Правда об АТО: кто они, каратели???

[Che Kryz]

16.09.2014 Предлагала нашу группу сдать на органы – освобожденный из плена священник о Савченко

 

Луганский священник протоиерей Владимир Морецкий, освобожденный накануне из украинского плена, рассказал о том, в каких условиях пребывали он и его товарищи в плену. По словам священника, захваченных заложников жестоко пытали.

 

«Сказать о том, что нас били – это ничего не сказать. Нас убивали. Нас расстреливали, нам ломали кости, нас били не только руками и ногами, но и прикладами и всеми подручными средствами», - рассказал освобожденный пленник.

 

Он добавил, что «особенно проявила себя» Надежда Савченко, которая в настоящее время находится под арестом в российском Воронеже. «Лично она предлагала всю нашу группу сдать на органы, чтобы заработать денег. Предлагала расстрелять нас, когда другие не согласились сдавать нас на органы, чтобы не тратиться на нашу доставку в СБУ. Лично она всячески пыталась нас уничтожить и лично принимала участие в садистских выходках, избивала нас с разными присказками. Ее голос я не забуду до конца дней своих», - добавил протоиерей Владимир.

 

Он рассказал, что руки во время пыток у него и его товарищей были связаны за спиной. Мужчин ставили лицом к стене и наносили побои.

 

Протоиерей Владимир Морецкий был взят в украинский плен в мае 2014 года. Его обвинили в создании террористической группировки на территории Украины. В июне в ряде СМИ прошла информация о его освобождении, однако позже выяснилось, что настоятель одного из луганских храмов по-прежнему находится в плену. Освободить священника удалось только несколько дней назад.

[Che Kryz]

АнтиКрылов: кукушка хает петуха за то, что хает он кукушку.

Грузинские наемники из бандформирования "Донбас" об известном "добермане".

https://www.youtube.com/watch?v=IF8fKIT6adE#t=81

[Che Kryz]

Ополценцу-крымчанину в плену нацгвардейцы выжгли на теле свастику раскаленной цепью .

Станислав Станкевич рассказал также о ямах для пленных в Краматорске, где люди сидят, связанные цепями.

 

[Che Kryz]

Прошу огласки, анонимно. Около 10 дней назад, в селе Красноармейское Новоазовского района, группа боевиков батальона Азов (соответствующую символику видели местные жители) расстреляла двух жителей села, местного фермера и его зятя, за то что те отказались отдать им личные деньги и автомобиль, а дочь фермера увезли в неизвестном направлении. Ее место нахождения по сей день неизвестно, местные в шоке. В настоящее время н.п. Красноармейское под контролем ДНР.

(инфа 100%, подтверждена несколькими местными жителями, моими знакомыми)

[Che Kryz]

Батальон «Леший»: Зверства нелюдей украинского батальона «Айдар». Видео 18+

 

Очевидное доказательство преступной деятельности режима Порошенко и его прихвостней.

 

19 сентября 2014 года представители следственного отдела и пресс-службы батальона специального назначения Новороссии «Леший» побывали на территории гольф-клуба, расположенного примерно в 10 км. от Луганска, на трассе, ведущей на г. Счастье. Несколько дней назад ополченцы нашего батальона, которыми командовал боец с позывным «Контрабас», зачистили эту местность от украинских боевиков из батальона «Айдар».

 

Сразу после зачистки в расположенном на территории гольф-клуба озере был обнаружен полуистлевший труп молодой женщины в гражданской одежде со следами зверских издевательств на теле: на руках остались следы веревки, которыми они были связаны; на левой ноге не было большого пальца, который либо отрезали, либо отстрелили; челюсть была сломана, а полчерепа вообще отсутствовало; к ногам скотчем был привязан большой кусок бетона. Случаи подобных зверств — не редкость там, где побывали специальные батальоны укропов, формирования Нацгвардии и «правосеков».

 

По свидетельству «Контрабаса», в ходе боя были замечены женщины-снайперы — скорее всего, иностранки. О том, что в составе выбитого «Айдара» есть иностранные наемники, свидетельствовал и найденный в одном из помещений чешско-английский словарь. Кроме того, были обнаружены и несколько пустых упаковок от американского армейского сухого пайка.

 

Но и это еще не все. Недалеко от гольф-клуба, в кустарнике был найден труп польского наемника: об этом свидетельствовали найденные при нем документы.

 

[Che Kryz]

[Che Kryz]

Под #Дебальцево бандеровцы расстреляли своих "срочников"

 

По информации источников агентства Voenkor.info в зоне боевых действий в Новороссии, 22 сентября под Дебальцево боевики карательного батальона "Айдар" в качестве меры устрашения расстреляли двух матросов-срочников из 73-го морского Центра специальных операций ВМС Украины.

 

Сообщается, что подразделение этого центра пыталось покинуть позиции в соответствии с приказом главнокомандующего Порошенко.

 

Как сообщает РЕН ТВ, украинские силовики расстреляли своих же солдат, которые попытались сдаться в плен ополченцам в Донецке. Из-за обстрела попытка сорвалась, в каком состоянии находятся жертвы атаки, неизвестно, передает Lifenews.

 

В руководстве бандеровских формирований открыто заявляют о отказе выводить свои подразделения из зоны боев в оккупированных регионах Донецкой и Луганской народных республик. Также сообщается о подготовке "Айдаром" и боевиками "Правого сектора", усиленных тяжелым вооружением, штурма Новоазовска.

[Che Kryz]

Каратели из "Азова" проводят дружественную беседу с карателями из "Айдара"

 

https://www.youtube.com/watch?v=5rHNJTh52SI

[Che Kryz]

Бойцы АТО устроили пьяный дебош со стрельбой – Москаль

Бойцы батальона территориальной обороны Харьковской области в ресторане Северодонецка открыли огонь из автомата Калашникова по милиционерам.
Москаль просит МВД разобраться с бойцами-дебоширами

Председатель Луганской ОГА Геннадий Москаль обратился к министру обороны Валерию Гелетею с просьбой провести проверку батальона территориальной обороны Харьковской области, вывести его из зоны АТО и расформировать за компрометацию военных формирований.

Об этом сообщает пресс-служба Москаля.

По их информации, в ночь на 30 сентября четверо военнослужащих этого батальона, одетые в камуфлированную одежду и вооруженные автоматами и пулеметом Калашникова, в нетрезвом состоянии зашли в ресторан Два кума в Северодонецке и устроили конфликт с посетителями, открыв стрельбу.

"Когда персонал вызвал наряд милиции, открыли огонь из автомата Калашникова по милиционерам и начали обстреливать Ледовый дворец. После прибытия на место милицейского подкрепления пьяные дебоширы заскочили в УАЗ, который вообще не принадлежит батальону, и скрылись", - говорится в сообщении.

Москаль также обратился к Генпрокурору Украины Виталию Яреме с просьбой ходатайствовать в суде об избрании в отношении дебоширов меры пресечения в виде ареста.

[Алесь]

Эксперт: Минску всё труднее игнорировать «белорусский фактор» в войне на Донбассе

04.10.2014 02:21

«Пресс-офицеры т.н. АТО и командиры нацистских карательных батальонов уже несколько месяцев трубят, как эффектно граждане Белоруссии воюют в их рядах на Донбассе. Офицеры белорусских силовых структур вроде командира 28-й сотни самообороны майдана и советника главы украинского СНБО, экс-сотрудника МВД РБ из Бреста Николая Якубовича также скрепляют коричневый интернационал людской кровью уже более полугода. Местные прозападные медиа месяцами ведут и оголтелую, и более тонкую пропаганду пополнения белорусскими гражданами рядов фашистских батальонов на Донбассе», — заявил 3 октября корреспонденту ИА REGNUM белорусский политолог Николай Малишевский, оценивая октябрьские заявления руководства Белоруссии на тему украинской гражданской войны.

 

По мнению белорусского политолога, вовсе не случайно после того, как 1 октября Александр Лукашенко в интервью телеканалу «Евроньюс» заявил о готовности послать на Украину «свои вооруженные силы для того, чтобы развести конфликтующие стороны» было опубликовано заявление председателя КГБ Белоруссии Валерия Вакульчика, который 2 октября сообщил о возможности привлечения граждан РБ к ответственности по статье УК за наёмничество вне зависимости от того, на чьей стороне они воюют. Малишевский считает, что «белорусский фактор» в гражданской войне на Украине стало намного труднее игнорировать, поэтому руководство Белоруссии выступило с заявлениями, призванными дать правильное понимание позиции официального Минска по украинскому кризису.

 

«Шила в мешке не утаишь, — констатировал эксперт. — По всей видимости, в последнее время эти факты стали уж очень сильно выпирать и колоть глаза. Поэтому стал естественен лукавый ход с предложением послать на Украину белорусских миротворцев. И почти одновременное заявление руководства белорусских спецслужб о том, как будет плохо тем, кто без их разрешения отправится на Украину».

«Кроме того, хлопцам, лихорадочно готовящимся к президентским выборам, надо в очередной раз попиариться. А на чем еще, как не на чужом горе? Внешнеполитическая конъюнктура и фон способствуют — переговоры по нефти-газу с Россией и очередные заигрывания с Западом в лице США. Типа, смотри вся планета — кто твой главный голубь мира. Да и местный гимн недаром начинается со слов „мы белорусы — мирные люди…“. Плюс пресловутое „лишь бы не было войны“, „наши хлопцы никогда не поедут в гэту…“ Чечню, Украину и так далее. А сегодня любители подобных политических заклинаний вдруг заявляют о готовности ввести белорусские войска на Украину», — добавил белорусский политолог.

Подробности: http://www.regnum.ru/news/polit/1853741.html#ixzz3F7kEVkTS

[Che Kryz]

[Che Kryz]

Прибывшие на лечение в Эстонию украинские каратели ведут себя в больнице вызывающе: хамят персоналу, курят прямо в койках, ночами орут песни. Об этом сообщил руководитель организации «Эстония без нацизма» Андрей Заренков.

«Десять бойцов с тяжелыми ранениями, участники боев и зачисток на Донбассе, прибыли по приглашению эстонского правительства в Эстонию на лечение. Ведут себя как победители: курят, не выходя из палаты прямо в постелях, хамят персоналу, ночами орут свои песни, а с врачами и медсестрами отказываются говорить на русском языке. Говорят — это язык врага», — информирует общественный деятель на страничке в социальной сети Фейсбук в субботу, 4 октября.

При этом, указал он, боевики требуют, чтобы работники больницы общались с ними на украинском языке, поскольку по-эстонски и на английском, естественно, не понимают.

«Доктора боятся, как бы майдан не начали прямо в больнице», — сообщает антифашист. «Наверное, если бы могли скакать, то заставили бы скакать всю больницу», — резюмировал А.Заренков.

