Алесь Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 26 августа 2012 Автор Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 26 августа 2012 Автор Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Шаныч Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 В этом плане хорошо язык иврит. Сказал на иврите - выругался по-русски:))) Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 26 августа 2012 Автор Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Аха...типа - нахераим(ноздри)))) ТОже тащи сюда))) Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Рамина Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Аха...типа - нахераим))) ТОже тащи сюда))) Ой, тут столько можно притащить:). Самое первое, с чем столкнулись в ульпане, это сказать мужчине на иврите "Я беспокоюсь". Никто не мог выговорить, заливались смехом, потому что на иврите это звучит "ани (я) мудак" (мудаг на самом деле, но буква "г" в русском акценте проговаривается, как "к") А фразу "Ибадти чек дохуй бе Хермон" наверное придумали специально:) Вполне себе литературное выражение "Лех (иди) к ебене мат" Сейчас некогда, а то вспомнила бы ещё чего-нибудь Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Irina Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Алесь, отличная тема!! )) ))) сижу хохочу)) как в том анекдоте: -Плиз, гив ми уан тикет ту Даблин -Куда, блин? -ТУДА, блин!!!! Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Irina Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Ой, тут столько можно притащить:). Самое первое, с чем столкнулись в ульпане, это сказать мужчине на иврите "Я беспокоюсь". Никто не мог выговорить, заливались смехом, потому что на иврите это звучит "ани (я) мудак" (мудаг на самом деле, но буква "г" в русском акценте проговаривается, как "к") А фразу "Ибадти чек дохуй бе Хермон" наверное придумали специально:) Вполне себе литературное выражение "Лех (иди) к ебене мат" Сейчас некогда, а то вспомнила бы ещё чего-нибудь )))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))) )))))))))))))) ..........."я требую продолжения банкета!"))))) Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Шаныч Опубликовано: 26 августа 2012 Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Я думаю,что лучше Дины Рубиной не скажешь. Поэтому вот: отрывок из ее рассказа Дина Рубина "Я НЕ ЛЮБОВНИК МАКАРОН", или кое-что из иврита Предотъездный ажиотаж в Москве вокруг многочисленых курсов по изучению иврита. Не помню — кто из моих приятелей обронил после первого занятия: "Как вообще сознание русскоязычного человека может воспринять язык, на котором неприлично звучащее слово "ялда" означает — "девочка"? И вот — приезд, Иерусалим, обязательный "ульпан" — курсы иврита... Что там "ялда", доложу я вам (которая, кстати, через каких-нибудь два-три урока бегло и просто произносится всеми как "елда")! Что там невинная "ялда", повторяю, если наш преподаватель — неулыбчивая религиозная женщина в парике, в глухом, под подбородок, платье с длинным рукавом (в июле), каждые три минуты бодро повторяет непристойное слово "схуёт", от которого напрягается и переглядывается вся группа. Вдруг Хана прервала свою речь, по-видимому заподозрив, что мы не все понимаем. — Как будет по-русски "схуёт"? — спросила она на иврите, оглядывая класс. Повисло секундное молчание и один из учеников, пожилой доктор исторических наук, сказал в тишине мрачно: — Да так и будет... И все расхохотались. Впоследствии выяснилось, что Хана, добрейшей души человек, рассказывая о непростой жизни в этой стране, просто советовала всем нам хорошенько изучить свои права (они же "схуёт") с тем, чтобы во всеоружии вступить в борьбу с пресловутым чудовищем — вездесущей израильской бюрократией. И просто неловко вспомнить, как по приезде в Иерусалим я отказалась от прекрасной съемной квартиры — (редкая удача, наплыв репатриантов, все квартиры нарасхват) — только по одной причине: дом, в котором маклер предлагал нам снять эту квартиру, стоял на улице Писга. Я представила себе, как сообщаю свой адрес московским друзьям, и как, посылая письма, они