Перейти к публикации
Форум - Замок

Необъяснимая реальность


Рекомендованные сообщения

Этот случай произошёл со мной 3 года назад. Я стоял на остановке как обычно в наушниках, и тут, внезапно музыка на секунду прервалась. Я было дёрнул руку к карману чтобы достать телефон, но песня снова заиграла сама. Отчётливо помню как в то мгновение когда музыка стихла, меня как будто током ударило.

Тогда я на это особого внимания не обратил, протёр наушники, вставил их обратно и поехал по своим делам. Минут через 30 я вышел на нужной остановке и вдруг заметил странного мужика с усами и в белом халате. Я ещё подумал: «Чего этот Эйнштейн (мужик и правда был на него чем-то похож), тут делает в халате, посреди улицы?». А он просто стоял и смотрел на меня. Я, стараясь особо не встречаться с ним взглядом, просто прошёл мимо и через пару минут уже забыл об этой истории. Но это было лишь начало.

С тех пор я начал видеть этого мужика каждый день: на остановках, в метро, просто где-то на улице. Но самое интересное было, что он всегда мне попадался в таких ситуациях, когда я просто не мог к нему подойти. В метро он всегда был на противоположном эскалаторе, я ехал вниз, а он вверх. За дверью поезда он всегда появлялся в ту секунду, когда этот поезд уже начинал отходить. Я иду по университету и вижу как она на меня смотрит в окно. Ну в общем приблизиться к нему не получалось никак.

Всё это продолжалось 11 дней. У меня за это время каких только мыслей в голове не было: думал, что может быть друзья так прикалываются — наняли какого-то чудака, чтоб тот мне глаза мозолил; думал что меня похищать собираются и просто не могут подобраться, думал что мне этот мужик уже просто мерещиться. Реально хотел к психиатру идти уже.

И вот на 12-й день я увидел его снова: еду в трамвае, а он на улице стоит и смотрит на меня через окно. В тот раз я не вытерпел и как заорал водителю:

— Остановите срочно! Мне нужно выйти!
Водитель опешил, конечно, но трамвай остановил. Я выходил не сводя глаз с этого ублюдка в халате, чтобы он не растворился вдруг в воздухе. Шёл прямо к нему. А тот как ни в чём не бывало, спокойно стоял и смотрел на меня.

Я подхожу и спрашиваю:

— Ты кто такой? Какого чёрта за мной ходишь?

А он удивился так как будто думал, что до этого был невидимым. Улыбка вдруг пропала с его лица, он стал весь таким серьёзным, сосредоточенным и говорит мне:
— Ну давай, молодец, давай просыпайся!

Я стою в ступоре и не могу понять что происходит. А он продолжает:

— Просыпайся. Посмотри вокруг, ты видишь что происходит?

Он всё время повторял эти слова и в какой-то момент уже перешёл на крик.

И тут я открыл глаза…
Выяснилось, что тогда на остановке, меня и ещё троих людей, сбил какой-то пьяный урод на джипе. Пытался позвонить кому-то за рулём и просто протаранил остановку. Всё это время я был в коме, а всё что со мной происходило, было каким то бредом моего травмированного мозга. А дядька этот, которого я постоянно видел, был моим лечащим врачом, который все шесть дней пытался вытащить меня из комы.

Это уже потом, когда я окончательно пришёл в себя, то начал всё ему рассказывать: что и как видел, что жил всё это время практически обычной жизнью, если не считать его присутствия в моих «снах». Рассказал и то, что там, в моей псевдореальности, прошло целых 11 дней, а не 6.

Он, на удивление, слушал меня внимательно и постоянно повторял, что это нормально, мозг человека в коме всякие штуки вытворять может.

Но самое интересное, что после того случая прошло уже три года, а я каждый день хожу и не могу отделаться от мыли, что в какой-то момент возьму и проснусь снова и всего этого как не бывало. А что если я и правда всё ещё там, в коме?

(стянуто из курилки Фила)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 месяц спустя...
  • Ответы 98
  • Создано
  • Последний ответ

Лучшие авторы в этой теме

Лучшие авторы в этой теме

Опубликованные изображения

- ОТМОЛИЛИ ПЕТЮ, ОТМОЛИЛИ!!!!

Врача зовут Ирина. Говорят, хороший врач. Нам повезло. Я ни разу не видела ее лица. Она всегда маске и в очках. 
Она - инфекционист. Хороший инфекционист и плохой психолог. 
За все время, что она лечит мою дочь, она не сказала мне ничего успокаивающего. 
Она разговаривает со мной языком цифр и фактов. 
- ...лейкоцитов 12... 
- Это хорошо? 
- Это меньше, чем было, но больше, чем норма. И родничок просел. Пересушили. 
- Это опасно? 
- Я назначу препарат, и он стабилизирует.... 
Она разговаривает...неохотно. Родители лежащих здесь, в больнице, детей пытают ее вопросами. Она должна отвечать. 
Но каждое слово, сказанное ею, может быть использовано против неё. 
Ирина выбирает слова аккуратно. У каждого слова есть адвокат, зашифрованный в результате анализа. 
Ирина хочет просто лечить. Молча. Без расспросов. Но так нельзя. 
Я не знаю, нравится она мне или нет. Не пойму. Я вынуждена ей доверять. Здоровье моей дочери в ее руках. 
Она вообще не пытается нравиться, успокоить меня, погасить панику. Но она и не должна, наверное. 
Она должна лечить инфекции, а не истерики. 
Я вижу, что Ирина устала. Сквозь стекла очков я вижу красные, будто заплаканные глаза. 
Я уже не спрашиваю ничего. 
Я и так вижу: дочери лучше. 
Положительная динамика налицо. 
Два дня назад дочка была почти без сознания, я сегодня сидит, улыбается, с аппетитом ест яблоко. 
Ирина осматривает дочку, слушает, подмигивает. Говорит ей: 
- Молодец, Катя. 
А мне ничего не говорит. 
Я же не спрашиваю.

После обеда привезли годовалого мальчика. Очень тяжелого. 
Ирина стала вызванивать центральную больницу. Дело в том, что здесь, в инфекционной, нет реанимации. А мальчик очень плох. Но центральная грубо пояснила: у него какая-то нейроинфекция, лечите сами, у нас мест нет. 
Рабочий день врача - до 15 часов. Ирине пора домой. У нее есть муж и свои собственные дети. 
Но мальчик. Он очень плох. 
Ирина остается на работе. Наблюдать за пациентом. Ругается с центральной. Требует прислать невролога и какой-то препарат. Ругается с мужем. Муж требует жену домой. Потому что мальчик - чужой, а дома - свои. 
Медсестры притихли. Они привыкли, что начальство сваливает в три. После трех в больнице весело. 
Годовалый мальчик с мамой лежит в соседнем с нами боксе. Слышимость отличная. 
Мама мальчика разговаривает по телефону. Мне слышно каждое слово. Она звонит знакомым и просит молиться за Петю. Подсказывает, какие молитвы. Сорокоуст. И еще что-то. Просит кого-то пойти в церковь и рассказать батюшке о Пете. Чтобы батюшка тоже молился. Батюшка ближе к Богу, чем обычные прихожане, его молитва быстрее дойдет. 
Я слышу, как врач Ирина вечером входит к ним в палату, и говорит маме мальчика, что лекарство нужно купить самим. Потому что в больнице такого нет. Запишите, говорит Ирина. Диктует препараты. Среди них - "Мексидол". 
Я слышу, как мама возмущенно визжит: 
- Мы платим налоги! ... Лечите ребенка! ... Везде поборы!... Я вас засужу... 
Ирина ничего не отвечает и выходит из палаты.

Моей дочери тоже капают "Мексидол". Мы тоже покупали его сами. 
Я слышу, как мама мальчика звонит мужу. Жалуется на врача, просит мужа принести иконы и святую воду. 
У меня есть лишние ампулы "Мексидола". 
Я беру упаковку и выхожу в коридор. В принципе, это запрещено, все боксы изолированы, но я ищу Ирину. 
Нахожу ее в Ординаторской. 
Она диктует список препаратов для Пети. Диктует своему мужу. Она меня не видит, стоит спиной. 
- Ну, Виталь. Сейчас надо. Привези. Мальчишки побудут одни 20 минут. Не маленькие... 
Виталя бушует на другом конце трубки. 
- Виталь, аптека до десяти. Потом расскажешь мне, какая я плохая мать. Сейчас купи лекарства... 
- Вот "Мексидол", - говорю я. - У меня лишний. Пусть "Мексидол" не покупает. 
Ирина вздрагивает, резко оборачивается. 
Я впервые вижу ее без маски. Красивая. 
- А, спасибо, - говорит она и добавляет в трубку. - "Мексидол" не надо, нашли... 
Я засовывают в карман ее халата тысячу рублей. 
- С ума сошла, не надо! - Ирина ловит мою руку. 
- Это не Вам. Это Пете. 
Она опускает глаза. 
- Спасибо тебе, - тихо говорит она и поправляет сама себя. - Вам. 
- Тебе, - поправляю я её обратно и возвращаюсь в свою палату.

Ночью Пете становится хуже. Я сквозь сон слышу, как Ирина командует медсестрам, какую капельницу поставить и чем сбить температуру. 
Слышу также, как фоном молится мама мальчика. 
Когда заболела моя дочь, мне хотели помочь тысячи людей. 
Если привести примерную статистику, то примерно из каждой сотни тех, кто хотел помочь, 85% - молились за мою дочь и подсказывали мне правильные молитвы, советовали исповедоваться, вызвать батюшку в больницу, поставить свечку. Говорили: "молитва матери со дна морского достанет". 
5 % предлагали попробовать нетрадиционную медицину, гомеопатию, остеопатию, акупунктуру, рейки, колдуна, бабку, целителя, метод наложения рук. 
10% - прагматично давали контакты хороших врачей, советовали лететь в Европу, потому что "в России нет медицины, ты же понимаешь".

Я читала где-то, что чем ниже уровень жизни людей, тем сильнее Вера. Чем меньше зависит от человека, тем больше он уповает на Бога. Я не знаю, так это, или нет, но мама Пети выглядит как женщина, которая , если бы могла выбирать, повезла бы больного ребенка в церковь, а не в больницу. 
Я сама верю в Бога. 
Настолько, что я срочно покрестила дочку в больнице (батюшку в инфекционную больницу не пустили). Сама покрестила. Так можно в критической ситуации. Как наша. Нужна святая вода. Или даже вообще любая вода. И слова, продиктованные Богом. 
Я верю в Бога. Сильно верю. Для меня нет сомнений, что Он - Есть. Свои действия и поступки я всегда мысленно согласовываю с Богом. И чувствую Его благословение. 
Но у Бога очень много работы. Он любит. И прощает. И спасает. И направляет. 
Он Всемогущ. А мы - нет. 
И у Бога нет цели прожить за нас наши жизни, решить за нас наши задачи. Бог - учитель, но домашнее задание выполнять надо самим. 
Он учит нас жить с Богом в душе, а уж кто и как усвоит Его урок... 
Иногда с хорошими людьми случаются плохие вещи. И это тоже - Божья Воля. 
А вот то, как вы справляетесь с ситуацией - это уже ваша "зона ответственности". Проверка того, как вы усвоили урок Бога. Для чего-то же Вы живете. 
И не надо упаковывать свою лень и безответственность в "Божье провидение" и "Божий промысел". 
Божий промысел лишь в том, чтобы все мы в любой, даже самой сложной ситуации, оставались людьми... 
Бог не купит антибиотики. Антибиотики купит Виталя. Который сегодня сам кормит гречкой своих двоих детей, потому что мама занята. Мама спасает маленького Петю, которого захватила в плен инфекция...

К утру Пете стало лучше. Он заснул. Без температуры. Спокойно. Заснула и мама. Я не слышу молитв. Слышу храп. 
Ирина не спала всю ночь. 
В 9 начинается ее новая смена. Она делает обход. 
Заходит в палату к нам с дочкой. 
- Лейкоцитов 9, - говорит она. 
- Спасибо, - говорю я. 
- Это хорошо. Воспаление проходит. 
- Да, я поняла. 
Я ничего не спрашиваю. Я ей очень сочувствую. Ирина в маске и в очках. За очками - воспаленные, красные, будто заплаканные глаза. 
Она идет обходить других пациентов. 
В три часа заканчивается ее смена. Пете намного лучше. Он проснулся веселый, хорошо поел. 
Перед тем, как уйти домой, Ирина заходит к ним в палату. Убедиться, что все в порядке. 
Я слышу, как она осматривает мальчика и ласково уговаривает дать ей его послушать. 
В этот момент у мамы звонит телефон, и я слышу, как мама мальчика говорит кому-то восторженно:

- ОТМОЛИЛИ ПЕТЮ, ОТМОЛИЛИ!!!!

Я смотрю в окно своей палаты, как врач Ирина идет домой. У нее тяжелая походка очень уставшего человека. Она хороший инфекционист. И очень хороший человек. Посланник Бога, если хотите. 
Это она победила Петину болезнь. Убила ее своими знаниями, опытом и антибиотиком. 
И сейчас идет домой. Без сил и без спасибо. Работа такая. 
Отмолили...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

хорошо все описано, по-настоящему примерно так же у нас было...ток я с пачкой iruxol'а бегал к соседям ...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

ну вот нам такой врач не попался... напротив, врач спросила меня : "Чем лечили, мамочка???"

(то есть - всё понимала, но молчала, работа такая))

Врач - у меня, человека далёкого от медицины, спрашивает, чем я лечила ребенка, что такой хороший результат! Вот это и есть необъяснимая реальность...

А в случа6е с Петей - даже очень объяснимая. Врач хороший попался, действительно посланник Бога.