[Алесь]

На Украине создали истребительный батальон «Майдан»

20:13 6.10.2014

Спонсор истребительного батальона «Майдан» Наталья Косарчук заявила о фактическом завершении формирования этого добровольческого подразделения. Об этом сообщает MIGnews со ссылкой на телеканал «112 Украина».

 

«Мы на стадии завершения подписания основных документов с министерством обороны, для того чтобы получить статус определенный», – сообщила она.

 

В настоящее время бойцы «Майдана» проходят военную подготовку. «Мы к этому очень серьезно относимся, не только по физическим данным, не только умением держать оружие, но с другой стороны - мы должны доверять этим людям. Мы дадим им оружие и должны быть уверенны однозначно, что они будут защитниками нашего отечества», – сказала Косарчук.

 

Решение о создании батальона со столь символическим названием было принято на собрании представителей Всеукраинского координационного совета Майдана, Центрального совета сотен Майдана, представителей территориальных подразделений организаций «Майдан», «АвтоМайдан» и «Правый сектор».

 

В данный момент на Украине действуют 34 добровольческих батальона. Некоторые из них были практически полностью уничтожены, но продолжили свое существование за счет набора новых бойцов.

 

Читать полностью: http://www.km.ru/world/2014/10/06/749280-na-ukraine-sformirovali-istrebitelnyi-batalon-maidan

[Che Kryz]

«Теперь во мне нет вообще никакой жалости»


Боец добровольческого батальона «Азов» — о ненависти, погибших товарищах, штабных крысах и нежелании сложить оружие

В Киев и другие украинские города возвращаются ветераны добровольческих батальонов. Они разочарованы, злы и чувствуют себя преданными. В интервью «Профилю» один из солдат батальона «Азов» рассказал, как попал в нацгвардию, почему готов и дальше воевать с сепаратистами и за что обижен на киевские власти.

— Почему вы пошли в добровольческий батальон?

— Я — патриот Украины, и для меня не будет никогда другого государства. Я из Луганска, и с 2008 года я уже всем говорил, что будет война с Россией. У меня были жестокие споры со всеми моими друзьями, практически друзьями детства. И, за редким исключением, все они — неактивные, не думающие люди. Ватники. Я с ними жестоко спорил.

Я понимал, что надо идти воевать, но не знал куда. Подобного опыта у меня не было, я не служил в армии, была только военная кафедра в вузе, где я учился. К силовым структурам я не имел ни малейшего отношения, даже сейчас не хочу иметь. Я очень долго сопротивлялся подаче документов. Но так как мне просто не давали оружия, пришлось оформляться в один из батальонов.

— Почему именно «Азов»?

— Мы туда шли организованной группой, так как это было первое объединение, которое реально начало борьбу. Первое добровольческое формирование. Я уже был там, когда мы были еще неофициальны, когда мы пытались противостоять сепаратистским митингам на востоке, были такими «черными человечками». То есть еще до того, как стать официальным батальоном, мы уже начали борьбу.

Я и до этого участвовал в подобных движениях, в событиях Майдана, ни на секунду не задумавшись о причинах. Я случайно попал на Грушевского и, позвонив другу, абсолютно аполитичному человеку, услышал: «я в переходе, пулей выбило плечо. Там в «мусоров» кидались камнями, и я не смог удержаться». Я к нему присоединился. Я лично сталкивался с правоохранительной системой, и у меня оттуда довольно много друзей. Я мог наблюдать за их внутренним развитием и в большинстве случаев деградацией, за их превращением в «мусоров». Участвуя в многих движениях, я мог почувствовать на себе влияние «Беркута» и других подобных подразделений. Я понимаю, что любой человек, который стоит против них, — это в любом случае хороший человек.

— Опишите свое психологическое состояние до участия в военных действиях и сейчас. Как оно менялось?

— Сначала был эмоциональный подъем, была идея. Я четко понимал, кто враг, и что против этого врага надо сражаться. Первоначально, еще на Майдане, это был «Беркут». Потом — внешний агрессор. Но, по мере пребывания в зоне боевых действий, граница между своими и чужими начала стираться. То есть военный прокурор тоже стал для меня врагом.

— А штаб АТО?

— За них я вообще молчу, к ним очень много вопросов. Свои же убирают своих. Я сейчас в принципе очень озлоблен на власть, на ментов, на штаб АТО, на тех людей, которые не могут сохранить на передовой свое лицо.

— А на людей, которым все равно, что происходит в стране?

— На них я был озлоблен всю свою жизнь. Они — такая же «вата», только с этой стороны. Она ничем не отличается от той.

— Самые страшные эпизоды во время АТО, в которых вы участвовали?

— В Иловайске, и в Мариуполе. Когда по тебе стреляет артиллерия. Когда ты теряешь товарищей. Я потерял несколько очень близких людей. Они умерли как мужчины, с оружием в руках. Но многие умерли из-за чьей-то глупости и чьих-то ошибок, и это вызывает уже другие чувства, вызывает негодование. Вообще война у многих показывает их настоящее лицо. Иногда власть и вседозволенность меняет людей.

— Вас война изменила?

— Я не взял ни одной чужой вещи, не убил ни одного безоружного человека и ни разу не стрелял в безоружного. Но я стал агрессивным. Я все больше понимаю, что мне нужен психолог. Да и не только мне. Каким-то образом у нас разговоры иногда на это выходят. То у одного есть знакомый психолог, помогающий солдатам после военных действий, то у другого. Вот и я думаю пойти. Слишком бешеная агрессия.

На войне я привык к проявлению насилия. Там оно вокруг и, возвращаясь, надо менять обстановку. Я могу бить человека, пока он не потеряет сознание, жалости во мне нет вообще никакой. Иногда на все плевать абсолютно.

— А до войны вы как-то переживали?

— До этого меня иногда мучила совесть. Я мог бить людей до полусмерти, но делал это на «договорняке», так сказать. Я дрался стенка на стенку приблизительно в равном количестве. На войне же выходишь за всяческие рамки. Человек, так сказать, идет и перестает различать, кто изначально был ему врагом, а кто другом.

— Кошмары снятся?

— Нет, но постоянно снится война. Я ее переживаю постоянно с разных сторон, в разные эпохи. Постоянно какая-то фигня снится.

— А чувство тревоги есть? Как вы себя чувствуете в Киеве?

— Тревога есть, часто. И все-таки, каждый раз, когда смотрю на фотографии знакомых ребят, на своих сослуживцев — бешено хочу обратно. Очень хочу попасть обратно в зону АТО. Вот вчера узнал, что на наш блокпост совершили нападение. Есть потери. Российской артиллерии все равно — есть перемирие или нет. Хочу стоять там, где могу что-то сделать и изменить. Пока пытаюсь это сделать здесь.

— Откуда у вас украинский патриотизм, вы же с востока страны?

— На меня повлияло воспитание отца. Он всегда позиционировал себя как украинского патриота. Он голосовал за независимость Украины. Но он никак меня не приучал к украинской культуре. Патриотизм для меня — это что-то само собой разумеющееся. Мне многие родственники из России предлагали переехать, обещали работу. Но для меня они рабы. Они за работу готовы продать свою свободу, которую у человека забрать нельзя. Украинцы очень отличаются. Украинцы способны восстать. Русские тоже способны, но надо разграничивать русских и россиян. Основная масса там — россияне, биомасса, которая желает ходить на работу, и чтобы был стабильный курс доллара. Их больше ничего не интересует. Хотя и там у многих есть рефлексия по поводу имперских амбиций.

— Но в Украине тоже есть более пассивное общество, которое не втягивается в конфликт.

— Дело в количестве, в том, каких людей больше. Здесь земля такая, тектонический разлом. Здесь, наверно, и не обязательно рождаться, чтобы стать патриотом. Найем и Кипиани — тому пример (Мустафа Найем и Вахтанг Кипиани — украинские журналисты. — «Профиль»).

— Патриотизм — это любовь к чему: к стране, к власти, к родному дому и близким?

— Теперь я четко разделяю свое отношение к государству, правительству и к стране. За государство я сражаться не буду, все. Я всегда был патриотом Украины, но мне кажется, что святая обязанность патриотов — «мочить» государство. Мой патриотизм ничуть не стал меньше, и у многих ребят — то же самое. Но при этом, когда ты приезжаешь в Киев, к этим чиновникам, они тебя не слышат. Ты им не нужен.

— Вы за анархию?

— Анархия — это вообще природное состояние человека. И у нас на территории Украины есть исторические примеры реализации анархизма.

— Вы планируете как-то менять нынешнее правительство, нынешнее украинское государство?

— Я думаю, что процесс кристаллизации гражданского общества, который сейчас происходит, направит нас на нужный путь. Ты можешь либо быть в нем, либо наблюдать. Это как вечеринка: ты можешь прийти как сторонний наблюдатель, и посмотреть на это. Но кто реально может повлиять на вечеринку? Либо хозяева, либо полиция, либо соседи, которые вызвали полицию, либо посторонние. У нас есть северный сосед. Он послал дебоширов, которые хотят сорвать вечеринку. Еще у нас есть президент, который может послать милицию. И, как в фильме «Король вечеринок», обычно это заканчивается тем, что дом сгорает, а район стоит на ушах. Но мы знаем, что без Великой французской революции и без большевистской революции 1917 года общество было бы гораздо ниже по своему развитию.

— Много ли тех, кто просто наблюдает за происходящим?

— Сейчас в большой степени люди активны. Сейчас тяжко оставаться безразличным: нужно либо уезжать, либо участвовать. Я не думаю, что жители Донецка и Луганска хотят в этом сейчас участвовать, но им некуда деваться. Их долбят со всех сторон: что россияне, что украинцы. И да, последние стреляют туда, откуда их провоцируют. Но ведь и с той и с другой стороны должны быть точечные удары, а сейчас артиллерия с обеих сторон бьет массово.

Это страшно. Я был в Металлисте в Луганской области, где с двух сторон стреляет артиллерия. Это действительно страшно. Чеченцам, которые за ЛНР и ДНР, тоже без разницы — они херачат и тех, и других. Это кстати поднимает и местное население. Мои звонят из Луганска, и говорят, что там уже готовы подниматься против сепаратистов и вообще «ватников». Потому что уже достали.

— Чем достали?

— Ну, насилием например. Люди многое могут стерпеть, но не все. Мои пассивные друзья из Краматорска уже готовы идти в батальоны, но, к сожалению, наша страна — это не Израиль, где военные за каждого убитого убивают десять в ответ. У нас страна не дает должной защиты тем, кого посылает воевать.

— Многие ветераны операции на Юго-востоке в штыки приняли предложения Киева об особом статусе Донецка и Луганска?

