись и они. В принципе у любого народа существовал страх смерти и всего, что с ней связано. 

По убеждениям викингов, если не соблюсти все традиции погребения, усопший не сможет найти правильного места в Ином мире и будет блуждать между тем светом и этим. 
Такой блуждающий призрак мог посетить своих потомков в виде ревенана (дух умершего, возвращающийся в виде кошмарного и нематериального привидения к месту своей смерти – авт.) или драугра (оживший мертвец, близкий к вампиру – авт.). Это могло стать знаком того, что скоро умрет еще один член семьи. А кроме того сигнализировать о том, что скоро на семью свалятся всевозможные бедствия. 
Однако параллельно с этим существовали и благожелательные ожившие покойники, которые могли принести семье удачу. Но никто не мог предположить, кем именно обернется оживший мертвец. Так что к церемонии погребения викинги относились весьма трепетно и тщательно. 


Викинги хоронили своих умерших двумя способами: трупосожжение и погребение в землю. 
Погребение в землю осуществляли как в простых грунтовых ямах, так и в больших захоронениях, внутри которых можно встретить погребальные камеры, выложенные камнями и погребальные сооружения в виде больших кораблей. Все зависело от материального положения усопшего при жизни. 
Трупосожжение и трупоположение редко соседствуют на одном и том же могильнике. Основания этого разделения неясны. Однако сожжение, насыпание над останками курганов, а также положение в могилу бытовых предметов отходят в прошлое к XI веку, веку введения христианства в Скандинавии. 
На основе исследований, проведенных при раскопках, установлено, что при захоронениях в курганах выкапывалась яма полтора метра глубиной. В эту яму устанавливали киль корабля. Носом корабль направлялся к морю. За корабельной мачтой устанавливалась погребальная камера из досок в форме небольшого дома с плоской или покатой крышей. На кораблях викингов не было кают, поэтому на ночь ставились шатры-палатки на самой палубе. Таким образом, погребальные камеры-дома на кораблях имитируют жилые шатры. 

Подробные описания различных обрядов викингов были сделаны арабским купцом и историком Ибн Фадланом. Он называет похороны у викингов «распущенной оргией». Почему? 
Вот что рассказывает Ибн Фадлан. 
После смерти норманна-конунга (верховного правителя – авт.) его друзья и родственники нисколько не горевали, а наоборот, выглядели довольными и веселыми. Арабский путешественник не знал языка викингов, а потому. Конечно же, не мог понять, что они не грустят не потому что совершенно бесчувственны, а потому, что твердо уверены: их господин скоро окажется в их северном раю – в Вальгалле – и будет пировать там с самим Одином. А это самая великая честь, которая выпадает на долю викинга. 
А потому вместо того чтобы скорбеть и предаваться горю они делают неприемлемые, с точки зрения порядочного человека, вещи: начинают делить имущество покойного. Делится оно на три равные доли. Одна – семье, другая – на шитье погребальных одежд, третья – на приготовление поминальной тризны. 
Затем умершего помещают во временную могилу на десять дней (в доме покойник не оставляли, так как считалось что он может негативно воздействовать на живых). Рядом помещают еду, напитки и музыкальные инструменты, чтобы умерший мог есть. пить и сам себя развлекать. 

Пока он находится во временной могиле, у его рабынь спрашиваю, кто из них желает последовать за своим господином в Иной мир, чтобы сопровождать его в этом путешествии. Как правило, рабыня сама изъявляет желание последовать в царство смерти вместе со своим господином, поскольку для нее это великая честь. Девушка начинает готовиться к смерти, а соплеменники и родственники умершего – к обряду похорон. 
Когда подготовка заканчивается, викинги начинают праздновать: они справляют тризну в несколько дней, потому что только такие пышные проводы достойны конунга. 
Наступает торжественная дата. В этот день тело конунга предают огню. Корабль, на котором при жизни он совершал походы, вытаскивают на берег и помещают на помост. 
На корабль ставится скамейка, и на помост поднимается женщина, которую Ибн Фадлан называет «помощницей смерти», поскольку, согласно обряду, именно она должна была убить рабыню, которая станет сопровождать конунга по пути в Иной мир. Внешне «помощница смерти» под стать богине Хель. Это громадного роста старуха. Она раскладывает шкуры и ткани на скамье и совершает все необходимые приготовления к ритуалу. 
Подробные описания различных обрядов викингов были сделаны арабским купцом и историком Ибн Фадланом. Он называет похороны у викингов «распущенной оргией». Почему? 
Вот что рассказывает Ибн Фадлан. 
После смерти норманна-конунга (верховного правителя – авт.) его друзья и родственники нисколько не горевали, а наоборот, выглядели довольными и веселыми. Арабский путешественник не знал языка викингов, а потому. Конечно же, не мог понять, что они не грустят не потому что совершенно бесчувственны, а потому, что твердо уверены: их господин скоро окажется в их северном раю – в Вальгалле – и будет пировать там с самим Одином. А это самая великая честь, которая выпадает на долю викинга. 
А потому вместо того чтобы скорбеть и предаваться горю они делают неприемлемые, с точки зрения порядочного человека, вещи: начинают делить имущество покойного. Делится оно на три равные доли. Одна – семье, другая – на шитье погребальных одежд, третья – на приготовление поминальной тризны. 
Затем умершего помещают во временную могилу на десять дней (в доме покойник не оставляли, так как считалось что он может негативно воздействовать на живых). Рядом помещают еду, напитки и музыкальные инструменты, чтобы умерший мог есть. пить и сам себя развлекать. 

Пока он находится во временной могиле, у его рабынь спрашиваю, кто из них желает последовать за своим господином в Иной мир, чтобы сопровождать его в этом путешествии. Как правило, рабыня сама изъявляет желание последовать в царство смерти вместе со своим господином, поскольку для нее это великая честь. Девушка начинает готовиться к смерти, а соплеменники и родственники умершего – к обряду похорон. 
Когда подготовка заканчивается, викинги начинают праздновать: они справляют тризну в несколько дней, потому что только такие пышные проводы достойны конунга. 
Наступает торжественная дата. В этот день тело конунга предают огню. Корабль, на котором при жизни он совершал походы, вытаскивают на берег и помещают на помост. 
На корабль ставится скамейка, и на помост поднимается женщина, которую Ибн Фадлан называет «помощницей смерти», поскольку, согласно обряду, именно она должна была убить рабыню, которая станет сопровождать конунга по пути в Иной мир. Внешне «помощница смерти» под стать богине Хель. Это громадного роста старуха. Она раскладывает шкуры и ткани на скамье и совершает все необходимые приготовления к ритуалу. 
Наконец покойного достают из временной могилы, снимают с него одежду, в которой он умер, и наряжают в парчовые дорогие одежды с золотыми застежками и соболью шапку, потом усаживают в парчовый же шатер, установленный на корабле. Чтобы умерший не падал из кресла, его тело подпирают расшитыми подушками. В шатер приносят еду и питье – умерший пировал вместе с живыми, ведь переход в потусторонний мир – лишь иная форма жизни. 
После этого в жертву приносятся собака и два коня – обычные для викинга проводники на тот свет. Затем совершается еще одно жертвоприношение – теперь это две коровы, курица и петух. 
В это время девушка-рабыня, которая изъявила желание последовать за своим господином в царство мертвых, обходит шатры и палатки родственников конунга, которые предаются с ней любовным утехам. При этом каждый родственник почившего просил ее передать умершему, что совершил это из любви к нему. 
Затем приносится еще одна жертва – собака и петух, после чего наступает черед девушки-рабыни. Ее укладывают на скамью рядом с трупом: два викинга душат ее веревками, а «помощница смерти» несколько раз бьет ее кинжалом в грудь. Чтобы заглушить душераздирающие крики умирающей, собравшиеся бьют в щиты палками. После этого корабль с трупом сжигают. Поджигает его один из близких родственников покойного. Обряд поджигания также был весьма удивителен для араба: родственник раздевался донага и подходил к кораблю не как обычно, а пятился задом. Это обряд до сих пор остается необъясненным. 
Для арабского историка был весьма удивительным такой способ погребения. Но по верованиям викингов, только так можно было обеспечить быстрейшее попадание в Вальгаллу. Тело, подверженное тлену, очищается путем огня, погребенный в земле, опять же по верованиям, либо присоединится к чудищам, либо обернется живым мертвецом, будет выходить из могилы и вредить людям. 
Кстати, как в западный, так и в восточный европейский фольклор такие персонажи, как ожившие мертвецы, пришли как раз из скандинавских эдд и саг. 
Викинги старались обезопасить себя от оживших мертвецов. Способы были самые разные: от простого закрывания глаз, до отрубания головы и перемещения ее в ноги покойного. Как правило, так поступали с теми, кто при жизни слыл колдунами, или обладал какой-либо потусторонней силой. 

