Перейти к публикации
Форум - Замок

Сказочная Русь


Рекомендованные сообщения

Еще один взгляд на бабу Ягу.

 

С одной стороны, Яга общается с темными персонажами – во всех сказках Ее закадычными друзьями являются и Змей-Горыныч, и Кащей Бессмертный. Однако, вопреки всему, в мифах Яга действует по Своей воле и разумению. Так, Она помогает Яриле, снимая с него чары, наложенные Кащеем. Ищущие ответа и не боящиеся заплатить за знание жизнью (а это равносильно смертельной опасности инициации при вступлении на путь магии), могут найти у Нее помощь и совет. Только мотивация для такого поступка должна быть значимой, чтобы стоящая на грани миров Яга действительно восприняла просьбу о помощи всерьез.

 

В сказках рассказывается о том, как Она сажает в печь детей, мучает молодых Девушек, не гнушается испортить жизнь и добрым молодцам. Но кто сказал, что Яга должна быть приветливой со всеми? Она – своего рода Жрица, проводящая инициацию. Кто-то проходит ее, изменяясь, кто-то – нет. Кто-то поднимается выше, кто-то становится жертвой. Для кого-то смерть в племени печи (чистая, огненная смерть!) куда лучше того, что с ними может случиться, если они окажутся слабее и проиграют в противостоянии света и тьмы.

 

Баба-Яга – это Черная Луна, Хозяйка тьмы и чародейства. Ее образ восходит к образу Триединой Великой Матери, хранящей в Себе зародыш жизни, саму жизнь и смерть. Но так как смерть для людей выглядит конечной и пугающей точкой, прерывающей ход жизни, то и Богини, властвующие над смертью, воспринимаются как “отрицательные” персонажи.

 

Какова же в мифологии история Бабы-Яги?

 

“…была она Ясей Звездной, и влюбилась в Дона-батюшку, сына Ра с Коровой Дану. И охотился Дон на Вепря. И поднял на клыки Дона мощный Вепрь… погиб тогда Дон… Его кровушка потекла рекой. И тогда вдова Дона-батюшки от печали стала Ягою, и отправилась в царство Темное, и навеки здесь поселилась…”

 

Здесь стоит сделать одну маленькую поправку. На мой взгляд Баба-Яга – это не просто имя персонажа, это наименование должности, на которую время от времени попадали совершенно разные боги. Была – Яся Звездная, была и Буря-Яга Святогоровна, и Вила Сида, и Азовушка, и Ненила, и Домна. Прослеживается идея разных инкарнаций, которые проходит и Она, и Ее супруг. Дон-богатырь был и Асилой, и Рамной, и Тавром, и Гвидоном, и Велесом.

 

Встретились в рукопашной схватке за первенство Велес и Буря-Яга, долго бились, да каждый раз боги отводили руку, занесенную для рокового удара, и у Нее, и у него. И в один момент прозрел Велес, увидел, что за ужасной оболочкой Великанши скрывается совсем другая, иная Яга. И вовсе она не безобразна: но видеть это чародейство мог только Велес, полюбивший Ее; для всех остальных оставалась Она уродливой и отталкивающей. Обвенчались они, стали вновь, как и в прошлой жизни, мужем и Женой. Но воспротивилась такому браку Мать Велеса, светлая Амелфа Земуновна, и, пользуясь отсутствием сына, свела в могилу Ягу. Горько плакал Велес, и тогда боги воскресили его Любимую, но положили меж ними зарок: не видеться более. Вернулась Яга в свою избушку у речки Смородины, а Велес пустился в странствия по миру. Встреча же им вновь была суждена в иные времена, в иных телах… “Нить судьбы тонка, словно волос, но порвать ее кто ж сумеет?”

 

эпилог

 

Потерял смертную Жену свою Асю Звездинку Велес. Овладела тоска его сердцем, и пошел он дорогами темными, путями печальными, далеко от земли лежащими. Долго-долго блуждал он во мраке, прежде чем свет впереди забрезжил. Вышел – видит, лежит долина, зелень, краски цветов несметных, только все оно неживое, из камней самоцветных изваяно… Рощу эту покинул Велес, чтобы вновь окунуться в реку, что текла слезами людскими. И стучался он в двери, что заперты, в доме, что стоит на утесе, и звал он Великую Сиду, что рассеять могла его горе. И пропела ему Богиня, что ничто под Луной не вечно, и что круг сменяется кругом, и что жизнь человека конечна. Память рвется тонкою нитью, и развеются печальные думы от глотка напитка хмельного…

 

Отхлебнул Велес из чаши напиток богов, и увидел он то, что смертным не видно. Перед ним стояла Звездинка, и в руках Она чашу держала. – Это Я – Великая Сида! Я ж Звездиночка и Ненилушка Святогоровна, та, что стала Бурей-Ягою. Также Я – Премудрая Вила, и Хозяйка Камня… Много раз Я в мире рождалась, много раз покидала мир. И во всех назначенных жизнях Я всегда тебя находила!