— Многие будут бороться до конца, пока города не станут опять украинскими, но вид борьбы изменится. Часть людей уже устала воевать и пребывает в упадническом настроении. Я знаю, что у многих есть незарегистрированное оружие. Его навалом, и тот, кто об этом не знает — просто идиот. Рынок оружия вырос в сто раз. Так что какая-то часть фронтовиков — с такими же, как у меня проблемами в голове — может пойти и начать люстрацию, как они ее видят. И это я еще в серьезных боях не участвовал. А есть люди, которые были в таких страшных местах, куда мало кто хочет попасть. И вот когда они, психологически надломленные, вернутся сюда, они будут требовать надбавки и прав. А их не будут слушать, на них будут плевать. И что тогда начнется?

— Есть ли разница между теми, кто возвращался из Чечни и Афганистана и теми, кто возвращается из зоны боевых действий на Востоке Украины?

— Разница есть. Там они возвращались в более-менее стабильную мирную ситуацию и в ту государственную систему, которая могла их урезонить.

— Можно ли бороться с проявлениями агрессии и помогать солдатам?

— Можно честно выйти и рассказать: ребята вот у нас столько участников АТО, и такие вот вам льготы. Пускай президент, даже на примитивном уровне, выйдет и скажет: мол, да, у нас есть чиновники, которые все это будут тормозить, но вот создан орган, который поможет вам, а вот люди, которые помогут вам оформить документы. А вместо этого сейчас отстраняются лидеры фронтовиков и идет слив добровольческих батальонов. На многих заводят дела, чтобы их в итоге посадить, так как в будущем они могут начать играть важную роль в украинской политике. Ведь люди видели их в бою, и они пользуются авторитетом. К примеру, выходит кто-то из депутатов, а у людей вопрос: «кто ты такой? Ты не был с нами на передовой. Ты не уносил товарищей с поля боя». Многие пойдут сейчас в политику, как это происходит с ветеранами в Израиле.

— Вы вернетесь на восток?

— Во-первых, я — мужчина. Во-вторых, я — патриот. И это не зависит от того, можем ли мы что-то изменить или нет. Мы собираемся возвращаться с другими солдатами и охранять украинские гуманитарные конвои, так как сейчас сепаратисты начали отстреливать волонтеров, а мы, имея военный опыт, сможем их защитить. Война будет продолжаться, и, так или иначе, она будет касаться каждого из нас. Для меня было бы нечестно остаться здесь. Я буду каким-то образом продолжать участвовать. Возможно, я пойду на курсы офицеров, чтобы понимать военную ситуацию. Мне кажется, теперь мы будем воевать постоянно. Если надо, я из своего кармана буду платить инструкторам, покупать обмундирование. Но я не хочу быть расходным материалом или гибнуть в угоду чьим-то политическим интересам.

[Алесь]

Махно нервно курит в сторонке)))

[Алесь]

Москаль: батальон МВД «Киев-2″ дезертировал из зоны спецоперации

 

 

10.10.2014

Сводные отряды УМВД из Полтавской и Сумской областей, а также батальон МВД "Киев-2", которых раньше прикомандировали к батальону "Киевская Русь" вблизи Чернухино, просто сбежали отсюда", — заявил Москаль.

По его словам, кто-то из бойцов выдержал неделю, а кто-то дезертировал через сутки, оставив снаряжение.

Глава Луганской ОГА обратился к генпрокурору Украины Виталию Яреме с просьбой дать правовую оценку действиям дезертиров и привлечь их к ответственности.

Ранее сообщалось, что бойцам батальона "Киев-2" выдали ржавые патроны и невзрывающиеся гранаты.

 

Источник: http://ria.ru/

[Алесь]

Интервью с "Князем" - израильским инструктором батальона "Донбасс"

 

 

Это интервью мне удалось взять у человека, известного на Украине под позывным "Князь". По понятным причинам, он предпочитает не разглашать своё настоящее имя. Князь – бывший израильтянин, отслуживший в Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ). После известных событий на Майдане и начала войны, Князь решил бросить всё и уехать обратно на Украину, чтобы помочь добровольческому движению своим боевым опытом. На данный момент Князь – один из ведущих инструкторов, обучающих бойцов и командиров таких известных добровольческих батальонов, как "Днепр" и "Донбасс".

Эмблема батальона "Донбасс"

Алексей Расовский: Князь, вы являетесь гражданином Украины?

Князь: Да.

АР: Я так понимаю, что для того, чтобы им стать, вам пришлось отказаться от израильского гражданства?

Князь: По сути дела, да. Гражданство Украины у меня было, просто я не декларировал его, когда становился израильтянином. В итоге по приезде на Украину мне осталось только отказаться от израильского гражданства.

АР: Понятно, очень ответственное решение. И как давно вы находитесь на Украине?

Князь: С апреля месяца этого года.

АР: Почему вы решили присоединиться к этой борьбе и даже войне, к тому же в таком серьёзном качестве? Отказ от израильского гражданства – очень сложное решение. Можно сказать, вы всего себя этой войне посвятили. Почему?

Князь: Выбор на самом деле был очень прост. У меня здесь семья, в отличие от Израиля, где я был одиночкой, здесь у меня все: родные, друзья. Это и было решающим фактором. Против нас здесь в данный момент (да и на момент отъезда из Израиля было понятно) действуют подготовленные части российской армии. Даже те силы, "переодетые" в ДНР и ЛНР, это по сути подготовленные российскими спецслужбами с помощью российских ресурсов военные формирования. С нашей же стороны (украинской) – не воевавшая 23 года армия, подготовленных людей нет. Я просто прекрасно понимал, что если "путиноиды" придут сюда, то они будут уничтожать всех и вся, как это сделали большевики в 1918-м году.

АР: Я хотел бы возразить насчет отсутствия кадров. Дело в том, что войска Украины принимали участие во многих миротворческих операциях по всему миру, включая войну в Ираке. Согласно той же "Википедии", через Ирак прошло до 6000 украинских военнослужащих, которые сражались на этой войне, и понесли потери - 18 погибших и большое количество раненых. Многие украинские военные только за этот конфликт были награждены медалями разных стран и НАТО. Все эти люди - ценные кадры, которые могли бы послужить ядром создания боеспособной армии. Где все эти люди сейчас?

Князь: В том-то и дело, что непонятно где. На самом деле, сейчас мы имеем дело исключительно с добровольцами и патриотами, воюют только добровольческие батальоны, а армия фактически "сбежала". Армия как таковая у нас – "потерянная", не готова, совершенно небоеспособна. Если сравнивать с израильской армией, которая, можно сказать, является закалённой в постоянных войнах хорошо смазанной военной машиной, то здешняя армия, даже та её часть, которая была в Ираке – они в общем и не воевали по-настоящему. Там они оказывали своего рода охранные услуги. И тем не менее, где эти люди сейчас – непонятно. Я лично не видел ни одного на передовой.

АР: Кем вы служили в израильской армии? Пехотинец? Танкист?

Князь: Скажем так, я пехотинец: отношусь к "хейль раглим".

Военнослужащий Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ), фото для иллюстрации

АР: То есть если переводить это на реалии израильской армии, твоя боевая подготовка - это курс молодого бойца ("тиронут") 05 или 07 или 08? (уровень сложности курса подготовки по возрастающей – прим. ред.)

Князь: Будем считать, что 07 плюс.

АР: Итак, чем же именно вы занимаетесь на этой войне?

Князь: Я готовлю необученных, необстрелянных крестьян к боевым действиям. Учу их убивать, фактически. Учу тому, что должен знать нормальный, толковый солдат для того, чтобы выжить. Солдат должен осознавать, что он уже готов к войне. Это психологическое, физическое, техническое и тактическое обучение, грубо говоря, где-то до уровня "тиронута" 07, но без "мышечной памяти".

АР: То есть исключительно теория?

Князь: Ну почему же только теория. Ребята практикуются постоянно.

АР: Вы сказали - "без мышечной памяти".

Князь: Да, просто за то время, которое мы им даем на подготовку, они не успевают наработать необходимые действия и рефлексы на уровне "мышечной памяти". У нас просто не хватает времени. Хотя, к примеру, сегодня был звонок от ребят, которые сумели выйти из окружения под Иловайском. Ребята только оклемались после больницы, и первым делом позвонили поблагодарить за те знания, что мы им дали, благодаря которым они смогли выжить и пробиться. Было очень приятно.

АР: Каков размер подразделений, которые вы тренируете? Это отделения? Взводы? Роты?

Князь: От одного отдельно взятого бойца, и вплоть до уровня командования батальонов. Приходится учить с нуля не только бойцов, но и командиров. Потому что командиры здесь совершенно не умеют командовать. Это люди, которые, к примеру, занимались бизнесом. Допустим, человек даже толковый бизнесмен, но он всё же не военный, и никогда не сталкивался с такими вещами. Приходится учить его командовать.

АР: Сколько длится подготовка простых бойцов?

Князь: Приблизительно две недели.

АР: Что именно они делают? Стрельбы? Обращение с оружием? Марш-броски?

Военнослужащие Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ), фото для иллюстрации

Князь: Физическая, тактическая и психологическая подготовка солдат, очень похожая на подготовку солдат в израильской армии, но только в гораздо более интенсивном темпе. Естественно, обучаем не всему. Есть многие моменты, которые совершенно не нужно знать в Украине, и наоборот, местные особенности, которые знать необходимо.

АР: Вы оцениваете таких наскоро обученных бойцов как достаточно эффективных? Или всё же это отражается на их выживаемости в бою?

Князь: Это, конечно, отражается. Но наше обучение работает, по результатам боёв это можно утверждать с уверенностью. Это работает, и это факт.

АР: Командиров какого уровня вы тренируете?

Князь: Приходится объяснять, как командовать, даже командирам батальонов и полков.

АР: Ничего себе, а откуда у вас у самого подобный опыт?

Князь: Я предпочитаю умолчать об этом.

АР: Вы – человек, полный загадок.

Князь: Естественно.

Батальон Донбасс, тренировка, фото: ВО Свобода, CC BY 3.0

АР: Итак, мы говорим об аналоге израильского курса молодого бойца ("тиронут") уровня 05-07.

Князь: Это тяжело назвать на самом деле аналогом. За основу взята именно работоспособность израильской армии: сила, желание, упорство, то, что называется "арахим" (ценности – прим. ред.). Ребятам прививается правильное мышление в бою.

АР: Натренировать человека стрелять и натренировать человека убить - это совершенно разные вещи.

Князь: Абсолютно.

АР: И как именно вы тренируете людей убивать?

Князь: Опять же, мне придётся здесь немного умолчать о том, какими именно методами мы этого добиваемся. Речь идёт о своеобразном изменении мышления, психологической тренировке. Мы готовим бойцов и совершенно открыто даем им понять, что все, чему мы их учим, даётся им именно для того, чтобы непосредственно убивать врага. Так же, как и в израильской армии. Поэтому когда ты совершаешь на войне такой шаг, как убийство, впоследствии ты, что называется, не "двинешься умом". Ты понимаешь, зачем, ты понимаешь, когда, и понимаешь, как это нужно делать.