Пепел после сжигания либо развеивался над морем, либо зарывался в землю. Над прахом богатых и знатных, в память им, насыпались курганы, а если вдоль кургана шла дорога, то для того чтобы обозначить место погребения, над курганами ставились еще и надмогильные камни. 
Таких могил очень много в Швеции и Норвегии: только в Швеции их около 100 тысяч. Но в Дании такие захоронения встречаются редко. 
В Норвегии «век курганов» начался с IX века, а в Исландии такой способ погребения едва ли не единственный. В Швеции реже, нежели в других скандинавских странах, встречаются курганы с несожженными трупами. 
Погребальные обряды викингов викинги, Норвегия, похороны, погребение, история, языческие обряды, длиннопост 
Однако у викингов, кроме трупосожжения и ингумации, был и еще один, весьма оригинальный способ похорон. Как и у многих древних народов, у них было поверье, что путь в Иной мир лежит через море или большую реку. Потому викинги часто клали своих усопших в ладьи или лодки и отправляли их в море. Иногда, перед тем как отправиться в путешествие по воде, ладьи поджигали, и это огромный горящий факел еще долгое время был виден с земли. 
Когда у скандинавов появилось христианство, изменились и погребальные обряды. 
Новая религия была кардинально против сожжений покойных, не одобрялось и погребение в курганах и уж конечно, отправка в лодке по морю. 
Однако, даже став христианами, викинги, как могли, избегали церковного погребения, изобретая всевозможные способы. Так, например, норвежцы оставляли тела непогребенными до тех пор, пока они не начинали портиться – конечно, под этим предлогом хоронили их по старым обычаям. 
Такие различия в способах погребения еще раз напоминают нам об этнической неоднородности викингов. 

По мнению ученых к викингам можно отнести не только жителей Скандинавского полуострова (Швеция, Норвегия) и близлежащих земель (Дания, Исландия), но и балтийских славян, и племена, проживающие на территории современной Эстонии. 

Смерть и секс 

Погребальные обряды викингов викинги, Норвегия, похороны, погребение, история, языческие обряды, длиннопост 
Выше описано, как изъявившая желание последовать за своим господином рабыня перед смертью предавалась сексуальным утехам с его родственниками. Вообще смерть и секс были тесно связаны между собой у раннесредневековых скандинавов. Часто смерть изображали как сексуальный акт между умершим и богинями Хель или Ран (богиня моря – авт.), или одной из девяти дочерей Ран. Такие описания встречаются как в ранних литературных источниках, так и в более поздних. 
Некоторые надмогильные памятники в Швеции и Норвегии имеют форму фаллоса. 
Истоки такой связи между смертью и сексом учеными пока не определены. Возможно, это говорит о том, что жизнь и смерть имеют общее начало, и что смерть не означает его конец. Он продолжается в своих потомках. 

Подношения 

Одним из таких обычаев были подношения – различные предметы, которые клали в могилу. Подношения делались как мужчинам, так и женщинам (в этом смысле у викингов было равенство). А вот ценность подношений была одинаковой далеко не для вех. Она определялись социальным статусом почившего. Количество даров также зависело от того, кем умерший был в земной жизни – чем выше он стоял на социальной лестнице, тем большее количество подношений было в его могиле. Подношения выполняли совершенно утилитарную функцию – обеспечить покойного возможностью сохранить свой статус в загробной жизни и не стать неприкаянной душой, ведь если бы ценность и количество подношений не соответствовало социальному положению, в Ином мире можно было опуститься на несколько ступенек ниже по социальной лестнице. Конечно же, такого родственники усопшего не могли позволить. 

Каковы же были подношения? 
Бонды, прежде всего, получали оружие и упряжь. Они нужны были в военных учениях в Вальгалле. Ремесленники могли также получать весь набор своих инструментов, чтобы продолжать заниматься своим ремеслом. Женщинам подносили украшения и орудия по уходу за домом (женщина должна и в Ином мире быть красивой и хорошей хозяйкой. 
Так, например, в одном из погребений археологи обнаружили старую женщину, которая явно принадлежала к знати. На ней было великолепное жемчужное ожерелье с серебряным кулоном, сохранившиеся части одежды свидетельствовали о том, что она была сшита из дорогих тканей. В погребении было много кухонной утвари: глиняные и деревянные кубки, сковорода, квашня, кувшины для хранения пищи, ящики из бересты, а чаша и богато украшенная резьбой деревянная ложка. 
 

Также в могилу клали еду, напитки, животных и трэллов (рабов – ат.), чтобы все это служило их хозяевам и дальше. Могила трэлла, вероятно, представляла собой не более чем углубление в земле. Вероятно также, что его погребение осуществлялось так, чтобы он, с одной стороны, не превратился в драугра, а с другой стороны, мог служить своим хозяевам и после их смерти. 

Памятники так же, как и подношения являлись показателем социального статуса умершего. Порой на сам обряд похорон, на курган, памятник и подношения тратились немалые деньги. Но викинги не считали деньги, потраченные на погребение, потраченными впустую. 
Кроме того, что курган был монументальным свидетельством социального статуса потомков покойного, он ведь, по убеждениям, был и его жилищем. Богатые и влиятельные кланы Скандинавии демонстрировали свою силу и мощь на родовых кладбищах. 
Кроме родовых существовали и общественные кладбища. Туда хоронили людей рангом пониже. Такие кладбища, как правило, находились рядом с крупными поселениями. 
Что касается формы и размеров захоронений, то тут фантазия викингов была, поистине, неистощима: каменные корабли, треугольные, квадратные и круглые захоронения. 
Не всегда памятники ставили там, где зарывали прах. В Скандинавии также много и кенотафов (пустых могил). 

Погребальный эль 

Седьмой день после смерти был особенным дл викингов. В этот день отмечался сьюунд или погребальный эль, поскольку обряд включал в себя распитие хмельных напитков – сюмбел. 

Эта церемония окончательно завершала земной путь умершего. Только после сьюунда наследники могли предъявить права на наследство, и если покойный был главой семейства, то происходила смена власти в семье.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 2 недели спустя...

Скандинавская женщина эпохи викингов.
 
Статья посвящена гендерному анализу скандинавского общества эпохи викингов, выявлению роли женщин, особенностей их экономического, социального и правового положения. Сравнивается положение женщины в раннескандинавском, древнерусском и древнегреческом обществах. 

Часть I.
 
Эпоха викингов (конец VIII — XI в.) стала одной из самых ярких страниц в истории Северной Европы, во многом определив её дальнейшее развитие и оказав заметное влияние на остальную Европу. История норманнов неизменно притягивает внимание медиевистов и вызывает интерес как заповедник древних германских традиций. К настоящему времени раннесредневековая история североевропейских стран хорошо изучена, во что внесли огромный вклад отечественные специалисты. Однако остаётся значительное число вопросов, которые не ставились ни в отечественных, ни в зарубежных исследованиях. Например, положение и роль женщины в раннесредневековом скандинавском обществе (исключение составляет ограниченное число статей, посвящённых узким вопросам правового положения женщины). 
 