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • Ответы 79
  • Создано
  • Последний ответ

Лучшие авторы в этой теме

Лучшие авторы в этой теме

Ко­щей Бес­смерт­ный

 

(ино­гда Ка­щей) – мо­жет быть, са­мая за­га­доч­ная фи­гу­ра в рус­ских сказ­ках. Афа­нась­ев, на­при­мер, счи­тал, что Змей Го­ры­ныч и Ко­щей Бес­смерт­ный, ес­ли не один и тот же, то, во вся­ком слу­чае, взаи­мо­за­ме­няе­мый пер­со­наж: «Как су­ще­ст­во де­мо­ни­че­ское, змей в на­род­ных рус­ских пре­да­ни­ях вы­сту­па­ет не­ред­ко под име­нем Ко­щея бес­смерт­но­го.

 

Зна­че­ние то­го и дру­го­го в на­ших сказ­ках со­вер­шен­но то­ж­де­ст­вен­но: Ко­щей иг­ра­ет ту же роль ску­по­го хра­ни­те­ля со­кро­вищ и опас­но­го по­хи­ти­те­ля кра­са­виц, что и змей; оба они рав­но вра­ж­деб­ны ска­зоч­ным ге­ро­ям и сво­бод­но за­ме­ня­ют друг дру­га, так что в од­ной и той же сказ­ке в од­ном ва­ри­ан­те дей­ст­вую­щим ли­цом вы­во­дит­ся змей, а в дру­гом — Ко­щей».

Но раз­ве мож­но спу­тать жи­вую му­мию и дра­ко­на? Они ведь та­кие раз­ные! Да и во­об­ще, что за стран­ное имя – Ко­щей? Что оно зна­чит? Афа­нась­ев счи­тал, что оно про­ис­хо­дит то ли от «кость», то ли от «ко­щу­ны» - кол­дов­ст­ва. Дру­гие уче­ные, склон­ные ви­деть в рус­ских сло­вах за­им­ст­во­ва­ния из язы­ков со­сед­них на­ро­дов, счи­та­ли, что имя жи­во­го ске­ле­та про­ис­хо­дит от тюрк­ско­го сло­ва, оз­на­чаю­ще­го – «раб, слу­га». Ес­ли раб, то – чей? Ведь в рус­ских сказ­ках не упо­ми­на­ет­ся хо­зя­ин Ко­щея. Этот жи­вой ске­лет мо­жет ока­зать­ся в пле­ну у Ма­рьи Мо­рев­ны, но, при­ко­ван­ный це­пя­ми к сте­не плен­ник, во­все не слу­га. Как у на­ше­го Ко­щея мог­ло ока­зать­ся тюрк­ское имя? Что оз­на­ча­ет его смерть, по­коя­щая­ся в лар­це то ли под за­вет­ным ду­бом, то ли на дне мор­ском? При­чем тут зве­ри-по­мощ­ни­ки?..

Сло­вом во­про­сов бы­ло мно­же­ст­во, а удов­ле­тво­ри­тель­ных от­ве­тов на них все не бы­ло и не бы­ло. Мо­жет, все-та­ки прав был Афа­нась­ев, ко­гда воз­во­дил имя Ко­щея к ко­щу­нам, то есть, на­зы­вал его, та­ким об­ра­зом, вол­шеб­ни­ком. Ну, дей­ст­ви­тель­но, кто еще смог бы про­длить свою жизнь на­столь­ко, что­бы лю­ди ста­ли его ве­ли­чать Бес­смерт­ным? Ко­неч­но, все­мо­гу­щий маг. Или че­ло­век, ко­то­рый об­ра­тил­ся за по­мо­щью к де­мо­ни­че­ским си­лам, как, ска­жем, Фа­уст.

 

Но Ко­щей в сказ­ках во­все не вол­шеб­ник и не че­ло­век, он сам, ско­рее все­го, от­но­сит­ся к де­мо­ни­че­ско­му ми­ру. Так что и объ­яс­не­ние Афа­нась­е­ва стра­да­ет при­бли­зи­тель­но­стью и не­точ­но­стью.