Все эти "засужу" - тоже не от православных, не будут они судиться, знают, что любой суд - зло... И уж тем более понимают, что в стационарах нетрадиционных лекарств просто нет, их покупать нужно... Так что мамашка описана здесь явно сумасшедшая, никакого отношения к истинному православию, не имеющая... Даже думаю, что история не реальная, а художественный вымысел... Мне сложно представить в реальности такое чудовище в образе православной женщины.

Одно верно: Бог даст, да домой не принесёт)) Так это всё верующие и так знают))

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Вообще, история не столько о православии, сколько об отношении людей со всех сторон...

И люди, подобные маме Пети есть в любой религии...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

1 час назад, Настя сказал:

Вообще, история не столько о православии, сколько об отношении людей со всех сторон...

И люди, подобные маме Пети есть в любой религии...

я соседям по реанимации предлагал малышу сеанс рей ки делать , типа а вдруг , что то поменяется в лучшую сторону мама и бабушка христиане согласны были , а папа мусульманин отказал тип нельзя только Аллах ...ну а без разрешения всех сторон нельзя ...Потом он ушел от жены как мы узнали ....

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 месяц спустя...

Писатель Евгений Петров имел странное и редкое хобби: всю жизнь коллекционировал конверты… от своих же писем! Делал он это так — отправлял письмо в какую-нибудь страну. Все, кроме названия государства, он выдумывал — город, улицу, номер дома, имя адресата, поэтому через месяц-полтора конверт возвращался к Петрову, но уже украшенный разноцветными иностранными штемпелями, главным из которых был: “Адресат неверен”. 
 
Существует предание, что в апреле 1939-го писатель решил потревожить почтовое ведомство Новой Зеландии. Он придумал город под названием “Хнайдбердвилл”, улицу “Райтбич”, дом “7″ и адресата “Мерилла Оджина Уэйзли”. В самом письме Петров написал по-английски: “Дорогой Мерилл! Прими искренние соболезнования в связи с кончиной дяди Пита. Крепись, старина. Прости, что долго не писал. Надеюсь, что с Ингрид все в порядке. Целуй дочку от меня. Она, наверное, уже совсем большая. Твой Евгений”. Прошло более двух месяцев, но письмо с соответствующей пометкой не возвращалось. Решив, что оно затерялось, Евгений Петров начал забывать о нем. Но вот наступил август, и он дождался… ответного письма. Поначалу Петров решил, что кто-то над ним подшутил в его же духе. Но когда он прочитал обратный адрес, ему стало не до шуток. На конверте было написано: “Новая Зеландия, Хайдбердвилл, Райтбич, 7, Мерилл Оджин Уэйзли”. 
 
И все это подтверждалось синим штемпелем “Новая Зеландия, почта Хайдбердвилл”. Текст письма гласил: “Дорогой Евгений! Спасибо за соболезнования. Нелепая смерть дяди Пита выбила нас из колеи на полгода. Надеюсь, ты простишь за задержку письма. Мы с Ингрид часто вспоминаем те два дня, что ты был с нами. Глория совсем большая и осенью пойдет во 2-й класс. Она до сих пор хранит мишку, которого ты ей привез из России”. Петров никогда не ездил в Новую Зеландию, и поэтому он был тем более поражен, увидев на фотографии крепкого сложения мужчину, который обнимал… его самого, Петрова! На обратной стороне снимка было написано: “9 октября 1938 года”. Тут писателю чуть плохо не сделалось — ведь именно в тот день он попал в больницу в бессознательном состоянии с тяжелейшим воспалением легких. Тогда в течение нескольких дней врачи боролись за его жизнь, не скрывая от родных, что шансов выжить у него почти нет. Чтобы разобраться с этими то ли недоразумением, то ли мистикой, Петров написал еще одно письмо в Новую Зеландию, но ответа уже не дождался: началась вторая мировая война. Е. Петров с первых дней войны стал военным корреспондентом “Правды” и “Информбюро”. Коллеги его не узнавали — он стал замкнутым, задумчивым, а шутить вообще перестал. 
 
В 1942 году самолет, на котором он летел в район боевых действий, пропал, скорее всего, был сбит над вражеской территорией. А в день получения известия об исчезновении самолета на московский адрес Петрова поступило письмо от Мерилла Уэйзли. Уэйзли восхищался мужеством советских людей и выражал беспокойство за жизнь самого Евгения. В частности, он писал: “Я испугался, когда ты стал купаться в озере. Вода была очень холодной. Но ты сказал, что тебе суждено разбиться в самолете, а не утонуть. Прошу тебя, будь аккуратнее — летай по возможности меньше”. 
 
В 2012 в США по мотивам этой истории был снят фильм "Конверт" с Кевином Спейси. 
 
 
(c)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Моя старшая дочка в 2,5 года несколько раз видела собаку мужа (собакена нет 15 лет) да и ей тогда про него и не рассказывали. Диком его звали. Она на даче ручкой на кусты - ма, абака ди (мама, собака Дик). И в квартире свекрови в коридоре видела его (он в этой квартире всю жизнь прожил). Тоже показывала в темноту - абака, абака.

(из инета, автор из Тулы)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Я воинствующая атеистка, выросшая в Советском Союзе, воспитанная в духе материализма. Все необычные явления всегда пыталась объяснить, опираясь на законы физики, но однажды, ситуация была необъяснимая. 
У нашего с мужем друга Димы умерла мама. После похорон и поминок едем домой, попутно завозим домой Диму. Еще находясь в маминой квартире, Дима отключил мамин мобильник и положил в карман.
Едем в машине, муж за рулем, мы с Димой на заднем сиденье. Звонит Димин телефон. Он достает трубку и со словами "что за ерунда?", показывает мне экран, на котором высвечивается :"звонит мама". Из другого кармана Димка достает мамин телефон, который отключен, и с которого якобы исходит звонок. Дима нажимает "ответить", в телефоне раздаются какие-то щелчки.
Вот что это было?

(из инета, автор из Москвы)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

У моего приятеля жена умерла недавно. 40 дней было в декабре. Он рассказывал, что она ему снилась ещё в первую ночь после смерти-весёлая, красивая- благодарила за всё. А вот после 40 дней и по сей день пошло-поехало. Она каждую ночь по квартире ходит, он уже не обращает на это внимания-говорит как-то даже спокойней когда слышит её шаги. Иногда смотрит в зеркало и видит её за собой -оборачивается нет никого, хлопанье шкафчиками на кухне-уже обычное дело. Его сестра приводила батюшку посвятить квартиру-бестолку. Некоторые общие знакомые, думали что у него на почве смерти жены крыша поехала- пока сами не оставались там ночевать. Большая часть, не дожидаясь утра- как ошпаренные- среди ночи сбегали из квартиры, а теперь туда ни ногой.

(из инета, автор из Москвы)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

У сотрудницы умер отец и она боясь, оставляла на ночь свет в коридоре. Маленький сын разбудил ее и попросился в туалет. Она заленилась и сказала сыну, что б он открыл дверь в туалет из коридора свет достает. Когда сын прилег к ней спать, она повернула голову и увидела свет из туалета. Спросила у сына как это так, ведь табуретки и стулья все забрали на похороны, а он маленький и не достает до выключателя. Сын ответил, а дедушка пришел с коридора и включил ему. Она переспрашивала раза три, что за дедушка? Сын показал на фото умершего отца, что стояло в серванте.

(из инета, автор из России)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

И ещё цитата о животных:

в ноябре кот мой умер. периодически слышу, как он когтями цокает по своему обычному домашнему маршруту...

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Когда бабушка умерла её положили в чулане, свечку там зажгли и ночью приснилось, что она лезет в окно и пытается всех вытащить и спасти от пожара. Приснилось всем кто приехал на похороны. Все вскочили , пошли в чулан , там от свечи тлеть стал материал , которым гроб обит...

(из инета, автор из Подольска)

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Это случилось лично со мной в 1997 г. в начале мая. Итак, предистория:

Я много лет жила на Крайнем Севере и раз в два года приезжала в отпуск на пол-года к маме погостить и на курорт какой-нибудь  съездить. В очередной приезд мама мне жалится, что исчезло из дома кольцо золотое, которое я ей дарила на юбилей и грешит она на соседа по площадке Владимира и была очень убедительна в своих доводах. Но так, как она хватилось кольца не сразу в тот же день, на который она думала, то явных доказательств не было. Мама, конечно, смолчать не смогла и разругалась с соседом в пух и прах, который все отрицал. Не разговаривала она с ним до самой смерти. Он даже на ее поминки не пришел, хотя надо сказать, что мама вынянчила их младшего сына.

Мама ушла в 93г. Через два года я вернулась с Северов совсем, стала жить в маминой квартире. С соседом сдержанно здоровались, но и только.

В мае 97г. жена соседа попросила разрешение пользоваться моим стационарным телефоном (сотовых тогда еще не было у простых смертных), дескать мужа положили в больницу с больным сердцем и она дала медсестрам мой номер телефона, что бы сообщать о его состоянии. Я, конечно, разрешила.

Время к полуночи, я сижу по-турецки на кровати и что-то вяжу. Тихо. Спят дом и улица. Однообразное движения спицами, не требующее мозговой деятельности, вгоняет в своеобразное медитативное состояние. В голове у меня четко возникает образ соседа и его слова: - Прости меня, Люда, я виноват перед тобой и твоей мамой. Я так же мысленно отвечаю: - Я тебя ни в чем не виню, передо мной ты не виноват, а у мамы сам прощения попросишь. Сама при этом продолжаю вязать , не переставая, пока тишину не разорвал звонок телефона. Дежурный врач просил сообщить жене соседа, что ее муж только что умер от инфаркта.

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Шесть лет прошло, как умер свекр. Сегодня опять пришёл. Показывает на свою голову с зашитым вскрытием. Говорит, что не надо было вскрытие делать, что теперь вечно голова болит. А я что сделаю? Если в этих моргах всех паласуют. Потом показывает мне на мужика. А мужик такой неприятный, здоровенный, вроде и в халате белом, а сверху как фартук чёрный брезентовый накинут. Говорит, что этот патологоанатом ему вскрытие делал. Вот есть как мясник прям. Дальше сказал, что он все чувствовал, только ни пошевелиться, ни сказать возможности не было, как в параличе был. Я спросила, почему он только сейчас, через шесть лет об этом говорит, да и зачем? Ему только сейчас разрешили эту информацию передать, дальше разговор не состоялся, меня выкинуло из этого сна в другой. Утром встала, чай заварила, вспомнила: луна убывающая, почиститься можно, негативы отсечь. Природа тоже чиститься сегодня, снег падает и падает. Уже приближение Имболка. Скоро-скоро очередной Саббат в колесе года. Саббат зимних обрядов на очищение. (1-2февраля) Имболк - один из четырёх огненных праздников, который отмечает возрождение природы. Зимняя спячка заканчивается, время потихоньку будет поворачивать к весне.
А я буду свечи очищающие готовить! 🕯️