Гендерное исследование любого социума представляется нам значимым. Женщины численно составляют приблизительно половину любого общества, поэтому нельзя игнорировать особенности их мировосприятия, поведения. Положение женщины — важнейшая характеристика любого социума. Как справедливо утверждал Ш. Фурнье, которого часто цитировал К. Маркс: «Общественный прогресс может быть точно измерен по общественному положению прекрасного пола» [1. Т. 32. С. 486]. Той же позиции придерживался Ф. Энгельс: «В каждом данном обществе степень эмансипации женщины есть естественное мерило общей эмансипации» [1. Т. 20. C. 270–271]. Особенно важен гендерный анализ при изучении обществ на стадии перехода от позднеродового строя к государственному, ведь процессы генезиса индивидуальной семьи, частной собственности и государственности были тесно взаимосвязаны. 
 
Разнообразные проблемы раннескандинавской истории рассматриваются по большей части на мужских примерах (герои, конунги, бонды), а выводы распространяются на общество в целом. Такая экстраполяция выводов несколько однобока и обедняет общую картину, хотя в известной степени справедлива для патриархального общества. Скандинавский мир выделяется более высоким статусом и ролью женщины во всех сферах жизни не только среди стадиально близких обществ, но прослеживается и в режиме «большого времени». В современных скандинавских странах приняты специальные законы, охраняющие равноправие полов, в Швеции и Норвегии много женщин министров (12 из 22, 8 из 19 соответственно), в том числе министров обороны и иностранных дел (!), а также половина членов шведского парламента. 
 
В статье предпринята попытка определить роль женщин в скандинавском обществе раннего средневековья, выделить особенности их экономического, социального, правового положения, чем в какой-то мере заполнить существующий в историографии пробел. 
 
Основой исследования являются источники, фиксирующие события и явления эпохи викингов, часть из которых восходит к предшествующему периоду, но записанные в XII–XIII вв.: областные законы скандинавских стран, которые были записью обычного права, эпос, королевские саги и саги об исландцах. 
 
Для более адекватного глубокого и полного выявления статусной специфики норманнских женщин необходим сравнительно-исторический анализ скандинавского, древнерусского и древнегреческого обществ, что обусловлено их стадиальной близостью (период перехода от поздней военной демократии к государственности, включая первые века её существования). Древнерусская и скандинавская модели развития обладают большим сходством, греческий (полисный) вариант существенно от них отличался. 
 
Высокий статус скандинавки был обусловлен прежде всего её значительной ролью в хозяйстве, в котором преобладало скотоводство. Женщины ухаживали за скотом, значение их труда особенно возрастало в период длительного стойлового содержания, а дойка была только женской обязанностью. Велик был их вклад в заготовку припасов, что было особенно важно из-за длительных зим: сохранение и консервирование продуктов (изготовление масла, сыра, колбас, копчение и др.), сбор дикоросов и птичьих яиц (особенно на севере) и др. Важнейшей женской обязанностью было прядение и ткачество, причём ткани служили не только для домашних нужд, но выступали одним из основных экспортных товаров. Женщины варили пиво — обязательный напиток не только на пирах, но и в повседневной жизни. На них лежали и все традиционные женские обязанности по дому — готовка, уборка, стирка, уход за детьми [2. С. 26–27].

В соответствии со значительным вкладом в хозяйство скандинавки обладали широкими имущественными правами. Они были наследницами отцов и матерей наряду с сыновьями, могли наследовать братьям и другим родичам. Жена сохраняла права распоряжения своим имуществом (приданым, утренним даром, наследством): могла его продавать, сдавать, сохраняла в неприкосновенности после смерти мужа, развода или объявления его вне закона [3. С. 207–210, 219, 221, 236–237; 4. С. 137–140; 5. С. 72]. В Древней Руси имущество супругов также было раздельным, жена не разделяла материальной ответственности с мужем. Однако, как следует из пространной редакции «Русской правды», за разбой отвечал не только мужчина, но и его семья (жена и дети), которые отдавались общиной «на поток и разграбление» (т.е. полную конфискацию имущества и продажу в рабство) [6. С. 109]. Собственностью жены, которой она владела и распоряжалась, было её приданое, наследство, подарки [7. С. 105–109]. Не ясно, что представляло собой древнерусское вено. Возможно, оно было аналогом «утреннего дара» — значительной части имущества мужа, которую он преподносил молодой жене после первой ночи. Существовала традиция передачи части собственности по женской линии: от матери дочери, от свекрови невестке и т.д. [7. С. 138]. 
 
Скандинавская женщина была полноправной хозяйкой в доме, с которой муж советовался по важным делам. Часть обязанностей находилась только в её компетенции. Когда муж уезжал, жена становилась главой усадьбы и самостоятельно управляла ею, как, например, жена Эгиля Асгерд [5. С. 185]. Своей умелой хозяйке Одиндисе муж поставил памятник: «Вовек не пребудет в Хассмюру лучшая хозяйка, способная держать в руках всю ферму» [2. С. 26.]. Вдова опекала своих несовершеннолетних детей, управляла хозяйством и продолжала участвовать в его ведении даже после того, как дети выросли. Вдова лендрманна Гюда вела хозяйство вместе со своим сыном Фрингейром [5]. 
 
По словам Снорри Стурлусона, знаменитого исландского историка XIII в., жене конунга полагалась половина дружины, подобно богине Фрейе, которой принадлежала половина всего небесного воинства, состоявшего из павших в битве храбрых воинов. Эту дружину королева должна была сама содержать, на что ей причитались подати и налоги [8. С. 111]. Может быть, эта ситуация не было нормой, но появление такого утверждения показательно. Королевы оказывали материальную и иную поддержку своим дружинникам, например Гуннхильд — Хруту и его племяннику Олаву Павлину [9. C. 286, 293, 294].

Продолжение следует...

Автор: Л. В. Чёрная.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Скандинавская женщина эпохи викингов.
 
Статья посвящена гендерному анализу скандинавского общества эпохи викингов, выявлению роли женщин, особенностей их экономического, социального и правового положения. Сравнивается положение женщины в раннескандинавском, древнерусском и древнегреческом обществах.

Часть II

Законы защищали жизнь и честь скандинавской женщины. Её убийство квалифицировалось как злодейство, т.е. не подлежало вергельду (материальное возмещение) и каралось объявлением вне закона и лишением всех прав [3. С. 206]. Согласно древнерусскому законодательству, за убийство женщины судили так же, как за убийство мужчины, а её вина была половинной: 20 против 40 кун за убийство мужчины [хотя существует другая интерпретация этой статьи: вира была половинной в том случае, если женщина была виновата (например, сама участвовала в потасовке)] [6. С. 116; 7. С. 141–142]. Скандинавка обладала миром (т.е. неприкосновенностью), не включалась в число тех, кому мстят [3. С. 206–207], и не несла ответственности за подстрекательство к мести и убийству. Женщина в Древней Греции не имела такой защиты: Орест убил мать Клитемнестру за подстрекательство Эгисфа к убийству своего отца Агамемнона [10. С. 44]. Скандинавке платили большие суммы возмещения за изнасилование (равные её вергельду), оскорбление словом и делом (даже если оскорбит или ударит муж), которые становились её собственностью, а не родных [3. С. 201, 203–204, 227; 4. С. 141–142, 142–143, 155]. При этом женщина не несла полной ответственности за свои поступки: если она убила мужчину, то отвечал её ближайший родственник-мужчина [3. C. 190]. Древнерусской женщине также полагались высокие суммы возмещения за изнасилование, ложное обвинение в прелюбодеянии, побои со стороны чужого мужчины. За воровство она несла равную с мужчиной ответственность [11. С. 261]. 
 
