Борис Либкинд

Хая Мушка Шнеерсон Хая Мушка Шнеерсон (жена последнего Любавического Ребе)-(1901-1988). Супруга духовного лидера хасидов Хабад, известная своей скромностью, самопожертвованием и праведностью. Будущая рабанит Хая-Мушка родилась в местечке Бабиновичи неподалёку от Любавичей в семье 6-го Любавического Ребе-Йосефа Ицхака Шнеерсона и его жены Нехамы Дины. С младенчества девочка, как и её 2 сестры росли при хасидском дворе их отца и принимали активное участие в жизни общины. У Хаи-Мушки установились особые отношения с дедушкой, 5-м Любавическим Ребе и она всеми силами помогала ему, а затем и своему отцу и мужу в деле их жизни: распространению иудаизма , знакомству с традициями и изучению Торы среди как можно большего числа евреев во всём мире. Блестяще образованная, свободно владеющая несколькими европейскими языками (помимо иврита и идиша), рабанит Хая Мушка посвятила свою жизнь как нуждающимся со всех концов еврейского мира, так и поддержке своих великих отца и мужа. Спасаясь от ужасов Первой мировой войны , а затем и революции, семья меняет место жительства на Ростов , а затем на Варшаву. Именно там и состоялось бракосочетание Хаи Мушки и Менахема Мендла, будущего 7-го Любавического Ребе. Молодая пара переезжает в Берлин, а затем в Париж, где рав Менахем Мендл поступает в Сорбоннский университет. Интересно, что для Ребе было сделано исключение. Согласно уставу университета, студенты не могут находиться на лекциях в головных уборах. Ребе же сидел на лекциях в берете. Из-за начавшейся Второй мировой войны, супруги вновь вынуждены переехать, на этот раз в Америку, где уже проживает отец Хаи Мушки. К тому времени уже становится понятным, что именно рав Менахем Мендл, невероятно одарённый, энергичный и харизматичный и при этом обладающий огромной силой духа и мудростью, станет приемником своего великого тестя. Рабанит Хая Мушка принимает самое активное участие в деле возрождения еврейской жизни Америки, помогая мужу как физически, так и советом и неизменной поддержкой. При этом она принципиально избегала публичных официальных мероприятий, а когда звонила в офис Ребе, чтобы поговорить с ним, представлялась "госпожой Шнеерсон с Президент стрит". Известно, что Ребе глубоко ценил душевные качества и мудрость своей жены и, как-то, на просьбу посетителей благословить их, ответил, что рабанит и сама может дать благословение. Его горе после смерти жены былобезмерным! 10 февраля (22 Швата) 1988 г.Ребе потерял не только супругу, но и опору, друга и соратницу в деле всей своей жизни. В ответ на соболезнования, выраженные ему одним из хасидов, рав Менахем Мендл ответил, что никто из живущих не может оценить размер этой потери для него и лишь Вс-вышний может сделать это. У пары не было детей, но тысячи школ и благотворительных организаций по всему миру, названных в честь рабанит Хаи Мушки , несущих свет иудаизма, поддержку, помощь и еврейские ценности стали её наследием. Фото рабанит Хаи Мушки , сделанное незадолго до свадьбы с р.Менахемом Мендлом Шнеерсоном. Источник: http://forum.materinstvo.ru/index.php?show...50982&st=20

Эмма Лазарус ЛАЗА́РУС Эмма (Lazarus, Emma; 1849, Нью-Йорк, – 1887, там же), американская писательница и поэтесса. Дочь богатого плантатора, потомка выходцев из Португалии. Публиковала стихи с 1866 г. Их меланхоличность (сб. «Стихи и переводы», 1867) была навеяна традицией немецкого романтизмом, а мотивы социальной критики и единения с природой отражали влияние Р. У. Эмерсона, которому Лазарус посвятила сборник «Адмет и другие стихотворения» (1871). В близком к поэзии стиле выдержаны ее роман «Алида, эпизод из жизни Гете» (1874) и историческая трагедия «Спаньолетто» (1876). После 1876 г. Лазарус под влиянием романа Джордж Элиот «Даниель Деронда» ощутила свою причастность к еврейству, стала изучать еврейскую историю, иудаизм, Библию, иврит, а с 1879 г. переводить на английский язык (с помощью немецких переложений М. Закса, 1808–64, и А. Гейгера) стихи средневековых еврейских поэтов (Иехуды ха-Леви, Шломо Ибн Габирола и других). Памяти Дж. Элиот Лазарус посвятила в сборнике «Песни семитки» (1882) трагедию в стихах «Пляска смерти» о сожжении евреев Нордхаузена (Тюрингия) в 1349 г. (см. «Черная смерть»). После волны еврейских погромов в России (1881) еврейская тематика стала определяющей в творчестве Лазарус. Ее статья «Был ли лорд Биконсфилд на самом деле евреем» (1882; см. Б. Дизраэли), в которой она решительно выступила против ассимиляции и измены еврейству, задушевные, мастерски написанные рассказы и стихотворения о еврейской жизни — главным образом об иммигрантах из России и Восточной Европы — «Новый Иехезкель», «Знамя евреев» и другие (все 1882), сборник маленьких стихотворений в прозе «На реках Вавилонских» (1887) проникнуты мыслью о национальном решении еврейского вопроса. В серии статей под общим названием «Послание к евреям» (1882–83) Лазарус обратилась с призывом возродить еврейскую национальную жизнь в США и в Эрец-Исраэль, вернуться к физическому, особенно сельскохозяйственному труду. Эти статьи Лазарус пробудили у американского еврейства серьезный интерес к идее возвращения в Сион. Лазарус принимала активное участие в организации помощи еврейским иммигрантам в США и была инициатором создания сети еврейских технических учебных заведений, предназначенных для приобретения специальности и навыков физического труда у иммигрантов и тех, кто готовился к переезду в Эрец-Исраэль. Перу Лазарус принадлежат переводы стихотворений Г. Гейне и яркие эссе о нем, Р. Эмерсоне, У. Моррисе, У. Шекспире и других. Пять строк из ее сонета «Новый колосс» (1883) высечены на плите, украшающей пьедестал Статуи Свободы (с 1903 г.). Сестра Лазарус, Жозефина (1846–1910), литературный критик. Начала литературную деятельность биографическим очерком об Эмме Лазарус (1888) и книгой «Поэмы Эммы Лазарус» (1889). В 1890–95 гг. вышли в свет ее мастерские литературные портреты выдающихся женщин, в том числе русской художницы Марии Башкирцевой. В 1893 г. выступила со статьей «Еврейский вопрос», в которой резко критиковала ассимиляторские тенденции в американском еврействе. Эта и другие ее статьи по еврейской проблематике вышли в книге «Дух иудаизма» (1895). Примкнув к политическому сионизму, продолжала работать в области литературной критики. Источник: http://www.eleven.co.il/print.php?id=12307

Кадия Молодовски Кадия Молодовски - (1894-1975) Поэтесса, прозаик, драматург, литературный критик, переводчик. Писала на языке идиш. Кадия родилась в в польском местечке Береза Картуска Гродненской губернии в семье Исаака Молодовского, учителя в хедере, и Итке Каплан. Училась в "хедере" для девочек, в 1911 закончила экстерном русскую женскую гимназию в Либаве. В 1913 Кадия поступила на курсы Ицхака Альтермана и Иехиеля Гальперина для преподавателей иврита в школах и детских садах в Варшаве, затем переехала в Одессу, где работала воспитательницей в ивритском детском саду. С 1917 по 1921 Кадия живёт и работает в Киеве, где, 1920 г. выходит замуж за Льва Симху. В Киеве она дебютировала как поэт «Киевской группы» (Давид Бергельсон, Дер Нистер, Давид Гофштейн, Лев Квитко) в альманахе «Eygns» («Своё»). С 1921 по 1935 Кадия проживает в Варшаве, преподаёт идиш и иврит в школе и выпускает множество стихов, баллад и сказок на идише для детей. Основной темой её творчества является детская живость, непосредственность , фантазия и неутомимое любопытство. С 1925 по 1935 стихи Кадии публикуются в идишских журналах и альманахах и пользуются большой популярностью. В 1927 выходит её первая книга. Творчество Кадии является ярким образчиком течения в идишской современной литературе, противопоставляющего себя литературе "бульварной"-(т.н. "шунд"), получившей в то время всё большее распространение. Идиш часто воспринимался широкой публикой как язык сенсационных статей в жёлтой прессе, дешёвых романов и скабрезных пьесок. Кадия, как и другие представители идишского модернистского течения (такие как Исаак Башевис Зингер и Шалом Алейхем) считала, что идиш , с его ёмкостью и живостью предназначен не только для повседневной беседы, но и для написания глубоких и качественных произведений. В 1935 г. Кадия эмигрирует в Америку. В Нью-Йорке Кадя Молодовская основала два журнала на идише: «Svive» («Окружение») и «Heym» («Дом»). В 1942—1944 писала колонки для идишской ежедневной газеты «Форвертс» под псевдонимом Ривка Зильберг (по имени героини своего романа). После Катастрофы, в творчестве Кадии произошли большие изменения. Теперь в её произведениях появилась глубина, боль, обречённость. До конца жизни Кадия продолжает непримиримую борьбу с идишской "дешёвой" литературой. Кроме собственных работ, Кадия выпускает несколько переводов на идиш произведений других авторов. Её перевод стихотворения Маршака "Багаж", например, был так популярен, что иногда ошибочно принимался за её собственное произведение. Книги Кадии Молодовски неоднократно переводились на иврит, русский и английский. В 1971 Кадия Молодовски была удостоена израильской литературной премии имени Ицика Мангера за достижения в поэзии. Умерла 23 марта 1974 года в доме престарелых в Филадельфии. Источник: http://forum.materinstvo.ru/index.php?show...50982&st=20