Быть мо­жет, са­мой ин­те­рес­ной до­гад­кой яв­ля­ет­ся пред­по­ло­же­ние Алек­сее­вой, ко­то­рая в «По­ляр­ных сия­ни­ях в ми­фо­ло­гии сла­вян» на­пи­са­ла: «Не­со­мнен­но, к еди­но­му ми­ру мерт­вых и хо­ло­да от­но­сит­ся Ка­ра­чун. Его пред­по­ло­жи­тель­но счи­та­ют зим­ним сла­вян­ским бо­же­ст­вом, со­хра­нив­шим чер­ты оли­це­тво­ре­ния смер­ти. При этом бе­ло­рус­ские ве­ро­ва­ния уточ­ня­ют, что Ка­ра­чун со­кра­ща­ет жизнь и яв­ля­ет­ся при­чи­ной вне­зап­ной смер­ти в мо­ло­дом воз­рас­те. Для нас важ­но, что этот об­раз свя­зан с объ­ек­тив­ным и чет­ким при­род­ным фак­то­ром: Ка­ра­чун — не толь­ко имя зло­го ду­ха, но еще и на­зва­ние зим­не­го солн­це­во­ро­та и свя­зан­но­го с ним празд­ни­ка. Для сле­же­ния за Солн­цем нуж­на оп­ре­де­лен­ная на­уч­ная ква­ли­фи­ка­ция, ес­ли не всех, то хо­тя бы не­ко­то­рых чле­нов об­ще­ст­ва (вол­хвов). Кро­ме то­го, имя бо­же­ст­ва вво­дит нас в круг раз­вер­ну­тых сю­же­тов вос­точ­но­сла­вян­ской вол­шеб­ной сказ­ки: Ка­ра­чун — это од­но из на­име­но­ва­ний Ко­щея Бес­смерт­но­го».

То есть, Ко­щей – это и есть Ка­ра­чун, древ­ний бог смер­ти от хо­ло­да. Важ­но, что этот бог, или, ско­рее, де­мон – очень древ­ний. Что­бы его одо­леть, нуж­но как бы рас­кру­тить ко­ле­со вре­мен вспять, вер­нуть­ся к са­мо­му на­ча­лу ми­ра, ко­гда и поя­вил­ся на свет Бес­смерт­ный. То­гда по­нят­но, от­че­го в сказ­ке по­сле­до­ва­тель­но по­яв­ля­ют­ся: бу­рый мед­ведь – вла­сте­лин ле­сов, за­тем пти­цы - яс­т­реб и пе­ре­лет­ная пти­ца – ут­ка,ко­то­рую час­то мож­но уви­деть в се­вер­ной тун­д­ре. Вслед ни­ми – оби­та­те­ля­ми зем­ли и воз­ду­ха,по­яв­ля­ет­ся вод­ная жи­тель­ни­ца, ры­ба,в дан­ном слу­чае – щу­ка. Мо­жет быть, ко­гда-то дав­ным-дав­но это бы­ла не щу­ка, а со­всем дру­гая ры­ба? Ска­жем, бе­лу­ха, жи­ву­щая в при­по­ляр­ных об­лас­тях. Ес­ли это так, то в сказ­ке мы дви­жем­ся не толь­ко в про­стран­ст­ве с юга на се­вер, из зо­ны дре­му­чих ле­сов че­рез тун­д­ру в при­по­ляр­ные мо­ря, но и вспять во вре­ме­ни – в об­рат­ном на­прав­ле­нии по то­му пу­ти, ко­то­рым ко­гда-то про­шли на­ши да­ле­кие пред­ки, спа­саю­щие­ся от на­сту­п­ле­ния Ве­ли­ко­го оле­де­не­ния. Про­ще го­во­ря, ска­зоч­ные жи­вот­ные ука­зы­ва­ют нам на се­вер – ту­да, где не­ко­гда су­ще­ст­во­ва­ла пра­ро­ди­на всех арий­ских на­ро­дов, Арк­ти­да.