По скандинавским законам дети наследовали статус матери, если он был выше, чем у отца. Статус мужчины повышался, когда он женился на женщине более высокого рода, и снижался при более низком [3. C. 219]. Согласно «Русской правде» мужчина, женившийся на рабыне без разрешения её господина, становился холопом, женщина же, связавшая свою жизнь с мужчиной более низкого статуса, даже холопом, не умаляла своего социального статуса [6. С. 118; 7. С. 72–73]. 
 
В сагах наряду с именем отца всегда сообщается и имя матери, а также имя жены. Иногда сыновей называют по матери, особенно в тех случаях, когда отец умирал рано: сыновья Гуннхильд, сын Ингунн, сын Халлы, дочь Гримы, дочь Катлы и т.д. Конунг Харальд Синезубый поставил рунный камень «в честь отца своего Горма и матери Тюры» [12. С. 147]. При перечислении детей всегда упоминаются дочери и вкратце сообщается об их дальнейшей судьбе. Как и о мальчиках, говорят, что дочери «подавали большие надежды», «были многообещающими». Быть отцом достойной дочери тоже счастье [13. С. 22]. 
 
В скандинавском обществе ценились не только физическая красота и благородное происхождение женщины, но и её ум, гордость, иногда даже заносчивость, решительность, практическая смётка и умения. Все эти качества были социально значимы, поэтому неизменно приводятся в сагах. 
Когда девушку выдавали замуж, обязательно спрашивали её согласия, если она не соглашалась, то уговаривали. Женщина имела право развестись с мужем, если считала того недостойным (как Вигдис с Тордом Годди, потому что он отказался оказать помощь её родичу, или Гудрун с Торвальдом, обвинившей его в ношении женской одежды). Арабы же писали, что скандинавская женщина просто может развестись, когда пожелает [2. С. 27; 12. С. 137]. Согласно церковному уставу князя Ярослава наказывался беспричинный развод со стороны мужа, принуждение или запрещение брака дочери, приведшее к самоубийству. 
 
Об особом статусе женщины свидетельствует институт скандинавского наложничества. Знатный и богатый мужчина часто заводил себе несколько наложниц более низкого происхождения, чем он сам. Это было средством расширения связей наряду с женитьбой, которая предполагала равенство статусов. С женщиной более низкого социального ранга заключался особый договор о наложничестве [14. С. 36], придававший ей определённый юридический статус. Положение женщины, ставшей наложницей влиятельного и богатого мужчины, повышалось как внутри семьи, так и в округе. Она была уважаемым членом общества [14. С. 38]. Видимо, повышался и статус рабыни, если она становилась наложницей господина. Возможно, стать наложницей Харальда Прекрасноволосого было предложено Гюде, но она отказалась из-за его недостаточного, по её мнению, могущества, это умалило бы её статус [15. C. 43]. Браку иногда предпочитали наложничество, поскольку: «Лучше быть наложницей хорошего человека, чем замужем за плохим» [14. С. 37]. Наложницам могла даваться в управление часть владений. Дети наложниц входили в число наследников наряду с законными детьми [14. C. 40]. Норвежские конунги Хакон Добрый и Магнус Добрый были сыновьями наложниц. Шведы предпочли Энунда — сына наложницы Олава Шведского — сыну его законной жены [16. С. 240]. В Древней Руси «неофициальная жена» после смерти мужчины могла предъявить права на часть его наследства для себя и детей и получить свою долю [7. С. 113]. Согласно «Русской правде» после смерти господина его дети от рабыни, как и она сама, получают свободу [6. С. 116]. 
Скандинавки, как и мужчины, имели право устанавливать (совместно с мужчинами или самостоятельно) камни с руническими надписями в память об умерших мужьях, сыновьях, дочерях и других родственниках [17. С. 129–130; 18. С. 48–49]. Это был очень важный обычай, о котором говорит сам Высокий (Один) [19. Ст. 72]. Некоторые надписи были нетривиальны, например на камне, поставленном Рагнхильд: «В память о Гуннульве. Немногие среди рождённых лучше, чем он» [17. С. 130]. 
 
Женщин хоронили не менее пышно, чем мужчин. Так, Брюнхильд велит: 
 
Украсьте костер 
коврами, щитами, 
рабов положите 
и яркие ткани; 
пусть рядом со мной 
сожжен будет конунг. 
Будет конунг сожжен 
рядом с моими 
рабами в уборах 
богатых и ярких; 
двух ястребов 
в головах положите, 
тогда будет все 
как должно исполнено [20. Ст. 66–67]. 
 
Пышность обряда при погребении женщины находит подтверждение в археологических исследованиях. При раскопках кургана в Осенберге было обнаружено богатейшее захоронение королевы небольшой области — фюлька, предположительно принадлежавшее Асе, бабушке объединителя Норвегии Харальда Прекрасноволосого [2. С. 19, 22–23]. Датский конунг Горм Старый устроил капище и воздвиг большой курган своей жене Тюре, в котором позже похоронили и его самого [12. С. 147–148]. В Дании, в окрестностях круглой крепости Фюркат, было раскопано богатое женское погребение второй половины X в., сопровождающий инвентарь которого явно указывал на её занятия — она была колдуньей [21. С. 137–138] (что особенно показательно, ведь формальное крещение Дании уже произошло). 
 
В скандинавской мифологии асиньи, скандинавские богини высшего порядка, обладают большой силой и властью. Фрейе, богине любви и плодородия, принадлежит половина воинов, павших в бою. В её честь или в честь Фригг (жены Одина) назван день недели. Асиньи Фригг и Гевьон знают судьбы всех сущих, а Идунн хранит омолаживающие яблоки, которыми асы продлевают себе жизнь и молодость. Хель — хозяйка преисподней и будет сражаться вместе с мужчинами в день гибели богов. Богиня Ран и её дочери управляют морскими штормами. Валькирии, воинственные девы с гордыми именами «Битва», «Сила», «Путы войска», «Молния» [22. Примечания.] решают исход битвы (иногда даже вопреки воле Одина), а также кому из воинов умереть, а кому остаться в живых. Такого нет в других мифологических системах. Первые мужчина и женщины, Аск и Эмбла, были сотворены асами, богами норманнов, одновременно и независимо друг от друга, что сильно отличается от сугубо патриархального мифа Ветхого Завета, где Ева сотворена из ребра Адама. Однако превосходство мужчин нашло мифологическое отражение: женщинам был заказан путь в воинский рай — Вальхаллу, хотя иногда женщина могла стать воительницей. 
 
В древнегреческой мифологии даже наиболее самостоятельная богиня Афина всегда согласовывает свои действия с отцом Зевсом. Символ бесправного положения древнегреческой женщины — знаменитое наказание Геры, которая осмелилась противиться супругу и была подвешена с привязанными к ногам наковальнями. 
 
Ни в одной эпической традиции, кроме скандинавской, нет такого количества действующих по собственной воле героинь, а не просто не играющих самостоятельной роли статисток: это эддические Брюнхильд, Гудрун, Сигню, Свава, Сигрун, Сигдрива, Гримхильд. Огромно количество женских образов и в сагах об исландцах, где большинство женщин совершили какой-либо значимый поступок, часть из них являются подлинными героинями саг, на описании жизненного пути которых строится повествование, (Гудрун дочь Освивра, Унн Мудрая, Ауд — жена Гисли) [9; 22]. Жены, матери, дочери, сёстры конунгов оказывают большое влияние на их политику, на судьбы страны, и тем более на свою собственную. 
 