Людмила Улицкая Ее первая книга увидела свет, когда автору было уже пятьдесят. Не характерно для писательского мира? Да. Поздно? А не скажите. Быть может, появись они раньше – и не было бы в них той глубины, мудрости, ясности – ну, в общем, всего того, за что читатели обожают Улицкую. Так что все своевременно. «Медея и ее дети», «Казус Кукоцкого», «Искренне ваш Шурик», «Люди нашего царя»… Каждая из этих книг – явление, «проходных вариантов» у Людмилы Улицкой нет. А появившийся в декабре минувшего года роман «Даниэль Штайн, переводчик» стал попросту сенсацией! С него и начался наш разговор… «Мне показалось, что вошел апостол» – Вы действительно были знакомы с Даниэлем Руфайзеном, прототипом Даниэля Штайна? – Конечно. Наша встреча произошла именно так, как описано в книге. В 1992 году на несколько часов он оказался у меня в квартире. Даниэль Руфайзен – реальный человек, польский еврей, сумевший в годы войны выдать себя за полунемца-полуполяка, устроиться переводчиком в гестапо, а потом, подслушав разговор о готовящейся ликвидации гетто, организовать массовый побег… Даниэлю удалось бежать, его укрыли монахини, он стал ревностным католиком, а позже монахом ордена кармелитов. В 50-е годы уехал в Израиль. Организовал общину и вел службы на иврите. Когда мы встретились у меня дома, он ехал в Белоруссию, где устанавливали памятник погибшим в гетто. Он вошел – и мне показалось, что вошел апостол. Я даже сравниваю его появление с появлением шаровой молнии. В сандаликах, в растянутом свитере, без каких бы то ни было признаков значительности… Но когда он ушел, я долго переживала неизъяснимое ощущение этой встречи и решила, что нужно писать о нем книгу. Он из тех праведников, на которых держится мир. – А почему «переводчик»? – К Даниэлю слово «переводчик» применимо в библейском смысле как к человеку, способному переводить язык одной культуры для другой. С самого начала книга задумывалась как перевод американской книги о жизни Даниэля Руфайзена, но потом я решила, что мой роман не будет строго документальным, и получила степень свободы, необходимую для работы. – Если предложат поставить фильм по этому роману, согласитесь? – Язык кино – это другой язык. Я не знаю, как делать фильм, и я вряд ли соглашусь на экранизацию, если только Спилберг предложит (смеется). – А теми спектаклями и постановками по вашим произведениям, которые уже есть, вы довольны? – Одна из самых любимых и удачных моих постановок – то, что сделала Катя Гранитова по сборнику «Девочки». Этот спектакль просуществовал недолго, в Театре эстрады его проиграли всего пять–семь раз. Он закрылся, но по радио «Культура» его можно услышать. Сейчас в репетициях моя последняя пьеса, написанная в 2004 году, – «Русское варенье». Надеюсь, зрители увидят спектакль уже очень скоро в театре «Школа современной пьесы». Кстати, в прошлом году эта пьеса была поставлена в Германии. Я была уверена, что немцы ее понять не смогут. Оказалось, много чего поняли. – Как вам фильм «Казус Кукоцкого»? – Я не очень охотно согласилась на экранизацию этого романа, но Грымов меня убедил. Сегодня я ни минуты не жалею, что ему поверила. Съемки, работа художников, качество работы – совершенны по всем параметрам. «Казус Кукоцкого» очень хорошее кино. Там нет ни капли халтуры, которую мы привыкли видеть в сериальной продукции. Добросовестная, талантливая, честная работа. «Пыхтя, иду по пути прогресса» – В своих произведениях вы много говорите о науке, медицине. Вы же окончили биофак МГУ, были профессиональным генетиком, работали в Институте общей генетики АН СССР – как стали писателем? – Да, я была генетиком, и меня выгнали с работы. Тогда гоняли за перепечатку самиздата. Несколько лет я не работала, а потом, когда вернулась на работу, профессия от меня уже ушла. Работала в Еврейском музыкальном театре, писала много инсценировок, а в 80-х годах осмелилась писать прозу. Первая моя книжка вышла в 93-м. Мне уже было 50. Но, конечно, писать я начала неслучайно – предрасположенность была задана семьей, и, наверное, в какой-то момент что-то щелкнуло. У дедушки было опубликовано две книги. Одна по теории музыки, другая по демографии. Папа, будучи научным сотрудником, написал книгу по эксплуатации автомобилей, прабабушка с материнской стороны писала стихи на идише... Знаете, «Казус Кукоцкого» я начинала писать рукой, продолжила на машинке, а закончила на компьютере. Потом отдала своему мужу-художнику все виды этой бумажной продукции, и он сделал из этого выставку. Замечательно интересную, потому что в пределах одной книги я прошла тот путь, который проходили миллионы людей по всей планете. – Нелегко, наверное, было осваивать ноу-хау в уже немолодом возрасте… – Да, мне было сильно за 55, когда я научилась работать на компьютере. Но я все время немного опаздываю. Машину начала водить в сорок пять лет. Я все время вынуждена догонять прогресс. Так вот, пыхтя и отдуваясь, иду по этому пути вместе со всеми. – А за прогрессом в области генетики вы следите? – Стараюсь по мере возможности. Когда начинала заниматься генетикой, было всего несколько десятков наследственных заболеваний. Сейчас их насчитывается несколько тысяч. Сегодня во власти генетики выявить и лечить наследственное заболевание уже на первых месяцах жизни. Это большое достижение. – Как считаете: евгеника нужна или это уже запретная грань? – Предполагается, что евгеника занимается улучшением человеческой породы. В нравственном смысле это дико сложный вопрос, и на него нет однозначного ответа. Сейчас очень тонкий анализ на очень ранних стадиях позволяет определить наследственный порок. Женщине предлагается, там, где это разрешено, сделать аборт. Она может сказать: «Хорошо, попробую родить в другой раз». Но есть женщины, которые отказываются от этого выбора: «Нет, я рожу такого, какого дал мне Бог». Если бы спросили меня, я, как генетик в прошлом, на эту область исследований человека наложила бы мораторий. Как, впрочем, наложила бы мораторий на исследование космоса. Мы не готовы. Не такие мы хорошие, не такие здоровые, чтобы нести свое присутствие другим мирам. Я очень люблю науку. Считаю, что один из самых великих даров, который достался человечеству от Бога – способность к творчеству. Но что мы с этой способностью делаем?! – А клонирование, стволовые клетки? – Стволовые клетки я бы разрешила, это продляет жизнь, а в клонировании не вижу смысла. – Сейчас в Европе и Америке высказывают сомнения по поводу того, нужно ли детям преподавать теорию Дарвина о происхождении видов, много сомнений на счет ее доказательности… – Думаю, и биологию, и теорию эволюции, и религиозные концепции происхождения человека надо подавать «в одном флаконе». Надо давать детям возможность выбирать. Нужна полнота информации. И еще, надо не курс православия в школах вводить, а курс религиоведения с различных культурных позиций. – Если бы ученые обнаружили ген совести или ген веры в Бога, вы бы поверили? – Я была глубоко потрясена, когда узнала, что недавно был открыт ген когнитивных способностей человека. Это святая святых, это интеллектуальные способности. Если уж нашли ген интеллекта, то, возможно, найдут и ген совести, хотя принято считать, что это относится к душевным качествам. Есть люди, у которых идеальный слух. Есть люди со световым чутьем. Мне казалось, что способность верить – это из области чувствительности. Впрочем, не это качество определяет человеческие взаимоотношения. Не то, верующий вы или нет, а то, порядочны или нет. В «Даниэле...» есть одно важное послание. Неважно, что мы думаем о вере, о проблемах религиозной жизни. Важно то, что мы делаем. «С внуком говорю о Пушкине» – Вы следите за современным литературным процессом? – Читаю все с большим опозданием. У меня книги годами лежат дома, и я все никак не могу до них дотянуться. Но постепенно что-то ухватываю. – Закончен такой большой труд – «Даниэль Штайн»… Что дальше? – Не знаю. Сейчас я прохожу мимо компьютера и отворачиваюсь. У меня были какие-то работы, которые я начинала до книги о Даниэле Штайне, но сейчас я потеряла к ним интерес, и мне возвращаться к ним очень не хочется. Буду общаться с друзьями, «прожигать жизнь». Есть ощущение глубочайшей усталости. Впрочем, в ближайшее время я, может быть, сделаю еще четыре книжки по своему «Детскому проекту». Это книги, которые учат малышей взаимоуважению и доброте. Они объясняют, что к другому человеку (даже если он сильно отличается от нас) нужно относиться как можно более доброжелательно. – Вы учите детей толерантности – вы серьезно думаете, что она возможна сегодня в нашем мире? – Толерантность сегодня оказывается одним из казенных понятий, связанных с политкорректностью. Я бы для себя заменила этот термин словами «милосердие» и «терпимость». А терпимости нам всем не хватает, даже в частной жизни. – Одна из ваших героинь в «Казусе Кукоцкого» говорит о том, что ее жизнь после рождения ребенка полностью ему подчинена. А как у вас? – У меня два взрослых сына, два внука, а сейчас еще и внучка (недавно младший сын женился, и у его жены есть восьмилетняя девочка). Близость к ребенку позволяет женщине проживать неоднократно то, что мужчина проживает однажды – в детстве. Каждый раз заново отзываешься на открытие ребенком мира. И ты – восторженный соучастник. Ты видишь истоки жизни. Это потрясающие переживания! Моему младшему внуку шесть месяцев, и от него я глаз не могу отвести. Когда дети были маленькие, я их растила сама. У меня не было ни нянек, ни помощников (мама умерла), и мне было дико тяжело. То, что могло бы доставить радость, я пропустила от ужасной усталости, от нехватки времени. А сейчас, общаясь с внуками, я получаю великое наслаждение. Недавно мы гуляли с четырехлетним внуком, зашли в книжный магазин. Он увидел на витрине «Библио-Глобуса» большую куклу Пушкина. Страшно обрадовался, сказал: «Это Гулливер!» Я говорю: «Нет, это Пушкин». Потом мы шли по Кривоколенному переулку и разговаривали о Пушкине. «Вот здесь поэт бывал, и здесь он писал свои стихи», – рассказывала я. Говорила ему о дуэли, и он был потрясен… На моих глазах произошла культурная инициация. Когда мы добрались до Дантеса, он сказал: «Какой урод!» У него впервые возникла негативная реакция по культурному поводу! Все эти моменты душевного развития – драгоценности… Факты из жизни Улицкая рано начала писать стихи, но публиковать их отдельным сборником так и не решилась. Одни из лучших поэтических строк вложила в уста главной героини своего романа «Медея и ее дети». Разведясь с первым мужем, одна воспитывала двоих сыновей – после школы оба они продолжили образование в Америке, сейчас вновь живут в России. Старший – бизнесмен, младший – музыкант, синхронный переводчик. По ее сценарию были сняты фильмы «Сестрички Либерти» (1990, режиссер – Владимир Грамматиков) и «Женщина для всех» (1991, режиссер – Анатолий Матешко). А в 2005 году увидел свет кинороман Юрия Грымова по мотивам книги Людмилы Улицкой «Казус Кукоцкого». Написав роман «Даниэль Штайн, переводчик», Людмила Евгеньевна вдруг заявила, что «это, очевидно, ее последний роман, слишком много сил отнимает подобная работа…» Надеемся, передумает. Источник: http://www.liveinternet.ru/users/liebkind37/post284325502/ А теперь видео

Сара Шнирер Сара Шнирер- (1883-1935) Педагог, писательница, драматург, основательница сети религиозных школ "Бейт-Яаков". Сара родилась и выросла в Кракове, в семье бельцовских хасидов. С раннего детства девочка выделялась как своей любознательностью, так и своей глубокой религиозностью. В то время, в Восточной Европе, понятия еврейская религиозная школа для девочек просто не существовало. Мальчики из религиозных семей находились в традиционной еврейской системе образования (хейдере, а затем в ешиве), тогда как девочки учились в общеобразовательных школах, а минимальные знания о еврейских традициях получали дома, в семье. Состоятельные люди нанимали для своих дочерей гувернанток и домашних учителей и давали девочкам разностороннее светское образование, при этом образованию религиозному придавалось меньшее значение. В семьях со скромным достатком (каковых было большинство) и вовсе изучение еврейской философии и религиозной этики считалось лишним для женщины и образование часто ограничивалось средней школой и обучением домоводству и рукоделию. Таким образом в Польше, Венгрии, Румынии и других странах Восточной Европы сложилась ситуация, когда многие девочки говорили на нескольких языках и могли читать французские любовные романы в оригинале, но имели лишь смутное представление о трудах великих раввинов и читали Тору исключительно в переводе на родной язык(польский, венгерский и т.д…). В связи с этим и процент ассимиляции среди женщин был намного выше, чем среди мужчин. Такое положение вещей продолжалось долгое время, пока одна маленькая отважная женщина не решила, что настало время изменить ситуацию. После окончания польской общеобразовательной школы, Сара открыла собственную швейную мастерскую. Её дела шли хорошо, но она чувствовала, что её призвание вовсе не шитьё и в 1918 г., у себя в мастерской, она собрала группу девушек для обучения их как светским, так и еврейским предметам. Сначала её идеи были восприняты окружающими с насмешкой и снисхождением, но позже Сара заручилась поддержкой известных раввинов и число её учениц стремительно выросло. Многие из девушек закончивших первую школу Бейт Яаков в Кракове, позже открывали подобную школу в своём родном городе или деревне. Кроме педагогической деятельности, Сара Шнирер пробовала себя и на литературном поприще. большинство её рассказов и повестей посвящены еврейской жизни и ценностям, она написала также несколько пьес, кот. были поставлены на сценах Израиля уже через многие годы после её смерти. К сожалению, личная жизнь Сары не была удачной. Она развелась с первым мужем ещё в юности, долгие годы была одна, а затем вновь вышла замуж, но брак остался бездетным. За год до смерти, у Сары обнаружили запущенную форму рака. Эта удивительная женщина, сумевшая изменить еврейский мир с помощью всего-лишь своей энергии, веры и горячего сердца умерла в возрасте 52 г. в Кракове. В год ее смерти в Польше действовало двести сорок восемь школ Бейт Яаков ( "Дом Яакова"), в которых училось тридцать пять тысяч девочек. Ее провожали в последний путь около пяти тысяч человек. Самые известные раввины Польши говорили прощальные речи над ее могилой. Катастрофа, уничтожившая европейское еврейство, уничтожила вместе с ним и сеть школ. Но те из многочисленных учениц Сары, что выжили, восстановили ее. Сегодня школы "Дом Яакова" существуют всюду, где есть ортодоксальные еврейские общины: в Англии, Франции, Бельгии, Швейцарии, Северной и Южной Америке, Израиле. Сеть имеет свои детские сады и свои педагогические колледжи. Источник: http://forum.materinstvo.ru/index.php?show...50982&st=20

