Перейти к публикации
Форум - Замок

Владимир Высоцкий


Алесь

Рекомендованные сообщения

Опубликованное фото

 

Владимир Высоцкий

25 января 1938 - 25 июля 1980

 

 

Краткая биография:

Владимир Семёнович Высоцкий. Учился в Московском инженерно-строительном институте (1955-1956). Окончил Школу-студию при МХАТ (1960). Был актером Московского театра им А. С. Пушкина, Московского театра миниатюр, с 1964 - Театра драмы и комедии на Таганке. Лауреат Гос. премии СССР (1987 - за участие в телесериале "Место встречи изменить нельзя" и авторское исполнение песен).

 

 

Актерские работы:

1. Сверстницы - 1959

2. Ждите писем - 1960

3. Карьера Димы Горина - 1961

4. Увольнение на берег - 1962

5. 713-й просит посадку - 1962

6. Живые и мертвые - 1963

7. Штрафной удар - 1963

8. Стряпуха - 1965

9. Наш дом - 1965

10. На завтрашней улице - 1965

11. Я родом из детства - 1966

12. Вертикаль - 1966

13. Саша-Сашенька - 1966

14. Короткие встречи - 1967

15. Война под крышами - 1967

16. Служили два товарища - 1968

17. Интервенция - 1968

18. Хозяин тайги - 1968

19. Опасные гастроли - 1969

20. Белый взрыв - 1969

21. Эхо далеких снегов - 1969

22. Четвертый - 1972

23. Плохой хороший человек - 1973

24. Бегство мистера Мак-Кинли - 1975

25. Единственная - 1975

26. Единственная дорога - 1976

27. Сказ про то, как царь Петр арапа женил - 1976

28. Они вдвоем - 1977

29. Место встречи изменить нельзя - 1979

30. Маленькие трагедии - 1979

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Сегодня Владимиру Семеновичу исполнилось бы 70 лет...

Давайте вспомним...его стихи и песни...фильмы и спектакли.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Кони привередливые

Вдоль обрыва, по-над пропастью,
по самому краю
Я коней своих нагайкою стегаю, -
погоняю, -
Что-то воздуху мне мало,
ветер пью, туман глотаю
Чую, с гибельным восторгом -
пропадаю, пропадаю!

Чуть помедленнее, кони,
чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались
привередливые,
И дожить не успел,
мне допеть не успеть!

Я коней напою,
Я куплет допою,-
Хоть немного еще постою на краю!...

Сгину я, меня пушинкой
ураган сметет с ладони,
И в санях меня галопом
повлекут по снегу утром.
Вы на шаг неторопливый
перейдите, мои кони!
Хоть немного, но продлите
путь к последнему приюту!

Чуть помедленнее, кони,
чуть помедленнее!
Не указчики вам
кнут и плеть.
Но что-то кони мне попались
привередливые,
И дожить не успел,
мне допеть не успеть.

Я коней напою,
Я куплет допою,-
Хоть немного еще постою на краю!...

Мы успели - в гости к богу
не бывает опозданий.
Так что ж там ангелы поют
такими злыми голосами?
Или это колокольчик
весь зашелся от рыданий,
Или я кричу коням, чтоб не несли
так быстро сани?

Чуть помедленнее кони,
чуть помедленнее!
Умоляю вас вскачь не лететь!
Но что-то кони мне попались
привередливые,
Коль дожить не успел,
так хотя бы допеть!

Я коней напою,
Я куплет допою,-
Хоть мгновенье еще постою на краю!...


Скачать
Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Первая песня, которую я помню...которую люблю всю жизнь:

 

Я — "Як"-истребитель, мотор мой звенит,

Небо — моя обитель,

А тот, который во мне сидит,

Считает, что он — истребитель.

 

В этом бою мною «Юнкерс» сбит,

Я сделал с ним что хотел.

А тот, который во мне сидит,

Изрядно мне надоел.

 

Я в прошлом бою навылет прошит,

Меня механик заштопал,

А тот, который во мне сидит,

Опять заставляет — в штопор.

 

Из бомбардировщика бомба несёт

Смерть аэродрому,

А кажется — стабилизатор поёт:

«Мир вашему дому!»

 

Вот сбоку заходит ко мне «Мессершмидт».

Уйду — я устал от ран.

Но тот, который во мне сидит,

Я вижу, — решил: на таран!

 

Что делает он? Вот сейчас будет взрыв!

Но мне не гореть на песке!

Запреты и скорости все перекрыв,

Я выхожу из пике.

 

Я — главный, а сзади... Ну чтоб я сгорел! -

Где же он — мой ведомый?

Вот он задымился, кивнул и запел:

«Мир вашему дому!»

 

И тот, который в моём черепке,

Остался один — и влип.

Меня в заблужденье он ввёл и в пике

Прямо из мёртвой петли.

 

Он рвёт на себя, и нагрузки — вдвойне.

Эх! Тоже мне, лётчик-ас!

Но снова приходится слушаться мне,

И это в последний раз.

 

Я больше не буду покорным! Клянусь!

Уж лучше лежать на земле.

Ну что ж он не слышит, как бесится пульс,

Бензин — моя кровь — на нуле?!

 

Терпенью машины бывает предел, -

И время его истекло.

И тот, который во мне сидел,

Вдруг ткнулся лицом в стекло.

 

Убит! Наконец-то лечу налегке,

Последние силы жгу.

Но что это, что?! — я в глубоком пике

И выйти никак не могу!

 

Досадно, что сам я немного успел,

Но пусть повезёт другому.

Выходит, и я напоследок спел:

«Мир вашему дому!»...

 

Скачать

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Дом хрустальный

 

Если я богат, как царь морской,

Крикни только мне: "Лови блесну!"-

Мир подводный и надводный свой,

Не задумываясь, выплесну!

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

Если беден я, как пес, один,

И в дому моем шаром кати -

Ведь поможешь ты мне, господи!

Не позволишь жизнь скомкати...

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

Не сравнил бы я любую с тобой,

Хоть казни меня, расстреливай.

Посмотри, как я любуюсь тобой,-

Как Мадонной Рафаэлевой!

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

1967

 

Скачать

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Одна из моих любимых песен:

 

Лирическая

 

Здесь лапы у елей дрожат на весу,

Здесь птицы щебечут тревожно.

Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

 

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени,

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

 

Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света.

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

 

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,

Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

 

В какой день недели, в котором часу

Ты выйдешь ко мне осторожно?..

Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно?..

 

Украду, если кража тебе по душе, -

Зря ли я столько сил разбазарил?

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял!

 

Скачать

 

Опубликованное фото

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

БАЛЛАДА О ЛЮБВИ

 

Когда вода всемирного потопа

Вернулась вновь в границы берегов,

Из пены уходящего потока

На берег тихо выбралась любовь

И растворилась в воздухе до срока,

А срока было сорок сороков.

 

И чудаки - еще такие есть -

Вдыхают полной грудью эту смесь.

И ни наград не ждут, ни наказанья,

И, думая, что дышат просто так,

Они внезапно попадают в такт

Такого же неровного дыханья...

 

Только чувству, словно кораблю,

Долго оставаться на плаву,

Прежде чем узнать, что "я люблю",-

То же, что дышу, или живу!

 

И вдоволь будет странствий и скитаний,

Страна Любви - великая страна!

И с рыцарей своих для испытаний

Все строже станет спрашивать она.

Потребует разлук и расстояний,

Лишит покоя, отдыха и сна...

 

Но вспять безумцев не поворотить,

Они уже согласны заплатить.

Любой ценой - и жизнью бы рискнули,

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную невидимую нить,

Которую меж ними протянули...

 

Свежий ветер избранных пьянил,

С ног сбивал, из мертвых воскрешал,

Потому что, если не любил,

Значит, и не жил, и не дышал!

 

Но многих захлебнувшихся любовью,

Не докричишься, сколько не зови...

Им счет ведут молва и пустословье,

Но этот счет замешан на крови.

А мы поставим свечи в изголовье

Погибшим от невиданной любви...

 

Их голосам дано сливаться в такт,

И душам их дано бродить в цветах.

И вечностью дышать в одно дыханье,

И встретиться со вздохом на устах

На хрупких переправах и мостах,

На узких перекрестках мирозданья...

 

Я поля влюбленным постелю,

Пусть поют во сне и наяву!

Я дышу - и значит, я люблю!

Я люблю - и, значит, я живу!

 

Скачать

 

:224:

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Я не люблю фатального исхода,

От жизни никогда не устаю.

Я не люблю любое время года,

Когда веселых песен не пою.

Я не люблю холодного цинизма,

В восторженность не верю, и еще -

Когда чужой мои читает письма,

Заглядывая мне через плечо.

 

Я не люблю, когда наполовину

Или когда прервали разговор.

Я не люблю, когда стреляют в спину,

Я также против выстрела в упор.

Я ненавижу сплетни в виде версий,

Червей сомненья, почестей иглу,

Или когда все время против шерсти,

Или когда железом по стеклу.

 

Я не люблю уверенности сытой -

Уж лучше пусть откажут тормоза.

Досадно мне, что слово "честь" забыто

И что в чести наветы за глаза.

Когда я вижу сломанные крылья -

Нет жалости во мне, и неспроста:

Я не люблю насилье и бессилье,

Вот только жаль распятого Христа.

 

Я не люблю себя, когда я трушу,

Досадно мне, когда невинных бьют.

Я не люблю, когда мне лезут в душу,

Тем более - когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены -

На них мильон меняют по рублю.

Пусть впереди большие перемены -

Я это никогда не полюблю!

 

Скачать.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ШТРАФНЫЕ БАТАЛЬОНЫ

 

Всего лишь час дают на артобстрел.

Всего лишь час пехоте передышки.

Всего лишь час до самых главных дел:

Кому - до ордена, ну, а кому - до "вышки".

 

За этот час не пишем ни строки.

Молись богам войны - артиллеристам!

Ведь мы ж не просто так, мы - штрафники.

Нам не писать: "Считайте коммунистом".

 

Перед атакой - водку? Вот мура!

Свое отпили мы еще в гражданку.

Поэтому мы не кричим "ура!",

Со смертью мы играемся в молчанку.

 

У штрафников один закон, один конец -

Коли-руби фашистского бродягу!

И если не поймаешь в грудь свинец,

Медаль на грудь поймаешь "За отвагу".

 

Ты бей штыком, а лучше бей рукой -

Оно надежней, да оно и тише.

И ежели останешься живой,

Гуляй, рванина, от рубля и выше!

 

Считает враг - морально мы слабы.

За ним и лес, и города сожжены.

Вы лучше лес рубите на гробы -

В прорыв идут штрафные батальоны!

 

Вот шесть ноль-ноль, и вот сейчас - обстрел.

Ну, бог войны! Давай - без передышки!

Всего лишь час до самых главных дел:

Кому - до ордена, а большинству - до "вышки".

 

Скачать

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Агент-007

 

Себя от надоевшей славы спрятав,

В одном из их Соединенных Штатов,

В глуши и дебрях чуждых нам систем

Жил-был, известный больше, чем Иуда,

Живое порожденье Голливуда,

Артист Джеймс Бонд, шпион, агент-07.

 

Был этот самый парень звезда - ни дать ни взять,

Настолько популярен, что страшно рассказать.

Да шуточное ль дело? Почти что полубог.

Известный всем Марчелло в сравненьи с ним - щенок!

 

Он на своей, на загородной вилле

Скрывался, чтоб его не подловили

И умирал от скуки и тоски.