Скандинавские (как и древнерусские) женщины пировали вместе с мужчинами, причём знатные сидели на почётных местах в отличие, например, от древнегреческих, которые должны были оставаться на женской половине: Телемах отправляет появившуюся в пиршественной палате мать Пенелопу «заниматься, как должно, порядком хозяйства», заявляя, что «говорить — не женское дело» [24. С. 23]. Скандинавы же, напротив, беседуют с женщинами, находя в этом большое удовольствие, и считают это нормой. Харальд Гренландец беседует с Сигрид Гордой, Кьяртан — с Гудрун, дочерью Освивра, потом с сестрой конунга Олава Трюггвасона, Гунлауг Змеиный Язык — с Хельгой Красавицей. В старости для знаменитого скальда Эгиля Скаллагримссона наибольшим удовольствием было беседовать со своей племянницей Тордис [5. С. 249]. Более того, мужчины спрашивают совета у женщин и следуют им: Один с Фригг [25. Ст. 1], Эйрик Кровавая Секира с Гуннхильд [4; 15; 25], сыновья Олава Павлина со своей матерью Торгерд [9], Свейн, сын Кнуда Могучего, правил Норвегией из-под руки своей матери Альвивы [16. С. 375], видимо, также обстояло дело с сыновьями Гуннхильд. В качестве необычного случая сообщается о том, что Хаскульд мало беседовал со своей женой Йорунн [9. С. 265]. В Киевской Руси мужья, как из простонародья, так и великие князья, часто действовали «по слову с жёнами своими» [7. С. 89]. 
 
Существует много примеров, когда в честь женщин норманны слагали любовные песни, возвеличивавшие их красоту, нрав: будущий конунг Харальд Суровый сложил длинную песнь в честь дочери Ярослава Елизаветы, Эгиль — висы в честь будущей жены Асгерд. Выступать героиней песни было почётно и поднимало рейтинг женщины в обществе, что очень ценилось. Тормод скальд Чёрных Бровей попал в серьёзный переплёт, когда переделал песнь «Висы Чёрных бровей», посвящённую своей бывшей возлюбленной Торберг Чёрная Бровь, для новой — Тордис, дочери Гримы, и был вынужден восстановить первоначальный вариант [27. С. 149–151]. Глава арабской дипломатической миссии в Дании поэт Аль-Газал, по-видимому, приобрёл большое расположение жены конунга тем, что посвятил ей стихи [12. С. 136–137]. 
 
Среди скандинавов были распространены случаи, когда мужчина мог пойти на многое ради женщины: на подвиг, на разрыв дружеских связей, оставить привычные занятия. Хрестоматийны примеры с Харальдом Суровым, свершившим множество подвигов, чтобы получить руку Елизаветы Ярославны, и Харальдом Прекрасноволосым [28], которого красавица Гюда подвигла на объединение Норвегии [15]. Альвир Хнува так сильно любил Сольвейг, что бросил викингские походы [5. С. 64]. Болли, чтобы получить в жёны и удержать Гудрун, пошел на конфликт и даже убийство двоюродного брата и побратима Кьяртана — возлюбленного Гудрун, вместе с которым вырос [9. C. 355–375]. 
 
Для мужа смерть жены была большим горем, которое он не стеснялся выражать. В «Саге о Магнусе Добром» приводится такой эпизод: муж оплакивал свою жену, рыдая, бил себя в грудь, рвал волосы и говорил, что лучше бы умер сам [29. С. 382]. После смерти Хельги Красавицы её муж сложил вису: 
 
Умерла сегодня 
Добрая жена моя 
На руках у мужа, 
Богу жизнь вручила. 
Без неё в живых мне 
Тяжело остаться [13. С. 29]. 
 
Память об умершей хранили и чтили. Женам ставили мемориальные камни, например, конунг Горм — «Тире, красе Дании» [12. С. 147]. 
 
Среди греков мужские слёзы по умершим, тем более по женщинам, считались недопустимыми — это женский удел [24. С. 106–107]. 
 
Женщины у норманнов плакали очень редко и делали это непублично. Гудрун дочь Гьюки «слёз не лила», когда узнала о смерти братьев [30. Ст. 29]. Гудрун, дочь Освивра, была тяжело поражена смертью Торкеля, однако перенесла её мужественно [9. С. 420]. Ауд жена Гисли после убийства её брата Вестейна плачет исключительно по ночам [23. XIV].

Продолжение следует...

Автор: Л. В. Чёрная.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Часть III

Скандинавки выступали в различных ипостасях: хозяйки, главы рода (Унн Мудрая), организатора походов, путешествий, мести (Унн Мудрая, Торгерд, Гуннхильд), подстрекательницы к мести, убийству (Скади, Брюнхильд, Гудрун, Торгерд, Тюри, Сигрид Гордая), мстительницы за родичей и за себя (Гудрун, Ауд, Скьяльв, Сигню), правительницы, как правило, теневой, (Гуннхильд, Альвива), заговорщицы (Гримхильд и Эмма), вдохновительницы на «большие дела», такие как завоевание страны (Гюда), помощницы, защитницы и спасительницы (Астрид — пасынку Магнусу, Ауд и Вигдис — своим родичам, Тора — ярлу Хакону), советчицы (Фригг, Гуннхильд), жрицы (Хлёдис, «ангел смерти» у Ибн-Фадлана), скальда-поэта (Йорунн Дева Скальд) и, наконец, воительницы (Хервёр, валькирии). 
 
Матери играли большую роль в воспитании детей, особенно мальчиков: не меньше, чем отцы, они прививали сыновьям идеалы мужества, воинской доблести. Главным для них была не долгая (как для греческой Фетиды), а славная жизнь сыновей. Например, Аста вырастила двух прославленных конунгов Олава Святого и Харальда Сурового. Её первый муж Харальд Гренландец — отец Олава — погиб, когда сын был ещё очень мал. Второй муж Сигурд Свинья, отец Харальда, был поглощён хозяйственными заботами и воспитывал сыновей в соответствии с собственными пристрастиями. Мать взяла воспитание их доблести на себя. Олав, уже подчинивший Норвегию, однажды гостя у матери, наблюдая за младшим братом, сказал Асте: «Из него, мать, ты, верно, вырастишь конунга», что было признанием её заслуг [16. С. 184, 216]. Мать не давала сыну забыть, что у него есть долг отомстить за убитого отца или другого родича, более того, женщина могла пойти на рождение ребёнка только для того, чтобы был мститель, как, например Сигню или Люнгхейд [31. VII; 32. Ст. 10–11]. Роль древнерусской женщины в воспитании детей была значительной, статус матери в глазах детей был высоким. Мать почиталась, её советы очень ценились уже взрослыми детьми [7. С. 95–98]. 
 
Женщины, как и мужчины, ревниво относились к своему статусу. Они отказываются выходить замуж за человека более низкого, чем они сами, происхождения (Сигрид Гордая, Астрид, сестра Олава Трюггвасона, Торгерд, дочь Торгейра). Скандинавке всегда должна быть оказана подобающая честь. Унн Мудрая разгневалась на брата Хельги за то, что он не оказал ей подобающий приём. Гудрун оскорбилась, что почётное сиденье досталось не ей, а Хревне. Ингигерд, дочь Олава Шведского требует подобающее ей приданое и вено. Умирая, Брюнхильд отдает распоряжения, с каким богатством её должны похоронить. 
 
Дух соперничества в женской среде был очень велик. Гудрун и Хревна из «Саги о людях из Лаксдаля» соперничали за первенство в социальном статусе и в сердце Кьяртана так же [9. С. 359–365], как эпические Брюнхильд и Гудрун боролись за первенство и любовь Сигурда. Асгерд и Авхильд, мачеха и мать Магнуса Доброго спорили за наибольший почёт и первенство в его глазах. Первая — на основании того, что много сделала для того, чтобы пасынок взошёл на престол, вторая претендовала на превосходство как мать [29. С. 382, 384]. 
 
Норманны открыто признавали, что женщина может быть сильнее духом, чем мужчина, как Вигдис — жена Торда Годди и Аста — мать Олава Святого, превосходившая по решительности своего второго мужа Сигурда Свинью [9. С. 276; 16. С. 184]. 
 