Лиза Мейтнер ЛИЗА МЕЙТНЕР ( 17 11 1878, Вена — 27 10 1968, Кембридж) — австрий. ФИЗИК и РАДИОХИМИК. Проводила исследования в области ядерной физики, ядерной химии и радиохимии. Лиза была 3-й из 8 детей в еврейской семье. Как случалось тогда со мн. молодыми женщинами, искавшими себя в науке, родители были против её поступления в универ., однако Мейтнер настояла на своём, и 1901 г поступила в Венский университет, где начала изучать физику. В 1905 г она 1й среди женщин в универе получила степень PhD в области физики. После этого Мейтнер отправилась в Институт кайзера Вильгельма в Берлин, чтобы начать изучение химии. Используя свои знания по физике и знания Гана по химии, они проработали вместе 30 лет. В 1917 г Ган и Мейтнер открыли первый долгоживущий изотоп протактиния. В 1923 Лиза Мейтнер открыла безызлучательный переход, получивший название эффект Оже в честь франц. исследователя Пьера Виктора Оже, который независимо открыл его в 1925 г. В 1926 г Мейтнер стала профессором Берлинского университета. Она оказалась 1й женщиной в Германии, достигшей таких высот в науке. После открытия нейтрона в 1932 г возник вопрос о создании трансурановых элементов. Началось соревнование между Эрнестом Резерфордом из Англии, Ирен Жолио-Кюри из Франции, Энрико Ферми из Италии, и Мейтнер вместе с Отто Ганом из Берлина. Все они считали, что это будет абстрактное исследование, за которым последует Нобел. премия. Ни один из них не предполагал, что эти исследования закончатся созданием ядерного оружия. После аншлюса Австрии в 1938 г Дирк Костер убедил Мейтнер покинуть Германию и отправиться в Швецию. Из-за еврейского происхождения у неё не было действительного паспорта, и её чуть было не задержали на границе. Благодаря счастливой случайности Мейтнер сумела пересечь границу с Голландией. Мейтнер продолжила работу в институте Манне Сигбана в Стокгольме, но, вероятно из-за предвзятого отношения к женщинам-учёным у Сигбана, работала она, не получая никакой поддержки. В ноябре Ган и Мейтнер тайно встретились в Копенгагене для того, чтобы обсудить новую серию экспериментов, для этой цели они также обменивались письмами. В лаборатории Гана в Берлине были проведены эксперименты по доказательству расщепления ядра. Из сохранившейся переписки следует, что Ган никогда бы не поверил в расщепление ядра, если бы Мейтнер не убедила его в этом. Ей первой удалось расщепить атомное ядро на части: ядра урана распадались на ядра бария и криптона, при этом выделялось несколько нейтронов и большое количество энергии. В декабре 1938 года Нильс Бор в своём письме отмечал, что в процессах бомбардировки атомов урана энергии выделяется гораздо больше, чем предполагается теорией нераспадающейся оболочки. Многие утверждают, что Мейтнер 1й провела расчёты с учётом того, что оболочки могут распадаться. По полит. соображениям Лизе Мейтнер запрещалось публиковаться вместе с Отто Ганом в 1939 г. Ган опубликовал данные по химическому эксперименту в январе 1939 года, а Мейтнер описала физич. обоснование эксперимента месяцем позже, вместе со своим племянником, физиком Отто Робертом Фришем. Мейтнер заметила, что процесс ядерного деления может породить цепную реакцию, которая может привести к большим выбросам энергии. Это заявление вызвало сенсацию в научной среде. Знания, при помощи которых можно было создать оружие невероятной силы, могли оказаться в немецких руках. Амер. учёные Лео Сцилард, Эдвард Теллер и Юджин Вигнер убедили Альберта Эйнштейна написать предупреждающее письмо президенту Франклину Рузвельту, после чего был создан проект Манхэттен. Будучи по убеждениям пацифисткой, Мейтнер отказалась работать в Лос Аламосе, заявив: «Я не буду делать бомбу!» В 1944 г Отто Ган получил Нобел. премию по химии за открытие ядерного распада. По мнению многих учёных Лиза Мейтнер заслуживала той же почести, однако Отто Ган заявил, что премия должна вручаться только за достижения по химии. Многие утверждают, что Мейтнер не дали Нобел. премию из-за того, что одним из членов комитета был Сигбан, недолюбливавший её. Однако в 1966 г Ган, Штрассман и Мейтнер вместе получили премию Энрико Ферми. В 1946 году «National Women’s Press Club» (США) назвал Лизу Мейтнер «Женщиной года». В 1949 г она была награждена медалью имени Макса Планка. В 1960 г Мейтнер переехала в Кембридж, где умерла 27 10 1968 г, за несколько дней до своего 90-летия. В честь Лизы Мейтнер был назван 109 элемент таблицы Менделеева — мейтнерий. Научный фонд и Межгосударственная ассоциация последипломного образования Австрии учредили исследовательские стипендии имени Лизы Мейтнер, присуждаемые за научные исследования в области атомной физики. Интересный факт В книге "Физики продолжают шутить" приведен следующий курьез: Лиза Мейтнер - первая в Германии женщина-физик, смогла получить ученую степень в начале 20-х годов. Название ее диссертации "Проблемы космической физики" какому-то журналисту показалось немыслимым, и в газете было напечатано: "Проблемы косметической физики". Источник: http://womantory.livejournal.com/167776.html

Ребекка (Ривка) Грец Ребекка (Ривка) Грец- (1781-1869) Филантроп, общественный деятель, одна из самых известных еврейских женщин Америки своего времени, посвятившая всю свою жизнь помощи несчастным и обездоленным. Считается прототипом еврейки Ребекки в романе Вальтера Скотта Айвенго. Ребекка родилась в Филадельфии в семье успешного коммерсанта Майкла Греца и его жены Мириам и была средним ребёнком из 12 детей. Её дед, отец и дядя нажили состояние на торговле с индейцами, перепродаже земель и судоходстве. Финансовую деятельность семьи Грец на американском Западе позже расширили её братья, упрочив, таким образом, положение семьи в "высшем обществе" Филадельфии. Ребекка, как и все члены её семьи, была горячей патриоткой и считала, что именно в Америке, свободной от религиозных предрассудков, для еврейского народа наступит новая эра духовного и материального процветания. Блестяще образованная и при этом глубоко религиозная, Ребекка видела в еврейском образование и изучении Торы высшую ценность и с горечью отнеслась к распространению среди американского еврейства реформистского движения ( требовавшего облегчения и отмены многих обычаев ортодоксального иудаизма). Именно она основала первую в Америке воскресную еврейскую школу, взяв в качестве модели христианские воскресные школы. В юности Ребекка состояла в литературном кружке, куда входили такие талантливые авторы как Вашингтон Ирвинг и Джеймс Керк Полдинг, но потерпев неудачу на литературном поприще, она ограничилась обширной перепиской с множеством известных персон, среди кот. британский педагог и писательница Мария Эджворт, американская писательница Кэтрин Седжвик, и такая яркая и неоднозначная личность, как Грейс Агилар. Помимо спонсирования синагоги филадельфийской еврейской общины, семья Грец финансировала создание и развитие Академии изящных искусств, общества поддержки глухонемых и нескольких библиотек города. В 20 лет Ребекка, вместе с матерью, сёстрами и ещё 20 женщинами- как еврейками, так и христианками, основали благотворительное женское общество помощи нуждающимся женщинам и детям. В 1815, по инициативе Ребекки, был создан сиротский приют, а в 1819 первая еврейская женская благотворительная организация. Организация занималась не только финансовой помощью нуждающимся семьям, но и обучением еврейских женщин и девушек швейному мастерству и приютами для нищих еврейских эмигрантов. До самой смерти, Ребекка была бессменным исполнительным секретарём во многочисленных, основанных её благотворительных организациях и пользовалась таким уважением и влиянием, что до сих пор считается еврейской матерью Терезой Америки. Не смотря на своё прекрасное образование, красоту и финансовые возможности, Ребекка так и не вышла замуж, но, кроме многочисленных опекаемых ею сирот, вырастила и заменила мать 9 детям своей сестры Рейчел, умершей в 1823 г. Ребекка Грец скончалась в 1869 году в возрасте 88 лет и похоронена на кладбище Микве Исраэль в Филадельфии. Источник: http://forum.materinstvo.ru/index.php?show...50982&st=20

Хайли (Каролина) Каула Хайли (Каролина) Каула- (1739-1809 гг.) Одна из самых влиятельных женщин Германии, коммерсантка, придворный казначей(!) и основательница Вюртембергского дворцового банка. Хайли родилась в семье процветающего бизнесмена Рафаэля Ицхака Каулы , поставщика товаров ко двору Гогенцоллернов в города Зигмаринген и Хехинген. Хайли получила блестящее образование и в 1757 вышла замуж за Акиву Ауэрбаха, торговца лошадьми из Хехингена. Мечтой Акивы было изучение Торы и Хайли взяла ведение бизнеса на себя. После смерти отца, в 1760 г., в возрасте 21 г. Каролина возглавила фирму Каула, а уже в 1768 становится казначеем и основным поставщиком лошадей, столового серебра и ювелирных изделий резиденции Фюрстенберг Донауэшинген. С 1770 мадам Каула назначается придворным казначеем герцога Вюртембергского в Штутгарте. При этом евреям было запрещено проживание в городе и лишь в 1800 г. семья Каула получает особое разрешение на проживание там. Расцвет финансовой империи Каула пришёлся на период франко-германских войн. В 1790-х гг. фирма Каула постепенно становится основным поставщиком пайков, а также зерна и лошадей для императорской армии в Южной Германии. Семья владела роскошными особняками и великолепными породистыми лошадьми и вела аристократический образ жизни, строго соблюдая при этом Тору и заповеди. Мадам Каула жертвовала баснословные суммы на благотворительность, помогая как еврейским, так и христианским нуждающимся. В Штутгарте у семейства Каула была собственная синагога и раввин на содержание которого были выделены средства из особого фонда. Кроме того на средства этой семьи был построен первый в Штутгарте институт изучения Торы (Бейт мидраш) с огромной библиотекой., ученикам кот. предоставлялось полное содержание. Именно Каролина Каула считается основательницей еврейской общины Штутгарта. Мадам Каула умерла в 1809 г. И на её надгробие высечены трогательные слова благодарности за помощь нуждающимся без различия национальности и вероисповедания. Её именем сегодня названа одна из улиц Штутгарта, недалеко от здания центрального банка, основанного её фирмой. Источник: http://forum.materinstvo.ru/index.php?show...50982&st=20