Воз­мож­но, там и то­гда от­да­ва­ли дань жерт­ва­ми зло­му бо­гу лю­той сту­жи Ка­ра­чу­ну, ко­то­рый поя­вил­ся на свет в са­мом на­ча­ле тво­ре­ния ми­ра – из зо­ло­то­го яй­ца, сне­сен­но­го чу­до-ку­роч­кой Ря­бой. По­том Ка­ра­чун вы­шел из по­ви­но­ве­ния – хо­ло­да ста­но­ви­лись все не­стер­пи­мее, уно­си­ли все боль­ше жиз­ней и при­шло вре­мя, по­ки­нув ро­ди­ну, ко­то­рая на гла­зах пре­вра­ща­лась в Се­вер­ный по­люс, веч­но по­кры­тый льда­ми, уй­ти вслед за ры­ба­ми, вслед за пти­ца­ми на да­ле­кий ма­те­рик и ид­ти все даль­ше, спа­са­ясь от дви­жу­ще­го­ся по пя­там Ка­ра­чу­на-Ко­щея. Ид­ти сле­до­ва­ло в ле­сах, под за­щи­ту де­ревь­ев и юж­ные по­ля, где мо­роз был не так си­лен.

Это был ис­ход с пра­ро­ди­ны, с кры­ши ми­ра, где не­бо и зем­ля ед­ва не со­при­ка­са­ют­ся друг с дру­гом, где за­ро­дил­ся миф о Зо­ло­том Яй­це.

По­это­му по­ход с се­ве­ра на юг оз­на­чал еще и дви­же­ние из да­ле­ко­го про­шло­го в на­стоя­щее и бу­ду­щее.

 

На­ши пред­по­ло­же­ния во­все не так фан­та­стич­ны, как мо­жет по­ка­зать­ся на пер­вый взгляд. Со­глас­но мно­го­чис­лен­ным ле­ген­дам, из зо­ло­то­го яй­ца поя­ви­лось все: не толь­ко Не­бо и Зем­ля, но и под­зем­ные глу­би­ны; не толь­ко яс­ный День, но и тем­ная Ночь, не од­но лишь Доб­ро, но и Зло так же. Сле­дуя ло­ги­ке ми­фа, нуж­но вер­нуть­ся к са­мо­му на­ча­лу вре­мен, что­бы по­ра­зить Зло в его за­ро­ды­ше, при этом раз­ло­мав…иг­лу. По­че­му – иг­лу? В уже на­зван­ной книж­ке Алек­сее­ва счи­та­ет, что речь идет о ко­пье – глав­ном ору­дии се­вер­ных на­ро­дов, ко­то­рым би­ли мор­ско­го зве­ря и бе­лых мед­ве­дя. Да и на ки­тов по сю по­ру охо­тят­ся не ина­че как гар­пу­на­ми – боль­ши­ми копь­я­ми или, ес­ли угод­но, иг­ла­ми.

Все же, бес­смерт­ный де­мон сту­жи – не мед­ведь, не морж и да­же не кит. Его обыч­ным гар­пу­ном не возь­мешь, тут нуж­но не­что по­мощ­нее. На­при­мер, ма­ги­че­ский жезл – та, са­мая вол­шеб­ная па­лоч­ка, о ко­то­рой го­во­рит­ся ед­ва ли не во всех сказ­ках.

И сно­ва во­прос – по­че­му же этот ма­ги­че­ский жезл на­до не об­ра­тить про­тив Ко­щея и, про­из­не­ся за­кли­на­ния, ли­шить его жиз­ни, а - сло­мать его? Да по той про­стой при­чи­не, что жезл этот, су­дя по все­му, при­над­ле­жал, ес­ли не са­мо­му Ко­щею, то вер­хов­но­му жре­цу его куль­та. Толь­ко унич­то­жив этот жезл, мож­но обор­вать нить жиз­ни древ­не­го, но от­нюдь не бес­смерт­но­го, де­мо­на. Что и про­де­лал Иван в сказ­ке, хо­тя Ко­щей был уве­рен, что то­му не да­но дой­ти сво­им умом до по­доб­ных пре­муд­ро­стей. Бес­смерт­ный был уве­рен, что рус­ские лю­ди по­за­бы­ли от­ку­да они при­шли в ле­са. Ан нет, не по­за­бы­ли: вспом­ни­ли в нуж­ный мо­мент и тут Ко­щею при­шел «ка­ра­чун» - то есть, ко­нец.

Есть и дру­гое пред­по­ло­же­ние о том, что же пред­став­ля­ет со­бой за­вет­ная Ко­щее­ва иг­ла. Бес­смерт­ный не впол­не жи­вой, но и не со­всем мерт­вый, он на­хо­дит­ся буд­то бы на се­ре­ди­не пу­ти ме­ж­ду Тем и Эти Све­том, то есть, яв­ля­ет­ся, прак­ти­че­ски, тем же, что и хо­дя­чие мерт­ве­цы, ко­то­рые умер­ли, их те­ла бы­ли пре­да­ны зем­ле, но они под­ни­ма­ют­ся из мо­гил и при­ви­де­ния­ми при­хо­дят в свой дом, что­бы тре­во­жить род­ст­вен­ни­ков.