Батальон Донбасс, тренировка, фото: ВО Свобода, CC BY 3.0

АР: Таким образом, целью вашего обучения, является превращение всех этих совершенно гражданских людей в бойцов, способных не только стрелять, но и убивать? Я правильно вас понял?

Князь: Абсолютно. Мы превращаем гражданских в людей с военным складом ума. Можно продолжать думать, как гражданский, держа в руках автомат Калашникова, но этого недостаточно. Нужно думать, как военный.

АР: Кстати, об оружии, какими основными вооружениями вы пользуетесь, и где вы их берёте?

Князь: Это совершенно официальное оружие, оно выдается по линии армии и МВД. Это автоматы Калашникова, пистолеты системы ПМ, "Стечкины".

АР: Речь идёт об оружии, которое достаётся из складов еще советских времён?

АК-74, автомат Калашникова

Князь: Так и есть. Мне уже попадались автоматы Калашникова, произведенные в 60-х годах, которые сейчас расконсервировали. Патроны, которыми мы пользуемся – с тех же времён. Конечно, отдельно там-сям есть уже другое оружие, которое как раз сейчас начало поступать благодаря договорённостям с высшим управлением страны и самой армии. Был такой момент, что МВД не выдавалось вообще никакое армейское снаряжение. Сейчас стало понятно, что так продолжаться не может и милиция должна проводить войсковые операции, а значит, и иметь соответствующее вооружение. На данный момент у батальона "Днепр", к примеру, даже имеется собственный танк, правда "отжатый" у россиян.

АР: Слово "отжатый" мне очень понравилось. Можете подробнее рассказать о трофейном оружии? Какое оружие вам удаётся добыть у противника, какой на него спрос?

Князь: Всё, что плохо лежит, то и берём, тем и воюем. Это естественно.

Донецк, фото для иллюстрации

АР: А на что особый спрос? Понятно, что обычные АК вам вряд ли так уж сильно нужны.

Князь: Нам особенно нужно тяжёлое вооружение. Противотанковое оружие, крупнокалиберные пулемёты, всё, что может понадобиться в войне против бронированной техники, которой сейчас Россия наводнила Донбасс.

АР: Израиль продал Украине большое количество лицензий на производство определённых видов вооружений, если не ошибаюсь, под украинской маркой "Форт". К примеру, варианты нашего "Тавора", которые выпускаются под калибр 5.56.

Израильская штурмовая винтовка "Тавор"

Князь: Так и есть, "Тавор", пулемёт "Негев", снайперская винтовка "Галиль", пистолеты "Йерихо", и так далее.

АР: Это оружие доходит до вас?

Князь: Это оружие до нас не доходит по банальной причине – несоответствие боеприпасов. Мы пользуемся тем, что есть в наличии, а это старые патроны еще советского образца, которые не подходят к указанным видам вооружений. Такое оружие есть, наверное, только у спецподразделений. На передовой я такого оружия не встречал. Даже когда в новостях прошло сообщение о том, что новый "БТР-4" (украинская классификация) уже в зоне АТО, честно сказать, мы его в глаза не видели. Может быть он в каком-то другом районе появлялся.

АР: Всё оружие, которым вы пользуетесь – советского или российского образца. В ЦАХАЛе вы привыкли пользоваться оружием натовского или израильского образца. Пришлось переучиваться?

Князь: Можно сказать и так. Хотя с российским оружием я имел дело и до того, как приехал сюда. Переучиваться пришлось постольку-поскольку. Есть определённые моменты, к примеру с минами. Был у нас тут смешной прикол, один из инструкторов никогда не видел наших (советских) мин, и решил опробовать сигнальную мину, которая при контакте должна издавать звук и пускать сигнальную ракету, выдавая противника. Так вот, вместо неё он принёс мне ОЗМ-72, и говорит: "это, наверное, Осветительная Звуковая Мина". Полезли в интернет, потому что сами с такими раньше не имели дела. Оказалось, что это осколочно-заградительная мина, которая подпрыгивает на высоту около 60-70 см и взрывается - так называемая "Жабка".

Советские противопехотные мины ОЗМ-72, фото: Сергеев Павел, CC0 1.0

АР: Как широко используются мины в войне? Складывается впечатление, что вся война вообще носит чисто рейдовый характер, позиционных боёв почти не ведётся. Тяжело предугадать, куда двинутся мобильные соединения противника, чтобы заминировать эти направления.

Князь: На самом деле, российские самолёты просто забросали всю "зелёнку" противопехотными минами. Мин сейчас там просто до черта, что в полях, что в "зелёнке".

АР: Ведь когда-нибудь чистить придётся.

Князь: Ну, россияне как-то не сильно об этом задумываются. Они ведут на самом-то деле войну на уничтожение. Был такой момент в Старобешево, когда было достоверно известно, что не было там ни украинских войск, ни ДНР, однако они это Старобешево бомбили целую ночь из "Градов", из "Ураганов", бомбили, пока не разровняли весь город.

АР: Если я правильно вас понимаю, российская авиация беспрепятственно действует в воздушном пространстве Украины против неё же. А где же украинские зенитчики? Где комплексы С-300 с ещё советских времён?

Князь: Я тоже хотел бы задать этот вопрос зенитчикам, где они, блин? Это вообще один из основных вопросов, которые у нас накопились к руководству страны.

АР: То есть фактически вы ведёте войну с противником, имеющим превосходство в воздухе?

Князь: Мы вообще ведем войну с противником, превосходящим нас во всём на две головы. Причем даже имея возможность им ответить, мы почему-то им не отвечаем. Такое было уже не раз. Кроме того, методом проб и ошибок уже не раз было доказано, что все договорённости с Российской Федерацией абсолютно не действуют. Даже сейчас все разговоры о перемирии – это фикция. Никакого перемирия на самом деле нет. Мы его, со своей стороны, выдерживаем, но нас обстреливают с той стороны каждый божий день. Из миномётов, из "Градов", из пушек, из всего, чего только хочешь. Но наши ребята сидят в окопах, а когда противник приближается, обстреливают и отгоняют его. Они забирают своих раненых и уезжают.

АР: Как обстоят дела с тем, что сбили уже около двух десятков украинских бортов? Это ведь говорит и о присутствии вашей авиации над полем боя.

Князь: Наши самолёты находятся вообще-то над своей территорией. А почему их сбивают? Да всё на самом деле просто. Мы не можем этого понять, конечно, да и сами пилоты не могут этого понять, но уже не раз такое было: к примеру, российская колонна идёт на марш, и это самый удачный момент её "раздолбать", но почему-то нет приказа! Даже притом, что мы знаем о колонне еще до того, как она вышла. Колонна выходит, едет несколько часов, всё классно и всё хорошо – её никто не трогает. А когда она уже, собственно говоря "установилась", ЗСУ-шки установились, тогда идёт команда пилотам: "атаковать".

АР: То есть пилотов гонят прямо на "Шилки"? (пушечный зенитный комплекс ЗСУ-23)

Князь: Да. Пилотов гонят на "Шилки". В какой-то момент авиация просто отказалась воевать таким макаром. Это – тупизм.

Шилка (зенитная самоходная установка), ЗСУ-23-4 , фото: Vitaly V. Kuzmin, CC BY-SA 3.0

АР: Не хотите ли вы увязать то, что рассказали мне сейчас, с теми громкими коррупционными и шпионскими скандалами, которые сотрясают сейчас всё высшее руководство страны и вооружённых сил? Я имею в виду, в частности, предположение о том, что офицеры генштаба "сливают" информацию российской стороне.

Князь: Сейчас идет борьба с этими коррупционными схемами, и со стороны Порошенко, и со стороны простых батальонов. Фактически мы ведём войну на два фронта. Внутренний – это генералы, которые "сливают" нас России, либо не понимают, что нужно делать, либо просто вообще ничего не делают. А внешний – это война с Россией. Все эти ЛНР и ДНР – на самом деле фикция. Там нет бойцов с Донбасса. Против нас воюют российские кадровые военные, призывники, и так называемый батальон "Восток". Хотя сейчас пару раз уже брали в плен настоящих наёмников.

АР: Ну а где же фотографии, видеосвидетельства этих пленных наёмников? Почему это не выходит в прессу?

Князь: Да всё очень просто, кому-то это не выгодно. Кому – пока не понятно.

АР: Один из знаковых эпизодов противостояния, известный как "Иловайский котел" - что это, победа дипломатии или военная победа? Я имею в виду выход украинских войск из окружения. Или это вообще не победа?

Князь: Это пиррова победа, причем для обеих сторон. Во многом тот факт, что ребята вышли – надо сказать спасибо нашим дипломатам, очень умным людям, и нашей разведке. Конечно, спасибо самим бойцам, которые при пятикратном превосходстве противника, который расстреливает тебя как в тире, умудрились выйти с оружием в руках, нанеся противнику серьёзный урон.

АР: Что такое "серьёзный урон?"

Князь: На данный момент потери Российской Федерации при полном превосходстве, обхвате с четырёх сторон, в два раза превышают наши.

АР: Вы постоянно повторяете "Российская Федерация". Таким образом, вы утверждаете что в окружении при Иловайске принимали участия именно войска РФ?

Князь: Это факт, это данность. Наши многие командиры пытались договариваться с ними, тот же комбат батальона "Днепр" разговаривал с российскими военными лично, они даже не скрывались. Единственное, что они убрали шевроны и знаки отличия. Но никто не скрывался, все чётко говорили, кто они. Кроме того, мы захватывали российских пленных. Надо сказать, россияне потеряли свое лицо, когда, зная о колоннах, в которых будут идти российские пленные, они целенаправленно расстреливали эти колонны, стреляя в том числе по своим. Большинство погибших российских солдат – убито своими же. Если вы обратите внимание, есть видео с командиром батальона "Днепр", он как раз находился там - Юра Береза, и он просто напрямую говорит, что они стреляют по колонне, в которой едут российские пленные.

АР: Касательно деятельности СБУ – насколько высоко вы оцениваете эффективность СБУ и разведки, а также насколько эффективно налажено взаимодействие между ними и батальонами территориальной обороны?

Князь: Есть больше чем уверенность в том, что есть предатели и среди СБУ. Но есть и люди, которые сотрудничают, помогают, работают не покладая рук и даже не спят. Люди, с которыми мы работаем, реально пашут за Украину. А есть и люди, которые тихо сидят, ничего не делают. Вероятно, прикормленные тем же ФСБ. По части эффективности – да, работают.

АР: Я не это имел в виду. Получаете ли вы своевременную информацию о действиях противника, наводят ли вас на цели?

Князь: Нет, мы получаем такую информацию только от своих собственных информаторов и своей разведки. Батальоны имеет свою разведку. Часть СБУшников помогают всем чем могут, но основная масса информации приходит по линии патриотов.

АР: Если я правильно понял всё услышанное, то батальоны фактически представляют собой узаконенные частные вооружённые формирования с собственной разведкой, которые ещё плюс ко всему содержатся на частные ресурсы?