Рува-Лия Соломянская Родилась 05.05.1907, Минск. Сценарист. В 1928-1929 училась в Ленинградском институте коммунистического воспитания им. Н.К.Крупской (заочно). Лия Лазаревна Соломянская (1908--1986), была дочерью большевика с дореволюционным стажем, уроженца Минской губернии Лазаря Григорьевича. Она была журналисткой, из организаторов пионерского движения в Перми. Была членом редколлегии пермской газеты "На смену", работала на радио. В кино с 1935 года (сначала на "Мосфильме", затем - зав. Сценарным отделом "Союздетфильма"). В 1936--1940 гг. она провела в акмолинских лагерях ГУЛАГа, по выходу из которых работала на киностудии "Союздетфильм". В годы Великой Отечественной войны - военный журналист газеты "Знамя". После войны сотрудничала в различных газетах и журналах. У нее уже был ребенок - сын, которого Аркадий Петрович усыновил. Гораздо поздее он ещё усыновит-удочерит девочку по имени Женя - дочь последней своей жены - Прохоровой Доры Матвеевны из Клина. В 1930 году Аркадий Гайдар переехал с семьей из Архангельска в Москву, снова поселился в дачном поселке Кунцево. Ободренный успехом "Школы", он сел за продолжение этой повести: Борис Голиков после ранения возвращается в Арзамас, встречается со старыми друзьями, потом снова уезжает на фронт... Так оно в жизни писателя и было, и казалось, что работа пойдет легко. Действительно, первые главки писались быстро. Но постепенно дело замедлялось. Аркадий Гайдар переживал, мучился, не сразу осознав, что дело не в компоновке глав, не в сюжетных ходах и не в литературном стиле, а просто-напросто по весть "Школа" по внутренним законам, присущим произведению, уже закончена и продолжения у нее быть не может. Нужно просто браться за новую книгу. За какую? О чем? Уверенный, что ему предстоит серьезная работа над продолжением "Школы", Аркадий Гайдар ответить на эти вопросы не мог. Он был мрачен, неразговорчив. Но так продолжалось недолго. Жена писателя Л.Л.Соломянская, работавшая тогда редактором "Пионерской правды по радио", попросила Аркадия Гайдара написать для радиогазеты какой-нибудь небольшой рассказ. Так и родился "Четвертый блиндаж". В этом рассказе появляется потом почтя постоянно присутствующая в произведениях Аркадия Гайдара тема Красной Армии, которая, завоевав победу в гражданской войне, бдительно оберегает мирный труд советского народа. И все же даже в этом коротеньком рассказе можно найти отголоски Арзамаса. Одному из героев "Четвертого блиндажа" писатель дал имя Исайка Гольдин, вспомнив своего товарища по реальному училищу А.М.Гольдина, который впоследствии, уже после Великой Отечественной войны, собрал в архивах документы об участии Аркадия Гайдара в гражданской войне и, основываясь на этих документах, написал о нем интересную книгу "Невыдуманная жизнь" (Москва. "Детская литература", 1972). Живет в рассказе и тема гражданской войны, а девочке Нюрке писатель отдал одну из своих любимых песен. Впервые рассказ "Четвертый блиндаж" передавался по радио в 1930 году. В 1931 году вышел отдельной книжечкой в издательстве "Молодая гвардия". Т.А.Гайдар В Перми торжественно открыли мемориальную доску, посвященную Аркадию Гайдару. Укреплена она на здании областного Дома журналистов, где когда-то размещалась редакция первой пролетарской, а нынче самой тиражной областной газеты "Звезда". В "Звезде" 22-летний бывший комполка Аркадий Голиков и начинал свою работу журналистом. Именно в Перми родился его литературный псевдоним - "Гайдаром" он подписал свой первый художественный рассказ "Угловой дом". Здесь будущий писатель прожил почти два года, оставил после себя славу не только яркого журналиста, но и, судя по байкам, лихого парня и любимца женщин. Отсюда он увез жену, красавицу и комсомолку Руву-Лию Лазаревну Соломянскую, которая родила ему сына Тимура. "...начинали мы по сути с Аркадия Гайдара и его жены Лии Соломянской. В этом же самом здании. Здесь, где была завязана вся телефонная сеть Архангельска, открылась в 1928 году первая в области радиостудия. Радио было городским. Гайдар и его жена уловили общественный интерес к звучащему слову. Гайдар любил делать обзоры писем горожан - это был образец прямого эфира. Гайдар комментировал письма иногда с иронией, иногда доброжелательно, сочувственно. В гайдаровских программах звучала также информация о жизни Архангельска... Кстати сказать, этот полковник Соломянский — брат Лии Соломянской, бабушки Егора Гайдара. Вообще, в техническом составе было много евреев. В Перми Гайдар женится на семнадцатилетней комсомолке Лии Лазаревне Соломянской, в 1926 году в Архангельске у них родился сын Тимур." Дальше Борис Камов начинает рассказывать о Гайдаре 30-х годов и о том, как Аркадий Петрович несколько раз звонил наркому Ежову, пытаясь выручить свою бывшую жену Лию Соломянскую. Но это все равно, как если бы стали обвинять, скажем, Буденного в том, что он много зарубил шашкой людей, а в опровержение этого рассказали бы, что в тридцатые годы Семен Михайлович "курировал" племенное коневодство в СССР. Ну да, курировал. А в 20-е годы рубил шашкой людей... Источник: http://www.pseudology.org/Gaydar/Babushka_Solomyanskaya.htm

Ольга Альтман Эту историю рассказал выходец из Закарпатья, кавалер почетного легиона Ян Горал. Он поделился своими воспоминаниями об Ольге АЛЬТМАН, которую весь мир знал в конце 40-х - начале 50-х как Ольгу фон Конов или "нефтяную Ольгу" Эта красивая девушка из Берегова была легендой в предвоенном Париже, а впоследствии стала символом успешной женщины, одним из первых олигархов женского пола. И если о ее золотых годах известно немало, то о том, откуда она и каким был ее путь к успеху в Украине говорится впервые. Ян Горал несколько раз встречал "нефтяную Ольге", жизнь которой обросло впоследствии легендами. Впервые - еще в юности на Закарпатье, потом уже в течение войны и в конце - под занавес ее жизненного пути, в королевстве Монте-Карло. Собственные воспоминания Яна Горала и рассказы самой Ольги господину Горалу подаем в эксклюзивном материале. Первая красавица Праги и Парижа "В Берегово до войны (Второй мировой. - Авт.) Жила семья Альтман. - Начинает пересказывать Ян Горал. - В семье воспитывали двух дочерей, обе девочки были очень красивыми. Историю одной из них - Ольги, которую я знал лично, хочу рассказать вам. Когда сестры были еще подростками, в начале 30-х министр промышленности Чехословакии посетил Закарпатье по поводу открытия новой фабрики. Он приметил Ольгу, которая аккомпанировала на фортепиано во время торжеств, и влюбился в нее с первого взгляда. Сразу же узнал, кто она и из какой семьи. В первом же письме к Ольге Альтман, кроме слов восхищения ее красотой и грацией, министр направил перстень с бриллиантом. Девушка отправила его обратно со словами, что примет такой щедрый подарок от отца или будущего мужа. И в любом случае – не от женатого мужчины. Тогда влюбленный министр вернулся в Прагу, развелся с женой и вернулся в Берегово просить руки очаровательной Ольги. Через некоторое время сердце красавицы растаяло и они поженились. Молодые супруги переехали в Прагу. И тут вскоре все поняли, что эта "девушка из Карпат" (так ее сначала пренебрежительно называли за глаза. - Авт.). И помимо неземной красоты обладает еще и незаурядным интеллектом и умеет держаться в высшем обществе. За несколько месяцев она стала одной из самых известных и уважаемых леди в Праге. Ее талантами восхищались вельможи и их жены. Вскоре Ольга вошла в элиту высшего общества Праги того времени. У ее мужа, министра, были апартаменты в центре Праги в гостинице "Алькорн". Туда время от времени на приемы приходила как тамошняя элита, так и простые люди, которые стремились встретиться с Ольгой или попросить ее об услуге или покровительстве. Все было хорошо, Ольга вскоре родила дочь. Но пришли "черные времена" оккупации Гитлером Чехословакии. Страна фактически перестала существовать, правительство сместили. Фашисты ввели протекторат. Впрочем немцы понимали, что нужно иметь под рукой как можно больше компетентных людей, которые знакомы с особенностями хозяйствования и жизни Чехословакии и имеют опыт управления. Поэтому оставили на должностях многих чиновников. А мужу Ольги поставили ультиматум: ты нам нужен, потэму разводись со своей женой (которая имела еврейские корни, а это было недопустимо в фашистской доктрине) и работай на нас. Иначе - смерть вам обоим. Делать было нечего. Ольга дала развод мужу и он смог отправить ее (а также некоторые драгоценности и немало денег - все, что удалось уберечь от конфискации. - Авт.) в Париж - туда, где еще не хозяйничали фашисты. Все, что осталось мужчине, это недвижимость, которую немцы оставили в собственности его семьи. Во время прощания экс-министр пообещал Ольге, что продаст кое-что из недвижимости, уйдет в отставку и вместе с дочерью присоединится к ней в Париже. Ольга жила скромно в Париже, ожидая мужа и размышляя над дальнейшей судьбой ... Но произошло совсем не так, как планировали супруги. За несколько месяцев до Ольги дошла весть, что ее бывший муж ... снова женился - на приме-балерине чешской национальной оперы. Тогда преданная женщина перестала вести затворнический образ жизни, сняла апартаменты в одном из самых дорогих отелей Парижа ("Джордж V". - Авт.) и стала вести себя как светская львица. Как и в Праге, Ольга имела бешеный успех. Вскоре судьба свела ее с норвежским потомком правящей династии. Принц фон Конов был наследником крупнейшего в Норвегии концерна по кораблестроению. Но бизнес переживал не лучшие времена после великой депрессии, а впоследствии и напряженной ситуации в Европе. Может поэтому, а возможно из-за легкомысленного характера принца который не очень интересовался коммерцией. Больше любил всевозможные регаты: был отличным яхтсменом, денди и желанным гостем в любом высоком обществе. Познакомившись поближе, став друзьями, Ольга предложила ему: "Позволь мне поехать в Осло и хотя бы на время возглавить компанию". Он согласился, и Ольга незамедлительно отправилась в столицу Норвегии. Вместо стандартных "спасательных методик", когда идет сокращение работников и "оптимизация" производства, она уже через 2 месяца освободила ... почти весь руководящий состав компании. Наняла нескольких новых управленцев, заручилась поддержкой рабочих - и фирма заработала гораздо лучше. Затем, в сентябре 1939 года, Ольга организовала невероятный прием: званый обед для президентов крупнейших банков в регионе. Причем, вызвала дорогого шеф-повара из парижского отеля "Джордж V". Тогда пресса не без пафоса отмечала: "Такого помпезного обеда Норвегия еще не знала!". Памятным было и обращение Ольги к присутствующим: "Уважаемые гости! Война – всего лишь вопрос времени. И я хочу купить все корабли, которые на плаву, все которые сойдут с верфи в ближайшее время. Поверьте, господа , это будет лучшее вложение капитала для вас и для "Norway-American Shipping Line". Из Нью-Йорка мы будем вести бизнес со всем миром ". Семь крупных банков тогда дали под предложенный проект значительные суммы денег. Ольга купила по дешевке почти сотню кораблей (ведь работы и заказов тогда было мало и владельцы с удовольствием избавлялись "плавающего железа". - Авт.). 70 из них понадобились уже очень скоро, потому что началась Вторая мировая война: увеличились потребности в транспортировке продовольствия, горючего и боеприпасов в Европу, в частности к берегам Великобритании. После войны, женившись в итоге с принцем фон Конов, Ольга стала одной из самых известных корабельных магнатов мира. Ее способы и методы ведения бизнеса не всегда и не всем нравились. В частности, Ольгу вызывали как свидетеля в конгресс США, ведь имел место факт продажи нескольких нефтяных танкеров китайцам. Впрочем она парировала все обвинения, мол, принципы бизнеса и выгоды не следует путать с политикой. В 50-х Ольга вернулась на короткое время в Норвегию, родила сына - нового принца фон Конов. В общем Ольга Конов стала символом успешной женщины для всей слабой половины скандинавского полуострова. В мире ее называли "Oiltank Olga" ("нефтяная Ольга", "Ольга-танкер") из-за того, что после войны приоритетом считала перевозки нефти и на этом заработала миллионные капиталы. Через некоторое время, когда ее муж умер, Ольга приехала в Прагу посетить дочь. И убедила девушку вернуться вместе с ней в Америку. Бывший муж Ольги (экс-министр, который так и не достиг значительных высот, в том числе и из-за сотрудничества с фашистами. - Авт.) также захотел присоединиться к бывшей жене. Но Ольга проигнорировала его, спросив при встрече: "Извини, мы знакомы? Ты кто?" В последние годы, когда "нефтяная Ольга", первая женщина-олигарх, активно вела бизнес, - она поддерживала начинающего Онассиса, который вскоре станет такой же нефтяной легендой, как она. Единственное черное пятно в жизни Ольги Конов - изуродованная судьба ее дочери, которая соблазнилась всеми прелестями жизни бомонда в Нью-Йорке. Злоупотребляла алкоголем и наркотиками, вела распутный образ жизни, в итоге долго лечилась от пагубных привычек. Сын Ольги Конов стал юристом, хотя, как и отец, больше предпочитает спорт и азартные играы. Доживала свой век Ольга в Монте-Карло, где приобрела имение и до последних лет жизни руководила компанией (в основном, по телефону. - Авт.). Эта некогда эффектная леди, превратилась в невероятную скрягу! Но одновременно до последних дней не теряла ясности ума, была в курсе всех мировых событий и перипетий, подводных камней и интриг. Источник

Спасибо большое! Я, конечно же, читал дневник этой замечательной девочки. А вот фильм не видел - обязательно посмотрю!