А то, бывало, встретят у квартиры,

Набросятся и рвут на сувениры

Последние штаны и пиджаки.

 

Вот так и жил, как в клетке. Ну а в кино потел.

Различные разведки дурачил, как хотел.

То ходит в чьей-то шкуре, то в пепельнице спит,

А то на абажуре кого-то соблазнит.

 

И вот, артиста этого - Джеймс Бонда -

Товарищи из Гос- и Фильмофонда

В совместную картину к нам зовут.

Чтоб граждане его не узнавали,

Он к нам решил приехать в одеяле,

Мол, все равно на клочья разорвут.

 

Ну посудите сами: на проводах в USА

Все хиппи с волосами побрили волоса,

С него сорвали свитер, отгрызли вмиг часы,

И разобрали плиты со взлетной полосы.

 

И вот в Москве нисходит он по трапу,

Дает доллар носильщику на лапу

И прикрывает личность на ходу.

Вдруг кто-то шасть на "газике" к агенту

И киноленту вместо документа,

Что, мол, свои, мол, хау ду ю ду.

 

Огромная колонна стоит сама в себе -

Встречают чемпиона по стендовой стрельбе.

Попал во все, что было, он выстрелом с руки,

По нем бабье сходило с ума и мужики.

 

Довольный, что его не узнавали,

Он одеяло снял в "Национале".

Но, несмотря на личность и акцент,

Его там обозвали оборванцем,

Который притворился иностранцем

И заявил, что, дескать, он агент.

 

Швейцар его за ворот... Решил открыться он,

"07 я". - "Вам межгород? Так надо взять талон".

Во рту скопилась пена и горькая слюна,

И в позе супермена он уселся у окна.

 

Но кинорежиссеры прибежали

И недоразумение замяли,

И разменяли фунты на рубли...

Уборщица кричала: "Вот же пройда,

Подумаешь, агентишко какой-то.

У нас в девятом принц из Сомали".

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Он вчера не вернулся из боя...

 

Почему все не так

Вpоде все как всегда

Тоже небо, опять голубое

Тот-же лес тот-же воздух и та-же вода

Только он не веpнулся из боя

Тот-же лес тот-же воздух и та-же вода

Только он не веpнулся из боя

 

Мне тепеpь не понять

Кто же пpав был из нас

В наших споpах без сна и покоя

Мне не стало хватеть его только сейчас

Когда он не веpнулся из боя

 

Он молчал невпопад и не в такт подпевал

Он всегда говоpил пpо дpугое

Он мне спать не давал

Он с восходом вставал

А вчеpа не веpнулся из боя

 

Hынче выpвалась, будто из плена, весна

По ошибке окликнул его я

Дpуг, оставь покуpить

А в ответ тишина

Он вчеpа не веpнулся из боя

 

То что пусто тепеpь

Hе пpо то pазговоp

Вдpуг заметил я нас было двое

Для меня будто ветpом задуло костеp

Когда он не веpнулся из боя

 

Hаши меpтвые нас не оставят в беде

Hаши павшие как часовые

Отpажается небо в лесу как в воде

И деpевья стоят голубые

 

Скачать

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Баллада о борьбе

 

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров,

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от детских своих катастроф.

 

Детям вечно досаден

Их возраст и быт -

И дрались мы до ссадин,

До смертных обид.

Но одежды латали

Нам матери в срок,

Мы же книги глотали,

Пьянея от строк.

 

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,

И сосало под ложечкой сладко от фраз.

И кружил наши головы запах борьбы,

Со страниц пожелтевших слетая на нас.

 

И пытались постичь -

Мы, не знавшие войн,

За воинственный клич

Принимавшие вой, -

Тайну слова "приказ",

Назначенье границ,

Смысл атаки и лязг

Боевых колесниц.

 

А в кипящих котлах прежних боен и смут

Столько пищи для маленьких наших мозгов!

Мы на роли предателей, трусов, иуд

В детских играх своих назначали врагов.

 

И злодея слезам

Не давали остыть,

И прекраснейших дам

Обещали любить;

И, друзей успокоив

И ближних любя,

Мы на роли героев

Вводили себя.

 

Только в грезы нельзя насовсем убежать:

Краткий век у забав - столько боли вокруг!

Попытайся ладони у мертвых разжать

И оружье принять из натруженных рук.

 

Испытай, завладев

Еще теплым мечом,

И доспехи надев, -

Что почем, что почем!

Испытай, кто ты - трус

Иль избранник судьбы,

И попробуй на вкус

Настоящей борьбы.

 

И когда рядом рухнет израненный друг

И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,

И когда ты без кожи останешься вдруг

Оттого, что убили - его, не тебя, -

 

Ты поймешь, что узнал,

Отличил, отыскал

По оскалу забрал -

Это смерти оскал! -

Ложь и зло, - погляди,

И всегда позади -

Воронье и гробы!

 

Если путь прорубая отцовским мечом

Ты соленые слезы на ус намотал,

Если в жарком бою испытал что почем, -

Значит, нужные книги ты в детстве читал!

 

Если мяса с ножа

Ты не ел ни куска,

Если руки сложа

Наблюдал свысока,

И в борьбу не вступил

С подлецом, палачом -

Значит, в жизни ты был

Ни при чем, ни при чем!

 

:256:

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 месяца спустя...

Россия вздрогнула от боли,

Не Гамлета, себя сыграл

Кргда почти по доброй воле

В зените славы умирал

Россия, бедная Россия,

Каких сынов теряешь ты!

Ушли от нас навек, шальные

Есенинины, и шукшины

Тебя корили и ругали

И сплетни лезли по земле

Но записи твои звучали

И в подвдротнях, и в Кремле

Ты сын Союза, с колыбели

Зажатый в рамки и тиски,

Но умер ты в своей постели,

От русской водки и тоски...

 

Последний куплет этого стихотворения Евтушенко к сожалению точно не помню

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 месяца спустя...

А мне вот это нравится:

 

МАСКИ

 

Смеюсь навзрыд - как у кривых зеркал,-

Меня, должно быть, ловко разыграли:

Крючки носов и до ушей оскал -

Как на венецианском карнавале!

 

Вокруг меня смыкается кольцо -

Меня хватают, вовлекают в пляску,-

Так-так, мое нормальное лицо

Все, вероятно, приняли за маску.

 

Петарды, конфетти... Но все не так,-

И маски на меня глядят с укором,-

Они кричат, что я опять - не в такт,

Что наступаю на ногу партнерам.

 

Что делать мне - бежать, да поскорей?

А может, вместе с ними веселиться?..

Надеюсь, что под масками зверей

У них всё ж человеческие лица.

 

Все в масках, в париках - все как один,-

Кто - сказочен, а кто - литературен...

Сосед мой слева - грустный арлекин,

Другой - палач, а каждый третий - дурень.

 

Один - себя старался обелить,

Другой - лицо скрывает от огласки,

А кто - уже не в силах отличить

Свое лицо от непременной маски.

 

Я в хоровод вступаю, хохоча,-

Но все-таки мне неспокойно с ними:

А вдруг кому-то маска палача

Понравится - и он ее не снимет?

 

Вдруг арлекин навеки загрустит,

Любуясь сам своим лицом печальным;

Что, если дурень свой дурацкий вид

Так и забудет на лице нормальном?

 

За масками гоняюсь по пятам,

Но ни одну не попрошу открыться,-

Что, если маски сброшены, а там -

Все те же полумаски-полулица?

 

Я в тайну масок все-таки проник,-

Уверен я, что мой анализ точен:

Что маски равнодушия у иных -

Защита от плевков и от пощечин.

 

Как доброго лица не прозевать,

Как честных угадать наверняка мне?

Они решили маски надевать,

Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

И ещё вот это:

 

МОЙ ГАМЛЕТ

 

Я только малость объясню в стихе -

На все я не имею полномочий...

Я был зачат, как нужно, во грехе -

В поту и нервах первой брачной ночи.

 

Я знал, что, отрываясь от земли,-

Чем выше мы, тем жестче и суровей;

Я шел спокойно прямо в короли

И вел себя наследным принцем крови.

 

Я знал - все будет так, как я хочу,

Я не бывал внакладе и в уроне,

Мои друзья по школе и мечу

Служили мне, как их отцы - короне.

 

Не думал я над тем, что говорю,

И с легкостью слова бросал на ветер -

Мне верили и так, как главарю,

Все высокопоставленные дети.

 

Пугались нас ночные сторожа,

Как оспою, болело время нами.

Я спал на кожах, мясо ел с ножа

И злую лошадь мучил стременами.

 

Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" -

Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.

И я пьянел среди чеканных сбруй,

Был терпелив к насилью слов и книжек.

 

Я улыбаться мог одним лишь ртом,

А тайный взгляд, когда он зол и горек,

Умел скрывать, воспитанный шутом,-

Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..

 

Но отказался я от дележа

Наград, добычи, славы, привилегий:

Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,

Я объезжал зеленые побеги...

 

Я позабыл охотничий азарт,

Возненавидел и борзых, и гончих,

Я от подранка гнал коня назад

И плетью бил загонщиков и ловчих.

 

Я видел - наши игры с каждым днем

Все больше походили на бесчинства,-

В проточных водах по ночам, тайком

Я отмывался от дневного свинства.

 

Я прозревал, глупея с каждым днем,

Я прозевал домашние интриги.

Не нравился мне век, и люди в нем

Не нравились,- и я зарылся в книги.

 

Мой мозг, до знаний жадный, как паук,

Все постигал: недвижность и движенье,-

Но толка нет от мыслей и наук,

Когда повсюду им опроверженье.

 

С друзьями детства перетерлась нить,

Нить Ариадны оказалась схемой.

Я бился над словами "быть, не быть",

Как над неразрешимою дилеммой.

 

Но вечно, вечно плещет море бед,-

В него мы стрелы мечем - в сито просо,

Отсеивая призрачный ответ

От вычурного этого вопроса.

 

Зов предков слыша сквозь затихший гул,

Пошел на зов,- сомненья крались с тылу,

Груз тяжких дум наверх меня тянул,

А крылья плоти вниз влекли, в могилу.

 

В непрочный сплав меня спаяли дни -

Едва застыв, он начал расползаться.

Я пролил кровь, как все,- и, как они,

Я не сумел от мести отказаться.

 

А мой подъем пред смертью - есть провал.

Офелия! Я тленья не приемлю.

Но я себя убийством уравнял

С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.

 

Я Гамлет, я насилье презирал,

Я наплевал на датскую корону,-

Но в их глазах - за трон я глотку рвал

И убивал соперника по трону.

 

Но гениальный всплеск похож на бред,

В рожденьи смерть проглядывает косо.

А мы все ставим каверзный ответ

И не находим нужного вопроса.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Наиболее любимое сочинение Высоцкого - Кони привередливые...

(завещал исполнить эту песню вместо похоронного марша) .

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Наиболее любимое сочинение Высоцкого - Кони привередливые...

(завещал исполнить эту песню вместо похоронного марша) .

Это если слушать песню в исполнении. Согласен.