Князь: Не совсем так. Батальоны территориальной обороны – это подвластная армии часть. БТРО – это армия, а "Донбасс" и "Днепр" - это МВД. И те и другие сейчас получают надлежащее обмундирование от армии. Нас, банально, просто Киев боится.

АР: Можно понять. В истории было много случаев, когда подобные вооруженные добровольческие формирования восставали и пытались силой привести к реализации своего видения политического устройства.

Князь: Сейчас остались, так, напрямую: Порошенко, областная администрация Днепропетровска, и добровольческие батальоны. Это люди, которые на сегодняшний день пашут, и мы победим.

АР: Вы хотите сказать, что Порошенко делает всё, чтобы "протолкнуть вас сверху"?

Князь: Уже было доказано, что во время событий в Иловайске до генштаба и Порошенко вообще не была доведена информация о ситуации должным образом. Генерал, командующий одним из секторов, просто смотался на виду у русских, причем те по нему почему-то не стреляли, что удивительно. Он смотался, забрал с собой армейцев, бросил батальоны без прикрытия, без ничего.

АР: А как же обстоят дела с договором между Порошенко и Путиным о гуманитарных коридорах, через которые "Донбасс" и "Днепр" должны были выйти?

Путин и Порошенко — одна фотография стоит тысячи слов

Князь: Ещё раз говорю, уже ни один раз было доказано методом проб и ошибок, с россиянами договариваться о чём-то абсолютно глупо, они своих обещаний не держат. Просто не держат, и это факт. Они дали этот "белый коридор", а в итоге сами же его просто расстреляли.

АР: Вы были там сами? Откуда вы сами получили эту информацию?

Князь: Скажем так, в тот момент я находился там, откуда осуществлялось оперативное командование. Я получал всю информацию, в том числе и по линии разведки. Первые три дня мы получали приказы от армейского командования и разведки, но приказы были совершенно несуразными, а в какой-то момент они стали преступными приказами. Но к тому моменту, когда мы это поняли, было уже поздно – котёл закрылся. Что происходило и как - я знаю не по слухам, а из первых уст.

Операция "Иловайск" — как всё хорошо начиналось

АР: Потому что вы сидели на радиоканале?

Князь: Можно сказать и так. Скажем так, я был в "хамале", по-нашему выражаясь. (ХАМАЛЬ – "хадар мельхама", командный пункт – ивр., прим. ред.).

АР: Действительно, информация из первых рук. Вы хотите сказать, что те, кто пробились из котла, действовали не следуя приказам генштаба, а вопреки им?

Князь: Был ряд договорённостей, мы начали выходить – нас начали расстреливать. Потом уже стали уходить всеми правдами и неправдами, под плотным огнём противника. Их расстреливали, как в тире, со всего чего можно. В итоге многие ребята вышли. В других батальонах многие попали в плен. Ребята просто поняли, что ситуация безвыходная, боеприпасы закончились, пришлось сдаваться. Спасибо областной администрации Днепропетровска, "договорным путём" им удалось вытащить очень много пленных. Громадное количество.

АР: То есть фактически выкупили?

Князь: Выкупили... всеми правдами и неправдами.

АР: Выкупили, выменяли?

Игорь Коломойский, украинский олигарх, председатель Днепропетровской областной государственной администрации

Князь: Выкупили... выменяли... все, что можно было, сделали. Бойцы батальонов "Днепр" и "Крым" вышли из котла вообще сами, со своим вооружением. Им пришлось бросить тяжелое вооружение. Потеряли всю технику.

АР: Если я правильно помню условия соглашения со второй стороной, то они могли просто оставить то же самое тяжелое вооружение, и выйти по коридору с оружием в руках.

Князь: Договорённости были одни, другие, пятые, десятые... сколько их было. Было понятно, что никто не будет сдаваться вот так вот. Все было подготовлено так, что если бы ребята пошли так, как этого хотел от них Владимир Владимирович, их бы просто расстреляли втупую. А так ребята были готовы и сумели дать серьёзный ответ. Для такого серьезного котла - очень много ребят смогло выйти.

АР: О каком проценте мы говорим?

Князь: Даже не возьмусь считать.

АР: Больше половины? Меньше?

Князь: Меньше, но вы должны понимать, что котёл был настолько плотный: двойное кольцо с четырёх сторон.

АР: То есть по идее, выйти там не должен был никто.

Князь: Да, именно так. Там народ вёл огонь из всего, чего можно с четырёх сторон. Ребята выбрались с боем, всеми правдами и неправдами, выбрались со своим личным оружием, и честно говоря, им низкий поклон. Они – реально герои Украины. Я даже не уверен, что если бы я сам попал в тот котёл, то у меня был бы шанс там выжить.

АР: Ну что ж, еще несколько вопросов. Ты там один такой, кто приехал из Израиля тренировать?

Князь: Есть несколько. Это все граждане Украины, которые когда-либо куда-либо уезжали. Но они все вернулись, потому что "нужно". Они привезли свой боевой опыт.

АР: А где еще, кроме Израиля, они этот опыт приобретали?

Князь: Люди были в Югославии, Приднестровье, даже в Чечне на стороне Ичкерии. Сейчас абсолютно стало понятным даже то, о чем говорил Джохар Дудаев. Тогда это все представлялось иначе. Мы были уверены, что Россия – нормальная страна. Теперь, когда мы столкнулись с этим сами, мы начинаем понимать, что всё совсем не так. Все не так, как они рассказывают и говорят, делают фильмы. В данный момент Россия готовит фильм об освободительном движении Донбасса, хотя на самом деле они инициировали его сами. Не было этого движения. В том же Днепропетровске, Одессе, и даже Львове – мириады беженцев из Донецка и Луганска. В тех батальонах очень много ребят родом из Донецка и Луганска. В батальоне "Днепр" даже есть отдельная рота "Донецк", состоящая из его выходцев.

АР: Вернёмся к предыдущему вопросу. Итак есть еще другие инструкторы, побывавшие в горячих точках?

Князь: Конечно, есть. Все они граждане Украины, побывавшие в разных серьёзных "замесах".

АР: А как же выходцы из армий западных стран, таких нет? К примеру, те, кто отслужил в Иностранном легионе?

Князь: Я не сталкивался, хотя очень хотелось бы на самом деле. Я видел одного реального американца, который женат на украинке. Он просто здесь живет, и он гражданин Украины. Он пришел сам и предложил помощь. Он женился на украинке и переехал сюда пару лет назад. С нами он разговаривает исключительно на английском.

АР: Все новобранцы – только добровольцы? Или есть люди, набранные по призыву?

Батальон "Донбасс", тренировка, фото: ВО Свобода, CC BY 3.0

Князь:Это "добровольческий" призыв. Хотите – приходите. Никто не заставляет. Призывает в основном армия, но мы уже убедились, что те, кого призвали насильно, плохо себя зарекомендовали.

АР: Применяются ли какие-то санкции к тем, кто уклоняется от призыва? Их кто-то ловит? Сажает?

Князь: На это банально нет времени. Ну кто сейчас будет бегать ловить их? Нет ни людей, ни ресурсов.

АР: Тебе приходилось тренировать людей, которые не хотели идти на войну, но которых призвали?

Князь: Нет. Не приходилось, и я благодарен судьбе за то, что все ребята, которые через меня прошли, пришли сами и сказали: "Мы готовы, научите нас". Низкий им поклон.

АР: Последний вопрос, когда и как, по твоему мнению, закончится война?

Князь: Честно сказать, на данный момент я вижу, что Россия ведёт политику Советского Союза, не будучи Советским Союзом. У них нет тех мощностей, которые были у СССР. Путин целенаправленно ведет политику отчуждения. Он останется один, и состояние России будет плачевным. Я боюсь, скоро крупные международные "пираньи" начнут попросту разрывать Россию на части.

АР: Я спросил, что будет именно с вашей войной, а не с Россией.

Князь: В любом случае россияне, даже если займут какую-то часть территории, будут иметь здесь такую партизанщину, с которой никогда в жизни не сталкивались.

АР: Даже в Чечне?

Князь:Даже в Чечне. Факт, что мы перехватили разговоры чеченцев, так вот, они сами говорили: "Такого даже у нас не было, надо отсюда мотать. Даже если младший прикажет воевать". "Младший" - это младший Кадыров, естественно. Они его так называют. Даже они уже понимают, что люди дерутся с остервенением, которого никто от них не ожидал.

АР: И через сколько лет этот конфликт закончится?

Князь: Я надеюсь, он закончится через год. Однако, я больше чем уверен, что в том или ином виде он будет продолжаться дольше. Россия будет вливать сюда ресурсы, чтобы заморозить конфликт. В итоге мы получим здесь вторую Газу. Россияне уже превращают Донецк в Газу, это то, к чему они стремятся.

АР: Спасибо вам большое за интервью.

[Хая-из-Шанхая]

Боюсь, что это интервью чистой воды беллетристика. Оригинал его тут http://war4dummies.com/2014/10/12/interview_with_kniaz/

Ну а автор, Rasovsky Alexey (http://www.odnoklassniki.ru/alexey.rasovsky), о своем увлечении "международным положением" пишет здесь http://war4dummies.com/intro/ А главное его увлечение - всякие реконструкции исторические.

 

Как-то сомнительно, чтоб для этого интервью интервьюируемый и интервьюер оказались в одном месте в одно время.

[Алесь]

[Che Kryz]

Мелитополь: односельчане приковали к забору обезумевшего защитника хохлов
19 октября 2014, ИМПЕРИЯ

Большой скандал в «южном форпосте АТО». Похоже, терпение кончилось у жителей мелитопольского села с характерным названием Терпенье. Народ скрутил прибывшего на побывку украинского карателя-татарина.

Степное Терпенье основано два столетия назад общиной тамбовских духоборов. Согласно царскому указу сектанты-духоборы были переселены в Мелитопольский уезд Таврической губернии Считается, что название село получило в память о духовной стойкости этих людей. Кроме славян, поселились тут семьи татар – потомков Ногайской орды.

Накануне выходных в Терпеньи произошел громкий инцидент. Местные жители обезоружили, порядком избили и приковали к металлическому забору своего односельчанина. Пострадавшим оказался доброволец 55-й артиллерийской бригады АТО Смаил Меметов.
Как говорят люди, пьяный Меметов с автоматом в руках терроризировал село. Стрелял по хатам и машинам, угрожал расправой. В конце концов, группа мужчин смогла скрутить карателя. Сейчас он находится в Центральной районной больнице с сотрясением мозга и множественными побоями.