Я двумя руками за! Жду новых материалов в эту тему - надеюсь, миллион просмотров (сегодня почти 800 тысяч) - не за горами! Ам Исраэль хай!

Лия Прейс (Маршак) Советская писательница Елена Ильина (Лия Яковлевна Прейс, в девичестве Маршак) родилась в уездном городе Острогожск, недалеко от Воронежа. Её отец, мещанин Яков Миронович Маршак (1855-1917), был мастером-мыловаром, а мать, Евгения Борисовна Гительсон (1867-1917), воспитывала детей, которых звали (по старшинству): Самуил, Моисей, Сусанна, Илья, Лия. Род Маршаков происходит от талмудистских предков. Отец, Яков Миронович, самоучкой постиг основы химии и непрестанно занимался опытами. Работа на мелких мыловаренных заводах его не удовлетворяла, и в поисках лучшего применения своих сил он добрался, наконец, со всей семьёй до Петербурга. Как раз после рождения младшей дочери Лии. Жили за всеми петербургскими заставами: Нарвской, Невской, Московской. Безусловно, в связи с процентной нормой трудности возникали с обучением детей в гимназиях. Дети были на редкость способные и пытливые. Маленькая Лия вместе с братьями глотала Жюль Верна, Майн Рида, Купера, Брема, Станюковича. Особенно внимала брату Илье, была его другом и усердной ученицей. Впоследствии Илья, инженер-химик, стал знаменитым автором научно-художественных книг для детей Михаилом Ильиным (1895-1953). Надо сказать, что трое детей избрали свой путь в литературе, но наиболее способный и знаменитый старший брат Самуил Яковлевич (1887-1964) считал, что в литературе должен быть только один Маршак. Именно поэтому двое других "пишущих", кто носил эту фамилию, известны нам под псевдонимами. Сестра Лия Яковлевна, став печататься в 1925 году, взяла псевдоним Елена Ильина. В 1926 году она окончила Ленинградский институт истории искусств. Елене Ильиной принадлежат многочисленные стихи и стихотворные сказки для детей, рассказы, очерки, переводы. Выйдя замуж за философа Илью Исаковича Прейса, стала носить его фамилию. Прославила её книга "Четвёртая высота", написанная в 1945 году. Это биографическая повесть о Гуле Королёвой - героине войны, погибшей под Сталинградом, о её детстве, школьных годах, о том, как она побывала в Артеке, как снималась в фильмах, о её юности и трагической гибели на фронте. Так получилось в жизни, что Ильина познакомилась с Гулей, когда та была ещё ребёнком, искренне восхищалась ей и описала её короткую жизнь с неподдельной теплотой. "Я буду рада, если для тех, кто узнает Гулю Королёву по страницам этой книги, она станет - хотя бы отчасти - такой же близкой, какой она была для тех, кто узнал и полюбил её в жизни", - писала Елена Ильина в предисловии, обращённом к читателям. Эта книга выдержала много изданий. Поразительно, но при всех неизбежных идеологических издержках повесть, впервые опубликованная в 1946 году, переиздаётся до сих пор. В конце своей жизни, после смерти в 1958 году мужа Ильи Исаковича Прейса, она много помогала брату Самуилу Яковлевичу Маршаку в литературных делах. Переиздание в 1964 году "Четвёртой высоты" она посвятила умершему брату, написав в предисловии: "Светлой памяти Самуила Яковлевича Маршака, моего брата, моего друга, моего учителя". В том же 1964 году Лия Яковлевна скончалась. Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6193

Рахель Корн Еврейская поэтесса и прозаик Рахель Корн (настоящие имя и фамилия - Рохл Херринг) родилась 115 лет назад в селе Подлиски, в Галиции. Училась в еврейской народной школе в местечке Мощиска (ныне город Мостиска в Львовской области) и у частных преподавателей польского языка и литературы. С детских лет пристрастилась к литературе, среди ее любимых немецких и польских поэтов были, в первую очередь, Райнер Мария Рильке и Болеслав Лесьмян. Во время Первой мировой войны семья будущей поэтессы эвакуировалась в Вену, где Рахель получила высшее образование. Вернувшись после войны в Польшу, она вышла замуж за Герша Корна и поселилась в галицийском городке Пшемысль. В конце 1918 года Рахель дебютировала рассказом на польском языке в сионистском журнале «Новы дзенник», выходившем в Кракове. Ее успехи в литературном творчестве были столь заметны, что многие критики предсказывали ей особое место в польской литературе. Но судьба распорядилась по-иному. В данном случае роль «судьбы» исполнил муж поэтессы, вдохновивший ее попробовать себя в творчестве на языке идиш. И Рахель попробовала: уже первые ее поэтические книги на мамэ-лошн стали сенсацией в еврейском мире, и вскоре Рахель Корн стала одной из очень немногих еврейских поэтесс, чьи произведения регулярно и охотно публиковались в ведущих еврейских литературных журналах того времени. Сборники стихотворений Рахели Корн «Дорф» («Деревня», 1928), «Ройтер мон» («Красный мак», 1937) и сборник рассказов «Эрд» («Земля», 1935) проникнуты идиллической ясностью взгляда на природу ее родной Галиции и тесно связанных с ней обитателей еврейских местечек. Стихи отмечены задушевностью, обнаженностью чувств, простотой слога и естественностью ритмических переходов. Именно в то время Рахель Корн очень образно написала: «Моими друзьями были ... деревья, в каждом из них я всегда видела близких мне людей». Когда Пшемысль в сентябре 1939 г. был занят советскими войсками, Корн решила отправиться к дочери Ирене, которая жила во Львове. Герш Корн остался в Пшемысле, который буквально через несколько часов после отъезда Рахель был оккупирован нацистами. С тех пор жена и дочь больше никогда не видели своего мужа и отца. В июне 1941 года Рахель с дочер ью уехали в Киев, где незадолго до захвата города нацистами вышел ее сборник «Лидер» («Стихи»). Вплоть до 1946 года Рахель Корн жила в эвакуации (Уфа, Ташкент, Фергана), затем уехала в Лодзь. В том же 1946-м она стала первой еврейской писательницей, приглашенной стать членом международного ПЕН-клуба в Стокгольме. Произошло это после ее беседы с принцем Швеции, который тоже занимался литературным творчеством и был секретарем Союза писателей Швеции. Во время беседы с принцем Рахель попросила его помочь с визами в Швецию для нее и для других еврейских писателей Польши. Рахель Корн прожила два года в Стокгольме и в 1948 году уехала оттуда в Канаду и поселилась в Монреале. Былая цельность мировосприятия сменилась растерянностью, а связь ее творчества с близким ей строем жизни порвалась, что отражают даже названия ее стихотворных сборников: «hэйм ун hэймлозикайт» («Дом и бездомность», 1948), «Башерткайт» («Обреченность», 1949), «Фун йенэр зайт лид» («По ту сторону песни», Тель-Авив, 1962), «Ойф дер шарф фун а рэге» («На острие мгновения», Тель-Авив, 1972), «Фарбитене вор» («Подмененная истина», Тель-Авив, 1977). В Тель-Авиве издан также сборник стихотворений Корн «Лидер ун эрд» («Песни и земля», 1966) с параллельным переводом на иврит. Умерла Рахель Корн в 1982 году в Монреале. Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6163

Да, верно - я недооценил читателей! Ура!

Сегодня, взглянув на цифру просмотров темы "Знаменитые еврейки" я увидел: 777742. То есть, через день-два мы можем прочитать: 777777! Правда, интересно?..

Гита Страхилевич Талантливая пианистка, заслуженная артистка Молдавской ССР (1967) Гита Страхилевич (полное имя - Гитл Страхилевич-Пропищан) родилась в Кишинёве. Еще в детстве она была признана вундеркиндом, училась игре на фортепиано у Наума Вилика, окончила гимназию (лицей) «Принцессы Дадиани» и получила степень бакалавра в 1934 году. В 1934-1936 годах обучалась в Кишинёвской консерватории «Unirea» (Униря) у Антонины Стадницкой, в 1936-1940 годах - в Королевской академии музыки и драматического искусства в Бухаресте по классу фортепиано у Флорики Музическу, дочери известного композитора. Кто знает, как сложилась бы творческая судьба Гиты, которая по праву считалась гордостью класса Флорики Музическу, если бы не государственный антисемитизм, пришедший в Румынию вместе с фашизмом из Германии. Как и тысячи евреев-бессарабцев, она бежала в 1940 году назад в Кишинев, и уже через год вынуждена была бежать дальше, на восток, спасаясь от военной машины фашистской Германии. В годы войны Гита Страхилевич работала пианисткой в молдавской хоровой капелле “Дойна”, куда ее пригласил известный композитор Давид Гершфельд, с этим коллективом она выступала и на фронте перед солдатами, и по всему Советскому Союзу. В «Дойне» Гита познакомилась с будущим мужем — скрипачом Наумом Пропищаном. В 1944-1948 годах Гита Страхилевич возглавляла музыкальное отделение Молдавской государственной филармонии. С 1944 по 1971 год она была солисткой Молдавского комитета по радио- и телевещанию. Выступала с сольными программами классической музыки (Чайковский, Моцарт, Равель, Шопен), исполняла произведения современных молдавских композиторов (Златы Ткач, Георге Георгицы, Василе Загорского, Павла Ривилиса, Аркадия Люксембурга, Давида Федова и других). Выступала также как аккомпаниатор артистов Молдавского государственного театра оперы и балета (Марии Биешу, Бориса Раисова и других), участвовала в записи многочисленных радиопрограмм академической музыки. На московской фирме грамзаписи «Мелодия» вышли четыре долгоиграющие пластинки произведений классических и современных молдавских композиторов в исполнении Гиты Страхилевич. Она была награждена медалью Meritul Civic (1995) и орденом Республики (Ordinul Republicii, 1996). В последние годы жизни, когда в независимой Молдове сняли запрет на еврейскую культуру, Гита Страхилевич обратилась к своим истокам. Она стала активным волонтером в кишиневском Хэседе “Иегуда”, часто выступала перед евреями как с сольными номерами мировой классики (“Кадиш” Равеля, “Два еврея - богатый и бедный” Мусоргского и др.), так и аккомпанируя исполнителям еврейских песен. Умерла Гита Страхилевич 20 декабря 2002 года в Кишиневе. Ее дочь, София Наумовна Пропищан (род. 1950, Кишинёв) - российская скрипачка, дирижёр, Заслуженная артистка России, профессор и заведующая кафедрой струнно-смычковых инструментов Нижегородской государственной консерватории имени М. И. Глинки, музыкальный руководитель камерного оркестра «София» (Нижний Новгород). Сын Гиты Страхилевич, Борис Наумович Пропищан (род. 1944) — ведущий музыкант Карагандинского городского концертно-циркового объединения, художественный руководитель ансамбля казахской музыки «Мерей». Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6163