Из сети

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Конфеты

Когда я учился в 5 классе, на дворе был конец 90-х. После новогодних каникул мы с одноклассниками хвастались подарками, полученными от родителей. Жили мы в небольшом городе в 700 км от Москвы, и мне отец тогда привез из коммандировки плеер Panasonic. Кому-то подарили желанные картриджи на сегу, а один даже принес никому неизвестный тогда тамагочи, чем практически сорвал первый учебный день, так как при каждом писке, весь класс дружно перешёптывался о том, что захотел питомец в этот раз.
С нами учился мальчишка, который не был особо никому другом, но и не враждовал ни с кем, он просто пытался быть незаметным. Мы с ребятами с первого класса были вместе, а он пришел к нам только с осени и не особо втянулся в коллектив, который в то время не встречал с распрастёртыми объятиями новых его членов. Это сейчас уже мы можем анализировать, ставить себя на чье-то место, а в 11 лет оглядываться по сторонам было некогда. Но, тем не менее на одной из перемен, кто-то у него спросил, что же ему подарили на новый год, на что он слегка смущенно ответил: "Конфеты."
- Ну, это понятно, а подарок какой? - продолжали мы.
- Конфеты и есть подарок, - ответил он слегка удивленно.
- Какой же это подарок? А просил ты что? - поинтересовался один из нас.
- Ничего не просил, - ответил он.
Дальше интерес к его персоне резко пропал, и ребята переключились на что- то другое.
После этого случая я как то дома рассказал матери, наворачивая очередную горсть конфет , которых после нового года как всегда оставалось уйма, так как и мать и отец работали на предприятии, где каждому работнику на каждого ребенка выдавали подарки. В первые несколько дней я выбирал только самые вкусные, потом похуже, пока не оставались карамель и гусиные лапки, которые в конечном счёте тоже съедались, но уже в марте. Так вот, разворачивая очередную обертку, я сказал матери, что у нас конфеты никто есть не хочет, а однокласснику их на новый год дарят как подарок. Мать тогда прочла лекцию про то, что я подзажрался, приводила примеры из её детства, когда корку хлеба мочли, сахаром посыпали и уплетали за обе щеки, но потом поинтересовалась что это за мальчик и рассказала, что у него отец недавно умер, а мать с двумя детьми осталась, и что помогать им некому и всё довольно трудно у них. В общем как-то меня тогда задел и рассказ матери про её детство и судьба одноклассника моего и, глядя на обертки от конфет, которые уже нехотя ел просто потому, что они есть, я принял важное решение.
На следующий день я поговорил с единственным близким другом, с которым на то время мог поделиться как мне казалось фундаментальным открытием о том, что одним больше дано, а другим меньше, и что все мы должны друг другу помогать. После моих разъяснений было решено набрать ему из дома немного конфет и вручить. На следующий день на перемене мы отвели его в сторону, чем сначала напугали, а потом твердо сказали, что отныне после каждого нового года, он будет получать от нас немного конфет.
Дальнейшее общение с ним так и не переросло в дружбу. Он продолжал держаться от всех на расстоянии, ограничиваясь только ответами на вопросы и односложными предложениями, однако он неплохо учился и помогал некоторым с домашней работой.
Ровно три раза, включая тот год, мы передали ему конфеты. Все три раза, он ограничивался сухим спасибо. На третий раз, мой товарищ даже возмущался потом мне, что мол мы такой благородный жест ему, а он просто нам "спасибо", на что я ему напомнил, что его часть презента в этот раз состояла из одних карамелек и ни одной шоколадной конфеты.
В восьмой класс он с нами уже не пошел. От родителей я узнал, что мать устроилась на другую работу, и его перевели в другую школу.
С тех пор прошло почти 20 лет.
Утром второго января прошлого года, накатавшись со своей четырёхлетннй дочерью, на санках, мы зашли в продуктовый магазин, и тут ей срочно приспичивает по-маленькому. Я сразу к продавщице на кассу.
- У вас туалет есть, мне ребёнка сводить? - спрашиваю я.
- Он только для персонала. - отвечает она, даже не поднимая на меня взгляд.
Ну, хорошо, я не "яжмать", конфликтовать не люблю, но конкретно на этот магазин злобу затаил сразу, а уж потрепать нервы персоналу продуктового магазина - плёвое дело. Ставлю корзинку на ближайшую полку и направляюсь к выходу, благо до дома недалеко, дотерпеть должна.
- Подожди, - слышу я уже на выходе.
Оборачиваюсь, смотрю ко мне идет охранник. Я инстинктивно вспоминаю, не стырил ли мы что-нибудь случайно.
- Пойдёмте, я вам туалет открою, - говорит он, перебирая связку ключей.
Я ребенка подмышку и шурую за ним через весь магазин и склад. Сам попутно пытаюсь вспомнить очень знакомое лицо охранника. И, как только он дает мне шанс разглядеть его, возясь с замком туалета, я сразу узнаю в нём того самого одноклассника. Через пару минут, спокойным шагом возвращаясь в магазин, я понял, что он тоже меня узнал, но кроме как сказать ему что я тут недалеко живу, и узнать от него, что он тут с нового года работает нам особо поделиться было нечем.
- Ну, значит будем часто видеться. - подытожил я и пошел искать свою оставленную корзинку.
Взяв то за чем пришел, я в отдельный пакетик навзвешивал разных конфет, при том пытаясь выбрать максимально похожих на те, которые мы передавали ему в школе.
На выходе, подойдя к нему, я протянул пакет с конфетами и сказал: " С новым годом, как обещал!"
Он несколько секунд смотрел на пакет, потом осторожно взял его и сказал : "Спасибо!"
Из магазина я выскочил пулей, волоча за собой в одной руке ребенка, а в другой санки и пакет с продуктами. Всю дорогу до дома я не мог объяснить дочери, почему дядя заплакал, когда я ему конфеты подарил.
Какое-то время я в тот магазин не заходил. Ну никак я не ожидал такой реакции с его стороны, и мне было слегка неловко. В конце концов, поступок был совершен из благих намерений, поэтому всякое чувство вины я от себя быстро отогнал. Следующая наша встреча произошла спустя неделю, всё в том же магазине. Мы немного поболтали, он начал расспрашивать, про одноклассников, но мне, к сожалению, рассказать было особо нечего. Школьные связи оборвались у меня в течении года, как только я отправился в институт в соседний город. Три раза я ходил на встречи выпускников. Первый, второй год после окончания и на десятилетие выпуска. После последней встречи мне стало противно от степени концентрации успешных людей и, наслушавшись бизнесменов и путешественников, со стойким ощущением того, что только я ничего не делал после выпускного, а впустую тратил время на учебу в институте и работу, решил больше на собрания подобного рода не приходить. С тех пор, мы пару раз в неделю разговаривали ни о чём на пороге магазина. Я узнал, что после школы он сразу пошел в армию, а вернувшись, устроился в охрану, где так и работает.
Через пару месяцев, у нас на предприятии появилась вакансия охранника на проходной. Сутки через трое, изредка досмотр машин, в основном - просмотр телевизора. Зарплата неплохая, и ме сразу на ум пришел мой одноклассник. Тем же вечером я предложил ему сходить на собеседование, на что получил вежливый отказ и услышал фразу: "Мне нет смысла, я тут всё равно не на долго." Тогда я не придал этому значения.
Прошло полгода. Жарким летним вечером я вышел из магазина и увидел своего одноклассника сидящий на скамейке. Одежда была на нем не рабочая, и он спокойно попивал пиво.
- Как дела? - спросил я подойдя.
- Хорошо, - ответил он. - День рождения отмечают.
- А чего тут, на лавочке, возле работы?
- А где ещё? - с ухмылкой ответил он. - У меня всё равно никого нет из друзей, кроме тебя, а сегодня 17 число, значит позавчера у тебя была зарплата, вчера ты должен был пойти вон в то отделение банка и внести очередной платеж по кредиту, а на обратном пути как всегда зайти в магазин. Вчера ты не проходил мимо магазина, значит либо зарплату задержали, либо у тебя были неотложные дела. Сегодня ты просто обязан был появиться, поэтому я взял пивка и сижу тут, тебя жду.
С этими словами он достал из пакета бутылку, открыл крышку и протянул мне.
Я стоял в лёгком оцепенении, но не мог понять от чего больше, от того, что он следит за мной и так легко может спрогнозировать моё поведение, или от того, что он считает меня единственным другом, когда я просто вижу в нём бывшего одноклассника, с которым можно перекинуться парой фраз и не более. Но августовская жара заставила меня оставить рассуждения на потом. Я уселся рядом и с жадностью выпил сразу половину бутылки.
- А как же брат твой? - спросил я, решив оборвать затянувшуюся паузу.
- А что брат! - воскликнул он, резко повернул голову. - Что брат, что мать - оба идиоты, я с ними не общаюсь! Ну, ничего отец вернётся, они образумятся!
Я слегка опешил от такой резкой смены настроения.
- А нам в школе говорили, что отец твой умер, - сказал я и тут же пожалел, что продолжил развивать эту тему.
- Хм, умер значит! - ухмыльнулся он и залпом допил остаток пива из бутылки. - Это мать тогда так всем говорила, но мы то знали, куда он пропал, вот вернётся, тогда заживем совсем по другому.
В моей голове проносились сразу несколько вариантов, от заработков за границей, до мест лишения свободы, но озвучив любой, я боялся вызвать очередную бурю эмоций. Опять повисла неловкая пауза. Я делал вид, что не могу оторваться от вкуснейшего пива и уже собирался подать ему руку и, произнеся племенные поздравления, уйти, как одноклассник снова заговорил.
- Ты понимаешь, насколько ничтожна моя жизнь, что с тех пор, как ушел отец, самым ярким воспоминаниям для меня были ваши конфеты на новый год? - задал он риторический вопрос, продолжая смотреть куда-то вдаль. - Да, мать старалась для нас, но это мать, она была в ответе за нас с братом. Отношения у нас с ней испортились очень быстро. Я продолжал постоянно твердить про обещания отца, а она сначала плакала, а потом сердилась и даже начала наказывать меня за упоминание об этом. Брат тот сразу меня предал, да и не удивительно, он был младше, ему мать вбила в голову свои понятия, а я нет, я знал, что нужно просто ждать.
Он ещё немного подождал и продолжил.
- Вы, а точнее ты, ведь я сразу понял, кому из вас принадлежала идея с тем подарком. Так вот, ты единственный, кто как-то уделил мне внимание и просто бескорыстно помог.
- Да брось ты, - поторопился оборвать его я, вспомнив его слёзы при нашей первой встрече после школы, - мы были детьми, у нас было полно конфет, часть которых мы потом выбросили бы, поэтому мне это вообще ничего не стоило.
- Нет, нет, - перебил он меня, отрицательно качая головой, - поверь мне, так бы поступили не многие, и я этого не забуду. Вот отец вернётся, я тебя отблагодарю.
Я думал, что более неловко ситуации уже не могло быть, но он продолжил свой рассказ.
- А что бы ты мне поверил и не считал каким то психом, я раскрою тебе один секрет. Об этом знают только мать, брат и я. Отец мой очень умный человек, но мозгами у нас не сильно зарабатывали в 90-е, поэтому мы жили довольно бедно. Однажды он изобрел машину времени.
"Ну вот!" - подумал я. - "Теперь всё встало на свои места, у него просто съехал крыша."
- Но это не та машина времени, которые описывают в книгах, или показывают в фильмах. Смотрел фильм "Назад в будущее"? - спросил он меня.
Я лишь утвердительно кивнул головой в ответ.
- Я этот фильм пересмотрел раз сто, но там у них всё легко, выставил время, дату и полетел, - сказал он и засмеялся. - На самом деле, всё не так.
" На самом деле! Реально я это слышу?"- пронесся вопрос у меня в голове.
- Попасть в нужный промежуток времени очень сложно, - продолжал он. - Я скажу больше, практически нереально. Попасть в нужное время, это как попасть этой бутылкой вон в ту урну.
Он указал пальцем на маленький мусорный бак возле соседней скамьи метрах в 30 и с размаху швырнул в него бутылкой. Она угодила прямо в деревянную лавку, каким то чудом не разбилась и отскочил в кусты.
- Тебя кидает куда угодно в случайном порядке, а узнать координаты конкретной цели можно только находясь в этой цели, поэтому я так долго жду, но это всё ерунда. Перед своим уходом отец собрал нас и всё это объяснил, даже показывал эту машину времени, которая выглядела как небольшая деревянная коробка. Он сказал нам , что проанализировал все события в мире за последние 10 лет и хотел вернуться в день сразу после рождения моего брата, так как хотел сохранить семью именно в том виде, в котором она была. С теми знаниями, которыми он обладал, он обещал нам совсем другую жизнь. Нас он просил просто ждать. Мать сразу не поверила и начала скандал, нам с братом было всё равно, мы тогда не особо поняли что происхрдит. Это был последний день, когда я его видел. С тех пор, прошло почти 20 лет, а он всё ещё пытается попасть в нужный ему день. Я вот всё жду, поэтому не вижу смысла заводить друзей, семью или хорошую работу, ведь в любой момент это всё может оборваться, а я могу пожалеть о потерянных привязанностях. Сказать по честному, ожидания подзатянулись, но это не значит, что этого не случится, наступит день, когда он меня заберёт.
Его речь оборвал звонок моего телефона. Я взял трубку и спешно ответил жене, что скоро буду.
- Ладно, иди, - сказал он, протягивая мне руку, - тебя дома ждут.
- Да нет, я могу ещё посидеть, - сказал я, чувствуя, что человек явно не в себе и боясь оставлять его одного.
- Да не надо, я тоже пойду. Лягу спать, завтра на работу.
Вживаться в роль психотерапевта я не особо хотел, поэтому пожал ему руку, ещё раз поздравил с днём рождения и решил на следующий день обязательно зайти в магазин, дабы убедиться что с ним всё в порядке.
Я так и сделал, но одноклассника своего в магазине не обнаружил. На следующий день я пришёл опять, но его тоже не было, тогда я поинтересовался у охранника, где он, на что охранник удивленно ответил, что такого человека он вообще не знает. Я обратился к кассирам, но те тоже не смогли его вспомнить, хотя я точно знаю, что с половиной из них он общался. Это уже был принципиальный вопрос, поэтому через пару дннй я обратился в ЧОП, оказывающий охранные услуги магазину, но и там не знали человека с таким именем и фамилией.
Я даже не знал что и думать. Я пребывал в состоянии лёгкой паники, и решил пойти ва-банк. Через интернет разыскал почти всех одноклассников и задавал один и тот же вопрос, помнят ли они такого человека? Каждый раз, когда я читал очередной ответ, я бледнел. Никто из откликнувшихся его не помнил, а ведь он учился с нами почти 3 года. Я долго пытал своего лучшего школьного друга, но тот так и не вспомнил ни этого мальчика, ни вообще историю с конфетами. Я не мог найти объяснения данной ситуации и тому факту, что даже если его рассказ и оказался правдой, почему тогда я о нём не забыл тоже. Что бы окончательно не сойти с ума, я сделал классический вывод всех голливудских фильмов ужаса и решил, что мне всё показалось.
Всю эту ситуацию и все эти воспоминания я засунул в самые дальние уголки своего мозга и попытался там их и похоронить.
В канун этого нового года в дверь раздался звонок. На пороге стояли два парня. У одного в руках была картонная коробка размером с коробку от бумаги А4, а у второго какие-то накладные. Оба быстро мне всё это вручили, я расписался, подумав, что это очередной заказ жены из магазина, закрыл дверь и положил коробку на стол.
Взял телефон, позвонил жене, сказал , о полученной посылке, на которой не было ни отправителя, ни обратного адреса. Жена удивленно ответила, что ничего не ждёт и заказов не делала.
Я взял нож, разрезал скотч, снял крышку и замер. Вся коробка была набита пачками денег, но больше всего у меня перехватило дух от маленького целлофанового пакетика конфет, лежащего сверху.

из сети

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

R.I.P.

Август месяц. Утро. Город Брянск. Сижу на кухне, пью кофе и ни кого не трогаю. На мобильник звонит Леха. Беру трубку.

-Здорова, Серый. Не спишь?

-Не. Кофе пью. Сам чего делаешь?

- Да мне тут на форуме диггер один под ником RIP приглашение на коп кинул. Ему человека три нужно в помощь. Пишет, что знает где немецкий самолет с хабаром лежит. Место глухое, за болотами ,говорит что никто не знает и он один тропинку к нему нашел.

-Леха, чего то ник у него странный. Может, аферист какой?

-Не знаю, Серый, но вроде складно все рассказывает.

-А где место-то? Далеко?

-Километров 50 от города. Точнее не скажет, пока не согласимся. Боится что без него обойдемся.

-Логично… Сам чего думаешь?