Обезо­па­сить се­бя от на­зой­ли­вых мерт­ве­цов мож­но бы­ло един­ст­вен­ным из­вест­ным способом. Нужно бы­ло в пол­ночь раз­рыть из мо­ги­лу, най­ти не­ви­ди­мую «на­вью» кос­точ­ку и унич­то­жить ее, сло­мав, а вер­нее бы­ло сжечь ее. И то­гда мерт­вец ус­по­каи­вал­ся, уми­рал окон­ча­тель­но. Ес­ли иг­лу, спря­тан­ную в яй­це счи­тать «на­вьей» кос­точ­кой са­мо­го Ко­щея, то понятно, от­че­го его на­сти­га­ла смерть.

Воз­мож­но,в древ­но­сти су­ще­ст­во­вал ка­кой-то ри­ту­ал, ко­то­рый обе­щал че­ло­ве­ку об­ре­те­ние бес­смер­тия. Во вся­ком слу­чае, в рас­ко­пан­ной ар­хео­ло­га­ми мо­ги­ле ос­но­ва­те­ля го­ро­да Чер­ни­го­ва (не за­бу­дем, что чер­ни­га­ми на­зы­ва­ли на Ру­си слу­жи­те­лей Чер­но­бо­га), кня­зя Чер­но­го, най­де­на изо­бра­жен­ная в сказ­ке сце­на: смер­тель­ная иг­ла в яй­це, яй­цо – в ут­ке, ут­ка – в зай­це, за­яц – в за­вет­ном лар­це.

 

И здесь мы под­хо­дим к по­ни­ма­нию то­го, чем же, соб­ст­вен­но, яв­ля­ет­ся бес­смер­тие. На­ка­за­ние ли это или бла­го? Сам ри­ту­ал об­ре­те­ния бес­смер­тия дав­но за­быт, но со­хра­нил­ся его сим­вол – цве­ты бес­смерт­ни­ки (им­мор­те­ли или цмин), о ко­то­ром, вспо­ми­ная род­ное се­ло Ан­то­нов­ку, пи­сал Ми­ро­лю­бов: «В Ан­то­нов­ке при­ня­то бы­ло се­ять на мо­гил­ках бес­смерт­ни­ки, осо­бые ше­ро­хо­ва­тые, су­хие на ощупь цве­ты, жел­то­ва­тые, крас­но­ва­тые и, ка­жет­ся, го­лу­бо­ва­тые, ко­то­рые мож­но бы­ло со­рвать и по­ста­вить в ста­кан с во­дой, и они мог­ли сто­ять так ме­ся­ца­ми; ес­ли же их ста­ви­ли в ва­зу без во­ды, они то­же стоя­ли ме­ся­ца­ми. Жизнь в них, ви­ди­мо, бы­ла, но как бы и не бы­ла. Так как я в это вре­мя был еще маль­чи­ком, то ин­те­ре­со­вал­ся, по­че­му имен­но их пред­по­чи­та­ют кре­сть­я­не се­ять на клад­би­ще. «Ста­рые лю­ди» мне от­ве­ча­ли, что «ото ж бес­смерт­ни­ки — цве­ты мерт­вых Ро­ди­чей, по­то­му что они и при жиз­ни как мерт­вые». Ста­рая Трем­боч­ка, ба­ба на се­ле, как бы зна­хар­ка, объ­яс­ня­ла ина­че: «Та те ж цве­ты цве­тут в Яме! Они из Ямы, и все, ко­го Яма за­би­ра­ет, че­рез те цве­ты с на­ми со­об­щать­ся мо­гут. Эти цве­ты меж на­ми и ими, как чер­та (гра­ни­ца), и мы до них дот­ра­ги­ва­ем­ся здесь, а они — там. Смерть их не бе­рет. Со­рва­ны они ли нет, но жизнь для них, как и смерть - од­но и то же. Цве­ты эти «без смер­ти». Дру­гая ба­ба, жив­шая у мос­та че­рез реч­ку Жел­тые Во­ды, го­во­ри­ла: «От­тож, ко­ли Бог Свет де­лал, так взял и стал тво­ро­жить зем­лю, а Смерть не хо­те­ла. То­гда Бог сел на Ко­ня и стал Смерть на бой звать, а она воо­ру­жи­лась вся­ки­ми но­жа­ми, ког­тя­ми же­лез­ны­ми, ду­бин­ка­ми, ружь­ем и по­шла про­тив Бо­га. Бой длил­ся це­лую Веч­ность. То Бог по­бо­ря­ет, а то она, трек­ля­тая, и по­ка Бог бил­ся про­тив Смер­ти, Он тво­рил урыв­ка­ми, то - то, то — дру­гое. Бог сде­ла­ет, а Смерть раз­ру­шит! На­ко­нец, Бог под­сте­рег Смерть, ко­гда та за­зе­ва­лась, и убил ее. Но, па­дая, Смерть хва­та­лась за кус­ты, тра­вы, вет­ки, а за что схва­тит­ся, то и по­сох­нет. Схва­ти­лась она и за бес­смерт­ни­ки да и на­ча­ла рвать их с кор­ня­ми. Бог ска­зал им рас­ти креп­че, что­бы она их вы­рвать не мог­ла, а цве­ты вы­рос­ли во­круг ле­жа­щей Смер­ти толь­ко на­столь­ко, что за­кры­ли ее на­по­ло­ви­ну, и Бог не мог уда­рить Смерть так, что­бы она пе­ре­ста­ла дви­гать­ся! То­гда Он ска­зал: «Ну, так будь­те же без жиз­ни и без смер­ти!» И цве­ты ос­та­лись та­ки­ми на­все­гда. А са­жа­ют их на мо­гил­ки, что­бы объ­я­вить усоп­шим, что «Смер­ти нет! Она уби­та Бо­гом!» Но так как Смерть еще не пе­ре­ста­ла дви­гать­ся и еще лю­дей умер­щв­ля­ет, то цве­ты на­по­ми­на­ют усоп­шим о жиз­ни, а жи­вым о Смер­ти!» Дей­ст­ви­тель­но, при­шлось на­блю­дать поз­же - кре­сть­я­не дер­жать бес­смерт­ни­ки в до­ме не лю­би­ли. Это бы­ли мо­гиль­ные цве­ты. К ним бы­ло от­но­ше­ние поч­ти ре­ли­ги­оз­ное. Со­рвав не­сколь­ко та­ких цве­тов, я при­шел до­мой с клад­би­ща, ку­да со­би­ра­лись вес­ной де­ти для иг­ры, и хо­тел цве­ты ста­вить в во­ду, но при­слу­га, за­ме­тив их, ото­бра­ла и бро­си­ла в огонь».