Натали Портман Американо-израильскую киноактрису Натали Портман называют новой Одри Хёпберн. Почему? – об этом вы узнаете, познакомившись с ее краткой биографией. Родители Натали приехали в Израиль из Кишинева. Мама — художница, отец — врач, специалист по женскому бесплодию. Поселились в Иерусалиме, где и родилась Натали. Портман — девичья фамилия ее бабушки, свою же настоящую фамилию – Гершлаг - она не любит разглашать, опасаясь вторжения посторонних в личную жизнь. Когда Натали Портман было три года, семья перебралась из Израиля в США – сначала в Вашингтон, затем в Коннектикут, а потом в Нью-Йорк. В детстве Натали занималась хореографией и фигурным катанием, играла в школьном театре. Когда девочке исполнилось 11 лет, ей предложили работу в модельном агентстве, но она предпочла карьеру актрисы. Дебют Натали Портман состоялся в фильме Люка Бессона "Леон" (1994), где она играла вместе с Жаном Рено. "Леон" принес Натали Портман большую известность и обеспечил ей стремительную карьеру. Далее была "Схватка" с Робертом Де Ниро и Аль Пачино. Потом последовали картины: "Красивые девушки" (1996) и "Марс атакует!" (1996). В фильме Вуди Аллена "Все говорят, что я люблю тебя" Натали Портман снималась вместе с Эдвардом Нортоном, Дрю Бэрримор и Джулией Робертс. Натали Портман в течение 1998 года попробовала свои силы в качестве театральной актрисы. Она играла роль Анны в бродвейской постановке "Дневник Анны Франк". Параллельно с этим проходили съемки новой серии "Звездных войн" – "Эпизод первый: Скрытая угроза", где Натали Портман получила роль королевы Амидалы – будущей матери Люка Скайуокера и принцессы Леи. Натали честно призналась, что не видела предыдущих трех серий. Тогда же она подписала контракт на участие в двух последующих эпизодах "Звездных войн". Далее последовали съемки фильма "Где угодно, только не здесь", где также снималась Сьюзан Сарандон. Натали Портман за эту картину номинировалась на "Золотой Глобус". Двухтысячный год был отмечен выходом картины "Там, где сердце". В ней Натали Портман сыграла неожиданно забеременевшую девушку (кстати, это был первый фильм, где Натали предстояло сыграть сцену с поцелуем). За эту свою роль актриса получила Young Star Awards. А самым "откровенным" фильмом в артистической карьере Натали стала картина "Близость" (Closer, 2004 г.), где она блестяще сыграла роль стриптизерши и была удостоена за исполнение этой роли премии "Золотой Глобус". В том же 2004-м году она снялась в "Стране Садов" (Garden State), а затем – в картине "V значит вендетта", ради роли в которой ей пришлось пожертвовать своими волосами. Сегодня Натали Портман – одна из самых популярных и востребованных актрис Голливуда, она – обладательница премий «Оскар», «Золотой Глобус» и «BAFTA» в номинации «Лучшая актриса» за роль в фильме «Чёрный лебедь» (2011). Однако сама Натали не раз говорила, что учеба в Гарвардском (она окончила его в 2003 году со степенью бакалавра по психологии) и Иерусалимском университетах для нее важнее работы в кино, поскольку она не собирается всю жизнь посвящать актерской профессии и готова пожертвовать многими ролями ради иной карьеры (между прочим, Натали свободно владеет ивритом и английским, а также изучала французский, немецкий, японский и арабский языки). Отвечая на вопросы одной из анкет, актриса сообщила, что у нее есть два любимых фильма – «Грязные танцы» и «Список Шиндлера», ее любимая книга – «Дневник Анны Франк», а любимая страна – конечно, Израиль. По этому поводу в интервью журналу «Rolling Stone» она сказала следующее: «Я очень люблю Соединённые Штаты, но моё сердце - в Иерусалиме. Там я чувствую себя дома». Свою привязаннность талантливая актриса несколько лет назад подтвердила в родном Иерусалиме: она пожертвовала 50 миллионов долларов на расширение и модернизацию отделения экстремальной хирургии знаменитой иерусалимской больницы "Хадасса". На церемонии передачи чека, состоявшейся в «Театрон Иерушалаим», заведующий отделением хирургии и травматологии д-р Коби Асаф отметил, что пожертвование Портман поможет спасти сотни жизней уже в ближайшее время. В нынешнем своем виде отделение экстремальной хирургии может принимать 23 тысячи пациентов в год, в то время, как потребность в срочных операциях людей, пострадавших от терактов или в результате автомобильных катастроф, составляет около 73 тысяч в год. Кстати, во время учебы в Гарварде Натали Портман активно участвовала в работе еврейской студенческой ассоциации «Гиллель». В мае 2008 года Натали Портман стала самым молодым членом жюри 61-го Каннского кинофестиваля. А её режиссёрский дебют (короткометражный фильм «Ева») открыл конкурс короткометражек 65-го Венецианского кинофестиваля. В сентябре 2010 года года в прокат вышел «Чёрный лебедь» Даррена Аронофски. В нём Портман сыграла балерину, стремление которой получить роль в балете «Лебединое озеро» перерастает в одержимость. Чтобы подготовиться к этой роли, Натали пришлось тренироваться от 5 до 8 часов каждый день в течение полугода. Впрочем, в конечном счёте большую часть танцев на сцене исполнила Сара Лейн, прима-балерина Американского балетного театра с 22-летним стажем. По словам самой Лейн, Портман - изумительная актриса, но за полтора года решительно невозможно достичь того уровня профессионализма, который требуется для исполнения крайне трудных даже для опытных балерин сцен в фильме. В январе 2011 года Натали Портман получила премию «Золотой Глобус» как лучшая актриса за роль в этом фильме, а в феврале 2011 года - «Оскар» в той же номинации. 21 января 2011 года вышла в прокат романтическая комедия «Больше чем секс». Компанию актрисе составил Эштон Катчер. Ну, и наконец – о личной жизни Натали. В настоящее время она встречается с танцором Нью-йоркского Театра балета Бенджамином Мильпье, французским евреем, с которым Портман познакомилась на съемках фильма «Чёрный лебедь». 27 декабря 2010 года представители актрисы сообщили прессе, что Натали и Бенджамин обручились (под хупой), а 14 июня 2011 года Натали родила своего первого сына, которого счастливые супруги назвали Алефом – начальной буквой еврейского алфавита. Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6141

Луиза Мэй Олкотт Детство, начало творческой деятельности Луиза Мэй Олкотт была второй из четырёх дочерей писателя-трансценденталиста Амоса Бронсона Олкотта и суфражистки Эбби Мэй. Семья Олкоттов происходила из Новой Англии, но Луиза родилась в Филадельфии, штат Пенсильвания. Когда девочке было два года, семья переехала в Бостон, где Амос Бронсон Олкотт основал экспериментальную школу и присоединился к клубу трансценденталистов во главе с Ральфом Уолдо Эмерсоном и Генри Дэвидом Торо. После нескольких неудач со школой, Олкотты переехали в Конкорд, Массачусетс, где присоединились к утопическому поселению «Fruitlands», основанному трансценденталистами. Луиза получала образование под руководством отца; большое влияние оказывал на неё и круг его друзей: Эмерсон, Торо, Натаниел Готорн, Маргарет Фуллер. Она писала об этом в эссе «Transcendental Wild Oats», в 1876 году перепечатанном в книге «Silver Pitchers», посвящённой времени, проведённом Олкоттами в «Fruitlands». Став старше, Луиза Олкотт стала последовательницей аболиционизма и феминизма. Из-за бедственного положения семьи она рано начала работать (была гувернанткой, учительницей, швеёй). С детства увлекалась литературой, сочиняла небольшие рассказы и сказки, писала пьесы для домашнего театра. В 22 года Луиза написала свою первую книгу «Басни о цветах» («Flower Fables»), в которую вошли рассказы, сочинённые для Эллен Эмерсон, дочери Ральфа Уолдо Эмерсона. Во время Гражданской войны служила медсестрой в военном госпитале в Джорджтауне. В 1863 году в переработанном виде были изданы её письма родным, которые она посылала из госпиталя, и эта книга принесла ей первую, хотя и не очень широкую известность. Обретение популярности и дальнейшая жизнь В 1868 году была издана самая известная и популярная книга Олкотт — «Маленькие женщины», повествующая о взрослении четырёх дочерей семьи Марч: Мэг, Джо, Бет и Эми. Она была создана по просьбе бостонского издателя Томаса Найлса, который попросил Олкотт написать «книгу для девочек». Прообразом Мэг послужила её старшая сестра Анна, саму себя она выразила в образе Джо, а образы Бет и Эми были основаны на её младших сёстрах Элизабет и Мэй соответственно. Успех книги побудил писательницу сочинить несколько связанных с этим произведением романов: в 1869 году вышло продолжение под названием «Хорошие жёны», которое часто публикуется вместе с первой частью романа и повествует о юности сестёр Марч и их замужестве; в 1871 году была издана книга «Маленькие мужчины», также полуавтобиографическая, повествующая о племянниках писательницы; наконец, в 1886 году вышла книга «Ребята Джо». Кроме того, многие из последующих рассказов и повестей Олкотт перекликались с «Маленькими женщинами». В отличие от Джо Марч, своего литературного воплощения, Луиза Мэй Олкотт никогда не была замужем. В 1879 году, после смерти её сестры Мэй, писательница взяла на воспитание свою двухлетнюю племянницу Луизу Мэй Нерикер (она была названа так в честь тёти и даже получила такое же семейное прозвище — Лулу). Позднее Олкотт стала активным борцом за права женщин и была первой женщиной, зарегистрировавшейся для участия в выборах в Конкорде, Массачусетс. Несмотря на ухудшавшееся здоровье, Олкотт продолжала писать до самой своей смерти. Она умерла в Бостоне 6 марта 1888 года от последствий длительного отравления ртутью (из-за брюшного тифа она долгое время принимала каломель). Источник: википедия