Торольв убил могущественного человека Халля за то, что тот забрал себе весь совместный улов, так как считал, что был опозорен при этом дележе. Он был вынужден бежать и отправился к своей дальней родственнице Вигдис, о которой знал, «что Вигдис была сильнее духом, чем её муж Торд». Вигдис признала родство, сказала, что не будет уважать его меньше после того, что он делал, и согласилась ему помочь — всю зиму прятала у себя в доме. Родич убитого, Ингьяльв Годи с Саудеяр договорился с Тордом Годди о выдаче Торольва и заплатил ему. Но Вигдис помогла Торольву бежать, отправив к родичам в Саудафелль в сопровождении раба Асгаута, который «хорошо справился со своим делом и был честен». Ингьяльв потребовал свои деньги обратно. Вигдис потребовала от Торда их вернуть, так как получил он их нечестным путём. Торд ответил, что пусть будет по её воле. Она взяла кошелёк, при виде которого у Ингьяльва засверкали глаза, «и ударила им его по носу так, что сразу же на землю потекла кровь. При этом она сказала ему много презрительных слов, а также, что он никогда больше не получит этих денег и велела ему убираться. Ингьяльв увидел, что для него лучше всего как можно скорее убраться, и так он и сделал и не останавливался на своем пути, пока не достиг дома, и был не очень-то доволен своим путешествием». Вернувшегося Асгаута Вигдис ласково встретила, дала ему свободу и отдала деньги Ингьяльва. Вигдис «не стала скрывать своей враждебности к Торду и объявила, что расходится с ним» [9. С. 274–281]. 
 
Аста, мать Олава Харальдсона, встретив вернувшегося сына, предложила ему погостить и распоряжаться её землёй и людьми. Её муж конунг Сигурд, узнав о приезде пасынка, выразил опасение, что, связавшись с Олавом, можно попасть в большие неприятности. Когда Олав сообщил о своём замысле завоевания Норвегии, Сигурд сказал, что не хочет связывать себя никакими обязательствами, прежде чем не заручится поддержкой других уппландских конунгов. Аста сказала, что очень довольна своим сыном и ничего для него не пожалеет, заключив: «Я бы предпочла, чтобы ты стал конунгом над всей Норвегией, даже если бы ты прожил не больше, чем Олав, сын Трюггви, чем чтобы ты был таким же конунгом, как Сигурд Свинья, и дожил бы до глубокой старости» [16. С. 182–184]. В противоположность скандинавке греческая Фетида очень хотела, чтобы у её сына Ахиллеса была долгая, пусть и бесславная жизнь. 
 
Женщина могла быть врагом мужчины и добиться его смерти: Гуннхильд, Мать конунгов была врагом Эгиля Скаллагримссона, Сигрид Гордая — Олава Трюггвасона [4; 7]. 
 
Героическая гибель не являлась исключительно привилегией мужчины: Сигню из «Саги о Волсунгах» и Гудрун (в первоначальном варианте песни [31. С. 154]), свершив месть, бросаются в пламя; Брюнхильд, добившись смерти Сигурда, убивает себя; Хервёр пала в битве. 
 
По отношению к своей судьбе — важнейшей категории скандинавского мировоззрения [33] — женщины так же, как и мужчины, выступали в качестве активного начала, а выражение «вскармливать (т.е. формировать) свою судьбу» применено именно к женщине — Гудрун, дочери Гьюки. 
 
Разительный контраст являет древнегреческая традиция, где женщина была приложением к мужчине. Например, Елена Троянская переходила от одного мужчины к другому, и никто не спрашивал её согласия: сначала её украл Тесей, затем выдали замуж за Менелая, снова украл Парис, после его смерти перешла по наследству его брату, наконец, возвращена Менелаю. Многочисленные любовницы Зевса не сами выбирают его, они не смеют ему отказать. Доставшаяся Ахиллесу по жребию при разделе военной добычи Брисеида, которую ахейцы превратили в рабыню, убив мужа и родных, покорна своей участи и даже и не думает мстить. Клитемнестра, имевшая более чем достаточно причин мстить Агамемнону (он убил её первого мужа и ребёнка, принёс в жертву их общую дочь Ифигению), лишена самостоятельности и действует по наущению соблазнившего её Эгисфа. 
 
Рассмотрим теперь наиболее яркие судьбы нескольких женщин: эпическую Брюнхильд, королев Гуннхильд и Сигрид Гордую и героинь саг об исландцах Унн Мудрую и Гудрун, дочь Освивра. Они принадлежат к разному времени и различным социальным стратам, что позволяет обрисовать наиболее характерные черты положения и роли женщины в раннескандинавском обществе. 
 
Брюнхильд была дочерью Будли конунга, в более поздних версиях отождествлена с валькирией Сигдривой (что, видимо, далеко не случайно и основано на сходстве характеров этих героинь). Она обоснованно считала, что при её происхождении, богатстве и выдающейся красоте должна стать женой самого прославленного и доблестного конунга. Брюнхильд полюбила посватавшегося к ней Сигурда, который победил дракона Фафнира и был настолько бесстрашен, что прошёл через окружавшее её кольцо огня, и обещала стать его женой. Сигурд уехал и прибыл к конунгу Гьюки, где, опоенный напитком забвения, позабыл Брюнхильд и свои клятвы и женился на дочери Гьюки — Гудрун, что стало результатом сложной интриги, приписываемой Гримхильд — её матери. Затем он помог Гуннару, брату Гудрун, получить Брюнхильд. Поменявшись обличием с Гуннаром, Сигурд вновь прошёл через пламя. Когда Брюнхильд узнала об обмане, то привычный мир для неё рухнул — умалён её статус, попраны её честь и достоинство, ведь она оказалась женой не прославленного героя, а человека сомнительной доблести. Жизнь становится ей немила, она не ест и ни с кем не разговаривает. Приходит в себя Брюнхильд, только приняв решение отомстить, чтобы компенсировать социальное и личное унижение. Она подстрекает Гуннара к убийству Сигурда, угрожая уйти от него вместе со своим приданым, и говорит, что, убив Сигурда, Гуннар над ним возвысится, следовательно, будет восстановлен и её статус. Но свершённая месть не приносит удовлетворения, она вложила в неё всю себя, саморазрушилась в её осуществлении и не имела сил жить дальше [34–37; 20]. Брюнхильд действительно любила Сигурда: «Один, а не многие, был мне дорог, женщины дух не был изменчивым!» [20. Ст. 40]. Примечательна смерь Брюнхильд: самоубийство над телом того, кому она отомстила. Мотивом её решения было утверждение собственной силы и смелости и намерение неслыханностью своего поступка остаться в веках: 
 
Сам убедится, — 
Когда он услышит 
О смерти моей, — 
Не слабой была жена, 
Если заживо в могилу идет 
За мужем чужим, — 
То будет месть за обиду мою! [20. Ст. 40–41]. 
 
Показательно, что в цикле песен о эддических Нифлунгах главным активным началом, приводящим в движение события, являются женщины: Гримхильд, Брюнхильд, Гудрун.

Продолжение следует...

Автор: Л. В. Чёрная. 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 4 недели спустя...

СВАДЕБНЫЕ ТРАДИЦИИ ВИКИНГОВ 
 
Брак являлся центром семьи и одним из главнейших институтов в скандинавском обществе этого периода. Он являлся важным событием не только для вступающих в брак, но и для их семей. Брак представлял собой договор, свадьба представляла собой торжественную церемонию, подтверждавшую обещание семей помогать друг другу, в связи с чем глава семьи имел решающее слово в вопросе брака. 
 
Тем не менее, согласно сагам, молодожёны также имели право голоса в выборе супруга, так как хорошие отношения внутри семьи были залогом успешного ведения хозяйства. Брачевание представляло собой долгий коллективный процесс, заканчивавшийся торжественным праздником. Процесс был подчинён различным ритуалам, дабы призвать божественные силы на благословение нового брака. 
 