 

Что ж, это, по­жа­луй, наи­луч­шее объ­яс­не­ние бес­смер­тия Ко­щея, ко­то­рое уже и жизнь не в жизнь, а смерть не­дос­ти­жи­ма; он так и за­стрял ме­ж­ду эти­ми дву­мя ми­ра­ми и ос­та­вал­ся там до тех пор, по­ка Иван-ца­ре­вич не из­ба­вил его от веч­ной му­ки и не да­ро­вал бла­жен­ное заб­ве­ние смер­ти.

Ес­ли счи­тать Ко­щея ра­бом, то он был слу­гой сво­его про­кля­то­го бес­смер­тия. Все же, он, ско­рее, при­над­ле­жал к по­тус­то­рон­не­му ми­ру, ведь о по­яв­ле­нии Ива­на он уз­на­ет по за­па­ху жи­во­го: ««Рус­ской ко­стью пах­нет!». Для мерт­вых, как из­вест­но, не­пе­ре­но­сим за­пах жи­вых, так же как для жи­вых от­вра­ти­те­лен за­пах мерт­ве­чи­ны. Со­вет­ский эт­но­граф Вла­ди­мир Яков­ле­вич Пропп в «Ис­то­ри­че­ских кор­нях вол­шеб­ной сказ­ки» пи­сал по это­му по­во­ду: « Иван пах­нет не про­сто как че­ло­век, а как жи­вой че­ло­век. Мерт­вые, бес­те­лес­ные не пах­нут, жи­вые пах­нут, мерт­вые уз­на­ют жи­вых по за­па­ху… Этот за­пах жи­вых в выс­шей сте­пе­ни про­ти­вен мерт­ве­цам…Мерт­вые во­об­ще ис­пы­ты­ва­ют страх пе­ред жи­вым. Ни один жи­вой не дол­жен пе­ре­сту­пать за­вет­но­го по­ро­га».