Суламифь Цыбульник В Овруче, на Житомирщине, ровно 100 лет назад родилась Суламифь Мовшевна (Моисеевна) Цыбульник, будущий кинорежиссер. В 1937 году она окончила режиссерский факультет Киевского кинотехникума. Работала на Киевской киностудии и на киностудии им. А. Довженко. Была режиссером дубляжа и ассистентом режиссера, вторым режиссером на фильмах «Истребители» (1939), «Сорочинская ярмарка» (1939), «Зигмунд Колосовский» (1945), «Третий удар» (1948), «Дорогой ценой» (1954), «Дума о Ковпаке» (1974-1976) и др. Один из киевских кинокритиков написал о ней так: «Крепкие детективные ленты снимала Суламифь Цыбульник. В "Буднях уголовного розыска", "Инспекторе уголовного розыска", помимо обаятельного Зайденберга, перед нами проходят, воплощая тот или иной порок (или добродетель) - Каморный на мотоцикле (и с электрогитарой), драгоценнейший (мало его снимали) Михаил Водяной: "Алло! Даю настройку!", Дубровин, Степанков. Наконец, можно увидеть поющей "Осторожно, любовь", совсем юную Светлану Резанову! И Крыницину (Проня Прокоповна из "За двумя зайцами" в кожаном пальто и парике. Добавим безукоризненные реплики и диалоги (на уровне американской классики, но с сохранением здешнего колорита), черно-белую светотень, шляпы и бакенбарды, особое безлюдье советских будней (все на работе, кроме тунеядцев) - все это делало картины Суламифи Цыбульник неисчерпаемой энциклопедией для тех, кто неравнодушен к недавнему прошлому». Работая над тем или иным фильмом, Суламифь Цыбульник сотрудничала со многими ведущими сценаристами, актерами, композиторами. К примеру, автором сценария ее военного киноромана «По зову сердца» был писатель Борис Васильев, а в фильме «Инспектор уголовного розыска» (который стал лидером проката в 1972 году, собрав аудиторию в 41 миллион человек) снимались такие известные актеры советского кино, как Юрий Соломин, Борис Зайденберг, Михаил Водяной, Владимир Заманский, Лев Перфилов, а песни к этой ленте написал Михаил Матусовский. А в далеком 1965 году на Киевской студии художественных фильмов Суламифь Цыбульник сняла военную драму «Нет неизвестных солдат» - о юной разведчице Марии Боровиченко, а автором сценария фильма впервые выступил не кто иной, как Эфраим Севела. Суламифь Цыбульник – не только талантливый кинорежиссер, она еще и автор интереснейших монографий о коллегах по профессии - А.Довженко, И.Савченко, И.Кавалеридзе, С.Параджанове, Л.Быкове. Кстати, тот же Параджанов, по свидетельству украинской журналистки Эмилии Косничук в еженедельнике “2000″, однажды сказал: «Есть приз «За вклад в киноискусство», есть — «За честь и достоинство». Их вручают кинематографистам за плодотворную работу в кино на протяжении всей жизни. А Суламифь Цыбульник должна получить приз «За душевный вклад в духовно-профессиональную атмосферу киностудии имени Довженко». Эмилия Косничук отмечает, что сами довженковцы присвоили ей титул «Мать Тереза украинского кино». Суламифь была странной женщиной. Задолго до своей смерти она поставила себе памятник на Байковом кладбище, рядом с погребенными сыном и мужем. В те времена на такое еще никто не решался. Она сама сняла о себе фильм, поставив вальс Хачатуряна из «Маскарада» в качестве музыкального сопровождения своей исповеди. За 50 лет работы в кино она сняла всего семь фильмов, два из которых — в соавторстве с другими режиссерами. Работала с Довженко, Кавалеридзе, Экком, Савченко, Брауном, Донским, Левчуком, но не имела ни званий, ни наград, ни обычных в таких случаях привилегий. В своем исследовании Э. Косничук отмечает: фильмы Цыбульник — «Мальчики», «В мертвой петле», «Нет неизвестных солдат», «Карантин», «Инспектор уголовного розыска», «Будни уголовного розыска», «По велению сердца» — многие помнят до сих пор. Все было в этих картинах для зрителя. Недаром «Инспектор уголовного розыска» и «Будни уголовного розыска» в 70-е годы были лидерами проката. Но было в этих картинах и еще что-то такое, что оставалось в памяти уже как поступки режиссера. Владимир Высоцкий написал для ее фильма «Карантин» песню и даже получил невиданный по тем нормам и правилам композиторский гонорар. Свой трехчасовый концерт на студии им. Довженко он посвятил Суламифи Моисеевне». И еще: «1968 год. Студия еще жила «Тенями забытых предков». Но о «Карантине» тоже много говорили: называли режиссера родоначальником нового жанра в украинском кино — жанра психологического детектива, цитировали слова песни Высоцкого, восторгались новым лицом, которое «вытащила» на экран Цыбульник, — красавцем Юрием Каморным. Внешне у Цыбульник — абсолютно благополучная биография: успешная учеба в Киевском киноинституте (у самого Довженко!), удачный брак с единомышленником — режиссером Шмаруком, ассистентство у выдающихся режиссеров украинского кино, хорошо принятый первый самостоятельный фильм «Мальчики» (1959 г.), возможность воздать должное своему поколению в картине «Нет неизвестных солдат» (1965 г.), победа в битве с кинобюрократами во время работы над «Карантином» (картину сдавали 13 раз!) и планы, надежды, мечты… Но после «Будней уголовного розыска» (1979 г.) образовался вакуум — вынужденный простой длиной в 13 лет. Цыбульник приносила на студию заявки на готовые сценарии, их читали, обсуждали на коллегии, даже заключали договора с авторами, посылали в Госкино УССР. Вот тут и начинался «роман в заключениях»: коллегия студии — Госкино, коллегия Госкино — студии. Месяцами, годами! Цыбульник металась между этими инстанциями, но слышала: «Наверху не хотят вам давать постановку» (на студии), «Ну зачем женщине браться за мужские темы?» (в Госкино). Но простоя как такового у Суламифи Моисеевны не было. Она была нужна студии. И потому востребована. То надо было заменить на съемочной площадке режиссера, который по тем или иным причинам не мог в данное время руководить съемкой, то смонтировать сцену, подложить звук, шумы, то переписать несколько эпизодов сценария непосредственно перед съемкой, то придумать новое название, то провести дубляж картины на украинский или русский язык, то написать рецензию на какой-нибудь фильм, то сотворить творческий портрет коллеги (всем хотелось, чтобы написала о них именно Суламифь), то почитать месяц-другой лекции по режиссуре в театральном институте. Можно смело сказать, что почти все наши фильмы так или иначе проходили через ее… нет, не руки, через душу! Она первой встала в ряды поклонников и защитников поэтического кино, первой на обсуждении худсоветом «Теней забытых предков» назвала фильм шедевром. На фоне общей растерянности от увиденного. Это она поддерживала связь с опальным Виктором Некрасовым. В особо трудные для него моменты безденежья и остракизма, когда коллеги-писатели один за другим предавали его, Цыбульник привела его на студию и уговаривала директора заключить с ним договор на написание сценария. Все тогда зачитывались его «Кирой Георгиевной». Это она написала письмо Сергею Бондарчуку с этим же предложением. И Бондарчук откликнулся — предложил Виктору Платоновичу писать сценарий… «Войны и мира». Этого не случилось лишь потому, что издерганный подозрениями, обысками, поклепами, предательствами писатель сам отказался от работы. Через Цыбульник довженковцы узнавали, как сложилась его жизнь во Франции, куда его вытолкнули, именно через нее доставали его «Записки раззявы», «Маленькую печальную повесть», изданные в Париже. Еще газеты молчали о милосердии, а она посещала одиноких пенсионеров-кинематографистов, посылала им открытки, привозила цветы в дни рождения, выбивала им материальную помощь, писала письма в инстанции по поводу улучшения их жилищных условий. А дома — неизлечимо больной сын, тщательно скрываемые финансовые проблемы, страх от пристрастия мужа к тотализатору на ипподроме. В душе — горечь от того, что ничего из задуманного, выношенного нельзя реализовать А просить, унижаться, льстить сильным мира сего она не умела. По своей природе. 26 лет надеялась, переписывая по десять раз заявки, сценарии, что ей разрешат экранизировать роман Ирины Вильде «Сестры Ричинские», пять лет боролась за смелую предперестроечную повесть Валентины Ермоловой «Мужские прогулки». Увы!.. И тогда она начала писать повесть — воспоминание о своей молодости, о днях войны. Когда читаешь эти страницы, видишь живыми ее друзей, реальной хронику событий. Александр Довженко, Юлия Солнцева, Наталья Ужвий, Валентина Ивашова, Марьян Крушельницкий, Нина Алисова, Иван Марьяненко, Юрий Олеша, Бенджамен Рискинд, Дмитрий Капка, Гаис Клеринг — этих выдающихся артистов в своей рукописи «В краю друзей» Суламифь Цыбульник вспоминает как единую дружную семью, с сильным иммунитетом против любого синдрома звездной болезни. Больше таких взаимоотношений в творческой среде Цыбульник не видела. Может, отсюда та упрямая, наивная надежда на то, что справедливость восторжествует (должна восторжествовать!), которая раздражала киношное начальство. Отсюда, наверное, и потребность надеть маску если не жизнерадостного человека, то хотя бы живущего в радостной суете, чтобы скрывать свою личную и творческую драму несбывшихся надежд. В мелодии Хачатуряна она уловила эти исповедальные смыслы. Но истолковала их так: «Прожила я долго. Но так мало сделала… Простите меня» (последние слова ее фильма)». Похоронена Суламифь (Мита, как ласково ее называли друзья) на Байковом кладбище в Киеве В музее киностудии имени А. Довженко находится весь ее архив... Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6099

Ленка Рейнерова Немецко-чешско-еврейская писательница Ленка Райнерова родилась в Праге, выросла в многоязычной еврейской семье чешского скобянщика и богемской немки. По традиции еврейских чешских семей Ленку отдали в немецкую гимназию Святого Стефана, одну из лучших в Праге, где, по ее воспоминаниям, преподавали и учились исключительно немцы и евреи, однако национальных конфликтов никогда не было. Еще в юности у нее сформировались социалистические и антифашистские взгляды. Она работала в левой немецкой газете, а в марте 1939 года по заданию редакции на несколько дней уехала в Бухарест - как раз накануне оккупации. Когда Ленка позвонила домой, сестра сказала ей: «Не торопись возвращаться, у нас тут волна гриппа. Кстати, сегодня заходили твои друзья, искали тебя». Райнерова поняла, что речь идет о гестапо, и не вернулась в Прагу. Это был ее последний разговор с сестрой и мамой, больше она их не видела; кроме нее, никто в семье не пережил войну и Холокост. После нескольких лет, проведенных в лагерях для интернированных в Париже и Касабланке, она уехала в Мексику. Райнерова была одной из сорока тысяч людей, спасенных Гильберто Боскесом, мексиканским консулом в Марселе. Он выдавал визы своей страны всем, кому мог, был арестован немцами, однако спасся и дожил до 102 лет. Мексиканская жизнь была яркой: Райнерова сотрудничала с чешским правительством в изгнании, общалась с эмигрантами-немцами, с мексиканскими знаменитостями вроде Риверы и Кало, издавала немецкую газету. По окончании войны она с мужем и маленькой дочерью вернулась в Прагу. Но любимый город произвел на нее странное впечатление: Прага была цела, почти не разрушена, но никого знакомых не осталось, не было ни родных, ни вещественных воспоминаний о них, ни даже их могил. Как и для многих европейских коммунистов, радость, которую испытала будущая писательница после победы над фашизмом, сменилась растерянностью перед «неправильным» развитием социализма. Потом на смену растерянности пришла надежда на «социализм с человеческим лицом», которая известно чем закончилась. В 1952 году Райнерову арестовали, причем без конкретного обвинения, и выпустили через год с лишним - как раз тогда, когда умер Сталин. После Пражской весны она потеряла работу и получила запрет на публикации, продлившийся до 1989 года. Ей пришлось переквалифициоваться в переводчика-синхрониста и, чтобы избежать политических тем, специализироваться на медицине. Когда в 1968 году ее вторично исключили из компартии, Райнерова дала слово, что никогда больше не вступит ни в одну организацию, но не сдержала его, став в 80 лет членом еврейской общины, а в 85 – членом «Международной амнистии». Но где же литература? Где немецкая пражская школа? Райнерову начали публиковать лишь в 80-х годах, и постепенно ящик ее стола опустел. На чешском она написала лишь одну книгу – «Цвет солнца и ночи» - о допросах в чешской тюрьме. Ее главным и любимым героем была Прага: «Кафе мечты одной пражанки» (1996) – о кафе над облаками, где собираются бывшие обитатели и гости Праги, «Сумасбродная Прага» (2005) — объяснение в любви к городу, воспоминания о Праге 20-х годов. Райнерова учит продуманному и бережному вниманию к жизни, как в сборнике рассказов «Запах миндаля» (1998). Последняя книга «Тайна следующей минуты» (2007) посвящена ожиданию, «тому особенному состоянию, в которое мы то и дело попадаем на протяжении всей жизни, вольно или невольно». У Ленки Райнеровой было много переломных моментов в жизни, внезапных опасностей и долгожданных спасений. Но она описывает не перелом, а концентрирует внимание на предшествующем моменте, на ожидании перемены. Когда писательницу начали публиковать, вскоре пришли и награды: «Кольцо Шиллера» (премия Фонда Шиллера, 1999), медаль имени Гете (2003), немецкий крест «За заслуги» (2006), чешская Медаль за заслуги Первой степени (2001). Ленка Райнерова скончалась в любимой Праге 27 июня 2008 года в возрасте 92 лет . Ее считают последним представителем пражской немецкой школы, того замечательного литературного явления, которое родилось в магической Праге и к которому относят Густава Майринка, Франца Верфеля, Эгона Эрвина Киша, разумеется, Франца Кафку, и отчасти – Райнера Марию Рильке, Стефана Гейма и многих других. «Хотите узнать, как разговаривал Кафка? Тогда послушайте Райнерову», - говорил издатель Франц Вагенбах. Впрочем, сама Райнерова предпочитала называть себя не писательницей, а рассказчицей. «Мне не хватает тщеславия, чтобы что-то выдумывать, - говорила она, - я просто свидетельствую». Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6075

С удовольствием присоединяюсь. Браво!