-Думаю бери Саню и дуйте ко мне. Втроем все обсудим.

Через полчаса звонок в дверь оторвал Леху от клавиатуры. Он открыл и впустил парней в квартиру.

-Пока вы добирались, я еще пообщался с RIP-ом и выяснил подробности. Он говорит, что самолет укомплектован под завязку, и его видать зенитчики потрепали. Короче, рухнул он в глухом лесу, а вокруг болота. Упал аккуратно, груз почти весь целый, кроме провизии. Ее экипаж сожрал. Они на парашютах спрыгнул в том же месте. И через болото выйти не смогли, поэтому там же и загнулись.

-Н-нифига себе триллер. - заикаясь сказал Саня.

Он слегка заикался, особенно когда волновался.

– Т-так это там еще и фашистики мертвые в-валяются?

-Надо думать. - задумчиво изрек я.

-А за-зачем ему мы н-нужны? - вопрошал Саня. -П-почему он весь хабар себе не з-заберет?

-А давай я спрошу. Он в онлайне. - ответил Леха и, напечатав вопрос, метким ударом по энтеру отправил его новому знакомому.

Ответ пришел мгновенно:

«Я один почти ничего не смогу унести через болото. Там метров 500 по жиже идти, местами по грудь. Один не справлюсь. Человека три мне бы в помощь надо. Столько наберется?»

«Не проблема. Мы как раз втроем на коп и ходим.»-ответил RIPу Леха.

-А если зимой пойти, когда болото замёрзнет?-выдал я.

«А если зимой пойти?»- тут же напечатал и отправил Леха.

«В том месте болото не замерзает даже в самые лютые морозы. И зимой там еще опаснее ходить.» -ответил RIP.

-Т-тогда зимой не поедем.-резонно заметил Саня.

-Ну что , господа-диггеры, поедем с RIPом самолет трофейный смотреть?-спросил Леха.- А то он ответа от нас ждет.

-А почему он именно на нас вышел?- вопросил я.

-Я уже у него спрашивал. Он говорит, что читал мои комменты на форуме, и ему понравилось мое отношение к теме войны. Я там писал, что если мы наших бойцов находим, то не трогаем ,а сообщаем координаты этого места военно-патриотической группе «Поиск», и они производят перезахоронение останков. –пояснил Леха.

-Ясно.-ответил я.-Значит у нас с ним понятки одинаковые. Наши- это святое, а немцев сюда никто не звал. Это хорошо.

-Ну так что, решаем ,парни?- снова задал вопрос Леха.

-Я в отпуске, могу хоть завтра ехать, а Санька вообще уволился с работы.-ответил за двоих я.

-Меня шеф тоже отпустит на недельку.-подумав, сказал Леха.

-Ну пиши ему, что мы согласны. Пусть говорит куда ехать надо, и где мы его встретим.

Леха отбарабанил вопрос на клавиатуре и тут же получил ответ, который гласил следующее: «Встретимся у вас. Я могу подойти завтра утром, сразу и стартанем. Ехать 50 км. До села Георгиевка. Там у меня есть избушка, от деда в наследство досталась. Оттуда едем в лес до болота. У вас машина какая?»

« «Нива» у нас, русский вездеход.» -ответил Леха.

« «Нива»-это хорошо. Из снаряги возьмите с собой вейдерсы, это такие сапоги-комбинезон, если не хотите промокнуть в болотной жиже. А металлодетекторы не берите, копать не будем. Там все на поверхности лежит, прямо в самолёте. Да и, адресок чиркни, куда мне завтра подходить?» - пришло от RIPа

Леха отправил адрес , стартануть решили часиков в 9 утра. Оставшийся день посвятили подготовке.

На следующий день, около 9 утра, экипированная и подготовленная нива стояла у подъезда. Леха загружал в нее провизию , а мы с Саньком рылись в багажнике ,проверяя, не забыто ли что-нибудь из экипировки.

-Привет диггерам!- раздалось за спиной у ребят.

Все хором обернулись и увидели высокого худощавого парнишку, лет двадцати пяти, в камуфляжном комбинезоне.

-А ты значит RIP?-спросил Леха

-Ага, он самый. Ромашов Игорь Петрович, сокращенно- RIP. –выдал новый знакомый

-Теперь ясно, откуда такой ник. -Сказал Леха, и парни по очереди представились, пожав руку Игорю.

-А это значит и есть ваш вездеход?- спросил Игорь.

-Он самый! -гордо ответил Леха, и похлопал рукой по крыше автомобиля.

-Хороший конь, как раз то, что нам надо! И даже лебедка спереди есть, отличная машина!-с уважением заключил Игорь.

-Это Леха у нас мастер на все руки. Техника его любит!- пошутил я.

-А Ты ч-что на легке?- поинтересовался Саня, увидев ,что у Игоря ничего с собой нет.

-У меня вся снаряга в Георгиевке. Так что я готов стартовать.

-Тогда по коням!- сказал Леха.

Парни расселись, и «Нива», урча двигателем устремилась в сторону Георгиевки. Игоря усадили на переднее сидение рядом с Лехой. А мы с Саньком сели сзади.

-Так ты говоришь, у тебя там домик есть?-спросил я , обращаясь к Игорю.

-Да, избушка от дедушки. В наследство досталась. Он у меня в войну партизанил в тех местах. Ему тогда лет 16 было. Так вот он мне про этот самолет и рассказал. Говорит, однажды ночью услышал гул немецкого самолета , который летел со стороны немцев в наш тыл над лесом. Он в свои года уже опытным партизаном был, различал по звуку наши самолеты от немецких.

А через несколько часов, когда стало рассветать, увидел, как этот самолет летит, что называется , «на честном слове» назад. Его, видать, наши зенитчики неслабо обработали. Из самолета выпрыгнул экипаж из 4 человек.

Дед сказал, что самолет упал на Змеиный остров. Это островок среди болот, на который нет тропы. Туда никогда, никто не ходил, потому что топь непролазная, да и место то нечистым считается в народе. С тех пор самолет там и лежит. Дед говорил, что наши в войну, отправляли туда группу захвата, но те реально не смогли пробраться.

Ни местные, ни партизаны за все время так и не смогли найти туда тропу. Да и не до летчиков тогда было. Наши готовили грандиозное наступление, и там такой кипишь был, мама не горюй. Танки, артиллерия, пехота- все куда-то ехали, бежали. В общем , плюнули на этих фрицев, и решили, что они оттуда выбраться не смогут.

-А как же ты тропу-то отыскал?- спросил Леха.

-Я месяцами ее искал, буквально жил в лесу у болота. Сам-то я давно в городе живу. Из Георгиевки молодежь вся поразъехалась, работы нет. Но я все отпуска там проводил. Много лет искал, и вот , недавно повезло. Буквально на ощупь нашел тропинку. Уж больно мне хотелось увидеть, что там произошло на острове.

-Ну и как там обстановочка?-спросил я.

-Самолет я нашел не сразу. Пока добрался до острова- измотался весь. Когда отдохнул, пошел искать. Там лес густой, видимость плохая. Пришлось побродить по острову. Потом увидел его. Он когда упал, в нем горючего почти не осталось, поэтому он не взорвался, да и вообще довольно аккуратно приземлился. Крылья конечно по отрывало, но фюзеляж практически целый.

-А фрицы?-продолжил я.

-У них все плохо кончилось. С острова они так и не выбрались. В общем приедем, сами все увидите.

Километров через 45 свернули с трассы, ехали по гравийке через лес.

За очередным поворотом показалось село. От былой Георгиевки осталось с десяток стареньких домиков и одна-единственная улица между ними. Молодежи, естественно, тут не было, но кое-где виднелись старушки, хлопотавшие по хозяйству. Два бородатых колоритных деда сидели на скамеечке перед покосившемся домиком и провожали взглядом «Ниву» с ребятами.

Игорь попросил остановить машину на окраине села около старенькой избушки.

-Вот это и есть наследство от дедушки. -сказал Игорь, показывая на ветхий домик. -Теперь это моя база. Тут у меня все что нужно для копа.

Парни вышли из машины. У соседнего домика копалась в палисаднике бабуля.

- Привет баб Нюр! -крикнул Игорь. -Вижу покой вам не по душе?

-Добрый день Игореша. -ответила бабуля.

-Да вот, захотелось немного погреть косточки на солнышке. Продолжила она. -А то дома прохладно, как в могиле. Ребята, а вы не голодные? А то я борща наварила да пирогов испекла. Заходите ко мне, я вас накормлю. -предложила радушная старушка.

Саня уже было шагнул в направлении ее дома, но Игорь положив ему свою руку на плечо, остановил его порыв отведать деревенского борща.

-Спасибо, баб Нюр. -Громко ответил Игорь. –Как-нибудь в другой раз. Торопимся мы.

Вдруг из-за дома, прямо на улицу вывернул странный всадник. Он скакал верхом на палочке. На вид взрослый такой детина, босиком в каком то тряпье. Скачет на палке как на коне, да кричит на всю улицу: «Но,но! Пошла, родимая!»

Увидев ребят, этот кавалерист направил свою лошадь-палку к ним и прискакал поближе.

-Смотрите, какая у меня лошадка! -Обратился он к ребятам. -А я гусар! А вы знаете что тут никого нет? Тут пусто! -Продолжал кричать возбужденный гусар.

-Ну хватит уже, Борька, людей пугать! Скачи давай к мамке, она тебя, наверное, обыскалась! - строго скомандовал Игорь.

Гусар развернул своего коня и поскакал прочь.

-Это наш деревенский дурачок Борька, не обращайте на него внимания. -пояснил Игорь. -Он в соседней деревне живет, километров пять отсюда. Ну и к нам иногда заскакивает, лошадь то у него вон какая, ему пять верст не крюк. -открывая старый навесной замок на двери избушки шутил Игорь.

Когда замок поддался, Игорь жестом пригласил всех внутрь.

Внутри обстановка была аскетичной: сени, пара комнат и русская печка. Из мебели кровать, стол, несколько стульев и старенький сервант.

Зато буквально везде лежали найденные Игорем военные трофеи: на стене висели немецкие каски и несколько сабель, на полках лежали ножи, пряжки от ремней, гильзы от патронов, фляжки и металлические кружки с орлами, а также медали и знаки отличия. Находки были в разном состоянии. На полу стоял ржавый пулемет «Максим». Парни кинулись рассматривать коллекцию.

-Вы пока тут осмотритесь, а я соберу свое снаряжение. -сказал Игорь.

-Не слабая у тебя коллекция! -заметил Леха. -не боишься , что украдут в твое отсутствие?

-Самое ценное я храню в надежном месте, а здесь так-себе вещички.

Игорь вышел из дома и вернулся через пару минут, в руках он держал две добротные, раскладные лопаты.

-З-зачем лопаты? Ты в-ведь сказал, что к-копать не придется.-спросил Саня.

-Потом расскажу. -загадочно ответил Игорь.

Игорь закрыл дом, все сели в машину и поехали в лес. Игорь показывал дорогу. Километра три удалось проехать, а дальше такие заросли пошли, что машину пришлось оставить.

Еще около километра прошли пешком и вышли к болоту. У болота устроили привал, немного перекусили. Потом каждый срубил себе по длинному шесту- в болотах без шеста никак. И натянули вейдерсы поверх одежды.

Игорь же остался в своем комбинезоне.

-А ты чего, свои вейдерсы дома забыл? -обратился я к Игорю.

-У меня комбез из водоотталкивающего материала, не промокает. -ответил тот.

Мы не доверчиво переглянулись.

-Видите, вот первая вешка, а вон вторая? -указал Игорь на длинную палку торчащую на берегу и на следующую, торчащую из болота метрах в пятидесяти от неё.

-Друг за другом идем точно к ней. Будьте очень аккуратны, идите строго за мной. От одной вешки к другой. Ни шагу в сторону. Каждый не верный шаг может стоить вам жизни. -продолжал он.

-Не усугубляй, а то передумаем.- буркнул Леха.

-Хорошо. Погнали. -скомандовал Игорь и полез в болото.

Все шли цепочкой, сначала по колено, затем по пояс в жиже. Прошли несколько вешек — жижа по грудь. Вокруг плавают какие то моховые кочки, коряги, осока. Летает какой то гнус и мухи.

Болото пузырится и воняет какой-то тухлятиной. Плутать приходилось то вправо, то влево. Но все сошки были расставлены аккуратно, и Игорь шел очень уверенно, что вселяло в нас оптимизм.

Наконец дошли до суши. Берег Змеиного острова резко поднимался из болота. Игорь развернулся и стал помогать нам выбираться. Затем забрался сам.

Когда он вслед за нами взобрался на бережок, мы глядя на него рты по открывали. Он был совершенно чистым и сухим.

На нас резиновые вейдерсы по самую грудь, и мы стоим все в грязи и тине. А Игорь вылез из болота совершенно чистый и сухой.

-Н-нифига с-себе комбез в-водооталкивающий.- еще сильнее заикаясь от увиденного произнес Санек. -М-мы как с-свиньи грязные, а он г-гляньте — к-как ангел с-сияющий, вылез из б-болота. -указывал Саня на Игоря.

Я, конечно, понимал, что на Змеином острове нас ждали всякие новые впечатления. Самолет немецкий, находки разные. Но то, что произошло дальше, просто повергло нас в шок, и мы в секунду забыли про чудесный непромокаемый комбез Игоря.

Из-за кустов, прямо на нас выскочил здоровенный фриц, при полном обмундировании. Глаза бешеные. Орет что-то по-немецки. Мы поняли только :«Хенде хох». Вскидывает автомат и дает очередь над нашими головами.

Я почувствовал, как пули просвистели прямо по моим волосам.

Страх пронзил нас до самого костного мозга, и мы как по команде (впрочем так оно и было) вскинули руки.