Ситуацию прокомментировал начальник Мариупольского горотдела МВД Александр Мельковский. По его словам, данный факт внесен в единый реестр досудебных расследований и квалифицирован как «неосторожное обращение с оружием». Вот подробности происшествия в изложении полковника милиции:

- На территории с. Терпенье, где проживает пострадавший, произошел конфликт с местными жителями. Сам пострадавший, имея личное оружие и находясь в краткосрочном отпуске, неосторожно с ним обратился и произвел несколько выстрелов. К счастью, никто не пострадал, был лишь поврежден автомобиль, находящийся рядом.

Александр Мельковский ненавязчиво пояснил журналистам, что у солдата, который вернулся из зоны боевых действий «возможно не совсем стабильное психологическое состояние».

Между тем, сельские приключения обезумевшего карателя всерьез взволновали проукраинских активистов Мариуполя. На помощь местным наци прибыл глава крымско-татарского меджлиса Рефат Чубаров, как известно, выдворенный из Крыма. Сейчас Чубаров баллотируется в Верховную Раду и разъезжает с предвыборной агитацией по югу Украины.

Меджлисовец срочно примчался в Мариуполь и собрал пресс-конференцию. Его версия интересна сама по себе. По словам Рефата Чубарова, действия развивались следующим образом. После 18 часов участник АТО Меметов Смаил заехал домой на кратковременную побывку. Являясь бойцом 55-й бригады, получил задание отогнать старую бронетехнику, расположенную близ Мелитополя. Поскольку это рядом с селом, ему разрешили немного отдохнуть.

- Неподалеку от сельского Дома культуры Меметов подвергся нападению молодых людей от 20 до 25 лет. Нападавшие обвинили военного в «защите хохлов», и пообещали, что когда придут русские, таким как он будет очень плохо, - гневно рассказывает пан Чубаров. А дальше идут вообще эпохальные строки.

«В то время, когда он приходил в кратковременное сознание, военнослужащий помнил, что у него есть оружие (АК-47), и предпринимал все действия, чтобы им не завладели... Придя в себя, Меметов намеревался уйти с места происшествия, его вновь окружали, и он, для того, чтобы остановить нападение, боясь за собственную жизнь, перевел оружие в позицию одиночных выстрелов. Те продолжили нападать, и ему пришлось выстрелить... Когда солдат в очередной раз пришел в сознание, он был прикреплен наручниками к металлической карте-сетке. Возле него находились сотрудники милиции. Полтора часа они совещались, вызывать скорую помощь или нет».

«На место происшествия прибыл сын пострадавшего Меметов Тимур, и в тот момент его отец был в наручниках и прикреплен к сетке, возле него находились два сотрудника милиции, это не мешало напавшим походить к нему, и продолжать избивать его. Их остановило вмешательство председателя регионального меджлиса Мелитополя Ридвана Ибрагимова», – закончил историю Р. Чубаров.

Илья СЕРГЕЕВ

[Che Kryz]

Батальон "Донбасс" приступил к "зачистке" Иловайска

 

 

[Che Kryz]

Карательному батальону «Айдар» поступил приказ покинуть зону «АТО», но боевики-националисты не собираются его выполнять.

Об этом сообщил журналист украинского ТВ «Голос Народа» Всеволод Филимоненко

«Власть собирается сдать ЛНР-овцам часть освобожденных территорий?!

Минобороны Украины издало приказ, согласно которого, с сегодняшнего дня, бойцы добровольческого батальона Айдар, полным составом должны покинуть зону АТО.

Цитата
Комбат Айдара Сергей Мельничук сообщил мне в телефоном разговоре, что считает такой приказ преступным, так как он может привести, как минимум к оккупации боевиками г. Счастье и срыву избирательного процесса на части освобожденных территорий Луганской области, в связи с чем выполнять его не собирается», - заявил Филимоненко», - рассказал Филимоненко.

[Алесь]

Батальйон "Шторм"

« : Сегодня в 19:54:06 »

"На фронте кажется, что вместе с нами вся страна воюет рядом. Вернувшись домой, понимаешь: ни хрена"

Впечатления от отпуска - о нескольких днях в мирной Украине.

"Ты приезжаешь в родной город с фронта на пару дней.

Получив в пятницу утром приказ на отъезд и полчаса на сборы, ты торопливо моешься парой бутылок газированной воды, с хрустом соскребаешь трехдневную щетину. Натянув "выходную" форму, хватаешь вещмешок и бежишь к машине. Пистолет - за пояс, запасную обойму и пачку патронов - в карманы. Хоть и в тыл едешь, но всё бывает, а плен - не для нас.

И вот ты уезжаешь все дальше и дальше от фронта. Буханье наших саушек и шелест градов сепарской "ответки" затихают вдали. Пацаны из группы сопровождения суют тебе деньги и карточки, заказывают гостинцы - кому нож, кому панаму, кому что-то для машины...

Ты киваешь, обещаешь все привезти, а в голове одна мысль: ты едешь домой, а они остаются. Ты будешь вечером пить коньяк, а они пойдут на боевой выход, без тебя. Ты будешь спать в мягкой постели с женщиной, а они не будут спать вообще, в лучшем случае - покемарят, расстелив каремат на сыром бетоне, прижавшись друг к другу спинами, для тепла. От всего этого на душе царапает.

Пацаны подбрасывают тебя до нацгвардейского блока на границе областей.

- Привет, военные! 93-я мехбригада, рота снайперов! Следую домой в краткосрочный отпуск.

"Нацики" и беркута, стоящие на блоке, расспрашивают тебя, как там на фронте. Ты показываешь в телефоне фотки взятых сепарских укреплений, битой техники, пленных сепаров. Беркута быстро тормозят попутку.

- Куда направляемся? Довезешь фронтовика до Новомосковска.

И вот ты едешь по мирной земле. Здесь не стреляют из зеленки по нашим колоннам, а наши не простреливают каждую крупную посадку. Здесь смерть не прилетит к тебе из гущи листвы, но ты все равно машинально вглядываешься в густую зелень на обочине. Ты сам не раз лежал у дорог, укрывшись в высокой траве, и знаешь, что разглядеть засаду с машины практически невозможно. Но все равно смотришь. Иллюзия управления собственной судьбой.

На заправке WOG ты съедаешь огромный цивильный хотдог с пепси-колой. В ближайшие пару суток никакой тушенки, никаких галет и макаронов.

Здоровенный кондиционированный автобус везет тебя из Новомосковска домой. Попутчики определяют в тебе "человека оттуда", видимо по форме (советская еще "березка"-разделка), здесь военные так не ходят. Они расспрашивают тебя о положении на фронтах, и ты говоришь, что все хорошо, что твоя мехбригада не отступает, а если где-то и плохо, то ты об этом не слыхал, а уж в 93-й гвардейской, четырежды орденоносной бригаде - точно все "в ёлочку"! Зачем им знать, что в твоем взводе после двух месяцев войны осталось восемь человек...

Вот он, родной город. Нарядный, шумный, красивый - родной. Ты идешь по его улицам в мятой форме, с вещмешком за плечами, люди оборачиваются вслед. Строевой сорокалетний ефрейтор, диковина в городе - вотчине курсантов.

Глаза разбегаются от обилия красивых девушек - начался учебный год, приехали студенты. Но против воли также подмечаешь и парней призывного возраста - их полным-полно. Гуляют с девушками, потягивают пивко на верандах...

На фоне эйфории от встречи с домом шевелится первое раздражение - почему они не в армии?! Почему столько народу косит? Ведь война идет, тяжелая война! Враг пришел на нашу землю, влез сюда своей бронетехникой, артиллерией, мотопехотой. Мы убиваем, нас убивают, а они тут по клубам шляются и телок "режут".

И вот прорезается первая "синдромная" мысль - ну, твари, дайте срок: придем с войны - со всех вас спросим, что вы делали, пока мы Родину защищали, ни себя, ни кого вокруг не жалея, не щадя.

С каждого спросим. Право такое имеем.

И понимаешь, что отныне, и до конца дней своих, людей ты будешь делить на тех, кто воевал - и всех остальных.

По улицам ездят хорошие машины, ходят нарядно одетые люди.

От ненависти начинает сводить скулы.

Ты знал, что так будет, тебя предупреждали.

Пацаны, побывавшие в отпуску раньше тебя, рассказывали, что дома полно дорогих машин с номерами ВВ и АН (сепары, гниды, понаехали, типа беженцы, мля!). Что любимые девушки понаходили себе ебарей поудобнее, которые не черти-где в степях Донбасса, а тут, под боком. Поездки, бутики, рестораны, внимание. Мы не можем ничего этого дать - мы войну ломаем. Мы - не в трэнде. Вне поля выбора. Не мужчины, а нечто непонятное, про таких в глянце не пишут, отстой.

Все это так, пацаны.

Мы действительно - какие-то лишние тут. На фронте кажется, что вместе с нами вся страна воюет рядом. Вернувшись домой, понимаешь: ни хрена.

В основном все косят и морозятся. Мы, вернувшиеся на несколько дней из пиздореза домой, для них - непонятны и опасны. Мы были как они - менеджеры, юристы, бухгалтера, комерсы. Теперь мы пулеметчики, снайпера, мехводы, разведчики.

Метаморфоза, для большинства - непостижимая.

Для них солдаты - что-то вроде оборотней. Перекинувшиеся. Как общаться с оборотнем - непонятно. Повествования о Мальдивах и покупке нового порша солдатам неинтересны. Солдатские рассказы о пиздорезах - неприятны и вызывают чувство нахождения не в своей тарелке.

И тебе кажется кощунством, оскорблением памяти павших разговор с сытым, благополучным мирняком о тех, кто не вернулся с боевых заданий, о погибших и пропавших без вести снайперах твоей роты.

И ты просто пьешь.

Молча.

Ирония судьбы: в роте сухой закон, и на фронте спокойно обходишься без спиртного, но в мирном городе детства. Невозможно.

Вот так и проходят твои отпускные два дня - в общении с семьей и - бутылкой.

...В воскресенье ты подсядешь в машину волонтеров, везущих помощь на фронт. Эти храбрые люди, которым в армии готовы при жизни ставить памятники, довезут тебя до нацгвардейского блока на границе областей. Здесь вас ждет ротная машина сопровождения. Очередной отпускник, садясь в попутку, весело кричит тебе:

- Санька, ну как погулял?

И ты складываешь пальцы в ОК и орешь в ответ:

- Отлично, братан!

Ребята привезли твой автомат и ты пересаживаешься к ним в машину.

Ты снова среди своих.

Среди людей, которым не важно твое общественное положение и количество денег, а важно, что ты не ссышь, и хорошо стреляешь.

Отпуск кончился.

Ты едешь, внимательно всматриваясь в зеленку.

Простреливаешь крупные посадки.

Там, дома, мирняки часто задавали тебе вопрос - зачем? Почему ты воюешь? Ведь не пацан уже. Больше всех надо? В ответ ты пытался объяснить что-то о присяге, о Родине, о том, что стыдно косить...

Все это так.

Но самое главное, о чем ты смолчал - это то, что на войне у тебя каждый день абсолютно чистая совесть.