Начиналось все с того, что семья жениха отправляла его и несколько делегатов к семье невесты с предложением. В процессе этого первого шага назначался день помолвки, урегулировался вопрос наследства и имущества будущих супругов. Также решался вопрос приданого и свадебного подарка от семьи жениха, что являлось личной собственностью невесты. Часто невеста была из менее обеспеченной семьи, и, хотя разница в достатке, как правило, была не велика, таким образом, приданое являлось инвестициями семьи невесты в её право войти в более обеспеченную семью. После урегулирования всех вопросов сделка скреплялась на свадебном торжестве. 
 
Все эти условия были установлены только для ярлов и бондов, в то время как остальные слои населения, такие как трэллы или лейсинги, были целиком зависимыми от воли своих патронов. 
 
Свадьба (др.-сканд. brudlaup) был самым главным ритуалом. На ней впервые собирались вместе обе семьи, и она представляла собой праздник, длившийся несколько дней. Свадьба короче трёх дней считалась жалкой. Гости следили за правильностью проведения торжества. Сохранилось мало свидетельств относительно религиозной составляющей церемонии. Известно, что богиня Вар свидетельствовала обет новобрачных, призывались Фрейр и Фрейя в вопросах любви и свадьбы, изображение Мьёльнира помещалось на подоле невесты, чтобы Тор благословил её. Однако нет никаких достоверных сведений о проводившихся религиозных ритуалах. Жениха и невесту провожали на брачное ложе, что было одним из центральных ритуалов. Их вели с факелами в руках, что показывало разницу между законными супружескими отношениями и незаконными внебрачными связями. 
 
источник: Norrøn religion. — Гро Стейнсланд, 2005

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Религиозные обряды у викингов. 
В язычестве нет, как таковой выстроенной организации, как в христианстве. Религия для язычника является частью обычной жизни. Вместо специальных храмов и священников, её хранили простые люди. В начале эры викингов ритуальные обряды совершались на открытом воздухе. Например, известны случаи, когда шведские торговцы приносили жертвы под гигантским дубом на острове в Черном море, чтобы благодарить за успешное путешествие по течению Днепра. 
Скандинавы, если они и строили какое-либо здание для вероисповедания, вероятно, возводили маленькие святыни для своего собственного личного использования. В такой маленькой святыне находилась миска для жертвенной крови и серебряный браслет для присяги. Кажется более вероятным, что религиозные обряды, викинги справляли прямо на открытом воздухе возле большого камня или священного дерева. Одно из нескольких дошедших до нас описаний языческого кодекса религиозных законов известно под названием "Landnámabók". Закон требовал, чтобы в каждом общественном месте, где проводят языческие ритуалы был серебряный браслет, весом не менее чем две унции. Goði (вождь) должен был носить браслет на все собрания. Он был обязан окроплять браслет кровью жертвенного животного. Любая сделка проведенная на собрании должна была подтверждаться клятвой на браслете, обращенной к Фрейр, Ньорду, Одину, Тору или Тюру. С каждой сделки жрец брал налог, в пользу богов (аналог церковного налога). 
Большое дерево часто было источником удачи и защиты. Мировое дерево, Иггдрасиль, играет центральную роль в норвежской мифологии. Адам Бременский пишет, что было большое дерево, стоящее около храма в Упсале, которое оставалось зеленым и летом и зимой. 
Древнеисландское слово vé появляется в топонимах по всему норвежскому миру. Это связано со словом vígja, что означает посвящать. vé был святым местом, где никакое насилие не могло бы быть сделано. Человек, который пролил кровь в vé, становился изгоем. Как определяли место vé, а также, как такое место использовалось, не известно. 
Landvættir (духи земли) играли важную роль в норвежской религии, и их почитали в Исландии в течение нескольких поколений после принятия христианства. "Духи земли" были связаны с самой землей. Они могла принести удачу в сельском хозяйстве, охоте, и рыбалке, а также обеспечивали защиту детям и животным. По легенде, landvættir уже жили на земле, когда первые поселенцы прибыли в Исландию. Мужчины принесли жертвы духам на холмах, в водопадах, в лесах и рощах, и в камнях. 
Landvættir были оскорблены, если случалось насилие. В местах, где проходили битвы или было совершенно насильственное преступление, люди не селились, чтобы избежать недовольства "Духов земли". Ранний исландский закон требовал, чтобы приближающиеся корабли снимали с носа фигуры дракона, подходя к берегу и вставая на якорь, чтобы избежать гнева landvættir. 
Инголфр Арнарсон был первым поселенцем в Исландии. Когда он увидел Исландию, он бросил за борт священные столбы и поклялся построить ферму там, где столбы причалят к берегу. Инголфр был очень религиозным и осмотрительным человеком, и он чувствовал, что это была большая ответственность, стать первым поселенцем на этой незанятой земле, где landvættir населяли каждый холм и гору. Поэтому, он доверял богам, которым были посвящены его священные столбы. Он верил, что Боги выберут ему хорошее место и "Духи земли" не будут злиться на него. 
Пиры и жертвоприношения были важной частью норвежских религиозных обрядов. Жертвоприношения могли устраивать специально, что бы получить благословение богов специально для определенного события. Также были и общепринятые религиозные праздники, когда собиралось много людей, устраивался большой пир и конечно жертвоприношения. Один такой фестиваль, называемый Йоль, проходил с 21 декабря по 1 января. Это был самый главный зимний праздник. В эти дни все миры сходятся в Мидгард. Великаны и тролли , люди и эльфы, Асы и Ваны, мертвецы - все выходят из своих миров. Второй праздник устраивался 2 февраля - Дистриг. В этот день приносились жертвы богам, что бы те благословили будущие весенние посевы и дали богатый урожай. Дистриг возвещает пробуждение жизненных сил, заснувших во время Зимней Ночи. Ещё одним общепринятым праздником был Сумарсдаг или Сиггблот, отмечающийся в первый четверг, после 18 апреля. В этот день приносились жертвы богу Одину. Люди благодарили богов за наступившее лето и просили помощи в летних набегах. 
Помимо регулярных ежегодных фестивалей были и другие дни празднований. Некоторые из них, возможно, были регулярными, но проводились раз в несколько лет. Другие фестивали устраивались во время особых случаев, таких как война, голод или благодарность за победу в битве. 
Недавние археологические находки, рассказывают об одном из ритуалов. Дом, найденный в Hofstaðir в северной Исландии, был большим и внушительным, очень вероятно, что в нем регулярно проводились ритуальные действия. Кости животных, найденных на территории, предполагают, что рогатый скот вначале был убит большим топором, ударом между глазами, создавая впечатляющий фонтан. Черепа выставлялись на улице в течение многих месяцев, и возможно, нескольких лет. Этот вид жертвы назвали blót. Как правило, Блот совершался осенью и зимой. Животные приносились в жертву богам, и как часть ритуала, участники съедали мясо и запивая пивом, которое благословлял вождь. 
Весной около территории храма в Goðanes в восточной Исландии отмечался Blótkelda (весеннее жертвоприношение). Красный цвет скал и воды, богатых железом, как думали, происходил из-за крови от совершенных там жертвоприношений. Жертвоприношения - это то, что отличало язычников от христиан, согласно средневековому исландскому своду законов Grágás.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

УЛЬФХЕДНАРЫ: ПСОГЛАВЦЫ СЕВЕРА 
 
"Берсерки рычали, / битва кипела, / облаченные в волчьи шкуры выли / и потрясали мечами" 
 
Старинные скандинавские саги донесли до сведения о непобедимых воителях, которые, обуреваемые боевой яростью, врывались в ряды врагов, сокрушая всех на своем пути. Современные ученые не сомневаются в их реальности, но многое из истории берсерков и ульфхеднаров даже сегодня неразгаданно и остается тайной для нас. 
 
Снорри Стурлусон в «Круге земном» пишет: 
 
"Один умел делать так, что в битве его враги слепли или глохли, или их охватывал страх, или их мечи становились не острее, чем палки, а его люди шли в бой без доспехов и были словно бешеные собаки и волки, кусали щиты и сравнивались силой с медведями и быками. Они убивали людей, и их было не взять ни огнем, ни железом. Это называется впасть в ярость берсерка." 
 