Все оцепенели от ужаса. Все, кроме Игоря.

А дальше началось такое!!!… В общем, от каждого нового акта этого жуткого представления наши челюсти отвисали все ниже и ниже.

-Пошел отсюда, придурок!!! -заорал на весь лес Игорь. Затем рванул к фрицу и со всего маху пнул его под зад. Его нога пролетела сквозь фигуру этого головореза, и немец испарился на наших глазах, как легкая дымка.

-Достал он меня, бегает по лесу, орёт на всех! -возбужденно пояснял нам Игорь возвращаясь.

Вернувшись он окинул нас взглядом. Мы застыли грязные, с поднятыми руками, открыв рты и выпучив глаза.

-Можете опустить руки. -медленно произнес Игорь.

Мы синхронно опустили руки.

-И закрыть рты. -так же спокойно продолжил он.

Мы так же синхронно выполнили и эту команду.

-Пацаны, их бин кирпичей отложил, прямо в вейдерсы! -без заикания произнес Санек.

-Ого а фриц то целебный оказался! -удивился Игорь. -Сашку от заикания вылечил.

-Игорёк, дорогой, что это мы сейчас все видели? -наконец обрел дар речи я.

-Сейчас все поясню, не переживайте. -начал Игорь.

-Снимайте с себя вейдерсы и пошли за мной, по пути буду рассказывать. -продолжил он.

Мы так и сделали. И он повел нас к самолету.

-В общем, как я уже говорил, в самолете было четыре немца. Все они удачно приземлились на этот островок. Самолет тоже более-менее нормально присел. Запас консервов, сух. пайков да коньяка в самолете солидный. Но вот выбраться с острова они не могли. Какое то время они тут жили, а потом у них стали сдавать нервишки. Стали они ругаться да ссорится. А под коньячок еще и стрелять друг в друга начали. В общем, одичали они тут совсем.

Тем временем, пока Игорь рассказывал, мы подошли к трем холмикам.

-И как результат их одичания мы имеем четыре могилы.-продолжил он, указывая рукой на эти самые холмики. -Но прошу вас обратить внимание на то, что одна могила не засыпана, и в ней лежит как раз тот бандит, что перепугал вас на местном «пляже». Поскольку в завершении естественного отбора он остался в гордом одиночестве, то ему пришлось самому копать себе могилу и пускать себе пулю в голову. А вот присыпать его уже было некому. А так, как он не захоронен, как положено, то его мятежная душа бегает по окрестностям, ходит прямо по глади болота на ту сторону, орет по-немецки всякие гадости и пугает редких тут грибников и прочих туристов.

-Обалдеть, это что, нас призрак так напугал? -произнес Леха.

-Совершенно верно. На то он и призрак, чтобы пугать. -ответил Игорь. -И как только вы закопаете его бренные останки, он сразу же покинет этот мир, и больше не будет бегать по лесам нашей необъятной родины, пугая людей. -завершил он.

Мы подошли к последней могиле. На дне действительно лежал скелет в лохмотьях. В его черепе зияла аккуратная дырочка, а в правой руке был ржавый пистолет.

Я не особо то верил в призраков, но после того, что я видел своими глазами, мне нечего было возразить.

-Блин, остров сокровищ какой-то. Стивенсон просто отдыхает. -глядя на скелет, таинственно произнес Леха.

-Да, кстати, а где сами сокровища? До самолета-то далеко еще? -спросил я у Игоря.

-Самолет метрах в ста отсюда. Но я настоятельно рекомендую сначала засыпать могилу, чтобы этот бармалей не портил нам настроение, выскакивая из кустов в самые не подходящие моменты. -ответил он.

Действительно, встречаться с этим «бармалеем» больше не хотелось. И мы с Саньком, взяв те самые лопаты, которые захватил Игорь, стали резво закапывать останки оккупанта. Почва была песчаной, и мы управились очень быстро. Теперь холмиков стало четыре. Три старых и заросших, и один новенький.

- Ну вот, каждому фашисту по могиле. -произнес надгробную речь Леха.

- Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет. -продолжил Саня, совершенно не заикаясь.

На тот момент мы получили столько впечатлений, что не успевали их переваривать и удивляться череде новых. Но когда Игорь привел нас к самолету, это было что-то.

Помятый, но довольно целый фюзеляж, покрытый мхом, лежал в конце заросшей от времени борозды, которую он пропахал приземляясь. По бокам борозды росли молодые деревья, так как старые были срезаны крыльями. Сами крылья тоже не выдержали схватки с деревьями, и их обломки валялись где-то в зарослях.

Картина была завораживающей. Необитаемый остров со скелетами и призраком, густой лес, старый разбитый самолет и четверо кладоискателей- чем не тема для романа?

Около самолета были видны следы жизнедеятельности, ведь четверо немцев жили тут какое-то время. Разжигали костер, заготавливали дрова, готовили пищу. Внутри самолета же, был просто Клондайк. Куча ящиков с фашистскими орлами, большая часть еще не вскрытых. В одних-оружие, в других-провизия, обмундирование- чего там только не было. Даже аккуратные пачки дойч марок. И главное, все в отличном состоянии. Мы были в полном восторге, глаза горели, когда мы брали в руки эти предметы.

-Парни, у нас с вами мало времени, вы должны сделать еще одно очень важное дело. –как-то скорбно произнес Игорь.

Мы насторожились. В тот момент нам казалось, что все приключения уже позади. Но мы ошибались.

-Я хочу вам кое-что показать, тут не далеко. - очень серьезно продолжал Игорь.

Оторвав от сокровищ, он отвел нас к небольшому оврагу метрах в пятидесяти от самолета. Мы подошли к краю и глянули в низ.

-ОХРЕНЕТЬ!!! -испуганным голосом произнес Санек.

На дне оврага, на спине лежал Игорь, из его груди в области сердца торчал острый корень дерева. Было видно, что его тело лежит так уже несколько дней.

Мы смотрели то на тело в овраге, то на рядом стоящего Игоря. Картина просто шокировала. В необитаемом лесу на дне оврага лежит мертвое тело, а его живая копия стоит на краю этого оврага и смотрит на нас.

-Это кто? -прохрипел Леха, хотя было и так понятно, что это Игорь.

-Это я. -подтвердил наши самые кошмарные догадки Игорек.

-Как? -снова прохрипел Леха.

-Когда я нашел тропу к острову и влез на берег, то стал искать самолет. Но первое, что увидел- это могилы немцев. -медленно, как бы медитируя стал вещать рядом стоящий Игорь. -Проходя мимо, я плюнул на могилы и сказал : «так вам и надо». Потом я нашел самолет. Был вечер. Смеркалось. Я, как Али-Баба в пещере с сокровищами, восторгался находкам в недрах самолета. И тут выскочил тот гад с автоматом, которого вы закопали.

Вы не представляете, как я перепугался, ведь тогда еще я не знал, что он призрак. Хотя думаю, что от этого легче бы мне не стало. В общем, я побежал так, как никогда еще не бегал. Фриц за мной. Бежит, орет и стреляет. В темноте я споткнулся, залетел в этот овраг и напоролся прямо на корень. Вот так и настигла меня смерть.

-Так ты чего!? Призрак!? -прохрипел теперь уже Саня, глядя огромными глазами на Игоря.

-Да, я призрак.

-Но мы ведь тебя осязаем... -начал было я.

-Все верно. -прервал меня Игорь. Пока мое тело не предано земле, я нахожусь как бы в двух мирах одновременно. Я могу исчезать, перемещаться в пространстве, ходить по воздуху, но в то же время я могу взаимодействовать и с предметами из вашего — материального мира. А как только вы похороните тело, мой дух окончательно покинет этот мир. Собственно для этого я вас сюда и привел. Вы должны похоронить мое тело, а то я как бы застрял между мирами.

-А почему ты сам... -снова начал я.

-Сам я не могу. -опять прервал меня Игорь. Мертвых должны хоронить только живые. Такие тут правила.

-Так этот фриц ,получается, мог и настоящий автомат взять и всех нас тут положить? -испуганно выдал Санек.

-Нет, он не мог. Во-первых, на его совести много невинных жертв, а во-вторых- он самоубийца. В загробном мире у него не завидная участь. И с предметами из вашего мира он взаимодействовать не может. -пояснил Игорь.

-От тех мук, что он испытывает, его разум совершенно осатанел, и если бы он мог, то уничтожал бы все на своем пути, но тяжесть его грехов ограничивает возможности. Поэтому он мог только выскакивать из того мира, как джинн из бутылки и пугать людей. Но после погребения он и этого не сможет. -продолжал пояснять Игорек.

-А как ты нас нашел? -обратился к Игорю Леха.

-После того как я понял, что мое тело умерло, я мгновенно вернулся в свою квартиру в Брянске, сел за комп и стал шарить по форумам, искать тех, кто поможет мне захоронить фрица и мое тело. Вот так и вышел на тебя. А приманкой был самолет. -пояснил он.

-Ребят, у нас мало времени, скоро начнет темнеть, а оставаться с ночевкой на этом острове думаю вам не захочется.- забеспокоился Игорь.

-Это точно. -подтвердил Санек.

Пока мы копали могилу, Игорь стоял рядом и инструктировал нас.

-В кармане моих брюк возьмите ключи от гаража. Адрес я уже скинул Лехе по электронке. Сходите туда. Там в углу стоят два черных чемодана, в них все самое ценное, что я находил. Это все ваше.

Аккуратно все заберите, без следов и не привлекая внимания, а то по полициям затаскают. Все что тут в самолете- тоже ваше. Но сегодня много не берите, вам еще через болото переправляться. Идите по сошкам. А дальше сами знаете.

Когда дело было сделано, то в свежий холмик вместо креста, мы воткнули уцелевший пропеллер от самолета. Игорь с благодарностью обнял каждого из нас, мы попрощались и он растворился в воздухе как туман.

Захватив понемногу самых ценных вещей из самолета, мы успешно переправились через болото, двигаясь точно по сошкам. Когда мы дошли до машины, начинало смеркаться. Мы спешно выдвинулись к Георгиевке.

При въезде в село нас ожидало еще одно потрясение. Село выглядело так, как будто тут лет десять не ступала нога человека. Вместо домиков -заросшие развалины. Улица покрыта травой. Один только дом Игоря был в более — менее жилом состоянии.

Но дом бабы Нюры- это просто куча заросшего хлама, как впрочем и все остальные. В вечерних сумерках это зрелище произвело на нас удручающее впечатление.

-Сегодня утром тут люди жили! — со страхом в голосе произнес Санек.

Леха включил фары и поддал газку. Подпрыгивая на кочках мы быстро проскочили заброшенное село.

-Похоже, не было тут людей, одни покойнички. Я боюсь представить каким борщом хотела нас накормить баба Нюра. -еще больше испугав парней произнес я.

-А помните, как Борька дурачок говорил, что пусто тут, никого нет! А мы стоим такие среди призраков, улыбаемся! -уже кричал от страха на всю машину Леха, поддавая газу.

Наконец мы выскочили на асфальт и рванули домой на всех парах.

Больше мы к тому самолету не ездили, страшновато как-то. Может, когда-нибудь и соберемся. Но пока что-то не тянет. А Саня с тех пор больше не заикается.

Из сети

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 месяц спустя...

ФРЭН И ДЖОК
Автор: из сети, без автора

В своём семейном древе я младшая. Подозреваю, что я не была запланированным ребёнком, и появилась на свет из-за того, что зрелая парочка, в которой обоим было уже с лихвой за сорок, слишком увлеклась винишком и перешла к действию, решив, что незапланированные беременности случаются только у подростков.
Упс.
Обе моих бабушки скончались ещё до моего рождения, а дедушки были уже пожилыми и проживали в разных штатах. Из-за скромного бюджета родителям трудно было планировать поездки на семью из пятерых человек — а я тогда была совсем ещё младенцем. Вдобавок к этому, оба дедушки не особо любили частые поездки. Так что увидеться с ними лично нам удавалось нечасто.

Но родители всё равно хотели, чтобы я общалась с дедушками. Поэтому, набрав номер одного из них, мне к уху прислоняли телефон и давали собеседнику послушать неразборчивый детский лепет. А ещё дедушки писали мне письма, которые мама с папой зачитывали вслух. Взамен мы отправляли им мои каракули.

На четвёртом году моей жизни у обоих дедушек начались проблемы со здоровьем. Сначала у дедушки по материнской линии, а вскоре — по отцовской. Готовясь к трагичному исходу, мама купила двух плюшевых мишек с функцией звукозаписи, и попросила дедушек записать для меня по посланию.

Мамин отец ушёл из жизни, когда мне было четыре. Через несколько дней после похорон мне подарили белого мишку с ярко-голубыми глазами. На нём была клетчатая кепочка и забавный зелёный свитерок. Нажав мишке на живот, я услышала слегка приглушённый дедушкин голос:
"Я люблю тебя, Сэди".

Через два года скончался дедуля по папиной линии, и мне дали ещё одного мишку. Он был грифельно-серого цвета. Лицо его выглядело довольно грозно, тем более для плюшевой игрушки. Красные подтяжки поддерживали его штанишки горчичного цвета. Я уснула с ним в обнимку. Спустя годы, еле сдерживая слёзы, отец рассказал мне о том, как той ночью из моей комнаты то и дело доносился голос деда:
"Я люблю тебя, Сэди".

Белого мишку я назвала Фрэном, а серого — Джоком. Всё моё детство они провели на полке над моей кроватью. Я нечасто о них вспоминала: они как бы стали для меня привычными предметами мебели, как шкаф и светильник. Зачастую, приходя домой со школы, я заставала кого-нибудь из родителей у себя в комнате. Отец или мать стояли около моей кровати, глядя на мишек, и время от времени легонько нажимали на них. Спустя столь долгое время их единственная фраза звучала всё так же отчётливо.