Ты там, где надо.

Ты делаешь именно то, что надо.

Давным-давно забытое ощущение...

В детстве ты очень любил перечитывать книгу с называнием: "Люди с чистой совестью".

Теперь ты один из них".
http://vk.com/batallion_shtorm

[Алесь]

Донецкий синдром

 

Почему бойцы из зоны АТО не спят на гражданке и кто им может помочь

 

Текст: Алена Медведева Фотография: Алексей Солодунов для «Репортера»

 

— Сперва начали сниться сны: окопы, гранаты, прыгаю, бегу куда-то. Вот, последний — вроде все мирно, я вижу своего брата, потом поднимается ветер, летят метеориты, и я вижу, что это снаряды. Постоянно просыпаюсь от этих кошмаров.

 

— У нас ребята, вернувшись домой, спят на полу, а не на кровати. Забиваются куда-то в угол, накрываются с головой — ищут безопасное место. Потому что там никто не знает, в какую минуту может прилететь снаряд или пуля

 

«Он жив, но по факту мы его потеряли»

 

Перед одним из корпусов Киевского военного госпиталя на лавочке пять молодых парней. Все они еще вчера воевали в Донбассе, а сегодня проходят здесь лечение и вышли на перекур. Представляются просто: солдаты 12-го батальона, без деталей. Худощавый русый киевлянин Андрей попал сюда из-за проблем со спиной. Но еще в транспорте по дороге в госпиталь он почувствовал, что ему плохо в суете мирной жизни:

 

— Все люди выглядят безразлично, будто им все равно, что там происходит. Они одержимы только тем, как денег заработать. Мы там находились в основном только с личным составом, иногда встречали местных жителей. А тут просто толпы идут тебе навстречу, само движение раздирает. Очень тяжело. А еще родственники и друзья начинают задавать вопросы глупые, одни и те же — давай, расскажи, что там происходит. А я не хочу! Если рассказываю, то мне снова начинают сниться сны, заново переживаю то, что уже начало прятаться во мне.

 

По словам бойцов, перед отправкой в зону боевых действий они не проходили никакой психологической подготовки.

 

— Даже кадровые военные к такому не готовы, они до этого в большинстве своем не воевали. Что уж говорить о добровольцах. Да, много есть срывов, — с горечью констатирует брюнет по имени Леша. — Часто потому, что нет ротации, люди не выдерживают. Спишь по четыре, если повезет — по шесть часов, и так сутками. Из-за усталости теряешь бдительность.

 

— Был у нас человек, который вроде был готов ко всему, но после первого обстрела у него просто сорвало психику, — рассказывает Андрей. — Страх жуткий в глазах! Он забился в угол и ничего не мог больше делать. Его пытались привести в чувство, но не смогли и отправили в тыл. А другой мой товарищ — ему после сильного обстрела стало на все наплевать. Я ему — давай в укрытие, стреляют, а он — ну и что? В свободное время сидит, ничем не интересуется, родным перестал звонить. Он жив, но по факту мы его потеряли.

 

— Некоторые там уходят в запой, — продолжает печальный список симптомов Леша. — Если мы видим, то стараемся человеку помочь, но мы ж не спецы в этом. А такой потом может потянуть на дно всех остальных. Он не будет выходить на посты или уснет там, потому что уже не контролирует организм. Притом я не видел каких-то штатных психологов, которые приезжали бы и работали с нами, проверяли наше состояние.

 

Ребята переводят разговор на самое наболевшее: на то, как их подводит государство в обеспечении, как их предает вышестоящее командование, сколько несправедливости видят они там, уйдя на войну патриотами. Казалось бы, это не имеет прямого отношения к теме, но, с другой стороны, не может не влиять на моральное состояние каждого. У Андрея из-за всего этого начались проблемы с памятью, он стал терять нить разговора, может забыть, о чем его только что спросили.

 

— Вообще, когда люди возвращаются на гражданку, они должны пообщаться с психологом. И еще должны побыть в месте, где тишина и никто не трогает, понаблюдаться. А здесь что — ну посмотрел психиатр один раз, а вообще, вроде ж спину лечу.

 

Что общего между наркологией и Донбассом

 

Психолог Артем Лысенко руководит программой реабилитации для наркозависимых в общественной организации «Довгі літа». Глядя на своих знакомых, которые возвращаются с АТО, Артем понял, что многим из них тоже требуется реабилитация. Бесплатная. Психолог пришел к главврачу Киевской городской наркологической больницы «Социотерапия» с идеей объединить усилия общественной организации и возможности клиники. Так появилось в клинике реабилитационное отделение для бойцов АТО.

Центров, созданных специально для людей, чья психика была травмирована на почве военных действий, в Украине до сих пор не было.

 

После Майдана появились частные инициативы психологов, которые на волонтерских началах работают в военных госпиталях и ездят в Донбасс для оказания первичной помощи. Кроме того, есть частные клиники, которые готовы безвозмездно или за сравнительно небольшую плату принимать пациентов. «Социотерапия» стала первым организованным центром бесплатной психологической реабилитации.

 

— Наш комплекс лечения сводится к тому, чтобы изменить систему ценностей человека, — объясняет главврач наркологической клиники Владимир Ярый. — И все специалисты понимают, что мы можем применить уже имеющийся опыт работы с химической зависимостью для решения новых задач.

 

Для приема и содержания участников войны главврач выделил часть одного из корпусов клиники. На первом этаже теперь лечат наркозависимых, а на втором — бойцов АТО. Питание и другие расходы на первых порах оплатила общественная организация «Сила и честь». Остальное легло на плечи Лысенко и его общественников. Ремонт делают на собственные средства, помогали только бывшие пациенты, которые, освободившись от наркозависимости, теперь считают своим долгом поучаствовать в добром начинании.

Артем Лысенко мечтает создать для бойцов полноценный реабилитационный центр

 

В некоторых палатах ремонт еще в самом разгаре, в других пока нет мебели. Но несколько палат в клинике уже меблированы кроватями, стульями, тумбочками — наследием наркодиспансера. Энтузиасты же, насколько позволяют их силы, стараются вдохнуть в атмосферу уют.

 

— Вот, из дому приволок, чтоб ребятам удобно было одежду развесить, — кивает Артем на примостившийся в углу большой «квартирный» шкаф.

 

Через несколько дней психологи ждут поступления новых пациентов:

 

— На следующей неделе группу в 7–10 человек из зоны АТО нам привезут коллеги, — говорит Артем. — Пока у нас функционирует лишь отделение для людей с ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство. — «Репортер»). Но постепенно хотим прийти к тому, чтобы оказывать здесь полный спектр услуг — от помощи психологической им самим до поддержки их семей и дальнейшей социализации.

 

Потому что, если не занять человека делом, ему ничего не останется, как копаться в себе и бередить старые раны. Нужна и юридическая поддержка — если человек, например, остался без документов, то его голова будет занята этим вопросом, а не лечением. Потому нам нужно привлечь заинтересованных людей, чтобы комплекс заработал слаженно и без перебоев. Для всех, кто нуждается в помощи или сам хочет помочь, мы открыли горячую линию, ее телефоны: (095) 347-64-43 или (050) 882-68-94.

 

 

Человек, который говорил с телевизором

 

— Ой, як же ж тяжко вспоминать, як він повернувся. Коли прийшов, ніхто з нас його не узнав. Ми як раз вранці були на городі, картоплю збирали. А старший син побачив, та й кричить: «Мамо, дивись, он хтось до нас йде». Микола як дойшов, став на купі угля, як бомж: обросший, обтрьопаний увесь. Спочатку я його ніяк не могла пізнать, стоїм з дітьми, дивимся, шо то за мужик. Але потім признала — це ж моя рідна кров. А він стоїть, показує на себе і каже: «Оце все, що в мене залишилось. Остальне геть усе погоріло». Та якби ви знали, як тяжко він сам нас, наше мирне життя признавав, — в голосе Елены Пращур из Новоград-Волынского смешались боль, жалость к мужу Николаю, к себе, к детям.

 

С марта они с сыновьями 14 и 12 лет считали дни — когда же отец вернется. Обрабатывали землю, старались вытянуть хозяйство — уток, свиней и двух лошадей. И когда в августе он все-таки вернулся, думали, что заживут, как прежде. Но война очень сильно изменила Николая, и не только внешне.

 

— Така агресія в нього була, такий нєрвний, шо то словами не передать, — с болью в голосе говорит жена. — Навіть як спав, тільки-но дивишся, що спить, а тут вже щось говорить, кричить, кудись рветься. Вскакує і біжить кудись кожну ніч. Він весь час ніби тримав ружжо та воював, кричав: «Ховайтеся, стріляють!» Спросоння міг і стусанути, я не могла з ним спати, боялася. Так, вдень нібито і нормальний, але уходив кудись і треба було йому випить, зняти той стрес. А раніше ж він непитущий був.

 

Самое сильное потрясение Николай пережил в последний период службы, проведя около 10 дней под Степановкой в Шахтерском районе Донецкой области, когда его с товарищами из 30-й отдельной механизированной бригады командование «забыло» в окружении. По ним били и «Градами», и минометами, и танками. Они видели, как товарищей снарядами разрывало на куски. За полгода ожидания мужа любящая Елена тоже порядком поистрепала себе нервы. А когда он вернулся, стала сдавать:

 

— Спати теж перестала. Якось встала та пішла з кроваті. Куди? Хіба б я знала? Подалі з хати. Чоловік вскочив, вернув мене. Поки він був в тому АТО, я наслухалася, набачилася та й спала з телефоном в руках. Весь час ждала, коли подзвонить. А він дві-три минути щось скаже, та виключається, бо не можна було, щоб не вичислили. Саме страшне було, коли він подзвонив та й каже: «Все, Олено, остається тільки молитися». А я з ним говорю, а чую, як воно отам все бахкає — не передать словами. В ту мить ми пошті як прощалися. Потім ми тільки й молилися за нього, — Елена плачет.

 

Стало ясно, что и дальше жить в таком напряжении семья долго не сможет. Окружающие уговаривали Николая показаться психологу, но сделать это оказалось непросто.

 

— Отнєкувався, казав, що він нормальний, — жена лучше всех понимала, что мужа нужно спасать. — Та все ж таки Коля розумів, що з ним щось не те. Він же ж з телевізором розмовляв, отак дивиться новини і починає кричати: «Що ви усі брешете?» Матюками, словами грубими розмовляв, не знаю, як той телевізор живий остався. Потім хтось про Колю розказав психологу Артему, той почав дзвонити і вмовляти приїхати на лікування, що воно безкоштовне буде. Коля боявся, щоб не написали справку, що він психічно неадекватна людина, казав: «Щоб мої діти потім не казали, що їх батько ненормальний». Але його вмовили, пояснили, що це ж не психіатрична лікарня, де таке пишуть.