Гарри Каспаров:

Я никогда не видел живого Высоцкого. Просто не успел. Преграда времени развела наши дороги. Но никаким преградам не удалось и не удаётся остановить голос Высоцкого, рвущийся нам навстречу, заставляющий думать и реально смотреть на происходящее вокруг…

Этап моего восхождения на шахматный Олимп превратился в беспрецедентный изнурительный двадцатипятимесячный марафон. 96 партий, сыгранные в трёх матчах, вместили в себя почти всю гамму человеческих страстей: и балансирование на грани катастрофы, и горечь крушения надежд, и радость свершения, и непрерывный творческий поиск. За это время мне пришлось о многом передумать, многое пересмотреть. Сейчас ясно, какая пропасть лежит между двумя моими «я»: оптимистичным претендентом, начавшим 10 сентября 1984 года борьбу за шахматную корону, и чемпионом мира, пережившим взлёты и падения и сумевший ценой страшного перенапряжения сил удержаться наверху

На протяжении 25 месяцев один ритуал оставался для меня неизменным: все 96 раз последнее напутствие перед боем я получал от Высоцкого. 96 раз мчались его «Кони» по краю пропасти. 96 раз это невероятное ирреальное видение заставляло меня изыскивать новые и новые ресурсы для продолжения беспощадной борьбы…

Мне грешно жаловаться на судьбу. И всё же я не могу избавиться от ощущения, что в чём-то мне крупно не повезло. Ведь я так и не сумел увидеть Владимира Высоцкого, я не успел услышать его воочию.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Имею полное собрание сочинений Владимир Семёновича. Как песни, так и лирика и пьессы. Если возникнет необходимость в каком либо стихотворении то прошу обращаться....

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 года спустя...
  • 1 год спустя...

Попалась хорошая статья - воспоминание (точнее отрывок из книги в качестве статьи) о Владимире Высоцком его последней любви - Оксаны Афанасьевой (теперь жена Ленонида Ярмольника).

Она стала прототипом роли Татьяны Ивлевой в фильме "Высоцкий. Спасибо, что живой".

 

Оксана Афанасьева

 

Оксана Афанасьева - последняя любовь Владимира Высоцкого, самый близкий человек последних двух лет его жизни. Она, по существу, главный независимый свидетель событий, происходивших в последние месяцы и дни жизни В.В. (см. "Правда смертного часа"). В предлагаемом интервью она впервые рассказывает об истории их отношений.

 

- Вы познакомились с Высоцким в конце 1977 года. Насколько я знаю, это хорошее время в жизни Владимира Семеновича...

 

- Да, я познакомилась с ним в довольно благоприятный момент - он неплохо себя чувствовал, не пил вообще, все в его жизни стабилизировалось. К этому времени Володя уже утвердился в качестве знаменитого человека - он мог открывать двери любых кабинетов. Володя был уже немного в другом статусе, более высоком.

 

Странно, но в первый же вечер было ощущение, что мы давным-давно знаем друг друга и прожили рядом много лет. Хотя Володя был старше меня на 22 года, но этой возрастной грани я абсолютно не чувствовала.

 

Мне тогда было 18 лет, и естественно, у меня возникла масса проблем. Можете себе представить, я влюбилась в человека, который значительно старше меня... Что тут началось! Все родственники "встали в стойку"... "Бедная девочка, что она делает! Боже мой, у него же столько женщин!"

 

И вначале я честно говорила: "Вы знаете, я познакомилась с таким замечательным человеком..." - но потом все это пришлось скрывать.

 

- Но вернемся к знакомству. Чем, прежде всего, вас поразил Высоцкий?

 

- Вы знаете, уже прошло много времени - и я изменилась, и многое вокруг изменилось... А тогда у меня, наверное, было немного детское восприятие. Тогда для меня были очень привлекательными две личности - Высоцкий и почему-то Григорий Распутин. Скорее всего, за счет таинственного ореола и громадного количества мифов, которыми были окружены эти имена. Такие странные люди, про которых толком никто ничего не знал...

 

А когда я впервые увидела Володю, меня поразила седина на висках. Я до сих пор отчетливо это помню.

 

- Тогда, в самом начале, Высоцкий не давил величиной своей личности?

 

- Он не давил, он - притягивал. У меня был жених, я должна была выйти замуж, но я поняла, что все это не то... Когда мы познакомились, Володя пригласил меня в театр, естественно, с подругой...

 

- Знаете, Владимир Семенович, мы не можем прийти. Вернее, Женя не может...

 

- Ну, и прекрасно, что Женя не может - приходи одна.

 

- Я, к сожалению, тоже не могу - иду в другой театр, с другой своей подругой...

 

И мы договорились, что Володя после "Гамлета" подъедет за мной, и мы куда-то поедем. И я сидела в другом театре, смотрела какой-то спектакль... У меня в руках была программка, и я все время ее мяла, мяла, мяла... Я жутко переживала. И даже не помню, какой спектакль я тогда смотрела... А подруга это увидела и говорит: "Ты что, с ума сошла, это же такой интересный человек. Многие мечтают с ним познакомиться... Тебя приглашает Высоцкий!" И в этот момент я решилась... В конце концов, что тут такого страшного!?

 

Володя подъехал... Я была у него в гостях, мы пили чай, вели всякие светские разговоры - все было очень мило... Володя, естественно, за мной ухаживал.

 

И когда я приехала домой, то поняла, что замуж ни за кого я выходить не хочу, что лучше я останусь одна, и что два часа общения с Володей можно поменять на всю оставшуюся жизнь. В этот вечер для меня было решено все. Я совершенно ни на что не надеялась и ни на что не рассчитывала, у меня и в мыслях не было, что когда-нибудь мы будем вместе жить. Я даже не ожидала, что Володя будет беспокоиться, звонить - во всем этом он был очень трогательным. В общем, таких людей больше нет, и никогда уже не будет. К сожалению...

 

И все это у нас довольно долго длилось. Наверное, Володе было приятно и интересно. Естественно, я понимала, что ему нравлюсь. В общем, все наши встречи тогда носили романтически-платонический характер. Даже мои родители стали это понимать, и уже относились к нашим встречам совершенно по-другому.

 

- А с кем из своих друзей Высоцкий вас тогда познакомил?

 

- Сразу же Володя познакомил меня с Севой Абдуловым, с Валерой Янкловичем - у них тогда были преимущественно деловые отношения, которые еще не стали дружескими. Конечно, Валера очень помогал тогда, но близости, которая возникла потом, еще не было. Тогда же я познакомилась с Иваном Бортником, с Бабеком и его кругом людей, с Вадимом Тумановым. Когда Володя меня познакомил с ним, то сказал: "Ты понравилась Вадиму. И вообще, тебя "приняли", что бывает очень редко".

 

Родители... Ну, конечно, приходилось видеться и с Ниной Максимовной, и с Семеном Владимировичем. Они ко мне относились, скажем так, настороженно... Это было естественно. Нина Максимовна вначале вообще приняла меня в штыки. Она совершенно не понимала, как между нами что-то может быть... Но потом, когда были уже очень тяжелые времена, то Нина Максимовна поняла, что без меня не обойтись. И как-то смирилась с моим присутствием.

 

- Вам удавалось видеть Высоцкого работающим?

 

- Конечно. Постоянно! Он часто не мог заснуть и говорил мне: "Я закрываю глаза и вижу белый лист бумаги. И слова, слова, - как "бегущая строка". Знаете, как бывает, если долго едешь по дороге и закроешь глаза... У тебя все время перед глазами эта дорога. У Володи часто бывало такое состояние... "Просто бегут какие-то слова, слова и строчки..." Он их видел физически и мог считывать. Наверное, что-то у него складывалось в подсознании, а потом он это просто считывал. И если он находил что-то нужное, то вставал и записывал.

 

- А как он работал с магнитофоном?

 

- Я этого не видела. Но если у него что-то получалось, то мог разбудить ночью: "Послушай!" А если в квартире было много народу, то будил всех!

 

Причем, у Володи могло быть сразу несколько вариантов одной песни. Он мог спеть какую-то песню, а потом сказать: "А еще есть вот такой вариант..." И уже на публике он "пристреливал" эти разные варианты. Учитывал реакцию публики... Иногда бывало, что некоторые вещи ему самому страшно нравились: "Вот послушай, здесь у меня внутренняя рифма!" Я ничего в этом не понимаю, а Володя говорил, что это так редко и так красиво. Но все, что он делал, я воспринимала восторженно. И вообще, я тогда считала Володю гением... И сейчас считаю!

 

- Ему это было дано или он сам себя сделал?

 

- Конечно, это от Бога... Только от Бога.

 

- Как вы считаете, Высоцкий понимал, что он - Высоцкий?

 

- Володя прекрасно знал свое предназначение. Прекрасно понимал свою величину, - и к себе относился с большим уважением. Володя считал себя гениальным и неоднократно говорил об этом.

 

- На концертах вы, разумеется, бывали?

 

- Конечно... Володю можно было слушать сто... тысячу раз! - и каждый раз это было удивительно. Как правило, у него была своя определенная программа, но каждый раз Володя работал по-новому. И меня всегда поражала отдача, с которой он работал. И не только на концертах...

 

Громадное количество друзей со своими проблемами, которые должен был решать Володя. И он занимался этим с той же отдачей... Меня это потрясало... "Володя, ну, нельзя же все делать всем?! Ну надо же хоть немного экономить свое время! Ну полежи ты хотя бы один день дома на диване с закрытыми глазами!" А люди понимали, что Володя своим друзьям отказать не мог. Он мог, конечно, иногда сказать "нет", но близким друзьям - никогда. Знаете, наверное, Володя понимал, что некоторые вещи ему сделать легче. Другой тоже может, но потратит на это гораздо больше времени и сил. Володя тоже тратил и время, и силы, и нервы - но он мог зайти в один кабинет вместо пяти. Володя очень много делал для друзей.

 

- Давайте вернемся к концертам. Какой из них вам запомнился особенно?

 

- Конечно, первый. Это был концерт в Метрострое... Песни, которые я давно знала, звучали "живьем" совсем по-другому. Я помню, что хохотала как ненормальная... Рядом со мной сидела женщина - так она просто сползала вниз, от смеха у нее текли слезы! От этого я еще больше заводилась... Вообще, народ Володю принимал, ну, как явление природы - или как явление Христа... Какая-то безумная любовь и громадный интерес к личности... Просто не с чем сравнить!

 

- Оксана, а как складывался день Высоцкого? Попробуйте описать...

 

- Володя все время был в движении. Он мог заскочить домой на одну секунду - глотнуть чаю - и мчался куда-то дальше. Все время в движении, - и в этом смысле все дни были похожими. А чтобы Володя целый день просидел дома? - Такого практически не было... Скорее, это была мечта - закрыть дверь, отключить телефон, - но это было так редко! Причем, у него дома это не получалось никогда. Володя приезжал ко мне, на улицу Яблочкова, - вот там он мог немного отдохнуть.

 

Однажды было очень смешно... Я ехала домой на такси, и таксист мне говорит: "О-о! Сюда Высоцкий часто ездит! У него здесь "баба" живет... У него два "Мерседеса" - то на одном приедет, то на другом..." Так что Володя на нашей улице незамеченным не прошел.

 

И еще один смешной случай... Около нашего дома были жуткие ухабы - яма какая-то... Володя нашел рабочих, заплатил им - они заасфальтировали не только эту яму, но и всю дорогу.

 

В нашем доме жили нормальные простые люди... У нас не было стукачей, которые бы куда-то там писали... И все эти люди очень трогательно относились к Володе. Когда он приезжал, весь наш подъезд затихал. Однажды ко мне осторожно постучали в дверь: "Оксана, там какие-то хулиганы вокруг Володиной машины крутятся. Так мы поставили караул, чтобы не дай Бог..." То есть люди заботились, чтобы Высоцкого не обворовали, посты какие-то выставляли.

 

- А как Высоцкий относился к своим машинам?