На Ру­си чрез­мер­ных дол­го­жи­те­лей по­доз­ре­ва­ли в при­ча­ст­но­сти к кол­дов­ст­ву, счи­та­лось, что они «за­жи­ва­ют» (то есть, от­ни­ма­ют) чу­жой век. Смерть та­ких «ко­ще­ев», как пра­ви­ло, бы­ла очень труд­ной – они не мог­ли про­сто отой­ти на Тот свет. Да и по­сле кон­чи­ны их ду­ша не мог­ла от­ле­теть, нуж­но бы­ло про­ру­бать для нее ды­ры в сте­не или в кры­ше.

Са­мое пра­виль­но бы­ло уме­реть в свое вре­мя, в ок­ру­же­ние боль­шой се­мьи. Бес­смер­тие же ни­ко­го не прель­ща­ло. К че­му оно, ес­ли лю­ди, об­ла­даю­щие бес­смерт­ной ду­шой, про­дол­жа­ют бес­ко­неч­ное су­ще­ст­во­ва­ние в но­вом, бо­лее сча­ст­ли­вом ми­ре, в Си­ней Свар­ге?

На­до ска­зать так же о том, что об­раз Ко­щея очень ин­те­ре­со­вал рус­ских пи­са­те­лей и ком­по­зи­то­ров. В пер­вую оче­редь это от­но­сит­ся к Алек­сан­д­ру Фо­ми­чу Вельт­ма­ну (1800–1870) – не толь­ко чрез­вы­чай­но пло­до­ви­то­му ли­те­ра­то­ру, ос­но­ва­те­лю жан­ра рус­ской на­уч­ной фан­та­сти­ки, но еще и ис­то­ри­ку, фольк­ло­ри­сту, ди­рек­то­ру Ору­жей­ной па­ла­ты, ака­де­ми­ку. Он, сын швед­ско­го по­слан­ни­ка, стал ис­тин­ным зна­то­ком и лю­би­те­лем рус­ской ста­ри­ны, что от­ра­зи­лось, в ча­ст­но­сти, в его ро­ма­не «Ко­щей Бес­смерт­ный», на­пи­сан­ном в 1833 го­ду. Мор­ской офи­цер и ком­по­зи­тор Ни­ко­лай Ан­д­рее­вич Рим­ский-Кор­са­ков (1844-1908) на­пи­сал в 1902 го­ду опер­ное про­из­ве­де­ние "Ко­щей бес­смерт­ный".

Ну, и, ко­неч­но же, это уди­ви­тель­ные филь­мы-сказ­ки, по­став­лен­ные Алек­сан­дром Ар­ту­ро­ви­чем Роу (1906-1973).Ро­ли Ко­щея Бес­смерт­но­го и Ба­бы Яги в них сыг­рал за­ме­ча­тель­ный рус­ский ак­тер те­ат­ра и ки­но Ге­ор­гий Фран­це­вич Мил­ляр (1903 –1993).

 

Что зна­чит «ко­щей»?

Не яв­ля­ет­ся этот ска­зоч­ный пер­со­наж вы­дум­кой? От­ве­тить на во­прос мож­но про­чи­тав «Сло­во о пол­ку Иго­ре­ве» на древ­не­рус­ском язы­ке. Ко­щей там упо­ми­на­ет­ся два­ж­ды: «Ту Игорь князь вы­се­де из сед­ла зла­та а в сед­ло ко­щии­е­во». И вто­рой раз: «Уны­ша бо гра­дом за­бра­лы, а ве­се­лие по­ни­че…Стре­ляй, гос­по­ди­не, Кон­ча­ка, по­га­на­го ко­щея, за зем­лю Рус­кую, за ра­ны Иго­ре­вы, буе­го Святъ­слав­ли­ча!»

В по­эти­че­ских пе­ре­во­дах это не­яс­ное сло­во обыч­но про­сто про­пус­ка­лось. Толь­ко Жу­ков­ский со­хра­нил его:

- Стре­ляй же, князь, в Кон­ча­ка, не­вер­но­го ко­щея, за Рус­скую зем­лю,

За ра­ны Иго­ря, буй­но­го Свя­то­сла­ви­ча!

Ком­мен­та­то­ры ин­тер­пре­ти­ру­ют пер­вый от­ры­вок так, что Игорь, по­тер­пев по­ра­же­ние, об­рек се­бя на участь плен­ни­ка и ра­ба. От­сю­да же вы­во­ди­ли, что имя Ко­щея оз­на­ча­ет - раб или слу­га. Од­на­ко, князь Игорь не стал ни ра­бом, ни слу­гой у по­лов­цев, а из пле­на, пусть и по­чет­но­го, сбе­жал.