Настольный теннис в холле отделения на базе «Социотерапии» — для разрядки пациентов

 

Николай и два его сослуживца, состояние которых также было критическим, приехали в Киев. Как определили психологи, их симптомы были очень похожи на ПТСР. После того как Пращур и его товарищи прошли лечение в «Социотерапии», они зажили относительно нормальной жизнью. Николай перестал выпивать, вскакивать по ночам с постели, кричать и так остро реагировать на мирные реалии, как раньше. Правда, признался мне, что военные события ему все еще снятся.

 

«Какой там афганский! У нас свой синдром!»

 

Психолог Оксана Бельская занимается поддержкой и реабилитацией бойцов еще с января: сначала она была волонтером на Майдане, а в начале лета стала ездить в Донбасс как психолог штаба Минобороны. Эта отважная высокая блондинка не один месяц фактически прожила в блиндажах. За это время она привела в чувство — что иногда в буквальном смысле означает спасла — не один десяток людей.

 

— Десантник, героический мальчишка, вывел 200 человек из окружения, — рассказывает она. — Когда попал к своим, его с черепно-мозговой травмой направили в Николаев, а там оказалось, что этой травме уже больше недели. Вдруг отказало зрение, речь, парень в жутком состоянии. Мы его еле доставили в госпиталь. Но боевую задачу он выполнил, для этого его организм собрался, а как только расслабился — все.

 

В начале августа, работая с 79-й бригадой, Оксана и сама попала в окружение в районе Саур-Могилы, после чего нуждалась в помощи коллег.

 

— Когда обрушиваются эти «Грады» или «Ураганы», поверьте, мы в жизни не переживаем подобного страха. Это клинический ужас, когда отказывают части тела. Я, например, лишилась речи на какое-то время, когда была сильно напугана обстрелом. Хорошо, что отняло речь, а не ноги — нам бежать надо было до укрытия. Потом пришлось обследоваться. Но, к счастью, я восстановилась.

 

Оксана подчеркивает, что одна из главных проблем состоит в том, что бойцы лишены передышки:

 

— Там на одну задачу накладывается следующая, затем — еще одна. И полученная травма растягивается на длительный период.

 

Травматическое состояние становится привычным, и человек не замечает, как психика, физиология начинают отказывать. Кроме того, для мужчин признаться в том, что «мне плохо» или «я нуждаюсь в помощи», — унизительно.

 

Екатерина Проноза, психолог из Украинской ассоциации специалистов по преодолению последствий психотравмирующих событий, считает, что оптимальное время для оказания психологической помощи — первые 48 часов.

 

— Если не обращаться к специалисту, то будет то же, что с обычной раной: если ее перевязать, не обработав, не подлечив, и забыть, то она начнет гнить.

 

Увы, в АТО порой возникают такие обстоятельства, что в первые 48 часов с пациентом не всегда могут поработать даже хирурги, не то что психологи. Потом эти застарелые раны неизменно дадут о себе знать. И Оксана, и ее коллеги отмечают, что сегодня в обществе много говорят о ПТСР и сравнивают проблематику с афганским синдромом. Но Бельская настаивает, что ситуация в Украине отличается.

 

— У нас свой, донецкий синдром! Когда боец шел в Афган, он знал, что за ним страна, которая его отправила на выполнение каких-то боевых задач. И если он их выполнит, то страна поддержит, даст ему медаль. Наши же бойцы не видят государства за спиной, так как не обеспечены даже элементарными вещами.

 

По той же причине в оказании помощи при травмах психики не годится американская методика, которой придерживаются многие психологи, продолжает Оксана.

 

— Американский солдат идет на войну полностью подготовленным: и физически, и морально, и психологически, не говоря уже об экипировке и прочем обеспечении. Все поставлено на правильные рельсы, у солдата есть вера в Дядюшку Сэма, которая часто сохраняется и по возвращении, даже если он получил ПТСР. Вот, к примеру, в американской методике есть совет: если у человека истерика, то ему нужно дать воды. А тут вы попробуйте дайте — можно получить прикладом сразу. Значит, надо по-другому. Например, можно протянуть ему телефон: вот, возьми, позвони маме. В тот момент, когда все телефоны сгорели, это действует, после такого он уже хотя бы будет с тобой разговаривать.

 

Бельская отмечает, что реабилитационные центры, на базе которых можно было бы создать подобие того, что делают Артем Лысенко и его коллеги, есть по всей Украине. Но вопрос упирается в нехватку специалистов:

 

— Таких, которые могут работать со смешанными диагнозами, — считает Оксана. — Потому что у людей одновременно и черепно-мозговая травма, и психологическая. Чтобы человеку не приходилось бегать между кабинетами, нужен такой врач, который будет и психологом, и психиатром, который имеет право поставить диагноз, может правильно оценить симптоматику.

 

Союз психологов и психотерапевтов Украины уже старается отреагировать на этот запрос. На базе Киевского института современной психологии и психотерапии он дважды за эту осень проводил бесплатные семинары для всех желающих (имеющих базовое образование психолога). Нет сомнений, что такие занятия будут необходимы и впредь. Но в целом нашим специалистам нужно будет вырабатывать свои практики.

 

— Когда ребята сюда прибыли, они явно нам не доверяли, — делится первым опытом проб и ошибок Артем Лысенко. — Даже в настольный теннис вышли играть только на третий день. Для меня стал очень показательным момент, когда между нами возник контакт.

 

На кухне они открыли банку с салом и мясом, которую, несмотря на полное обеспечение их едой, привезли с собой. Предложили: «Будешь з нами їсти?» Я понял, что если сейчас откажусь, то больше между нами открытого разговора не получится. Доктор вроде бы не должен садиться с пациентами за стол. Но когда люди возвращаются с войны, эти рамки стираются, а докторская этика должна меняться только согласно одному правилу: «Главное, почему мы все здесь, — это пациент». Они свои жизни отдают за страну, о каких границах может идти речь?

Екатерина Проноза помогала справиться с военными психотравмами на Майдане, а теперь делает это и в госпиталях

 

В первую очередь врачи хотели отвлечь бойцов от их погружения в военную действительность. Но как это сделать, чтобы не залезать глубоко в душу и не навредить? Придумали особое задание — описать самый страшный день на войне. Писать для людей, у которых последняя подобная практика была еще в учебных заведениях, само по себе задание непростое. Тем не менее все взялись за ручки.

 

— Когда ты пишешь, то обдумываешь, как выразить проблему, как подобрать слова, чтобы донести ее до читателя. В то же время ты сам решаешь, чем поделиться, а чем нет, — поясняет выбор метода Артем. — Все трое написали об одном и том же, только нюансы были разные. Кого-то поразил момент, когда он увидел разрывающиеся тела, кто-то описал, как он возвращался из боя и уже осознал весь ужас происходившего, потому что в момент, когда шел бой, он был сосредоточен только на нем и не понимал, что может погибнуть. Когда закончили писать, мы все вышли и ребята сожгли свои листочки. Потом они предложили помолиться, и мы взялись за руки и молились вчетвером. Как психолог я не мог им предложить подобное, это очень интимно и не может быть методом лечения. Но если они предложили сами — почему нет? В тот момент я понял, что часть этой боли они отпустили. Это было фрагментарно, но очень от души.

 

Прогулка с психологом по ботаническому саду с фотоаппаратом как метод вызовет у обывателя лишь недоумение. А в данном случае очень важно было показать бойцам, что, вернувшись, они снова имеют право на такое простое удовольствие, как прогулки. Поездка в Киево-Печерскую лавру — тоже не метод для психолога в обычных условиях, но, глядя на религиозность пациентов, Лысенко решился просто предложить и угадал.

 

— Это очень подняло моральный дух ребят. Но я не священник, и ни в коем случае нельзя настаивать на каких-то религиозных обрядах. А если он баптист или мусульманин? Наши двери ведь открыты для всех бойцов, вне зависимости от их религиозных предпочтений, — убежден Артем.

 

 

Заденет и хаты тех, у кого они «с краю»

 

Конечно, мы можем считать, что если нас и наших близких не мобилизовали, то, когда закончится эта война, последствия нас не коснутся. Но это совсем не так.

 

— Если вспомнить тот же Афган, то, по статистике, 90% семей военных развалилось после него! — бьет в набат Оксана Бельская. — Они другими приезжают, чужими. А если мы все не очнемся, то общество получит преступников. Сегодня на руках очень много неучтенного оружия. Спрашиваешь откуда — ребята поясняют, что «отжали» рыбу глушить. Но когда это перевозится мешками, как картошка, то вы же понимаете, что дело уже не в рыбе. Они зарывают автоматы в землю, потому что не верят, что государство их защитит. Пулеметы, «Мухи» (гранатометы. — «Репортер») куда рассосались? И в итоге мы имеем массу неучтенного оружия — раз, ПТСР — два. И позже, когда это все закончится, проявятся алкоголизм, наркомания, к которым многие участники АТО обязательно прибегнут, чтобы снять стресс. И на поверку мы будем иметь массу пострадавшего мирного населения.

 

В таком случае можем ли мы, обычные граждане без специального образования, помочь в решении не материальных, но психологических проблем? Оказывается, это просто — было бы желание.

 

— Любой из нас может узнать, например, в ближайшей школе, садике, у кого из детей отцы в зоне АТО, и подойти к матери, поддержать морально, рассказать ребенку, какой его папа герой, — советует Оксана. — Те вещи, которые в обычной жизни кажутся банальными, для таких семей и для бойцов вовсе не банальны. Вот вам пример: восьмилетний мальчик соскучился по папе, который воюет в Донбассе. И он пытался покончить жизнь самоубийством. А всего-то нужно ему сказать: твой отец — молодец, он отлично справляется, он герой, а ты сын героя. Это может сделать и классный руководитель, скажем, перед другими ребятами. Или чтобы маме поаплодировали на родительском собрании. Ведь эти семьи часто остаются один на один со своими проблемами.

 

А вот чего ни в коем случае нельзя делать, чтобы не усугубить психологическую травму, особенно тем, кто искренне хочет помочь:

— Лезть с расспросами и быть директивными, — считает Екатерина Проноза, которая работает с такими случаями еще с Майдана, а с началом АТО стала консультировать нуждающихся в военных госпиталях. — Неприемлемы позиции: «ты сам виноват», «на все воля Божья», «раз ты вернулся, значит ты можешь». Если боец находится на стадии переживания травматического опыта, то оптимально просто быть рядом. Если захочет говорить — пусть выговорится. Важно дать отреагировать: хочет что-то швырнуть — дайте ему подушку. Если человек потерял конечности, то очень эффективны арт-терапия, трудотерапия, когда оставшимися конечностями человек производит что-то творческое. А еще важно, чтобы он периодически находился в кругу таких же пострадавших людей, как и он сам, то есть нужно интегрировать его в его боевое братство. Тогда он постепенно примет и весь остальной мир и снова погрузится в социум.

[Che Kryz]