Исключая родителей, никто к Фрэну и Джоку больше не прикасался, и они, по большей части, лишь собирали пыль.

Когда я поступила в колледж, мишки остались дома. Наверное, родителям было немного обидно оттого, что я не разделяла их чувств по отношению к игрушкам. Но, согласитесь, меня можно понять: всё-таки воспоминания о дедушках у меня оставались весьма смутные.
Когда я заселялась в свою первую собственную квартиру, мама как бы невзначай спросила, не хотела бы я взять мишек с собой.
"Нет, мам. Думаю, им лучше остаться у тебя".
"Хорошо. Но, на случай, если вдруг передумаешь, они будут лежать вот тут".
Тогда я была уверена, что плюшевые мишки мне точно не пригодятся.

На время следующего продолжительного визита в родительский дом я взяла роль сторожа: мама с папой уехали в отпуск на западное побережье. Отец обещал свозить её куда-нибудь вот уже тридцать лет, так что радости обоих не было предела. Но мама, конечно же, всё равно волновалась — это в её стиле. Настолько, что по пути в аэропорт я как минимум шесть раз услышала с задних сидений один и тот же вопрос:
"Если с нами что-то случится: ты ведь помнишь, где лежат все наши финансовые документы?"
"Да. В белой папке у вас под кроватью".
"А как же..."
"Огнеупорный сейф у вас за комодом".
"А..."
"Любимая, я думаю, она всё знает," — успокоил её отец, положив руку ей на колено.

Мама прокашлялась и села поудобнее.
"Просто позвони, если вдруг что".
"Не переживай, всё у меня будет в порядке! Вы ведь всего на неделю".
"За неделю может много чего случиться".

Я улыбнулась ей в зеркало заднего вида, на что в ответ получила недовольный материнский взгляд. Но она всё же успокоилась.
Проводив родителей, я приехала к ним домой и начала обустраиваться. Кинула чемодан на кровать, сходила на кухню, приготовила ужин, включила свою любимую передачу. Давненько у меня не было целой недели отдыха — такой шанс нужно использовать на полную. Наевшись, я улеглась на диван в полный рост, потянулась и включила "режим ленивца".

Меня хватило почти на три серии. Глаза начали потихоньку слипаться. Глянув на часы, я вздохнула: сейчас всего одиннадцать. Я что, старею? Превращаюсь в старушку, которой лишь бы лечь пораньше? Кошмар! Я нашла в себе силы встать с дивана и выключить телевизор. Затем, выключив свет, я побрела по дому сквозь темноту.

Даже в полной темноте я не испытывала ни толики испуга. Это всё же был дом моего детства: я знала его как свои пять пальцев. А его бесконечные скрипы да шорохи были для меня как родные, и звучали скорее убаюкивающе, нежели пугающе. Без происшествий добравшись до своей комнаты, я включила свет. Хотя за последние пять лет я в ней ни разу не ночевала, мама с папой ничего не поменяли. Разве что теперь у меня в шкафу хранились всякие родительские безделушки. Сами родители объясняли сохранность комнаты тем, что таким образом они хотели увековечить в моей памяти воспоминания о доме. А по-моему, так им просто легче было смириться с фактом, что их доча теперь живёт сама по себе, отдельно от них.

Так или иначе, находиться в комнате детства было очень уютно.
Начав распаковывать чемодан, я обратила взгляд к полке. Фрэн и Джок, как и почти всю мою жизнь, бдительно и неколебимо несли свой пост, сидя на привычных местах. Не знаю почему, но мне в тот момент так тепло стало на душе. Умиротворённо улыбнувшись, я потянулась к полке.

Я взяла в руки Фрэна, поправила его крошечную кепку, а потом немного надавила ему на животик.
"Я люблю тебя, Сэди," — сказал дедушка.

Я поставила Фрэна на место и взяла с полки Джока, проделав с ним всё то же самое. Он смотрел на меня своим серьёзным лицом, пока я поправляла одну из его красных подтяжек.
"Я люблю тебя, Сэди," — сказал дедуля.

Давно я их не слышала. Пусть я и не испытывала к ним такой привязанности, какую испытывали родители — я всё равно была бесконечно рада тому, что их голосовые чипы не перестали работать.
Предварительно сходив в туалет и надев пижаму, я, наконец-то, была в постели. Сон пришёл почти мгновенно.

Не знаю, от чего я вдруг проснулась. Должно быть, кошмар — подумала я, заметив, что моё сердце колотилось быстрее обычного. Я не смогла вспомнить никаких деталей, и, сделав глубокий вздох, легла на другой бок и почти что заснула вновь. В какой-то момент, приоткрыв глаза, я вдруг увидела на подушке перед собой тёмную фигуру. Недовольно хмыкнув, я присела на кровати, схватила с тумбы мобильник и направила свет от экрана на подушку.
Рядом со мной лежал Фрэн.
Я немножко усмехнулась и встряхнула головой, чтобы развеять подкрадывавшиеся мыслишки о приведениях, а затем взяла мишку в руки.
"Ты упал с полки?" — спросила я у него. Наверное, я положила его слишком близко к краю, и гравитация сделала своё дело.

Я приобняла Фрэна.
"Убирайся".

Удивлённо взглянув на мишку, я проморгалась. Наверное, всё из-за сонливости. Галлюцинации. Чтобы лишний раз доказать это (в первую очередь самой себе), я сдавила мишку ещё раз.
"Убирайся.

Это всё ещё был дедушкин голос, но в этот раз звучал он не мягко, а холодно и даже угрожающе. Я швырнула Фрэна в другой конец комнаты.
Откуда-то сверху раздался голос другого дедушки, ещё более грозный.
"Убирайся".

Резко развернувшись, я уставилась на Джока. Он сидел там же, где и всегда, но теперь он был обращён в сторону двери. Может, я сама его так посадила? Не могла вспомнить.
"Убирайся!" — крикнул Фрэн ещё громче.
"Убирайся!" — повторил Джок.

Они выкрикивали это снова и снова, всё громче и громче. Я закрыла уши ладонями и соскочила с кровати, встав посреди тёмной комнаты, наполненной голосами моих давно умерших дедов.
"Я знаю, что ты там!" — крикнул Джок.

Я опешила. Там?.. Внизу? Под полкой? Через плечо я оглянулась на полку — серый мишка всё так же неподвижно смотрел на дверь. В то мгновение у меня в голове крутилась одна мысль: нужно бежать! Бежать из дому! Я подскочила к двери и распахнула её.
"Я тебя вижу!" — сказал Фрэн дедушкиным голосом.

Я бежала по коридору, обливаясь слезами. Я спятила? Может, это сон? Не важно — здесь и сейчас было ясно одно: мои любимые игрушки детства выкрикивали в мою сторону угрозы, и мне непременно нужно было убраться от них подальше. Подбежав к лестнице, я впала в ступор:
"Ещё хоть шаг — и он будет для тебя последним!" — проревел Джок.
"Убирайся!" — прорычал Фрэн.

Где-то внизу скрипнула ступенька.
В доме кто-то был.

Поняв, что крики были адресованы не мне, я испытала какое-то странное облегчение и в то же испытала ещё больший ужас. Они кричали на незваного гостя, который поднимался по лестнице и секунду назад шагал прямо в мою сторону.
"Убирайся!" — мишки взвыли в унисон.

Снизу прозвучал спешный топот. В гостиной что-то с грохотом упало и разбилось, что-то опрокинулось на кухне. Затем — размашистый удар дверью заднего входа о кухонную стойку. На улице завелась машина, заревел мотор.

Каким-то чудом я смогла собраться с мыслями и подбежала к окну в комнате родителей. Джип задним ходом выворачивал из нашего двора. По ходу дела он снёс соседский почтовый ящик, а затем рванул прочь из виду.
В доме повисла напряжённая тишина.

Переждав несколько долгих, тяжёлых минут, я развернулась и пошла обратно в свою комнату. Перед тем, как войти, я заглянула туда через приоткрытую дверь. Фрэн и Джок лежали в тех же местах, где я их только что оставила. Я подошла к Фрэну, лежавшему на полу рядом со своей кепкой, и подняла его. Дрожащими руками я надавила ему на живот.
"Я люблю тебя, Сэди," — ласково сказал дедушка.

Я надела его кепочку обратно и вернула его на полку рядом с Джоком, после чего начала плестись спиной к двери, не отрывая от мишек взгляда. Уже выйдя из комнаты, я услышала голос Джока:
"Я люблю тебя, Сэди".

Вскоре прибыла полиция, отозвавшись на мой звонок в 911. Я написала доклад о случившемся (разумеется, опустив подробности о говорящих плюшевых медведях) и позволила стражам порядка собрать улики. То и дело я ловила себя на том, что мои каждые несколько секунд обращались в сторону лестницы, будто бы где-то на подсознательном уровне я ожидала повторения недавних событий. Но всё обошлось, и, закончив работу, полиция отбыла.

Как только я позвонила родителям и рассказала им о происшедшем, они чуть было не сорвались обратно домой. Но я уверила их, что в этом не было необходимости.
"Ну правда," — успокаивала их я, — "вам больше не о чем беспокоиться".
"Мы можем прилететь ближайшим рейсом!" — настаивала мама.
"Да нет же, всё в порядке. Кто бы это ни был, больше он точно не заявится".

После долгих распрей я всё-таки одержала верх и убедила родителей в том, что я в целости и сохранности.
Я и сама была в этом уверена. Хорошенько обдумав ситуацию, я в конце-концов полностью успокоилась. Разумеется, бы никому не смогла поведать эту историю так, чтобы меня не сочли за сумасшедшую, но я точно знала, что это произошло взаправду. И я ни капли не сомневалась, что, пока Фрэн и Джок сидят на полке над моей кроватью, я могла спать спокойно.

Через пару дней полиция нашла горе-квартирника. Оказался им коллега отца по работе. Он подслушал, что родителей не будет в городе, и решил, что сможет беспрепятственно обчистить пустующий дом. Когда он попытался рассказать полицейским о двух сумасшедших со второго этажа и их жутких угрозах, над ним вдоволь посмеялись. Грабитель очень удивился, узнав, что той ночью в доме не было никого, кроме двадцатилетней девушки.

Через неделю, вернувшись назад в свою квартиру, я была уже не одна — Фрэн и Джок тоже были при мне. Теперь они восседают на тумбе под телевизором, прямо напротив парадного входа. Когда мне становится страшно, я по очереди надавливаю мишкам на животики и умилённо выслушиваю их вечную фразу:
"Я люблю тебя, Сэди".

Вот только теперь я отвечаю им: "И я вас люблю".

840148695_.thumb.jpg.17cddd3d660d34bd3a0f1cafa2d2b187.jpg
 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

За более чем тридцать лет работы корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин слышал тысячи занятных историй от сотрудников правоохранительных органов.Среди них были треп, байки и розыгрыши, но были истории, в которые сложно поверить и которые невозможно забыть. Все рассказчики — давние знакомые автора, в искренности их сомневаться не приходится. Подробные расспросы и обсуждение этих случаев убеждали в том, что стражи порядка сталкивались с необъяснимыми, даже паранормальными явлениями, которые невозможно объяснить с научной точки зрения: рассказчики действительно стали свидетелями какой-то «чертовщины». В юридических документах ее следов, разумеется, не найти, ведь оперативники и следователи составляли бумаги так, чтобы коллеги не приняли их за умалишенных. Поэтому здесь нет реальных фамилий и указаний конкретных мест. Как говорится, хотите — верьте, хотите — нет...

Незримая жертва

(рассказ подполковника полиции, оперуполномоченного по особо важным делам одного из окружных управлений ГУ МВД Москвы)

В группу по расследованию убийств я пришел почти сразу после Вышки (Высшей школы милиции) и уже много лет работаю только по тяжким преступлениям. Сначала — по единичным душегубам, потом — по группам и организаторам. Однажды нам с коллегами очень повезло — мы взяли членов одной группировки киллеров, причем с железной доказухой: стрелок и его дублер фактически попались с оружием в руках. Многие бандиты молчали, кто-то врал, ну а парочка разговорилась. И среди них был один — диспетчер, отвечавший за организацию преступлений: крови на нем не было, а знал он все или почти все.

Диспетчер много чего рассказал, но была загвоздка: мы точно знали, что этой группе давали заказ на одного бизнесмена-булочника и денег заплатили в два раза больше против обычного. Деньги бандиты взяли и работать начали, но через пару месяцев весь задаток вернули и штраф заплатили, объяснив отказ какими-то странным отговорками. Мол, «долг чести отдать надо, все силы на другого [другую жертву] кинули», хотя мы точно знали, что никаких других заказов у них в тот момент не было. В общем, на всех следственных действиях, как возможность появлялась, я подкатывал к диспетчеру с вопросом: чего от булочника-то отказались?

Но вижу — он после этого вопроса замыкается и смотрит как-то странно. Взгляд такой — мол, понимаю, почему интересуешься, и вижу, что начальству твоему именно это интересно, но ничего не скажу. Лучше пару лет сверху отсидеть, чем хоть слово сказать. Однажды только бросил: «Отстань ты от меня с булочником. Отказались по внутренним нашим заморочкам». Однажды мы везли диспетчера в СИЗО после следственных действий, и в дороге он нам рассказал про булочника. Сам рассказал — за язык его никто не тянул.

Как выяснилось, киллерам тогда работа не помешала бы — за заказ они взялись с радостью. Диспетчер со старшим очень хорошую схему продумали: во дворе машину поставили — специально купленную иномарку не на ходу, и в ней оставили видеорегистратор с модемом. А в соседнем дворе, который осматривать никто бы не пошел, еще одна машина — ретранслятор. В ней уже и компьютер стоял, и специальные передатчики, и дублирующие системы… И получалось, что все перемещения жертвы бандиты отслеживали, будучи километрах в десяти. Привязать их к месту происшествия было невозможно.