выводят на конверте: Pisga — strit... Нет-нет, сказала я маклеру, эта квартира мне не подходит. Вид из окна, знаете ли, спальни, не очень, знаете ли, не фонтан... (Между прочим, "писга" означает — "вершина". Я потом жила в поселении, которое называлось "Вершины" — во множественном числе — "Псагот". И ничего. Очень любила это место.) Но в по-настоящему идиотское положение я попала месяца три спустя после приезда. У меня заболел зуб, и приятели порекомендовали хорошего зубного врача, не забыв предупредить меня, что Фирочка (именно так!) — женщина религиозная, в высшей степени деликатная, прекрасно воспитанная и щепетильная до чопорности. Таким образом, мне намекали, чтобы у Фирочки я не давала воли своему языку и своей свободной манере выражаться. Какой там выражаться, отмахнулась я, рта не могу раскрыть, всю ночь по стенкам гуляла. Фирочка и вправду оказалась приятнейшей особой — с круглым улыбчивым лицом, ласковым голосом и убаюкивающей речью. "Откроем ротик... — бормотала она нежно, колдуя над моим зубом, -... сейчас откроем зубик... положим ватку с лекарством... поставим пломбочку... полощите ротик..." и т.д. Я расслабилась. Я, можно сказать, совсем размякла. Ангелы, кроткие ангелы реяли надо мной, и один из них — в белом халате — нежно овевал меня крылами... Наконец я покинула кресло. То, что у зубного врача может быть совсем не больно, само по себе было ошеломляющей новостью. Все еще пребывая в сферах небесных, я достала из сумки чековую книжку, ручку и, почти без усилия придав голосу интонацию кротости, приличествующей этому религиозному дому, спросила: — Сколько я должна вам выписать, Фирочка? Не меняя лучезарного выражения на лице, Фирочка ласково сказала: — Можете выписать дохуя... Моя рука над чековой книжкой окаменела. Умолкла музыка небесных сфер. Все смешалось в доме Облонских. Повторяю — я далеко не ханжа. Я, можно сказать, человек циничный, крепкое слово ценю и употребляю, но... В нужном контексте, помилуйте, в соответствующем окружении близких по духу людей и, главное — к месту. Так сказать, ложка к обеду. Не поднимая глаз от бланка чековой книжки, я сказала суховато: — Ну... столько у меня нет. Но если вы назовете определенную сумму, то я выпишу чек. Взглянув на Фирочку, я впервые в своей жизни увидела физическое воплощение литературного штампа "алая краска залила ее лицо". Фирочка стала даже не багровой — фиолетовой. Крупные капли пота выступили на ее высоком опрятном лбу. Я испугалась за ее давление. — Боже мой! Боже мой! — вскрикнула она, всплеснув руками, — Что вы подумали?! Чек "дахуй", это значит, "отсроченный чек", а вы подумали... в моем доме..!! Бедная! Движимая религиозным чувством сострадания неимущей репатриантке, она хотела облегчить мне условия выплаты. Хорошая штука — отсроченный чек. Выписываешь его сию минуту, а деньги со счета в банке сходят через месяц или два. Словом, я оскандалилась. Мои приятели сказали на это — сама виновата, мы тебя предупреждали, что дом приличный, а ты со своими замашками... Что касается отсроченного чека, — тут я уже навсегда держу ухо востро, и меня провести не так просто. И вообще — как услышу незнакомое словосочетание на иврите, в котором явственно слышны знакомые русские слоги или даже слова, стараюсь помалкивать или, по крайней мере, реагировать осторожно. Правда, и тут случались накладки. Однажды в поликлинике, в очереди к врачу со мной разговорился старичок, одинокий репатриант. То, сё,— как всегда, разговоры у эмигрантов, особенно пожилых, особенно одиноких, особенно неимущих, крутятся вокруг темы "где еще что можно получить". Он говорил, я вежливо слушала вполуха. Он рассказывал о благотворительной столовой, в которой бесплатно кормят стариков-репатриантов. Этим же вечером нас пригласили в гости. Семья адвокатов, в Израиле лет уже тридцать, люди респектабельные. За ужином речь шла о колоссальных благотворительных суммах, перечисляемых сюда американскими еврейскими общинами. О том, как эти суммы контролируются и на что идут. Словом, как всегда — о злоупотреблениях израильских чиновников. Тогда я встряла, как