 

- Гордился и любовался ими. Когда он купил маленький "Мерседес", я его почему-то не полюбила. И вот однажды мы едем в этой машине, Володя ее так погладил и говорит: "Ну, прости меня... Я все равно тебя больше люблю". А машина действительно была красивая... Однажды зовет меня на балкон: "Ну, поди сюда, посмотри! Как просто и как красиво!"

 

Водил машины очень лихо... Очень! Однажды мы ехали в туннеле около американского посольства. Я вижу, что он едет по встречной полосе. Вцепилась во что-то, и потихоньку сползаю вниз... Ну, думаю, все! Это наша последняя поездка! Володя увидел:

 

- Ты что?

 

- Володя, ты же едешь по встречной полосе!

 

- Да? О-о...

 

Однажды на машине мы ездили в Ленинград...

 

- Вообще, расскажите о поездках по другим городам...

 

- Однажды Володя в очередной раз уезжал на гастроли в Минск. Я поехала его провожать.

 

- Ксюша, ну поехали со мной...

 

- Ты что, Володя... Мне же завтра в институт...

 

- Ну, поехали...

 

- А, ладно!

 

Володя заплатил проводнице и мы вошли в вагон. Настроение было прекрасное - начали разговаривать с проводницами... А они оказались женщинами веселыми и разговорчивыми. Одна говорит Володе:

 

- Ой, вы так похожи на одного артиста! Вот только не вспомню на кого.

 

- Да, ему все говорят, что он на артиста похож.

 

- На какого?

 

- Да этот, как его... В Театре Моссовета работает, фамилию вот забыла... А Володя не артист. Он - зубной техник.

 

- Да? Зубной техник! Вы-то мне и нужны.

 

Открыла рот и показывает: "У меня вот этот зуб болит, а этот шатается". Володя показывает мне кулак, а сам со знанием дела заглядывает в рот проводнице... "Да, действительно. С этим зубом у вас непорядок".

 

У нас была потрясающая поездка в Ленинград... Знаю запись, которая была сделана у Ласкари... Так вот, в Ленинград я ехала на практику, а Володя оттуда должен был лететь в Италию. И он решил меня проводить, устроил меня в гостиницу...

 

Да, там меня допрашивали в Госбезопасности! Очень смешно было... Сначала за мной ходил какой-то странный тип. А потом горничная мне сообщает: "Тут с вами хотят поговорить". Заходит человек, показывает мне удостоверение КГБ и начинает "пытать". Стал задавать разные вопросы - что, зачем, почему? А все кончилось тем, что он предложил мне выйти за него замуж... Но все-таки польза от него была, он помог мне достать билет на Москву.

 

Так вот, мы приехали в Ленинград, Володя устроил меня в гостиницу и днем должен был улететь. Я поехала в Пулково его провожать. И мы там потерялись... Слышу, объявляют по радио, что Володя ждет меня в медпункте. И там я разрыдалась, сидела и так плакала...

 

- Ну, перестань, Оксана... Ну, что ты плачешь... Что тебе привезти?

 

- Да ничего мне не надо... Ну, хорошо, привези мне наперсток.

 

- Ты что издеваешься!? Буду я там ходить и искать тебе наперсток.

 

- Володя, ну, правда, мне нужен наперсток! Я же шью целыми днями, и дома, и в институте. А наши наперстки... Ну, ладно, привези мне слона.

 

Мне нравились такие смешные надувные игрушки. Да, еще в аэропорту мне залезли в сумку и увели очки.

 

Володя улетел. И прошло дня три... Вдруг звонит какой-то человек и говорит, что должен мне что-то передать. Я в полном недоумении. Встречаюсь с этим человеком, он мне передает слона, очки и целый мешок наперстков... Штук, наверное, 500! Володя прилетел, тут же все это купил... Потом нашел нашу группу, которая должна была лететь в Ленинград.

 

Мы вместе с Володей были у Ласкари, - вот у Кирилла было нормальное человеческое общение. То есть, такое общение, которое Володя ценил больше всего. Он еще в поезде сочинял специально для Кирилла какое-то стихотворение - очень смешное! Тут же мне читал, веселился! Потом он спел его и подарил Ласкари.

 

- Вообще, Высоцкий охотно пел в любой компании?

 

- Смотря в какой компании... Отказывал, да еще как отказывал. Знаете, Володя любил рассказывать одну историю... Он был в одной компании, за столом в основном сидели летчики. Они начали приставать: спой да спой. На что Володя ответил: "А вы давайте полетайте, а потом я попою". А вот дома он пел охотно, когда бывали Валера, Вадим, Сева...

 

- А что больше всего вас поражало в Высоцком?

 

- Володя был такой человек... Все, что я ни делала, у него вызывало бурный восторг! Чего теперь в моей жизни нет вообще. Даже когда он раздаривал свои вещи... "Нет, этого я тебе не отдам - здесь Ксюша подшивала..." Если я что-то рисовала... "Гениально! Потрясающе!" Когда я что-то шила, то Володя говорил: "Нет, Ксюша, тебе надо ехать во Францию к Сен-Лорану..."

 

А с другой стороны, если вам Володя что-то делал, это должно было вызывать бурную реакцию. Реакцию удивления и восторга! И если такой реакции не было, он обижался, расстраивался... А когда это было - все в порядке!

 

- Ваш любимый спектакль в театре?

 

- "Гамлет"... Конечно, "Гамлет". Я видела этот спектакль раз 17 - и всегда это были разные спектакли. А один раз... В Москве была Марина, и мы с Володей не виделись, наверное, неделю. Но так как все мои подруги хотели посмотреть "Гамлета", то я пришла с одной из них в театр. Мест не было, и нас посадили на стульях в проходе. Идет спектакль, действие в разгаре... И вдруг сзади кто-то тянет меня за юбку. Просто самым наглым образом! Поворачиваюсь, чтобы этого человека как следует одернуть... И вдруг вижу - это Володя... "Иди сюда, иди сюда". Народ, конечно, обалдел - вдруг увидели Гамлета, который только что был на сцене! А Володя всем показывает: "Тихо, тихо..." Я говорю: "Ты с ума сошел!" А он: "Я же не знал, что ты придешь... Чувствую, что-то не то - какое-то странное состояние... И вдруг понимаю, что ты сидишь в зале. Начинаю искать глазами - увидел тебя! Ну, и побежал в зал..."

 

- Мне уже говорили, что Высоцкий во время спектакля видел весь зал, каждого человека...

 

- Да, да... Я ему даже говорила: "Ты же вживаешься в образ, ты же не должен никого замечать". Он отвечал: "Даже когда я говорю какой-то кульминационный монолог, я все равно вижу весь зал, слышу каждое слово, каждый шорох, каждый вздох... И если в зале мои знакомые, то могу сказать, кто где сидел". Действительно, это было так.

 

- Отношение к Высоцкому в театре?

 

- Почти все его не любили, и все очень завидовали! Веня Смехов... Впервые в театр меня привел именно он. Веня лечил зубы у моей тети - я была тогда еще совсем маленькая - и он стал меня приглашать в театр. Веня очень болезненно отнесся к тому, что мы с Володей стали общаться. Однажды он увидел меня в театре и говорит: "Давай я тебя подвезу..." А недалеко стоит Володя, ждет меня. - "Я не могу, потому что..." И показываю на Володю. - "А, ты с самим! Ну, где уж моим "Жигулям" против его "Мерседеса". Вот так. На уровне старшей группы детского сада.

 

- А телевизор часто смотрел?

 

- Да... Ложился вот в такой позе на диван, включал телевизор и смотрел все подряд.

 

- Ну, Володя, ну что ты там такое смотришь? Это же невозможно - целый день!

 

- Не мешай! Я пропитываюсь ненавистью!

 

- Я знаю, что Высоцкий хотел поменять свою квартиру на Малой Грузинской.

 

- Не столько квартиру, сколько этот дом! Он очень хотел жить в доме на Сивцевом Вражке. Двухэтажный кирпичный розовый дом. Если заезжать с Бульварного кольца - второй дом слева... На чердаке он мечтал сделать студию... А дом на Малой Грузинской он не любил из-за людей, которые там живут. Володя называл его "гадюшник". Но поменяться он не успел...

 

- И еще о том, что Высоцкий не успел сделать - снять свой фильм...

 

- Этим своим фильмом Володя просто бредил... Он очень хотел, чтобы все люди, которые были ему близки и интересны, работали в этом фильме. Чтобы всех объединило одно общее дело. Он хотел написать свой сценарий, рассказать свою историю - он хотел сделать свое кино. И когда Володя получил телеграмму о том, что его утвердили режиссером этого фильма - он был так счастлив! Он испытывал такой восторг!

 

А потом, когда главный редактор объединения "Экран" сказал: "Как! Высоцкий снимает фильм?! Кто это придумал? Нет и все!" И это так подкосило Володю. Я даже не ожидала, что он будет так переживать. И вот после этого Володя запил. Состояние его было очень тяжелое. Он часто говорил: "Я или скоро умру, или уеду на год в Америку".

 

- А сам Высоцкий боролся с болезнью?

 

- Конечно. Он очень переживал, что приходилось просить, унижаться. Ведь в последнее время с большинством людей он общался именно из-за этого. Его окружали совершенно не те люди. Володя сам часто говорил, что все его друзья умерли давно - Вася Шукшин, Лева Кочарян... Говорил, что он остался один.

 

А то количество наркотиков, которое он себе делал... Другой бы давно уже умер. Володя действительно был очень одаренным физически... Необыкновенной силы.

 

Он от меня все это скрывал вначале... И это было очень редко, чаще всего после тяжелого изматывающего спектакля. Чаще всего после "Гамлета", потому что "Гамлет" его выматывал совершенно. И Володя делал себе укол, просто чтобы восстановить силы. И никаких таких эффектов - как у наркоманов - у него не было. Он как-то мне рассказывал, что первый раз ему сделали наркотик в Горьком, чтобы снять синдром похмелья.

 

- А это быстро прогрессировало?

 

- Очень! Но самое отвратительное, что он иногда делал себе какой-то химический наркотик - сильный и разрушительный.

 

- А про остановку сердца в Бухаре вы знали?

 

- Как знала?.. Я была в Бухаре...

 

- Вы были в Бухаре?!

 

- А кто Володю откачивал? Я его откачивала... В принципе, Володя сразу же хотел, чтобы я поехала. Но потом мы договорились, что я прилечу в Бухару... Но уже через день звонит Янклович: "Все, Володя заболел! Немедленно вылетай! Сначала полетишь до Ташкента, а потом до Заравшана".

 

Лечу в аэропорт... Билетов нет. Разгар лета, а еще только начался Афганистан - и везут эти первые - страшные черные гробы. То есть - ужас! Кое-как долетела до Ташкента... А как я добиралась до Заравшана - это целая отдельная история.

 

Приезжаю. Жара такая, что каблуки вязнут в асфальте... За колючей проволокой работают заключенные, на улицах ни одного прохожего - пустой город. Прямо на улице останавливаю "Запорожец": "Ребята, вы не знаете, где живет Высоцкий?"

 

Они говорят, что у Высоцкого сейчас концерт, а один из них показывает мне паспорт, в котором через две страницы Володин автограф. Приезжаем к этому кинотеатру, я захожу... Володя без голоса, что-то говорит... Петь он не мог, что-то рассказывал...