Убирать булочника собирались направленным взрывом, но аккуратно: так, чтобы никто посторонний под него не попал. Бомба с управлением с того же самого модема. А вся начинка электронная с хитринкой — сразу после взрыва она должна была расплавиться. Видеорегистратор в машине сам по себе вопросов бы не вызвал. И даже легенду придумали владельцу машины, которая любую проверку выдержала бы. Да и сам владелец за деньги и под страхом смерти все бы сделал, как надо.

Но только не видели они булочника! Машина его подойдет, постоит с минуту — и поедет. Но никто из нее не выходит и в подъезд не входит. А только свет в квартире зажигается. Будто бы сам по себе. И так — месяц подряд. Из офиса предприниматель выходит, домой едет, время известно, и в нужное время даже машина его во двор въезжает, но никто из нее не выходит! Ни в режиме реального времени, ни на записи.

Они через месяц плюнули на конспирацию и пошли туда своими глазами смотреть. И все то же самое: машина подъехала, постояла и уехала, никто из нее не вышел. А свет в квартире булочника вдруг зажегся! И тогда они студентика одного, к которому давно присматривались, подрядили: фото ему показали и велели проследить за булочником. А он, никому ничего не сказав, девчонку одну с собой взял. Потом говорил, что после дела собирался с ней в клуб сходить.

Сидит студент во дворе с девочкой, въезжает машина булочника — и он на нее уставился. А машина стоит — никуда не едет, и не выходит из нее никто. И тут девушка его спрашивает: ты чего на этого толстяка уставился?

— Какого толстяка? — студент спрашивает.

— Ну того, который у «мерина» стоит, на водителя кричит…

А студент не только не видит, но и не слышит. Ну как не слышит... Девушку свою слышит, улицу слышит, скорая где-то едет — сирену слышит, а ругани не слышит! Уж как студент им все это рассказывал — не знаю. Но только поверили они ему от начала до конца. От заказа отказались, деньги вернули и штраф выплатили. А технику-то снимать уже после приехали. И так совпало, что в тот момент булочник домой приехал. И тут-то они его увидели. И даже услышали.

Глаза он им отводил. Как — непонятно: родился булочник в Подмосковье, жил в Москве и даже в армии ни дня не служил. Ребенком был болезненным, родители его только на море и возили. Обучить его некому было. Но отводил ведь!

Не знаю почему, но я диспетчеру сразу поверил. Начальнику доложил, что подробности выяснить не удалось, а контакт с подследственным был утрачен. Потом он вновь говорил, что причина сугубо внутренняя — разногласия между участниками группировки. Больше мы к той теме ни разу не возвращались. Собственно, на этом наше общение с диспетчером закончилось, и вскоре он пошел под суд.

Умер он ночью после оглашения приговора. Заснул — и не проснулся.

А булочник и сейчас жив.

https://www.msn.com/ru-ru/news/article/российские-следователи-вспоминают-мистические-истории-поставившие-их-в-тупик/ar-BBRZi8p?li=BBoPOOh&ocid=U220DHP

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 месяц спустя...

Реальная история, отрывок из книги Андрея Ломачинского  "Записки судмедэксперта"

Дерябин - генерал, развелся с женой, временно приткнулся в курсантском общежитии. Рекс - прапорщик, который гонял автора в бытность курсантом.

Но одна вещь мне врезалась в память намертво. Далеко за полночь дед Дерябин наконец подустал, и я понял, что пора идти домывать пол или, если Рекс изменил свое решение после генеральского визита, спать. Я поблагодарил генерала и встал из-за стола. Генерал тоже встал и задумчиво посмотрел на настенный календарь:

– Подожди минуту. Слушай, ты можешь мне сделать маленькое дело?

– Ну, постараюсь. Только мне в город выход не скоро – я «залётчик», нарядов полно ещё, – отвечаю извиняющимся тоном.

– Да не надо никуда выходить. Дел-то, через Боткинскую перейти! Я бы не просил, да завтра учёный совет аж на пять вечера назначили – скорее всего опять допоздна затянут. Своих же просить не охота – опять судачить начнут… И ведь ничёго по сути не надо! Надо проторчать с шести до девяти перед кафедрой и дождаться прихода странного человека с ведром цветов. Быть снаружи, в здание не заходить. Ну а вечером ко мне сюда прийти и описать, что видел. Да не бойся ты, не шпионаж это. Если он завтра придёт – ты не ошибёшься, сразу его узнаешь! Так, задание понятно? Тогда после девяти жду с докладом, а в награду я тебе расскажу одну интересную историю. Ну всё. Спокойной ночи!

Я вышел из генеральской комнатушки. Заглянул в «банку» к Рексу – тот шумно храпел, развалившись на кушетке. Конечно же будить я его не стал и быстро прошмыгнул к себе – похоже, моё наказание на сегодня закончилось.

На следующий день к назначенному времени я был перед клиникой военно-полевой хирургии. Жду. Вот уже наш старшина Абаж-Апулаз погнал курс на вечерний выпас – на ужин, где рыба плюс картошка-пюре, день в день третий год без перемен. А «скотопрогонная тропа» – это прямо-мимо-возле меня, тысячу раз хоженый маршрут. Чтоб меня не заметили, я спрятался за Боткиным, перемещаясь вокруг памятника по мере прохождения курса. Вскоре я понял, что мёрз не зря.

Прямо к крыльцу подкатила чёрная «Волга» с госномером. Быстро вылез шофёр в сером пиджаке и при галстуке – крепкий стриженый дядька кагэбэшного вида. Он как-то колко, наверное, профессионально, осмотрел пятачок перед зданием, затем открыл пассажирскую переднюю дверку и вытащил громадный букет цветов. Да каких! Там были каллы, белые лилии, красные короны – ну те, что цветками вниз, и ещё какое-то чудо, похожее на наперстянку. Меня, привыкшего к зимнему репертуару «тюльпан-гвоздика» с лотков кавказцев перед метро, букет потряс.

Наконец водила открыл заднюю дверь «персоналки» и помог вылезти пассажиру. Сразу стало ясно – какой-то туз. А вот сам туз выглядел странно. Нет, одет он был что надо – дорогущий плащ-пальто из натуральной чёрной кожи с меховой подбивкой, пожалуй, тоже натуральной. На голове норковая шапка-«пирожок», как у тогдашних совсем больших людей – всяких там членов ЦК или Политбюро. Но первое, что бросилось в глаза, – человек явно страдал тяжёлыми неврологическими расстройствами. Его движения были плохо координированными и перемежались инволюнтарными дерганьями всего тела, руки била крупная, почти паркинсоническая дрожь. Он опёрся на трость и, сильно выбрасывая одну ногу в сторону заковылял к двери. Его шофёр не на шутку встревожился, что человек пошёл один, побежал и первый открыл дверь – даже не столько, чтобы помочь, как скорее убедиться, что «в тамбуре чисто». Я вдруг понял, что первый раз в жизни вижу проводку охраняемой персоны, ведь у наших гнерал-полковников, начальников ВМА и ЦВМУ[4] водилами были простые солдаты, а не профессиональные телохранители.

Второе, что совершенно сбило меня с толку, – это страшное уродство. Голова «туза» была несимметричной из-за чудовищных деформаций черепа, один глаз выше другого, очки с сильными линзами с оправой явно под спецзаказ, лицо всё в грубых старых шрамах, но в общем выглядит слишком молодо для старпёра такого ранга.

Я хотел было пройти за человеком, да вспомнил, что генерал просил (или приказывал, если угодно) в здание не ходить. Простоял на морозе ещё с полчаса, пока парочка не вышла. Я был далековато, но мне показалось, что у «туза»-урода под очками блестели слёзы. Разглядеть толком я не сумел – его кагэбэшный шоферюга моментально вперил в меня тяжёлый взгляд, он явно запомнил, что я тут был по их приезде. К тому же уже слышался стадный топот идущих со столовки курсов, а попадаться «вне строя» на глаза в мои планы не входило. Оставалось только повернуться и бежать на Факультет.

В коморку к Дерябину я попал лишь после вечерней проверки. Дед опять спать явно не торопился. Я подробно, как мог, рассказал (доложил, если угодно) ему, что видел. У самого любопытство свербит, как шило в большой ягодичной мышце. Дед молчит. Я не выдерживаю и спрашиваю, мол кто это, если не секрет?

– Секрет! Потом Дерябин видит крайнее разочарование на моей физиономии и добавляет: – Да, правда секрет, не мой секрет – казённый. Но раз обещал, то намёком скажу – это учёный-оборонщик.

– Это он вам цветы приносил?

– Мне?! Да он со мной не разговаривает, как и с любым врачом в форме!

– А что так?

– Что, что – а то, что я его должен был убить!

– Как убить? – спрашиваю я ошалело.

– Да так и убить – очень просто, холодным оружием, скальпель же холодное оружие.

– А-аа, ну там, врачебная ошибка! – догадался я.

Генерал грозно сверкнул своими глазами:

– Запомните, коллега, врачебные ошибки, а тем паче ошибки военного хирурга убийством не являются, как бы прокуроры не внушали нам обратное. А будешь считать иначе – не сможешь работать. Стал бы я тебе из-за этого огород городить! Я должен был преднамеренно убить этого человека, но не просто, а крайне изысканно – в лучших традициях центральноамериканских индейцев, всяких там майя или ацтеков. Я должен был у него вырезать бьющееся сердце!

Я думаю, дед гонит, хотя вида не подаю. Генерал с сомнением посмотрел на мою делано-невинную физиономию, поставил чайник и неспешно стал рассказывать:

– Цветы эти для его второй мамки в честь его второго дня рождения. О чём речь, сейчас поймешь. Было это по моим понятиям – недавно, по твоим – давно. И был шанс у академии стать вторым местом в мире (а может, и первым!), где была бы осуществлена трансплантация сердца. Это сейчас все привыкли смотреть на западные достижения, как на икону. Тогда же мы им дышали в затылок, и уж что-что, а Южная Африка для нас авторитетом не являлась. Главную роль играл не я, а академик Колесников с госпитальной хирургии. Они там к тому времени уже тонну свиных сердец пошинковали, да и на собаках кое-что отработанно было. Что думаешь, экстракорпоралка[5] у нас слабая была? Что без забугорных оксигенаторов не прошло бы? Да мы тогда уже над пузырьковой оксигенацией смеялись, вместе с «Медполимером» разработали хорошие насосы и мембраны – гемолиз, то есть разрушение кровяных телец во внешних контурах, был весьма приемлемым. Да, была наша оксигенация в основном малопоточной – ну а делов то – двадцать литров дополнительной крови в машину залить! Всё равно больше выбрасываем. А какие наработки по гистосовместимости![6] Да нам неофициально вся Ржевка помогала – я имею в виду Институт экспериментальной военной медицины, они же там со своими «химерами», ну облучённые с чужим костным мозгом, нам все реакции отторжения смоделировали! А про оперативную технику я вообще молчу.

Короче, всё готово. Но… Но очень большое «но» остаётся. Через Минздрав такое провести было невозможно, даже через их 4-е Главное управление[7]. И досада, кроме политической вторая главная препона – юридическая. Ну вопрос, когда человека мёртвым считать. Сердце бьётся – значит, жив, а когда сердце мертво – так на что нам такое сердце! Подбил меня Колесников с ним на денёк в Москву съездить, на приватный разговор к начмеду в Министерство обороны. А тут пальма первенства уже утеряна – как раз в те дни «супостаты мотор пересадили». Речь идёт по сути о повторении достигнутого. А ведь в СССР как, раз не первый – значит, и не надо. Что с Луной, что с сердцем. В Управлении же и резко рубить неохота, и напрасно рисковать не желают. Ситуация – ни да ни нет. Хлопцы, разок попробуйте, но из тени не выходите, мы тут наверху за вас не отвечаем. Получится – к орденам и звёздам, нет – к неприятностям.

Тогда придумали мы бюрократическую процедуру, которая помогала эти ловушки обойти. Несколько потенциальных реципиентов подобрала Госпиталка, всех протестировали. Дело ВПХ за малым – добыть донора. Мы даже придумали, как нам через Боткинскую с ним «прыгать», тогда ни технологии, ни контейнеров для спецтранспортировки органов и в мыслях ещё не существовало. Кому донорское сердце больше подойдёт – тому и пересадят. Так вот, был у нас документ с печатью ЦВМУ за подписями начмеда и главного хирурга. Было в том документе упомянуто 11 фамилий на 12 пунктов под подпись. Десять военных, ну кто к «донорству» будет приговаривать, одна – пустой бланк (это на согласие от ближайшего родственника «покойника»), и последняя, самая малозначительная подпись вообще считай лаборанта – подтвердить оптимальную совместимость донор-реципиент при «переводе на казнь» в Госпиталку! Ну не совсем, конечно, лаборанта – я специально пробил должность в лаборатории клиники. Ну там иммунология-биохимия всякая, и мгновенно взял туда молоденькую девочку сразу после университета. Нет хоть одной подписи – и «донор» автоматически остаётся в нашей реанимации до самого «перевода» в патанатомию.

По понятным причинам намерение держим в тайне и ждём «донора». Через пару недель происходит «подходящий» несчастный случай. Считай, рядом с академией, сразу за Финбаном, пацан 17 лет на мотоцикле влетает головой в трамвай – прямо в ту гулю, что для вагонной сцепки. «Скорая» под боком – пострадавший наш, профильный, доставлен в момент. Прав нет, но редкость – в кармане паспорт. Посмотрел я этого травмированного – категория уже даже не агонирующих, а отагонировавшихся. Травма, не совместимая с жизнью. Но на ЭКГ все ещё работающее сердце! Голову кое-как сложили, с кровотечением справились и быстро на энцефалограмму. Там прямые линии – красота мёртвого мозга. Говорю сотрудникам – боремся с возможной инфекцией, в башке-то точно некрозы пойдут! Ну нельзя же сделать хирургическую обработку травмы мозга в виде ампутации полушарий под ствол, а там всё побито! И, конечно, реанимационное сопровождение и интенсивная терапия по максимуму – тело сохранять живым любой ценой, пока мы наш «адский документ» не подпишем.