Мишель Бойко 10-летняя жительница Ашкелона Мишель Бойко вышла в финал международного песенного конкурса "Детская новая волна". Финал конкурса будет проходить с 16 по 18 августа в Артеке, и он будет показан российским телеканалом РТР. Израиль в этом конкурсе будет представлен впервые. Мама Мишель, Михаль Альмог, в интервью сайту NEWSru.co.il рассказала, что заявку на участие в этом конкурсе они подали через интернет в феврале, а в апреле пришло приглашение на европейский отборочный тур, проходивший в Риге. В столицу Латвии Мишель приехала вместе со своей мамой и педагогом Татьяной Косенковой. Девочка исполнила два произведения: песню Эллы Фиджеральд "Basket" и песню на иврите "Кнафаим". Однако из Риги она уезжала, не зная результатов отборочного тура. Председатель жюри Игорь Крутой пообещал сообщить итоги после окончания московского тура. 20 апреля в Ашкелоне раздался звонок из России: Мишель сообщили, что через три дня она должна быть в Москве на репетиции. Юная израильтянка настолько понравилась в Москве, что ее пригласили также выступить на отчетном концерте театра-студии "Непоседы" и концерте "Взрослые и дети", которые пройдут в конце мая в Москве, и также будут транслироваться российским телеканалом РТР. Напомним, что свою первую победу на международном конкурсе юная исполнительница из Ашкелона Мишель Бойко одержала в прошлом году в итальянском городе Бриндизи, где проходил конкурс юных исполнителей Felicita. Жюри, оценивавшее юных артистов, возглавлял итальянский певец Аль Бано Карризи. Мишель занимается музыкой с 4-х лет, и уже тогда педагоги говорили о том, что у Мишель сильный голос и большой диапазон. Первое сольное выступление Мишель состоялось в ноябре 2010 года на Международном конкурсе "Кохав Маром" в Беэр-Шеве, где она покорила судей и завоевала "Гран-при". В январе 2012 года она заняла второе место на конкурсе "Зимняя сказка" в Праге. Когда Мишель было 8 лет, ее родители выложили первый ролик со своей дочерью на YouTube. Михаль Альмог в интервью сайту NEWSru.co.il рассказывала, что именно этот ролик привлек внимание устроителей международного конкурса в Италии. Родители девочки рассказывают, что с того момента, как первый ролик с Мишель был выложен в интернет, их дочь выросла, а ее голос еще больше окреп, и теперь это уже не та "малышка" из интернета. После участия Мишель в отборочном туре в Москве ее педагог Татьяна Косенкова выложила на сервис YouTube новый ролик со своей ученицей. Источник: http://www.liveinternet.ru/users/liebkind37/post275936285/

Ривка Рубина Еврейская писательница, критик и литературовед Ривка (Ревекка Рувимовна) Рубина родилась в Минске. Писала на идиш и русском языках. В 1930 году окончила литературный факультет Минского пединститута, училась в аспирантуре Белорусской Академии наук. С 1931 г. начала публиковать литературно-критические статьи в журнале «Штерн» (Минск), позднее — в альманахах «Советиш» (1941), «Геймланд» (1947-48; была членом редколлегии этого альманаха), в варшавской газете «Фолксштиме» (с 1947 г.), редактировала сборник очерков «Биробиджан» (1936). С середины 1930-х гг. Рубина написала ряд работ, посвященных творчеству классиков литературы на идиш, в том числе монографию «Ицхок-Лейбуш Перец (1851–1915)», вышедшую незадолго до войны (1941). Участвовала в подготовке собрания сочинений Менделе Мойхер-Сфорима (в 4-х т., 1935-40), Шолом-Алейхема (в 16-ти томах, 1935-41). Составитель «Избранных сочинений в двух томах» И.-Л. Переца (1941). В 1943 г. Рубина опубликовала сборник очерков «Идишэ фройен» («Еврейские женщины») об испытаниях и стойкости в годы Холокоста. Рассказы Рубиной военных лет были напечатаны также в сборнике произведений советских еврейских писателей «Аф найе вэгн» (1949, Нью-Йорк). В 1961 году Рубина вошла в состав редколлегии журнала «Советиш геймланд» (главный редактор Арон Вергелис), в котором публиковались ее очерки, рассказы и литературно-критические статьи. Рубина — автор творческих портретов еврейских писателей Шмуэла Галкина, Зелика Аксельрода, Льва Квитко, Эзры Фининберга, Ицика Кипниса, Давида Бергельсона и других. Итогом многолетней работы Рубиной как литературного критика стала книга «Шрайбэр ун вэрк» («Писатели и произведения», Варшава-Москва, 1968). Участвовала в издании (редактура и перевод) шеститомного собрания сочинений Шолом-Алейхема на русском языке (Москва, «Художественная литература», 1971-73), а также переводов произведений И. -Л. Переца на русский язык. Переводила на русский произведения советских еврейских писателей. В 1970-80-х гг. Рубина написала повести и рассказы, составившие сборники «Эс шпинт зих а фодем» («Вьется нить», 1975, русский перевод - 1978) и «Аза мин тог» («Странный день», 1984, русский перевод - 1986). Умерла в Москве в 1987 году. А в Израиле с 1991 года живет ее дочь, известная поэтесса и переводчица Елена Аксельрод. Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6051

Мария Котлярова В украинском еврейском местечке Екатеринополе, где 95 лет назад родилась и до отъезда к старшему брату в Москву жила еврейская актриса Мария Котлярова, говорили на идиш, в быту придерживались еврейской традиции. Язык идиш, еврейские песни, танцы, шутки-прибаутки были для Мани (так ее звали дома и в театре) органичны. Поэтому, когда 16-летней девчонкой она пришла в студию ГОСЕТа, ей не пришлось учить язык, как многим другим студийцам. Талантливую студентку вскоре начали привлекать к участию в массовках спектаклей. На старших курсах ей уже доверяли небольшие роли. Окончив студию, Котлярова играла в ГОСЕТе роли бабушки в спектакле «Гершеле Острополер», Генриетты Швалб в «Блуждающих звездах», Фрейдл в «Капризной невесте», Ханеле в «Цвей кунилэмлэх», американки Ричи в «Стоит жить», монашки в «Восстании в гетто», одну из шести служек в «Фрейлэхсе». Сама Маня Котлярова так вспоминала о своей творческой жизни: «Наступили шестидесятые, время «оттепели». Многое менялось в стране, менялось и отношение к еврейской культуре. Начал выходить журнал Арона Вергелиса «Советиш геймланд». В 1961-м мы, шестеро уцелевших артистов ГОСЕТа, организовали, хотя и не без труда, при Москонцерте Московский еврейский драматический ансамбль – единственный в ту пору театральный коллектив, игравший на идиш, и постарались возродить спектакли ГОСЕТа. Нам удалось это, хотя тексты пьес и постановочные листы не сохранились. Многое пришлось мне восстанавливать по памяти. Мы играли «Тевье-молочника», «Фрейлэхс», «Двести тысяч», «Испанцев», «Колдунью» и другие спектакли. Своего помещения у нас не было, базировались в «Цыганском театре», выступали на его сцене, на различных площадках, гастролировали по стране и пользовались неизменным успехом у зрителя. В 1977 году меня пригласил на должность режиссера-преподавателя в Камерный Еврейский музыкальный театр (КЕМТ) его создатель и художественный руководитель Юрий Шерлинг. Вскоре преподавать идиш привлекли и замечательного человека, талантливого актера ГОСЕТа Сашу Герцберга. КЕМТ набирал труппу. Абитуриентов-евреев оказалось немного, помнится, зачислили человек пять-шесть, но и они не знали идиш. Работая над ролями на идиш с артистами КЕМТа, я старалась передать им все, что когда-то сама получила в ГОСЕТе, не уставала напоминать им завет Учителя: «Не играйте в еврея. Играйте характер, вам поможет мамэ-лошн». Совместной работой Шерлинга, преподавателей и артистов мы сделали КЕМТ знаменитым. Но в 1985 году из-за внутренних распрей, столь характерных для театральных коллективов, Шерлингу пришлось расстаться с КЕМТом. Это стало началом конца. Какое-то время театр, руководимый Михаилом Глузом, еще жил старым багажом. Распался и наш ансамбль, в котором, я, работая в КЕМТе, продолжала играть. Но я осталась верна своей миссии возрождать и пропагандировать еврейскую культуру. Помогала артистам в постановке еврейского сюжета, танца, песни. Несколько лет преподавала идиш, еврейскую литературу в Туро-колледже, организованном израильским профессором Гершоном Вайнером. Часто ездила в Киевский еврейский театр, где обучала балетмейстера еврейским танцам, пропела для нее весь «Фрейлэхс». Подготовила программы на идиш для Романа Карцева и Виктора Ильченко перед их гастролями в США, а Валентине Толкуновой - перед ее гастролями в Израиль. На концертах певицы Марины Бухиной в Олимпийской деревне и певицы Анны Шевелевой в городах России, Украины, Прибалтики, исполняла еврейские песни, читала «Камни Треблинки» А. Вергелиса, поэмы Ш. Дриза, Ш. Галкина. В начале самостоятельной работы Ильи Авербуха на льду поставила ему танец «Хава нагила». В 2002-м создала при Международной студенческой организации «Гилель» театральную группу, выступавшую в клубах и еврейских средних школах. Я поставила еврейский танец в спектакле «Улица Шолом-Алейхема, 40» в Драматическом театре им. Станиславского, в Тбилисском русском театре им. Грибоедова... Пять лет преподавала идиш в Еврейской академии им. Маймонида. Я и по сей день принимаю активное участие в Михоэлсовских фестивалях, организуемых Михаилом Глузом и Ириной Горюновой. Всех проделанных работ не перечесть...». Мне довелось много раз встречаться с Маней Котляровой – и на Таганской площади в Москве, и в Биробиджане, и в Иерусалиме, где в то время училась ее внучка. Манечка всегда была весела, жизнерадостна, много шутила, театральные байки так и сыпались из ее уст, а когда однажды после интервью для «Еврейского камертона» я захотел ее сфотографировать, она сказала: «Знаешь что, давай фото сделаем завтра, я должна привести в порядок и лицо, и прическу». А вот что на своей страничке в «Живом журнале» написала о ней 27 сентября 2008 года московская журналистка Анна Баскакова: «Сегодня похоронили замечательного человека - актрису Марию Котлярову. Последнюю, кажется, актрису ГОСЕТа. Мария Котлярова прожила долгую и довольно тяжелую жизнь. Когда убили Михоэлса и разогнали театр, она зарабатывала на жизнь изготовлением искусственных цветов. Потом вернулась в театр. Выпустила книгу воспоминаний - "Плечо Михоэлса". И всегда оставалась легкой и веселой, как девочка... Мария Ефимовна сломала ногу на следующий день после празднования своего 90-летия, когда пыталась уложить в ванну девяносто красных роз. Несколько месяцев пролежала в гипсе, я все хотела приехать к ней в гости - и все не могла, находились более важные дела. Я так и не отвезла ей фотографии с ее 90-летия. Так и не сняла ее хороший портрет, который собиралась сделать много лет. И вдруг ее не стало. Перед своим 90-летием Мария Ефимовна всё переживала: вдруг люди не придут на вечер? Зал был полон, Мария Ефимовна пела и танцевала. А теперь прошло всего несколько месяцев - и почти столько же людей стояли над ее могилой...». Источник: http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&a...iew&id=6051