 

Потом Бухара. Там была самая настоящая клиническая смерть. Я ему дышала, а Толя Федотов делал массаж сердца... Володя, когда очнулся, сказал: "Я вас видел и чувствовал... Но как в кино. Ты дышишь, а Толя массирует..." А через полчаса Володя был как ни в чем не бывало. Уже подошли Гольдман, Валера, Сева и говорят: "Да... Наверное, все три концерта ты, Володя, не отработаешь... Один придется отменить". Вот сволочи! Тут я устроила скандал: "Какие концерты! Вы что, с ума сошли! Он же умирал... Никаких концертов!" А Володя как-то так... "Да, наверное, надо..." Я чувствовала, что он на моей стороне, но отказать им он не мог.

 

- Почему не мог?

 

- Ну, он же всех их собрал, они на него рассчитывали... Ведь все на Володе зарабатывали... Он мог заработать в любом месте, а они - нет. А тут - все билеты проданы, верный заработок.

 

В Москву Володя вернулся в хорошей форме, но потом... Самое тяжелое началось как раз в его день рождения. Какая-то жуткая депрессия. Я очень хорошо это помню, потому что у меня было какое-то страшное предчувствие. Как раз перед Новым годом я видела сон, который и рассказала Володе... А мы верили в предчувствия, в сны, в судьбу - и часто об этом говорили. Причем относились к этому довольно серьезно. Так вот мне приснился сон...

 

Лето, страшная жара, солнце просто испепеляющее - и абсолютно пустая Москва. Честное слово! Такое ощущение, что город эвакуирован или объявлена воздушная тревога. Я иду по Москве все быстрее и быстрее, а по Садовому кольцу уже бегу... От площади Восстания бегу к Володиному дому. И вдруг вижу - к его дому, огибая зоопарк, стоит очередь, все люди в черном. И эта очередь делает такой звук: "м-м-м-м"... Сжав губы, тихо-тихо. Я бегу и спрашиваю: "А что случилось? Что это - война?" И один мужчина в черном пальто и черной шляпе поворачивается и говорит: "Неужели вы не знаете, что это год белой обезьяны и повышенной солнечной активности!" Я понимаю, что что-то случилось, и бегу к Володиному дому...

 

И когда умер Володя, все было именно так... Была жуткая жара, и почти пустой город. И когда рано утром 28 июля мы подъезжали к дому - выносили гроб - был остановлен транспорт, а у дома стояли люди в черном. И вот с того времени у меня было какое-то постоянное беспокойство, депрессия... А Володя мне говорил: "Ксюша, ты должна меня поддерживать... Все время от тебя шли какие-то хорошие импульсы. А теперь с тобой что-то происходит тяжелое, и мне страшно..." В общем, мы друг от друга были в какой-то тоске.

 

Потом он сделал гемосорбцию - очистку крови - было ужасное состояние... А весной улетел в Париж, как раз перед гастролями в Польше. И когда Володя был в Париже, я места себе не находила, - и не могла понять, отчего же это происходит. Однажды ночью со мной просто случилась истерика - я то плакала, то хохотала... В семь утра приехала моя тетя и сказала, что умер папа. А я чувствовала, что будет еще что-то более страшное и ужасное... Уж, казалось бы - ну, все! - умер отец... - куда страшнее! И я занималась всеми этими похоронными делами, - не самыми приятными в этой жизни, - а Володя в Париже лежал в госпитале...

 

Вначале он постоянно звонил, потому что был автомат, но потом этот автомат ликвидировали. А Володя все равно - и к себе домой, и ко мне. И Валера Янклович, который в это время жил в Володиной квартире, говорил мне: "Я устал врать... Володя все время звонит и спрашивает: "Что случилось? Где Ксюша?" Он там что-то почувствовал и очень беспокоится... Я ему вру, что ты на даче или в институте..." А я сказала Янкловичу, что потом все объясню сама.

 

Когда мы похоронили отца, Валере позвонил Миша Шемякин, он тоже спрашивал: "Что случилось, Володя очень волнуется?" Янклович ответил: "Да нет, все нормально... У нее трудные экзамены, и она готовится на даче". И когда после похорон я первый раз вошла в свою квартиру, тут же раздался звонок: "Наконец я тебя поймал! Что случилось?" Я чувствую, что он в какой-то панике, но не могу врать - у меня льются слезы, комок в горле... "Володя, ты знаешь, умер мой папа. Я только что его похоронила..." Он сказал: "Все, вечером я буду в Москве". И Володя прилетел, пробыл в Москве сутки - и улетел в Польшу...

 

- Высоцкий вернулся из Польши, его встречали Янклович и Шехтман, а как он себя чувствовал?

 

- Тогда умер Колокольников и у Володи начался тот последний запой, из которого он уже практически не выходил. Тогда Федотов пытался вывести его... Они заперлись в квартире, он положил Володю под капельницу... Но мне уже казалось, что ничего из этого не получится.

 

А вообще, то, что делал Федотов... Знаете, мне тогда было 20 лет - совсем девчонка - и сейчас, наверное, многие вещи я бы делала по-другому, но все же... Так вот Федотов... Я говорю ему: "Толя, как может выносить организм, если, предположим, человеку говорят - стоять! - и тут же - лежать! Но ведь невозможно..." А он говорит: "Да ладно... Все нормально, все отлично! Он еще нас с тобой переживет". Федотов брался за все, он настолько был в себе уверен, что, наверное, за счет этой уверенности он и вызывал какое-то доверие. Но мне кажется, что это была ложная уверенность...

 

- А когда вы впервые столкнулись с этими тяжелыми состояниями?

 

- Впервые... Мы прожили год - Володя вообще ничего не пил. Он мог выпить глоток или два шампанского и больше ничего! А первый запой... Я так тяжело это переживала... Физически у меня было такое ощущение, что из меня вытягивают жилы! Я видела и знала многих алкоголиков... Папа у меня был пьющий - даже запойный человек... Вот папа в таком состоянии становился злым. А Володя совершенно другим. Сначала у него было такое очень хорошее настроение... Потом, он тоже мог немного помучить... Что-то закрадывалось ему в душу. А ведь мучают чаще всего тех, кто ближе всех... "Вот, я старый для тебя... Я не могу тебе ничего дать в этой жизни..." В общем, все, что его волновало - начинало вылезать на белый свет. Но и это было недолго...

 

А потом... Потом ничего, кроме безумной жалости, отчаяния и горя - я уже ничего не чувствовала. И мне так хотелось ему помочь! Когда Володя пил и ему было очень плохо - в такие моменты он был совершенно "никакой"... Тут же звонили мне. А у меня был еще институт, и надо было заниматься. И приходилось жить на два дома... Ведь в такие моменты Володя никому не был нужен. Конечно, все - взрослые люди, у всех свои проблемы, у каждого - своя жизнь. И пока Володя нормальный и здоровый, и может что-то сделать - он нужен всем. Но как только ему становилось плохо... Да, все приходили, но приходили отметиться... Вот - мы друзья, и мы пришли. Один посмотрит журнальчики, другой - пластиночки послушает, третий чайку попьет на кухне... Они пришли, отметились - и ушли, - а я оставалась. Ведь никто не хотел ни сидеть с ним, ни возиться... Захожу - Володя падает в коридоре, а друзья мне говорят: "Да ладно, он прекрасно себя чувствует! Это он при тебе начинает "понты гнать"... Чтобы ты его пожалела..."

 

- В общем, вам на себе приходилось...

 

- В последнее время - да. Ему было очень плохо! Очень! Я уходила буквально на одну минуту - мне звонили соседи: "Оксана, Володя не дает никому спать. Приезжайте".

 

Было время, когда я вообще не спала несколько дней, Володя мне не давал... И все это время - последние дни - как страшный сон... Как один страшный сон. Он все время держал меня за руку - крепко-крепко. Когда Володя умер, у меня несколько дней на руке был черный синяк - отпечаток его пятерни...

 

- Ну хоть кто-то мог остановить все это?.. Марина Влади?

 

- Не знаю... В последнее время у Володи испортились отношения с Мариной...

 

Мое отношение к Марине... Она - Володина жена, Володя ее любит - значит, это очень хороший человек. Вообще, все люди, которые были близки Володе, которых он принимает и держит около себя - это замечательные люди, и они этой близости достойны. И Марина - прежде всего...

 

Но в последнее время Володя наших отношений не скрывал, он даже их афишировал. Володя мне говорил: "Ну, хочешь, я разведусь с Мариной... Хочешь, я сейчас ей позвоню и скажу, что мы разводимся..." Я умоляла его не делать этого... Я страшно переживала и понимала, что Марина для него - несмотря на все сложности в их отношениях - человек близкий и нужный. И ломать их отношения ни в коем случае нельзя.

 

- В последний день он все время был дома?

 

- Да... Хотя, может быть, он поднимался к Нисанову, но я этого не помню. В квартире была мама... Но Володя меня вообще не отпускал. Каждую секунду я должна была быть рядом... А Володя же ничего не ел. Утром я все же сходила на рынок, купила клубники и немного покормила его клубникой со сливками.

 

Кто-то пришел, надо было сделать чай... А Нина Максимовна говорит: "Нет, нет, я сама сделаю, вы идите к Володе". Володя ходил, стонал, орал... И я ходила вместе с ним. Потом я сделала ему ванну, - 37,5 градусов... Это снимает боль. Его же ломало, он все время метался - не мог себе места найти.

 

- А Федотов приехал позже?

 

- Да, он приехал... Или нет? Они же сидели все вместе на кухне, выпивали... Володя тогда лежал еще в кабинете. Я сидела около Володи, а Толя подошел и говорит: "Ты иди, поспи хоть часа два, а я с ним побуду". Я не видела, как он его перетащил в гостиную. Ушла в спальню и сразу заснула. К тому времени Володя затих, я подумала, что он заснул. Когда он там рычал, я еще не спала... Толя все время ему что-то колол... И когда он затих - заснула и я. Все это длилось не больше часа... Толя переставил кровать, перенес Володю в гостиную. Наверное, чтобы он был поближе к нему. Ведь Толя тоже заснул на диване в гостиной... А когда он проснулся, то увидел, что Володя мертвый.

 

- А потом, ночью, вы уехали домой?

 

- Я никуда не уехала, я осталась. Толя ведь истерик - ничего не мог делать... Я позвонила Боровским, позвонила Янкловичу. Все стали приезжать... Приехала мама. И друзья не нашли ничего лучшего, как послать меня встречать маму. Я пошла, встретила Нину Максимовну, сказала, что умер Володя...

 

Да, часов, наверное, в 10 приехал папа... Замечательный Володин папа... Мы сидели в кабинете, и папа начал отбирать книги, которые он заберет с собой. Стоя спиной ко мне, он говорил:

 

- Оксана, я думаю, вам не стоит приходить на кладбище...

 

- Почему же?

 

- Ну, вы, наверное, будете бросаться в могилу...

 

- Знаете, Семен Владимирович, я в ваших советах не нуждаюсь. Я сама решу, приходить мне на кладбище или нет.

 

А еще папа подошел к Давиду Боровскому и сказал: "Я знаю, что Володя дал Ксюше три тысячи, пусть она вернет их". А позже родные еще долго выясняли - откуда у меня кооперативная квартира? А у меня - никакая не кооперативная квартира - обыкновенная нормальная квартира.

 

- У вас остались письма или записки Высоцкого?

 

- Да, у меня есть какие-то Володины наброски, даже рисунки... Володя пробовал меня рисовать. Есть какие-то варианты песен. В общем, все, что Володя писал у меня дома, - это и осталось.

 

- Но опубликовать надо когда-нибудь...

 

- Да, может быть, когда-нибудь... Это настолько мое, что я пока не хочу, чтобы это читали другие. У меня даже сохранилась запись телефонного разговора с Володей - совершенно случайно один мой приятель записал это на магнитофон. Очень трогательный разговор... Все это - моя память.