Первым делом согласие родственников, без него всё дальнейшее бессмысленно. Одеваюсь в форму, беру для контраста с собой молодого офицера и пожилую женщину, чтобы легче было уболтать любого, кто окажется этим ближним родственником. Мчимся по адресу в паспорте куда-то на Лиговку. Заходим. Комната в коммуналке, на полу грязь страшная, на стенах засохшая рвота, вонь вызывает головокружение, из мебели практически ничего, похоже живут там на ящиках. Оказывается, что существует только один ближайший, он же единственный родственник – его мать. Человеком её уже было назвать сложно – полностью спившееся, морально деградировавшее существо. Такого я ещё не видел – её главный вопрос был, а можно ли НЕ забирать тело, чтоб не возиться с похоронами. К сыну, похоже, она вообще не испытывала никаких положительных эмоций, а истерика и вопли моментально сменились откровенными намёками, что по этому поводу надо срочно выпить. Я послал офицера купить ей три бутылки водки. Документ она подписала сразу, как услышала слово «водка»! Получив подпись, мы с брезгливым осадком пулей вылетели из той клоаки.

Но ещё более интересную новость я узнал чуть позже, когда в клинику прибыл тот офицер, что был послан за спиртным для «ближайшего родственника». Он столкнулся с другими обитателями той коммуналки и узнал некоторые подробности о самом «доноре» – крайне асоциальный тип, хулиган, исключался за неуспеваемость из школы и ПТУ, хоть и молод – сильно пьет, страшно избивает свою мать! Короче, яблоко от яблони… А ещё через десять минут, как по звонку свыше, в клинику пришёл следователь и принёс ещё более увлекательную информацию – мотоцикл «донора» краденый, точнее, отобранный в результате хулиганского нападения, а сам «донор» и без этого уже под следствием не то за хулиганство, толи за ограбление. Похоже, что за всю жизнь единственное хорошее дело «донору» ещё только предстоит – и это отдать своё сердце другому.

Быстро все обзваниваются: собираем заключительный консилиум – бумаги под «приговор» подписывать. Все ставят подписи – сомнений ни у кого нет. Только одну подпись не можем пока поставить – анализы не готовы, времени недостаточно их завершить. В госпитальной хирургии идёт подготовка операционной, а у нас ответственной за лабораторию велено сидеть на работе, пока результатов не будет. Ну вот наконец и это готово – иди, ставь свою последнюю подпись! Тут эта девчушка и говорит, мол, по документу на момент подписания я обязана совершить осмотр! Тю, ты ж дура, думаю. А десяток академиков-профессоров, совершивших осмотр и разбор полдня назад, тебе не авторитет?! Ну вслух ничего такого не говорю, пожалуйста, идите. Смотрите себе тело под аппаратом, только не долго.

Она и вправду недолго. Пошла, взяла ЭЭГ, а мы ему энцефалограммы чуть ли не непрерывно гнали – как не было, так и нет там ничего. Мозг – аут! Стетоскоп достала – вот умора, да её в клинике со стетоскопом ни разу не видели. На что он ей вообще? И что она там выслушивать будет – «утопил» ли дежурный реаниматолог его или пока нет? Да мне уже всё равно – счёт, пожалуй, на часы идёт. Что-то она там потрогала, что-то послушала, толком ничего не исследовала – курсант после санитарной практики лучше справится. А потом поворачивается ко мне и так это тихо-тихо, но абсолютно уверенно говорит:

– Он живой. Не подпишу я…

Девочка, ты деточка! Да ты хоть представляешь какие силы уже задействованы?! Отдаёшь ли ты себе отчёт, что ты тут человек случайный – почти посторонний? А понимаешь ли ты, что городишь ты нам полную чушь – кровь в пластиковом контейнере тоже живая, а вот человек – мёртвый. Тело есть, а человека в нём нету! Короче, ругали мы её, просили, убеждали, угрожали увольнением. Нет, и всё. И ведь сама по себе не упрямая, а тут ни за что не соглашается. Мол, если я ноль – то и делайте без моей подписи. Сделали бы, да не можем мы без твоей подписи.

Наутро собрались все главные действующие лица. «Донор» терпит? Да пока терпит – ни отёка легких, ни инфекции, кое-какая моча выделяется. Стараемся, ведём этот «спинно-мозговой препарат» как можем. А может потерпеть, если Колесников в Москву слетает и переутвердит новый документ? Не знаю, надежды мало. Короче, день мы решали, лететь или не лететь. Потом полетели. Что-то сразу не заладилось. А там выходные. Восемь дней волокита заняла. А «донор» терпит! Горжусь – во мужики у меня в клинике, мертвеца столько ведут.

Наконец назначен новый консилиум с «вердиктом». Только не состоялся он – ночью на энцефалограмме кое-какие признаки глубокого ритма появились. Всё – дальше по любому не мертвец, а человек. Зовём спецов с нейрохирургии – пусть погадают. Много они не нагадали – ведите как сможете, прогноз неблагоприятный. О том, что это был кандидат в доноры сердца – табу даже думать. Обеспечиваем секретность, как можем.

Долго он был в нашей реанимации. Сознания нет (а я тогда был уверен, что и не будет), но мозг ритмы восстанавливает. Попробовали отключить искусственную вентиляцию лёгких. Без ИВЛ дышать пытается! Дальше – больше. Перевели в нейрохирургию. Там ему много чего сделали, но ничего радикального – всё как у нас, что природа даст, то и прогресс. В контакт вступает, что-то старается глазами показать, мычит – говорить пыжится, шевелится.

Уже порядком восстановившись, из нейрохирургии он попал в Психиатрию. Наверное для учебного процесса психо-органический синдром[8] демонстрировать. А там вроде вот что было – перечитал все книжки и всем надоел. Ну кто-то и подшутил – сунул ему вузовский учебник по высшей математике. А ещё через полгода комиссия и первая (!) группа инвалидности. А ещё через полгода ещё комиссия – пацана в вуз не берут! Молит-просит – дайте вторую. Что он окончил, я не точно не знаю, по слухам – Московский физтех. Пять лет за два года. Если это не легенда, то на экзамены ходил так – один экзамен в день. Сегодня сдаю ну там математику за первый семестр, завтра сопромат за пятый, послезавтра ещё что-то за девятый. Заходил на любой экзамен вне зависимости от курса. А к концу второго года что-то такое придумал – короче моментально целевое распределение в какой-то сверхсекретный «почтовый ящик». Ну а финал ты сам сегодня видел.

Колесников год ходил грознее тучи – полностью подробностей не знаю, но, похоже, кое-что просочилось на самый верх в ЦВМУ и выше в МО. Вроде сам маршал Гречко[9] об этом узнал – может, как байку в бане кто ему рассказал, а может, в сводке прошло, типа вон в ВМА пытались сердце пересадить, да ничего не вышло. Видимо, посчитали там наш подход к решению проблемы авантюрным, направление быстренько прикрыли. Особисты и люди из Главпура[10] нас с самого начала предупреждали – какая-либо информация только в случае полного успеха. Боялись видно, что вражьи голоса злорадно запоют – в Советском Союзе провалилась попытка пересадки сердца, а вот у нас в мире капитала с пересадками всё окей, как зуб вырвать. Нам последствий никаких – пострадавших-то в этой истории нет, да и вообще полная картина известна единицам, и с каждым годом этих «единиц» меньше и меньше становится… Люди, подписавшие этот конфузный документ, молчат, а сам документ мы уничтожили – всё равно он силы без той подписи не имел, чего макулатурой архивы забивать? Всё вроде тихо-спокойно… Забывается потихоньку. Но одна тайна всё же мне покоя не даёт. Невозможно это, ну абсолютно исключено и совершенно не научно. Но факт…

Знаешь, никто ему не мог сказать, что он «донором» был. Мы с Колесниковым все варианты перебрали. Некому было рассказать. А он знает! Притом знает всё с самого начала. Даже как под ИВЛ трупом лежал.

– Ну вы же сами говорили, учёный не простой, ну там КГБ вокруг всякое. Они же ему и сказали! – предположил я.

– Глупости! Не получается так.

– Ну а тётка эта?

– Нет, нет и нет! Парадокс, что он вообще её знает. А ещё больший парадокс, что всю дальнейшую историю эта иммунологша знает только со слов самого «донора»! Я ведь от неё избавился сразу после отказа подписаться. Два года спустя разыскал её – меня сильно совесть мучила. Предложил вернуться в клинику, посоветовал хорошую тему для диссертации. Она никогда не интересовалась судьбой «донора» – история в её изложении была очень простой: «донор» умер, тему закрыли, генералов надо слушаться. Так она и считала, пока «донор» уже в теперешнем виде не явился к ней ровно в тот же день, как она сказала, что он живой. А сам «донор» знает только то, о чём говорилось в его палате. И значить это может только одно: когда у него на энцефалограмме прямые линии ползли, ОН ВСЁ СЛЫШАЛ!!! Слышал и помнил…

Дерябин взял кусочек сахара и обильно полил его валерьянкой:

– Ладно, поздно уже. Иди спать и не болтай много!

 

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

13 часа назад, akapella сказал:

Как написано....Люблю такой стиль...И взаправду было ?

да, у него описаны реальные истории... в инете можно найти 2 его книги "Вынос мозга" и вот эти  "Записки..."

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

  • 1 год спустя...

С просторов интернета:

Разговор в больнице.
В больнице вышел из комы мужик, который почти десять месяцев пролежал без сознания. Пришёл в себя, огляделся, и видит сосед лежит рядом с перебинтованной ногой и читает газету. 

Мужик обращается к нему с вопросом:
— Слушай, я в коме был, из жизни выпал, какой сейчас месяц и год?
— Октябрь две тысячи двадцатого года.
— Понял, получается я ничего не помню с первого января. Расскажи, что вообще происходило в этом году, какие события?
— Австралия практически сгорела дотла, 3 миллиарда животных погибли, — начинает спокойно сосед, откладывая газету в сторону. 
— Ох.
— Трамп убил одного важного иранского генерала с помощью беспилотника и это чуть не привело к Третьей мировой войне, — невозмутимо продолжает тот. 
— Ну ничего плохого в итоге не произошло?
— Иран на фоне этого конфликта сбил украинский Боинг. Погибли 176 человек.
— Вот, чёрт.
— Баскетбол, кстати, смотришь? 
— Да, а что? 
— Коби Брайанта больше нет. Он со своей дочерью разбился на вертолёте. 
— Жесть.
— Принц Гарри отказался от королевских прав, а Великобритания вышла из Евросоюза.
— Ничего себе.
— Еще какой-то чувак в Китае съел летучую мышь, и из-за этого я вскоре стал безработным.
— ..?
— Хотя не только я. Десятки миллионов человек по всему миру.
— Ты сказал, что китаец съел летучую мышь, и что с того? — в недоумении уточнил мужик.
— Ах, да. Из-за этого распространился по всему миру вирус новый. Коронавирус.
— Ох, ну и год. Что-нибудь ещё?
— Так это только январь был...
— Офигеть. А вирус-то в итоге победили?
— Нет. Он уже убил больше миллиона человек и принес триллионы убытков мировой экономике. Весной большинство стран в мире закрыли школы, торговые центры, парки, рестораны. Сотни тысяч компаний разорились. Многие страны границы перекрыли, остановились почти все перелёты по миру. Люди месяцами сидели дома и не могли работать. Все в мире теперь ходят в масках и перчатках. Сейчас идёт уже вторая волна и становится только хуже. 
— ...
— Кстати, смотрел фильмы «Криминальное чтиво», «Властелин колец»?
— Да, а что?
— Режиссёра Гарри Ванштейна посадили на 23 года за многочисленные сексуальные домогательства и изнасилования.    
— Жесть.
— Это ещё что. Белый полицейский стоял несколько минут на шее одного темного парня, и тот умер. Видео сняли на телефон и опубликовали в сети. По всему миру прокатилась волна беспорядков. Разграблены тысячи магазинов и сожжены сотни машин и домов.
— Невероятно, надеюсь это всё?
— Ох, не всё.  В Бейруте взорвался склад с химикатами. Весь город в руинах, тысячи человек ранены, больше сотни погибли. Пуэрто Рико сильно пострадало от землетрясений. В Норильске экологическая катастрофа. Сотни тонн топлива вылились в реку. На Камчатке утечка химикатов, погибает экосистема океана. В Хабаровске митинги идут уже который месяц из-за ареста губернатора. Конституцию изменили, кстати, и Путин может остаться ещё на несколько сроков. Цены на нефть обрушились. Навального отравили боевым ядом «Новичок», он был почти месяц в коме в Германии. Новая волна санкций из-за этого грядёт. Доллар теперь 77₽, а евро 90₽. И да, сейчас только октябрь.
— Блин, даже не знаю, что сказать.
— Да, уж. А ты сам откуда родом?
— Я с Минска, с Белоруссии. А что?
— Ох, мужик я ведь не спроста со сломанной ногой в больнице лежу. Значит слушай, Лукашенко и его сын Коля с автоматами...
— Хватит! Хватит! Я сейчас обратно в кому впаду. Что-нибудь вообще хорошее было в этом году? 
— Дай подумать... Айфон двенадцатый вот вышел в новом классном дизайне, похожий чем то на шестую модель, помнишь, с прямыми гранями. В синем цвете теперь есть. Ах, да, Илон Макс ещё отправил на ракете в космос двух человек. Счастливчики.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Вставить в виде обычного текста

  Разрешено не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...

×
×
  • Создать...