Из древ­не­рус­ско­го тек­ста яс­но, что речь о бес­слав­ном по­ступ­ке. Рус­ские кня­зья и их вой­ско ни­ко­гда не тер­пе­ли по­ра­же­ния от сво­их вра­гов, те­перь же, по­сле не­удач­но­го по­хо­да, по­лов­цы, а вслед за ни­ми го­ты и дру­гие на­ро­ды по­ня­ли, что рус­ских все же мож­но одо­леть.

Во вто­ром от­рыв­ке «ко­ще­ем» на­зы­ва­ют по­ло­вец­ко­го ха­на Кон­ча­ка, ко­то­рый не был слу­гой у рус­ских кня­зей и не по­па­дал к ним и в плен. И, тем не ме­нее, он – ко­щей. По­че­му? Зна­чит, речь идет о ко­вар­но­сти, чу­же­род­но­сти, опас­но­сти ха­на. Его попросту срав­ни­ва­ют с не­чи­стью. Точ­но так же, как в дру­гом мес­те «Сло­ва», ска­за­но о по­лов­цах, как о бе­сах: «Де­ти бе­со­ви кли­ком по­ля пе­ре­го­ро­ди­ша, а храб­рии ру­си­ци пре­гра­ди­ша чръле­ны­ми щи­ты».

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 недели спустя...
  • 2 недели спустя...

Боярышни Константина Маковского

 

В творчестве Маковского родился особый жанровый подвид: головки боярышень. Чернобровые, с длинными опущенными ресницами, меланхоличные или задорные, в кокошниках разной формы, с бантами, серьгами, ожерельями, они составили целую галерею русских красавиц. Одни из этих головок вошли в различные "боярские" картины, другие существовали сами по себе.

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Русская красавица. 1900-е

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Под венец. 1884

(Серпуховский художественно-исторический музей)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. У околицы

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня. 1880-е

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня

Этюд к картине 1901 года "Хмелем обсыпают"

(Частное собрание)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня. 1900-е

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня. 1884

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Чарка меду. Около 1910

(Донецкий областной художественный музей)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Чарка меду. Около 1910

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. За чаем. 1914

(Ульяновский художественный музей)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Молодая боярыня

(Частная коллекция, Великобритания)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Сваха. 1900-е

Дореволюционная открытка

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. За прялкой (Портрет дочери Ольги?). Конец 1890-х

(Государственная Третьяковская галерея)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярыня у окна. 1885

(Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А.Врубеля)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Девушка в жемчужном ожерелье. Конец 1880-х – 1890-е

(Частное собрание)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня у окна (с прялкой). 1890-е

(Нижегородский художественный музей)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярышня с подносом

Этюд к картине 1895 года "Поцелуйный обряд (Пир у боярина Морозова)"

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Портрет девушки в русском костюме. 1910-е

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Портрет княгини Зинаиды Николаевны Юсуповой в русском костюме. 1900

(Государственный Исторический музей)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Русская красавица

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярыня. 1890-е

(Частное собрание)

 

Опубликованное фото

Маковский К.Е. Боярский свадебный пир в XVII веке. 1883

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Опубликованное фото

Кащей Бессмертный. 1928

 

Опубликованное фото

Сивка-Бурка. 1926

 

Опубликованное фото

Ковер-самолет. 1926

 

Опубликованное фото

Три царевны подземного царства. 1879

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 3 недели спустя...

Еще Билибин Иван Яковлевич

 

Опубликованное фото

Иллюстрация к русской народной сказке «Поди туда — не знаю куда, принеси то - не знаю что...»

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

И еще)))

 

Опубликованное фото

Иллюстрация к пристказке «Жил-был царь...» из книги «Царевна-Лягушка».1900

 

Опубликованное фото

Добрый молодец, Иван-царевич и три его сестры. Иллюстрация к сказке «Марья Моревна». 1901

 

Опубликованное фото

«Во все время разговора он стоял позадь забора...». Иллюстрация к «Сказке о царе Салтане» А.С.Пушкина. 1904

 

Опубликованное фото

Андрей-стрелок и Стрельчиха. 1919

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Васнецов Виктор Михайлович

 

Опубликованное фото

Сирин и Алконост. Песнь радости и печали.

 

Опубликованное фото

Палаты царя Берендея. 1885

 

Опубликованное фото

Бой Добрыни Никитича с семиглавым Змеем Горынычем. 1918

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах


×
×
  • Создать...