 

Знаете, я никуда не хожу и никуда не рвусь. Ведь необязательно ходить на все эти сборища, чтобы вспомнить Володю. Я просто каждый день его помню... Не бывает дня, чтобы я не думала о нем. А собираться раз в год на день рождения и еще раз - в день смерти, и нести при этом всякую фигню... Мне кажется, что Володя в гробу переворачивается. Не знаю... Но я думаю, что все это должно быть внутри - в сознании, в памяти, в поступках.

 

А почему я все это вам рассказываю... Знаете, когда из ситуации или из события изъята одна часть - один человек - то правды не получается... Или это будет не вся правда.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 год спустя...

ПАРТИТУРА ОДНОЙ ПЕСНИ ВЫСОЦКОГО

http://lebed.com/2014/art6532.htm

 

№716 от 1 августа 2014 года

 

Александр Глотов

 

Высоцкий уникален, Высоцкий неповторим, Высоцкий по-прежнему, спустя десятилетия, популярен…Каждый юбилей мы слышим и читаем такого рода мантры. А почему, собственно? Вот в чём секрет его уникальности, почему, стоит, например, какой-либо эстрадной «звезде» пару месяцев не засветиться на телеящике – и «звезду» уже перестают узнавать на улице, а Высоцкого десятилетиями вообще не показывают нигде – а он «вечно живой»?

 

Давайте посмотрим по нескольким параметрам, возможно, есть что-то, что мы не принимаем во внимание, а оно-то и является решающим. Что сделало Высоцкого – Высоцким?

 

Может быть – протестный пафос? Высоцкий – диссидент, антисоветчик, борец с режимом? Есть же такие фигуры в культуре ХХ века: профессиональные воины. Кто помнит, что Андрей Сахаров был одним из ведущих советских физиков-ядерщиков, причастных к созданию мощнейших видов оружия массового поражения. Помнят Сахарова-политика, Сахарова-антисоветчика. Кто знает битвы генерала Григоренко, кто посылает любимой девушке стихи Василя Стуса? Александр Солженицын жизнь положил на алтарь русской словесности, борясь с Советской властью – а есть ли, кроме двух исследователей его творчества, одного в России, второго – в Украине, кто-нибудь, кто осилил его эпопею «Красное колесо»? Вряд ли… Да что далеко ходить, практически на том же поле битвы был еще один боец, гораздо более яростный и горестный, павший на этом поле, не выпуская из рук знамени борьбы – Александр Галич. Да, был. И в литературном плане, возможно, даже более изысканный и совершенный. Но помнят об этом практически только историки литературы.

 

Но вот в чём проблема: не был Высоцкий борцом против Советской власти. Ни в театре, ни в кино, ни в песнях. Аргументов можно привести множество – приведу одни. Дядя Высоцкого, Алексей Владимирович Высоцкий, был довольно успешным литератором-документалистом, участником войны. И была у него документальная повесть «Горный цветок» о борьбе советских пограничников в послевоенные годы с бандеровским подпольем. Сейчас говорят: и слава богу, что ничего из этого не получилось, но Владимир Высоцкий был настолько увлечен текстом Алексея Высоцкого, что намеревался снять по нему фильм и самому сыграть главного героя. Пограничника советского, естественно, а не бандеровца. А что, типичный персонаж песен Высоцкого: мужественный, отважный, готовый к самопожертовованию. Думаю, случись этот фильм – вошел бы он в число лучших ролей Высоцкого-актёра. Конечно, репутация его в условиях нынешней Украины стала бы более двусмысленной, но тут уж ничего не поделаешь.

 

То есть, отнюдь не ореол выдающегося борца с рухнувшей Советской властью освещает и освящает лик Владимира Высоцкого.

 

Тогда, возможно, продолжая эту тему, сам облик поэта и актёра даёт основания помнить его и чтить? Есть же в славянских культурах традиция, христианская преимущественно, почитания праведников. Поэт-пророк, поэт-мученик, поэт-праведник… Как было бы хорошо! Но увы! Ни количество жён и любовниц, ни пристрастие к алкоголю, ни смерть от наркотиков – ничто из этого не позволяет вылепить из Высоцкого икону высокоморальной личности. Впрочем, всё это, как ни странно, не снижает уровня пиетета к Высоцкому. А может, даже и повышает…

 

Возможно, тогда сам факт совмещения нескольких творческих ипостасей сделало фигуру Высоцкого столь запоминающейся? Актёр, музыкант, поэт, исполнитель. Вот где его уникальность.

 

Ан нет, и здесь Высоцкий далеко не одинок. Василий Шукшин сам писал рассказы, повести и романы, сам их ставил как режиссёр, сам играл главные роли. Неистовостью своей Высоцкому не уступал. Трагичностью биографии даже превышал. До сих пор ходят упорные слухи, что Шукшину таки помогли уйти из жизни.

 

Юрий Визбор – журналист, актёр (Борман в «Семнадцати мгновениях весны»), автор и исполнитель множества культовых бардовских песен, одну из которых – «Милая моя, солнышко лесное» – знает на постсоветском пространстве каждый выпускник детского садика.

 

Я уже не говорю о всяких разных Жаке Бреле, Шарле Азнавуре и так далее и так далее, актёрах, певцах, авторах собственных песен. В общем, мода такая была в средине ХХ века: и жнец, и швец, и на дуде игрец. И Высоцкий здесь был где-то между Бобом Диланом и Ивом Монтаном. В общем, образ одинокой гармони, то бишь – гитары, не получается.

 

Тогда, значит, внутри самого этого жанра – авторской песни, бардовской песни – Высоцкий является лучшим из лучших, чем и заслужил славу свою?

 

Давайте посмотрим. Качество литературного текста, разумеется, вещь очень тонкая и литературоведами однозначно не установленная. И тем не менее. В сравнении с ажурными и глубокими психологически и философски текстами Булата Окуджавы, Александра Галича, Юлия Кима, Александра Дольского песни Владимира Высоцкого не то что не выдерживают конкуренции, они вообще из другой Вселенной. Если, условно говоря, «Окуджава» – это литература, то «Высоцкий» – это фольклор. Высоцкий, казалось бы, преднамеренно не «писал» свои песни. Ну выпелось в одной песне: «Целовался на кухне с обоими», нехорошо, неправильно грамматически, надо – «с обеими». А не получается: рифма-то – «стены с обоями». Что делать?

 

А ничего не делать. Поменять «кухню» на «куфню» – и вся недолга. А с «куфни» и взятки гладки. Окуджава бы пришел в ужас, Галич бы застрелился, Ким сделал бы себе харакири, а Дольский на полгода ушёл бы в запой. Высоцкому – хоть бы хны. Вопрос, так сказать, писательского мастерства у него вообще не стоял на повестке дня:

 

И мне давали добрые советы,

 

Чуть свысока похлопав по плечу,

 

Мои друзья — известные поэты:

 

Не стоит рифмовать «кричу — торчу».

 

«Мой чёрный человек в костюме сером»

 

Не берусь судить, каков Высоцкий в чисто музыкальном смысле, однако хорошо известно, что большинство песен его даже начинающие гитаристы легко воспроизводят. Что свидетельствует, само собой, о демократизме как жанра вообще, так и песен Высоцкого в частности. Народные такие песни. И кстати, Владимир Семенович категорически не соотносил себя с определением «бард». И не «тусовался» среди таковых, и не участвовал в слётах, фестивалях. Ну и как прикажете оценивать явление, если оно само не желает быть оценённым в категориях, присущих всем или большинству таковых явлений?

 

То есть, Высоцкий – это не бард, и потому определять, хороший он бард или плохой – бессмысленно.

 

И вот мы практически у входа в тупик. Потому что Владимир Семенович Высоцкий как литератор не уникален: анализ параметров свидетельствует, что очевидных признаков его неповторимости вроде как бы и нет.

 

И остаётся одно: еще раз послушать Высоцкого. И в очередной раз убедиться, что суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет.

 

Высоцкий наверное слаб как версификатор, неуклюж как мелодист, не исключителен как синтетическое явление культуры – и в то же время он неповторим как ВЫСОЦКИЙ. Берём любую его песню, слушаем её, именно слушаем, а не читаем, и убеждаемся, что любой отстранённый анализ текста как такового мало что даст. Но и говорить об исполнении, о произнесении звуков, об артикуляции Высоцкого – как? Существует ли вообще методика анализа звучащего слова?

 

Попробуем сделать ПАРТИТУРУ, самопальную, разумеется, какой-нибудь песни Владимира Высоцкого. А вдруг повезёт – и мы увидим, что делает Высоцкого Высоцким.

 

На самой первой пластинке-гиганте песен Высоцкого была песня «Ноль семь». Исполнялась она под аккомпанемент профессионального оркестра под управлением Гараняна. Гитары Высоцкого здесь нет, есть только его голос. Вот её и возьмём.

 

И тут же оказывается, что песня, написанная в 1967 году, может быть совершенно непонятной для современного слушателя. Требуется комментарий. И ничего удивительного. Уже в 1877 году вышел в свет комментарий Вольского к роману Пушкина «Евгений Онегин», написанному в 1831-м. А потом были комментарии Набокова, Бродского, Лотмана, Бонди. И без комментария, без объяснения уже было непонятно, на что Пушкин намекал, говоря «Мой дядя самых честных правил». А он таки намекал.

 

Вот и песня Высоцкого. Герой рвёт страсть в клочья, энергия прямо пылает, еще немного – и вулкан вырвется наружу. А что, собственно, происходит? Да по нынешним меркам – ничего особенного. Герой песни хочет позвонить любимой по телефону. Выйдите на улицу: три четверти населения, на ходу, сидя, стоя, лёжа – да как угодно, разговаривает по телефону. Разговаривает на улице, в трамвае, в поезде, дома, на работе. Разговаривает когда можно и особенно – когда нельзя: садясь в общественный транспорт, например. Разговаривает часами, не видя и не слыша вокруг ничего. Не обращая внимания на окружающих, громко крича, а временами – с употреблением обсценной лексики. В общем, настолько обычная процедура, что современный человек иногда не идентифицирует: это он сейчас по телефону говорит или живьем.

 

А герой песни Высоцкого из последних сил добивается вот этого самого, простого как дыхание и мычание, права: поговорить по телефону. Может, у его телефона села батарейка? Нет. Может, деньги на счету кончились? Тоже нет. Так в чём же дело?

 

А вот в чём: 1967 год. Чтобы позвонить по телефону в другой город или в другую, не приведи Господь, страну, надо не просто набрать номер, а связаться с телефонной станцией, которая тебя соединит (или не соединит) с желаемым абонентом. Для нынешнего молодого человека это такая же древность, как Куликовская битва.

 

Набрать «07» – и оказываешься в компании телефонной барышни, которая принимает у тебя заказ на разговор. Барышня эта разговор, разумеется, прослушивает, в любой момент в него может вмешаться, прервать. В общем – полная дичь и средневековье. Разведчик и писатель Виктор Суворов в одной из своих книжек очень выразительно описывает, как товарищ Сталин, в своё время осознав, что разговоры могут подслушивать, выписал из Америки автоматическую телефонную аппаратуру, позволяющую обходиться без услуг телефонных барышень. И внутренняя связь в Советском Союзе стала автоматической. Но не междугородняя. И не международная.

 

Помните Женю Лукашина из «Иронии судьбы»? Он, бедняга, тоже заказывал разговор с Москвой и ждал вызова.