У германских народов боевое неистовство уходит корнями в своеобразный культ воина-зверя. "Превращения" в зверя, являющиеся высшей формой развития боевой ярости, известны практически у всех германцев. Поздние античные историки сообщают о “франкском неистовстве”, о “воинах-волках” народа лангобардов… При этом в данном боевом неистовстве выпускались наружу столь неудержимые силы, что им не всегда мог противостоять даже сомкнутый дисциплинированный строй и искусство “правильного боя”. 
 
Бок о бок с берсерком, облаченным в медвежью шкуру, лучше сказать воином-медведем, стоит «ульфхеднар», то есть «некто, облаченный в шкуру волка, воплотившийся в волка». Если сделать дословный перевод названия, то получится «волкоголовый» (ulfhednar; ulfr — волк, hedin — голова). Родственная связь ульфхеднара и берсерка настолько тесна, что оба термина зачастую выглядят как синонимы. Так, древнейший текст с упоминанием берсерков "Речи ворона" называет берсерков также волчьешкурыми. Сага о Греттире дает их описание и относит их к берсеркам: "Энунд поставил свой корабль борт о борт с кораблем Торира Длиннолицего, в самой гуще войска. Харальд конунг напал на корабль Торира Длиннолицего, ибо тот был берсерк великий и бесстрашный. Яростно бились и те и другие. Тогда, по слову конунга, бросились вперед его берсерки. Их звали волчьи шкуры, не брало их железо, и ничто не могло устоять перед их натиском". Сага об Инглингах рассказывает о берсерках, воинах Одина, которым свойственно бешенство волков: "Один мог сделать так, что в бою его недруги становились слепыми или глухими или наполнялись ужасом, а их оружие ранило не больше, чем хворостинки, и его воины бросались в бой без кольчуги, ярились, как бешеные собаки или волки, кусали свои щиты, и были сильными, как медведи или быки. Они убивали людей, и ни огонь, ни железо не причиняли им вреда. Такие воины назывались берсерками". Также одна из Саг об Исландцах и Сага о Вёльсунгах упоминают о данной категории воинов, притом в них говорится о том, что ульфхеднары были способны впадать в ярость берсерка, что наводит на мысль о том, что ульфхеднары являются или синонимом берсерков, или являются частью общности берсерков. Саги утверждают, что «ульфхеднары» действовали иногда в одиночку, но чаще всего небольшими группами, похожими на волчьи стаи. Еще в сагах говорится об их свирепости, безжалостности, иногда бесстыдстве и пристрастии к развлечениям. Так что предания о «волколаках» и «оборотнях» выглядят вполне праводоподобными. 
В языческие времена, до обращения германцев и скандинавов в христианство, считалось, что берсерки и ульфхеднары обладали просто-таки сверхъестественной силой. 
 
Естественно, что в бою одолеть таких бойцов было необычайно трудно. У страха же, как говорится, глаза велики, поэтому и появлялись в сагах подобные строки: «Один умел делать так, что в битве его враги слепли или глохли, или их охватывал страх, или их мечи становились не острее, чем палки». Как олицетворение зверя Одина воины-волки, очевидно, были весьма угодны верховному божеству скандинавов. Не надо забывать о том, что в обычную "свиту" Одина кроме воронов входили волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»). 
 
Из легендарных героев саг обладателями волчьих шкур стали Сигмунд и его сын Синфьотли. Однако описание их весьма фантастично, ибо и отец, и сын, надев волчьи шкуры, оборачиваются волками, что мы можем прочитать в приведенном отрывке "Саги о Вельсунгах": 
 
"VIII. Сигмунд с сыном надевают волчью шкуру 
 
Надо теперь сказать о том, что Синфьотли показался Сигмунду слишком молодым для мести, и захотел он сперва приучить его понемногу к ратным тяготам. Вот ходят они все лето далеко по лесам и убивают людей ради добычи. Сигмунду показался мальчик похожим на семя Волсунгов, а считал он его сыном Сиггейра-конунга и думал, что у него — злоба отца и мужество Волсунгов, и удивлялся, как мало он держится своего рода-племени, потому что часто напоминал он Сигмунду о его злосчастии и сильно побуждал убить Сиггейра-конунга. 
 
Вот однажды выходят они в лес на добычу и находят дом некий и двух людей, спящих в доме, а при них толстое золотое запястье. Эти люди были заколдованы, так что волчьи шкуры висели над ними: в каждый десятый день выходили они из шкур; были они королевичами. 
 
Сигмунд с сыном залезли в шкуры, а вылезть не могли, и осталась при них волчья природа, и заговорили по-волчьи: оба изменили говор. Вот пустились они по лесам, и каждый пошел своей дорогой. И положили они меж собой уговор нападать, если будет до семи человек, но не более; и тот пусть крикнет по-волчьи, кто первый вступит в бой. 
 
— Не будем от этого отступать, — говорит Сигмунд, — потому что ты молод и задорен, и может людям прийти охота тебя изловить. 
 
Вот идет каждый своею дорогой; но едва они расстались, как Сигмунд набрел на людей и взвыл по-волчьи, а Синфьотли услыхал и бросился туда и всех умертвил. Они снова разлучились. И недолго проблуждал Синфьотли по лесу тому, как набрел он на одиннадцать человек и сразился с ними, и тем кончилось, что он всех их зарезал. Сам он тоже уморился, идет под дуб, отдыхает… 
 
Он молвил ……………… «…6 на помощь, чтоб убить семерых, а я против тебя по годам ребенок, а не звал на подмогу, чтоб убить одиннадцать человек». 
 
Сигмунд прыгнул на него с такой силой, что он пошатнулся и упал: укусил его Сигмунд спереди за горло. В тот день не смогли они выйти из волчьих шкур. Тут Сигмунд взваливает его к себе на спину и несет в пещеру: и сидел он над ним и посылал к троллам волчьи те шкуры. 
 
Видит однажды Сигмунд в лесу двух горностаев, как укусил один другого за горло, а затем побежал в лес и воротился с каким-то листом и приложил его к ране, и вскочил горностай жив-здоров. Сигмунд выходит из пещеры и видит: летит ворон с листком тем и приносит к нему; приложил он лист к ране Синфьотли, и тот вскочил здоровым, точно и ранен никогда не бывал. После этого вернулись они в землянку и были там, пока не пришла им пора выйти из волчьих тех шкур. Тут взяли они шкуры и сожгли на костре и закляли их, чтобы они никому не были во вред. А в том зверином обличий свершили они много славных дел на землях Сиггейра-конунга". 
 
Мы имеем достаточно разрозненную и исторически скудную информацию об этих воинах, причем в преломлении через призму христианства. Исходя из ассоциативных связей, некоторые считают, что они были неуловимы и безжалостны как волчья стая голодной зимой, были мастерами засад и ночных атак. Такую никак нельзя назвать медвежьей, если рассматривать берсерков именно как представителей медвежьего культа, а не как "голорубашечников", а можно назвать именно "волчьей тактикой": коллективная засада, моментальный сокрушающий удар, и уход. Волки также охотятся коллективом, в то время как берсерки иногда действуют как одиночки. Известны данные о раскопках на месте военного становища на острове Йомс: среди найденных предметов встречались обереги с молотом Тора, украшенные головами волков. Они вполне могли принадлежать воинам-ульфхеднарам. 
 
Полностью ульфхеднары исчезают примерно к XII в., и вместе с ними теряются способы тренировок, традиции и устои, характерные исключительно для воинов-волков. Но если вы вдруг услышите волчий вой, вспомните эту статью, ведь волки, на мой взгляд, благородные животные, и воин, который уподобляется им, должен быть не менее благороден. Кто знает, может быть там воет тот, кто не забыл традиций.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Вставить в виде обычного текста

  Разрешено не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...

×
×
  • Создать...