обычно со мною бывает, — некстати. Полезла защищать этих чертовых чиновников. А вот, говорю, есть благотворительная столовая. Хозяин дома небрежно так пожал плечами, закуривая. — А, — говорит, — да. Тамхуй. Черт меня потянул за язык. — Что, — спрашиваю сочувственно, — плохо кормят? — Да нет, почему — плохо? Кормят хорошо. Только это не выход из положения. Тогда я и сообразила, что слово "тамхуй", собственно, и означает — "благотворительная столовая". (Обыгрывая непристойность для русского уха звучания некоторых слов в иврите, можно было бы привести немало примеров. Что стоит, например, одно только слово "ибуд" ("потеря")? А, производное от него — "ибадти" — ("я потерял")? Но мне не хотелось бы приводить их здесь только ради легкой усмешки читателя. В любом языке есть слова, воспринимаемые с трудом носителями других языков. Важно то, как влияет на человека чужая языковая среда в совершенно новой реальности.) В совсем уже запредельную ситуацию я попала месяца два спустя после приезда. С моим хорошим приятелем — историком и журналистом Мишей Хейфецем мы ехали в автобусе в Тель-Авив, на писательский семинар. Сидели через проход друг от друга и, надо полагать, громче принятого разговаривали. Впереди нас сидел почтенный господин лет шестидесяти, который время от времени оборачивался и внимательно на нас с Мишей посматривал. В один из таких его оборотов, когда на нас вновь остановился пристальный изучающий взгляд, Миша, улыбнулся и спросил доброжелательно: — Ата (ты) — мудак? Я онемела. Во-первых, это неожиданное, неоправданное, чудовищное хамство по отношению к пожилому человеку так было несвойственно Мише! Во-вторых, непонятна была Мишина доброжелательная улыбка, сопровождающая хамский текст, — она усиливала циничность оскорбления. И, в третьих — откуда израильтянин вообще мог знать это исконно российское словечко из сленговых пластов последних лет? И почему Миша уверен, что тот его знает?! На какую-то долю секунды я почувствовала дурноту нереальности происходящего. И в этот момент, так же доброжелательно улыбнувшись, почтенный господин охотно откликнулся на иврите: — С чего это вдруг я — мудак? Я вовсе не мудак. И отвернувшись, уставился в окно на дивный пейзаж, бегущий вдоль шоссе. — Так вот, — увлеченно продолжал Миша Хейфец, как ни в чем не бывало, снова обращаясь ко мне, — я, значит, иду в Центральный архив... — Миша... — пролепетала я, впервые в жизни ощущая буквально, что значит выражение "поехала крыша", — Миша, за что ты обозвал этого человека? — Кого? — изменившись в лице, спросил Миша. — Как — обозвал? — За что ты обозвал его "мудаком"? Хейфец напрягся и... расхохотался. — "Мудъаг"! — повторял он, хохоча, — "мудъаг" — "обеспокоен"! Я спросил его — не обеспокоен ли он чем-то. Он ответил: с чего это вдруг мне беспокоиться? ... Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 26 августа 2012 Автор Рассказать Опубликовано: 26 августа 2012 Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 27 августа 2012 Автор Рассказать Опубликовано: 27 августа 2012 Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 8 декабря 2015 Автор Рассказать Опубликовано: 8 декабря 2015 ПАПАЙЯВ странах Центральной Америки и на Кубе слово «папайя» (papayo) равнозначно русскому эвфемизму «пилотка», только испанский вариант значительно грубее. Если хочешь заказать этот фрукт, например, на Кубе, проси fruta bomba.Страны: Гватемала, Гондурас, Куба, Коста-Рика, Никарагуа, Панама, Сальвадор. Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Алесь Опубликовано: 8 декабря 2015 Автор Рассказать Опубликовано: 8 декабря 2015 КОНВЕРТ Слово «конверт» образовано от французского глагола couvert — покрывать. Однако для франкоговорящих «конверт» в русском варианте произношения — нецензурное словосочетание, которое переводится как «зеленая вагина» (con vert). Страны: Франция, Алжир, Бельгия, Канада, бывшие французские колонии. Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах More sharing options...
Рекомендованные сообщения
Присоединяйтесь к обсуждению
Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.