 

В общем, герой Высоцкого борется за право поговорить с любимой. И в борьбе этой прибегает ко всем возможным способам достижения цели. Вот эта гамма (или палитра) способов и представлена в исполнении Высоцкого.

 

А вот дальше передо мной стоит задача практически невыполнимая: описывать ИНТОНАЦИИ Высоцкого. Это ведь не НОТЫ, и даже не знаки, которыми пользуются профессиональные чтецы: паузы, логические ударения и тому подобное. Тут надо именно определить, обозначить, а потом – описать именно ту эмоцию, во-первых, которую передаёт Высоцкий, и именно те интонационные средства, с помощью которых он эту эмоцию передаёт. Заранее оговариваюсь, что я ещё нигде и ни у кого такого описания не встречал. Изобретаю велосипед. Будьте осторожны.

 

Итак:

 

Для меня эта ночь вне закона.

 

Я пишу – по ночам больше тем.

 

Я хватаюсь за диск телефона

 

И набираю вечное 07.

 

Первая строка звучит жёстко («вне закона»), тут Высоцкий, скорее всего, пошёл на поводу у собственного текста. Словосочетание «ночь вне закона» явно звучит криминально, вот и произносится как преддверие убийства.

 

Во второй строке – резкий перепад интонации. Интимно-доверительно герой выдает свой секрет: он пишет песни. И пытается тут же объяснить, почему он это делает в такое неудобное время: «больше тем».

 

Вторая половина куплета (или строфы): герой переходит от интродукции к главной теме – попытка поговорить. Слова подобраны такие, что сразу становится ясно: его это всё окончательно истерзало («хватаюсь за диск», «вечное 07»). Голос летит вверх, он весь в предчувствии грядущих мучений и мытарств. И процесс пошёл:

 

Девушка, здравствуйте!

 

Как вас звать? Тома.

 

Семьдесят вторая! Жду, дыханье затая!

 

Быть не может, повторите, я уверен – дома!

 

А, вот уже ответили… Ну, здравствуй, – это я!

 

Общеизвестная версия происхождения этой песни: история взаимоотношений Высоцкого и Марины Влади. Сама Марина описала в своей книге, как ее искали по всей Европе советские телефонистки, песня «Ноль семь» снабжена посвящением некоей Людмиле Орловой, знакомой телефонистке Высоцкого. А между тем всё это происходило один в один задолго до Марины. Первую жену Высоцкого Изу Мешкову (Жукову-Высоцкую) отправили по распределению в Киев, куда Владимир систематически и названивал. И в трубке раздавался его голос: Ну, здравствуй, – это я!

 

Интонации же этого куплета совершенно очевидны. Герою нужно добиться успеха, и он с первых слов стремится «противника» обезоружить. Противник – женщина (телефонная барышня), он – мужчина. Женщина, как известно, любит ушами. И вот павлин распускает хвост, и павиан начинает утробно урчать и допытываться, а как же звать «девушку». И (о счастье!) оказывается, что её зовут ТОМА. И это имя произносится именно ТОМНО. Но имя – это для избранных. А вообще-то она – «семьдесят вторая». Порядковый номер, кликуха, погоняло… В общем, реалия советского образа жизни.

 

Но герой не делает из этого драмы. «Семьдесят вторая» так «Семьдесят вторая». Он тоже из этой же жизни, и потому «Семьдесят вторая» звучит у него как «Джульетта»: «Жду, дыханье затая!».

 

Напряжение пульсирует, голос прерывается, надежда вот-вот рухнет – и невероятное облегчение: ответили!

 

Но за этой ночью придёт следующая и принесёт очередную схватку, еще один всплеск адреналина. И герой уже не помнит свою роль опытного ловеласа, его голос вибрирует:

 

Эта ночь для меня вне закона.

 

Я не сплю, я кричу — поскорей!

 

Почему мне в кредит, по талону

 

Предлагают любимых людей?

 

Ну действительно – полный идиотизм: любимых людей в кредит. И герой не просто возмущён, он вопиет, он саркастичен и пафосен в этом месте. Он полон благородного гнева.

 

Девушка! Слушайте!

 

Семьдесят вторая!

 

Не могу дождаться, и часы мои стоят.

 

К дьяволу все линии, я завтра улетаю!

 

А, вот уже ответили… Ну, здравствуй, – это я!

 

А вот тут – попытка по-человечески договориться. Дескать, войдите в положение: часы стоят, улетаю завтра – ну будьте ж людьми. Усталый, измочаленный, на грани срыва…

 

Телефон для меня, как икона,

 

Телефонная книга – триптих,

 

Стала телефонистка мадонной,

 

Расстоянья на миг сократив.

 

Перепады от ненависти до любви и обожания. Герой Высоцкого – заложник телефонной линии, которой правит по прихоти своей телефонистка. Впору действительно обожествить это существо, от которой зависит счастье твоё и горе. И потому слова эти – «телефон», «телефонная книга», «телефонистка» – герой произносит трепетно, чуть ли не по слогам, боясь вымолвить, чтобы не обидеть.

 

Девушка, милая!

 

Я прошу, продлите!

 

Вы теперь, как ангел, – не сходите ж с алтаря!

 

Самое главное – впереди, поймите,

 

Вот уже ответили… Ну, здравствуй, – это я!

 

А вот и молитвы время приспело. А о чём молит-то несчастный? «Продлите!». Что продлить: жизнь, любовь, счастье? Да нет – всего лишь время разговора. Но в нём – и жизнь, и любовь, и счастье. И потому грубый, хриплый, брутальный голос Высоцкого здесь трепещет и стонет.

 

Но долго так не будет. Если его загнать в угол, он может и озвереть. И вот тут звучит настоящий Высоцкий: яростный и неистовый:

 

Что, опять поврежденье на трассе?

 

Что, реле там с ячейкой шалят?

 

Все равно, буду ждать, я согласен

 

Начинать каждый вечер с нуля!

 

За подрагивающей интонацией первых двух строк стоит герой, рвущий на себе рубаху, готовый ко всему, вплоть до бешеной истерики, до преступления. У раннего Высоцкого было много таких персонажей, он их хорошо прочувствовал: «За восемь бед один ответ, В тюрьме есть тоже лазарет». Но отличие этого героя от блатных парней его юности в том, что он может на полуслове сам себя остановить: «я согласен начинать каждый вечер с нуля».

 

И дальше – несколько искусственная, литературная такая поэтическая придумка: Начинать с нуля – Ноль семь!

 

07, здравствуйте! Повторите снова.

 

Не могу дождаться, жду дыханье затая!

 

Да, меня. Конечно, я. Да, я, конечно, дома!

 

– Вызываю. Отвечайте. – Здравствуй, это я!

 

 

 

И под занавес – диалог на два голоса. Отозвалась наконец «Семьдесят вторая» – и Высоцкий ей таки отомстил. Писклявый и гундосый голосок «мадонны» упал в вечность, оставшись там теперь навсегда.

 

Вот и что из всего этого следует, спросите вы. А я отвечу: не знаю. Не хотелось быть банальным и правильным в ситуации, когда правильного ответа не существует вообще. Единственное, что я не знаю, но чувствую: голос Высоцкого никогда не обманывал. Его голосу верил народ и верит до сих пор. Певец может быть уникальным вокалистом – и ничего не сказать душе и сердцу. Хриплый вокал Высоцкого мог выразить всё. Вот в этом, видимо, и ответ.

 

http://lebed.com/2014/art6532.htm

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 5 месяцев спустя...

Таки Высоцкий

 

25.01.2013

melamed01.jpg

 

«А не пора ли нам взяться за Владимира нашего Семеновича?» — подумали евреи. И взялись. Все-таки 75. Пора расставить точки над i.


И выяснилось, что дедушка — тоже Владимир Семенович Высоцкий — был на самом деле Вольфом Шлиомовичем Высоцким, имел три высших образования, владел тремя языками, сделал детям брит-милу, а бабка, Дарья Алексеевна, была на самом деле Деборой Евсеевной (да еще и Бронштейн). Говорили в семье на идиш. Род Высоцких происходит из местечка Селец, что под Брестом.

Прадеды — Шлёмо Высоцкий, Лейба Бульковштейн и Мордко Бронштейн — а также двоюродный дед Лион были людьми набожными, ходили, разумеется, в синагогу, вставая для этого в шесть утра.

В советские времена отец Высоцкого, чистокровный обрезанный еврей, от еврейства дистанцировался, да и сам поэт свою кровь не особенно ощущал, врать не буду. Написал только однажды в шутку: «Жили-были евреи Высоцкие / Неизвестные в высших кругах».


Однако Высоцким их еврейство аукнулось. Сын Владимира Высоцкого, Аркадий, женился на еврейке, нажил детей, хотя потом и развелся. Дети эти вместе с мамой уехали в Соединенные Штаты и там стали религиозными евреями. Недавно Наташа (Наама) Высоцкая (внучка) вышла замуж за хабадника Шломо Теплицкого — под хупой, все как положено. Видать, Шлёмо Высоцкий, праведник был, не зря так много молился. Споткнулась еврейская кровь об СССР, как о камешек, и потекла дальше.

Оказалось, что было про «то» хорошо известно, не афишировалось только. Но для «Пугачева» (не Любимовского, а фильма по сценарию Володарского) кандидатуру Высоцкого на главную роль завернули с показательной формулировкой: «Не будет того, чтобы роль русского героя Емельяна Пугачева исполнил еврей!»

Забавно попалась на этой теме Зоя Богуславская (хорошо знавшая поэта), когда в фильме «Андрей и Зоя» сказала про Высоцкого, что он был «интеллигентный мальчик из интеллигентной еврейской семьи». Никак с его талантом она это не связывала, а связала как-то с порядочностью. Но что-то такое читалось между строк, что-то такое всем будто бы послышалось, и автор фильма не удержался и задал-таки этот вопрос прямо на камеру, а потом и не вырезал при монтаже:
— Вы что, хотите сказать, что талантливый человек обязательно должен иметь еврейскую кровь?
— Не обязательно, — удивилась в свою очередь Богуславская, — вот у Пушкина была арапская. Тоже сошло.
За это ироничное «сошло» отдельное спасибо Зое Борисовне, но вопрос за кадром запомнился даже больше...

Чувствовал ли себя евреем сам Высоцкий? Не похоже. Правда, Ирэна Алексеевна Высоцкая, двоюродная сестра поэта, писала: «Мы с Володей много говорили о нашем еврействе». Но до чего договорились, неизвестно. Неоткуда было взяться еврейским переживаниям, если на то пошло. Отец поэта (с которым у сына близких отношений не сложилось) — человек советский, кадровый военный, о своей национальности не заикался.

И если поэтическому творчеству еврейская кровь помогла, то еврейскому самоосознанию — не особенно. В любом случае, поэт был евреем негалахическим.


Это факты. Теперь мифология и бизнес. Факт еврейства Высоцкого известен мало. Можно допустить, что он скрывался и скрывается вполне намеренно. Для статуса русского национального гения подмоченная биография ни к чему. Тем более, что теперь идол приносит большие доходы. Над его биографией теперь будут работать старательно. А кто вякнет не в тему — могут и по рукам. Раз уж сам Первый канал над имиджем трудится. Что идет в ход, что нет — проверяется. Что работает, что не работает. Какая деталь личности и жизни конвертируется в прибыль — а какую лучше забыть. Высоцкий догадывался, что его после смерти будут так или иначе кантовать: «Мой отчаяньем сорванный голос современные средства науки превратили в приятный фальцет». И это тоже... Алкоголь работает на образ? Работает! Хороший друг? Работает! Донжуан? Тоже! Папа-еврей? Папа — еврей?! Объявить, что Высоцкий — еврей — это как-то неприлично и даже кощунственно. И опасно. В глубинке можно и промеж глаз получить за подобные шуточки (если сообщить, например, похожую сплетню про Иисуса).

Вот Бориса Абрамовича Березовского (хоть он, как и Высоцкий, еврей только по папе, да еще и крещеный) русский человек считает евреем и разубедить его в этом можно будет тогда, когда съест колбаса человека.

Или Виктора Феликсовича Вексельберга, тоже еврея по папе. Потому что чужие они нам. А Высоцкий — это же наше, родное. Принять этот факт в биографии Владимира Семеновича общество не готово.

Но в общем, русские правы. Так или иначе, Высоцкий лучше всех выразил советскую эпоху и русский характер. И хотя у русской культуры его никто не отнимает (да и пытаться не следует), но и вворачивать, что он наполовину еврей (испортив всем праздник), — как-то бесчеловечно. Вот евреи — вечно им чего-нибудь присвоить надо. Бывают же люди, до чужого добра жадные! А тут под шумок 75-летия вознамерились целого русского гения уворовать! Ша, ша! Уже никто никуда не идет! Мама Высоцкого, Нина Максимовна Серегина, переводчица, происходила из русских крестьян.

Автор о себе:
Режиссер, сценарист, журналист. Сняла около 30 документалок. Не без международных призов. Нью-Йорк, в частности, признал мою работу «лучшим историческим фильмом». Короткометражка «Один» выиграла в 2011 году на Шанхайском международном кинофестивале. Работала на всех федеральных каналах отечественного телевидения в наши лучшие с ним годы. По базовому образованию логопед. Написаны роман и повесть. Роман «В ночь с понедельника на пятницу» можно выловить в Интернете. Училась в Еврейском университете в Москве. В Израиль езжу каждый год. Как год проходит — подступает тоска, и билет как-то сам покупается: значит, пора.
Мнение редакции и автора могут не совпадать


 


Юлия Меламед

http://www.jewish.ru/columnists/2013/01/prn_news994314728.php

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 2 года спустя...

25 января исполнилось 80 лет со дня рождения Владимира Семеновича Высоцкого. В Москве и других российских городах это событие отмечают спектаклями, концертами и выставками, посвященными жизни и творчеству поэта и артиста.

ЦБ РФ выпустил памятную монету номиналом 25 рублей к юбилею Высоцкого. В одной только Москве на 25 января запланировано несколько десятков юбилейных мероприятий.

За 16 лет концертной деятельности Высоцкий дал примерно полторы тысячи концертов в СССР и за рубежом. Сыграл десятки ролей в театре и кино. Написал около 700 поэтических произведений.

Проститься с поэтом к Театру на Таганке 28 июля 1980 года, только по официальным данным, пришли 108 тысяч человек. Очередь к гробу растянулась тогда на 9 километров. Люди не помещались на площади и забирались на телефонные будки и крыши киосков. В советских газетах были опубликованы всего несколько сообщений о смерти артиста. Из официальных СМИ похороны снимали только иностранные корреспонденты.

При жизни в СССР у Высоцкого было опубликовано одно стихотворение и выпущено 7 маленьких пластинок (каждая содержала не больше четырех песен). На Центральном телевидении не было показано ни одного концертного выступления или интервью артиста.

"Высоцкого сохранили энтузиасты"

Весной 1979 года в учебной телестудии факультета журналистики МГУ Владимир Высоцкий записал получасовое видеопослание американскому режиссеру Уоррену Битти, в фильме которого мечтал сняться. В записи Высоцкий пытается обращаться к Битти по-английски. Осенью того же года Высоцкого пригласили на Пятигорскую телестудию, где было записано выступление артиста. Потом на эту же пленку записали другое интервью, однако там говорили на 7 минут меньше, и сохранился семиминутный фрагмент выступления Высоцкого в Пятигорске.

Исходники обеих видеозаписей находятся в коллекции израильтянина, нового репатрианта из Москвы телевизионного режиссера Дмитрия Чацкого.

"Подробнее всего о записи для Битти рассказывал Янклович (Валерий Янклович, друг и менеджер Высоцкого – прим. редакции). Судя по всему, Высоцкому удалось организовать запись через начальника студии, Юрия Дроздова. Высоцкий действительно рассчитывал на общих знакомых, которые передадут запись Уоррену Битти (Битти в то время собирался снимать фильм "Красные" об жизни журналиста Джона Рида, автора книги "Десять дней, которые потрясли мир". Фильм принес Битти "Оскара" за лучшую режиссуру – прим. редакции), однако Битти так и не получил эту запись. Впрочем, даже если бы ему передали кассету, ему было бы сложно просмотреть запись из-за несовпадения форматов – в СССР в то время были PAL и SECAM, а в США – NTSC.

Запись в Пятигорске получилась благодаря тому, что на Пятигорском телевидении работала жена золотопромышленника Владимира Туманова, Римма. Она и позвала Высоцкого сниматься. Насколько я помню, потом на съемку записали интервью с председателем какого-то свиноводческого колхоза, кажется, который, на наше счастье, оказался не очень болтлив, и семь минут записи Высоцкого сохранились", – рассказывает Чацкий.

Обе записи попали к коллекционеру от Игоря Шевцова – сценариста, который познакомился с Высоцким незадолго до смерти артиста. Высоцкий выразил желание выступить в роли режиссера фильма "Зеленый фургон" по сценарию Шевцова, но не успел, и фильм был позже снят Александром Павловским.

"Сразу после смерти Высоцкого Игорь начал по просьбе Марины Влади собирать все, что было снято. Мы именно ему обязаны тем, что не пропала "Кинопанорама", было сохранено выступление для Уоррена Битти, запись которого хранилась у Севы Абдулова. Именно Шевцову мы обязаны тем, что был снят премьерный и по сути единственный спектакль 1981 года "Владимир Высоцкий"", – говорит Чацкий.

Коллекция самого Чацкого, в которую теперь входит множество видео- и аудиозаписей, начиналась с "маленьких винилов с желтыми пятаками", где были "Корабли" и "Черное золото". Дмитрий участвовал в создании ряда фильмов и телепередач о Высоцком, работал с Леонидом Филатовым в программе "Чтобы помнили", делал вечера с Борисом Хмельницким в Доме кино, а потом – вечера памяти Хмельницкого. Чацкий – один из учредителей Творческого Объединения "Ракурс".

"Высоцкого сохранили энтузиасты. Любители, поклонники. Основная масса материалов находится в частных коллекциях. Люди не только собирают записи и видеоматериалы, но и занимаются аттрибуцией. В польском Кошалине жила удивительная женщина по имени Марлена Зимна. Она была фанатично предана Высоцкому, создала в Польше его музей и устроила в своем маленьком городе ежегодный фестиваль Высоцкого, объединявший людей с разных континентов. К сожалению, два года назад Марлены не стало", – рассказывает Чацкий.

26 программ о творчестве Высоцкого подготовил и выпустил на израильской государственной радиостанции "Рэка" журналист и бард Александр Дов (Медведенко).

Один из самых серьезных проектов по сохранению наследия Высоцкого в России запустили на радиостанции "Эхо Москвы" журналист Антон Орехъ и главный редактор сайта радиостанции Виталий Рувинский. На радиостанции были записаны около 100 выпусков программы "Один Высоцкий". В создании передач регулярно принимают участие такие известные коллекционеры материалов Высоцкого, как Игорь Рахманов, Александр Ковановский, Александр Петраков.

Чацкий перечисляет и других коллекционеров, благодаря которым сохранилось множество записей артиста: Сергей Жильцов, Лев Черняк, израильтянин Алекс Свердлин.

"Музей Высоцкого в Москве, которым сейчас руководит Никита Высоцкий, тоже когда-то создали энтузиасты. Году в 89-м Моссовет после множества обращений постановил выделить за театром на Таганке какое-то чудовищно древнее помещение. Есть относительно новый музей в Екатеринбурге, в экспозиции которого есть вещи, отданные музеем Мариной Влади", – говорит Чацкий.

"Когда люди слушают песни Высоцкого, то вспоминают, что они – люди"

По мнению Чацкого, Виктор Шкловский описал этой фразой феномен Высоцкого лучше всего: "Это была сумасшедшая слава. Любимов говорил, что "Володю можно сравнить с "Битлами", только их четыре, а он один". Я не могу сказать, что Высоцкого любили, потому что он говорил правду. Это ведь ахинея. Шкловский, пожалуй, точнее всего определил то, что было так важно в болоте семидесятых. В тот момент Высоцкий был чем-то объединяющим. Паролем, что ли. Это не значит, что все его любили. Но ведь и собаки такой не было, которая не знала, кто такой Высоцкий".

При этом судьба Галича не постигла Высоцкого, как считает Чацкий, не только потому что Владимир Семенович никогда не пел на концертах "Баньку", а именно потому что всем хочется иногда вспомнить, что они – люди: "В этом судьба Высоцкого была похожа на судьбу Вертинского. Травили – чудовищно. Но не трогали. Не мешали выступать и давать фантастическое количество концертов. Мои родители ходили на все концерты Вертинского в Москве. Но Вертинский ведь выступал не только перед интеллигенцией. Почитайте его воспоминания – хлопкоробы Узбекистана, рабочие Донбасса. Казалось бы – как? Но что-то трогало. А власти… Был один фильм о Вертинском, где спрашивают, почему мол его не только не расстреляли, но даже не посадили. И Окуджава говорит, что, видимо, он в этих упырях тронул что-то такое… Видимо, с Высоцким была та же история".

"Свой Лотман"

К сожалению, Любимов не приветствовал съемки спектаклей. От легендарного "Гамлета" остались куски репетиций, снятые Александром Иванкиным, остались отрывки из спектакля, которые снимали венгры, югославы и поляки. Небольшой фрагмент последнего "Гамлета" 18 июля 1980 года снял Петр Солдатенков.

Весь Высоцкий собран коллекционерами и это, по мнению Чацкого, тем более любопытно, что аналогов этому нет. Поэт при жизни так и не увидел ни одного из своих изданий, и это затрудняет работу тем, кто издает его после смерти: "Вот мы знаем, что Пушкин написал "Медного всадника", пошел к переписчику, исправил, отдал в печать, есть издание определенного года, и от него уже можно плясать. А у Высоцкого есть рукописи, а есть записи, которые часто отличаются от написанных на бумаге текстов целыми строфами. И идет вечный спор о том, что из этого считать черновиком, от чего отталкиваться, что публиковать".

Но больше всего, как считает Чацкий, Высоцкому не хватает своего Юрия Лотмана.

"Существует целая эпоха со своими культурными кодами и бытом, в которой жил и писал поэт. Знаете, почему в "Райских яблоках" ангел окает? Потому что самыми жестокими охранниками или конвойными считались ростовские и вологодские. Откуда взялось "к цыганам в поплавок"? А ведь "Поплавок" – это название известного ресторана. И таких моментов у Высоцкого великое множество. А откуда пошли его баллады? Кстати, как и баллады Галича. "Их восемь, нас двое" – это практически точное повторение "Баллады о парашютах" Михаила Анчарова, которому подражали Галич и Высоцкий". Сколько бы ни исследовали творчество Высоцкого, чтобы все это охватить, ему нужен свой Лотман", – говорит Дмитрий Чацкий.

Материал подготовила Алла Гаврилова

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Вставить в виде обычного текста

  Разрешено не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...
×
×
  • Создать...