Перейти к публикации
Форум - Замок

Скандинавская магия и домашнее хозяйство


Настя

Рекомендованные сообщения

Скандинавская магия и домашнее хозяйство

В древнескандинавской литературе прядение стойко ассоциируется с судьбой и магией. Полагали, что в день середины зимы богини прядения осматривают прялки и веретена всех женщин и трудолюбивым прядильщицам посылают удачу, а ленивым — несчастья на весь следующий год (Motz, 152, 154). Таким образом, усердие в прядении напрямую влияло на удачу всей семьи. Считалось, что норны прядут нити вирда каждого человека. Например, в «Первой Песни о Хельги убийце Хундинга» норны выпрядают судьбу Хельги: 
 
Так нить судьбы [сына Боргхильд] 
пряли усердно, 
что содрогались 
в Бралунде стены; 
нить золотую 
свили и к небу — 
к палатам луны — 
ее привязали. 
 
Представления о том, что судьбу ребенка можно спрясть либо изменить или необратимо разрушить посредством прядения, были весьма устойчивыми и сохранялись даже в позднейших детских сказках — таких, например, как «Спящая красавица». Под влиянием этих поверий возник сложный ритуал, который исполняли шведские женщины на седьмом месяце беременности. Проколов палец швейной иглой, женщина чертила кровью защитные символы на деревянной дощечке. Затем она выпрядала три меры льна, одну из которых окрашивала в красный цвет, другую — в черный, а третью оставляла белой. После этого дощечку полагалось сжечь, а пепел от нее — всыпать в мед или пиво. Горящим прутом из огня, на котором сжигалась дощечка, женщина отделяла от каждой меры льна отрезок нити длиной в семь дюймов, вываривала эти нити соленой воде и на три дня оставляла сушиться в лесу на ветке. Затем нити заворачивали в чистую льняную тряпицу и хранили до родов. Белой нитью перетягивали пуповину новорожденного. Красную нить повязывали младенцу на запястье как оберег; иногда на нее подвешивали бусину для защиты сглаза. Наконец, черную нить, символизирующую смерть и несчастье, сжигали дотла и зарывали пепел в землю. Послед нередко закапывали под тем же деревом, на котором сушились нити. 
 
В захоронениях женщин из континентальных германских племен, так же как и в могилах англосаксонских и британских женщин в области датского права нередко встречаются крупные, несколько уплощенные, ограненные пятиугольниками бусины из горного хрусталя с непропорционально большими отверстиями. Предполагают, что это — веретенные блоки. При вращении веретена такой блок сверкал на солнце, испуская яркие радужные вспышки. Кроме того, при раскопках в Скандинавии и на территориях расселения англосаксов находят веретенные блоки из янтаря и гагата; гагат считался «черным янтарем» и, соответственно, таким же священным камнем Фрейи, как и настоящий янтарь — застывшие слезы богини; куски янтаря и гагата часто использовали как амулеты. Если требуется «спрясть волшбу», что может быть лучше, чем магический веретенный блок из сверкающего горного хрусталя или из слез самой богини? (Meaney, 78–79). 
 
Чары не только пряли, но и вплетали в полотно на ткацком станке. Самые лучшие примеры сейда этого рода встречаются в «Саге об оркнейцах», где Хельга и ее сестра Фраккок ткут для Паля, брата Эрленда, рубаху из тонкого белого льна, расшивают ее золотой нитью и пропитывают ядом или смертоносной магией. Сын Хельги, оркнейский ярл Харальд, находит эту рубаху и хочет взять ее себе, но 
 
…сестры сняли шапки и принялись рвать на себе волосы, восклицая, что жизни его придет конец, если только он наденет эту рубаху. Но как они обе ни плакали, Харальда это не остановило; надев рубаху, он тотчас затрясся от ужасной боли, слег и вскоре умер (глава LV). 
 
Магия ткачества могла служить и благим целям. В загадках кольчуги нередко уподобляются волшебным одеждам, в которые при тканье были вложены защитные чары. Такие одеяния называли «колдовскими плащами» (gørningstakkr); в «Саге о людях с Песчаного Берега» (глава XVIII) упоминается плащ, защищающий от любого оружия, который Катла сшила Одду, а в «Саге о людях из Озерной Долины» (глава XIX) — такой же плащ, который колдунья Льот сшила своему сыну Хроллейфу. Подобные магические одеяния фигурируют и во многих других скандинавских источниках. Тот же мотив встречается в финском эпосе, где мать шьет сыну волшебную рубаху, спасающую от любого металлического оружия. 
 
Широко известный пример ткацких защитных чар — разновидность флага, известная под названием «знамя ворона». Под такими знаменами датские викинги грабили побережья Бельгии и Северной Франции в IX—X веках. Под таким же вороньим стягом воины Сигифрида совершили набег на Британские острова в 878 году, а в исландских рукописях XII—XIII веков знамя ворона упоминается в связи с оркнейским ярлом Сигурдом II Толстым, сыном Хлёдвира, и с норвежским королем Харальдом Суровым. Во всех этих случаях знамя использовалось как источник магии, наводящей страх на врага: в мирное время оно оставалось белым, но в бою чернело — или же, по другим рассказам, на белом поле стяга появлялось изображение огромного черного ворона, который казался живым и даже хлопал крыльями. Волшебное знамя для предводителя войска непременно должна была соткать сестра или мать, вплетая в полотно защитные чары. Конунг или ярл, шедший в бой под таким знаменем, непременно побеждал, но знаменосец зачастую погибал в битве («Сага об оркнейцах», VI, XI, XIV, XVII; «Сага о Ньяле», CLVII, Lukman, 135–150). 
 
Христианские комментаторы сурово осуждали эту разновидность женской магии. Элигий Нуайонский заявлял, что женщина не должна «называть имена других несчастных ни за ткацким станком, ни у красильного чана, ни при какой иной работе с тканями», а редактор Бурхарда Вормсского (ок. 1010) назначал за ткацкую магию следующую епитимью: 
 
Видел ли ты своими глазами и попускал ли, чтобы женщины за прялкой или за ткацким станом предавались суеверию своему, когда, приступая к прядению, возомнят, будто способны заклинаниями и рукодельем своим так переплести утóк с основой, что человек, против которого они злоумыслили, смертию умрет, ежели не отыщет иного средства от тех бесовских заклинаний? Коли видел и попускал, то назначено тебе тридцать дней покаяния на хлебе и воде (Meaney, 185). 
 
Особенно тесно с магией ассоциировались красный и синий цвета; ткань, окрашенную в эти цвета, использовали для процеживания лекарственных настоев. Голландское слово «toverij», немецкое «Zauber» и древнеанглийское «teafor», означающие «колдовство», родственны древнеисландскому «taufr», обозначавшему амулет или талисман. И все эти слова, в свою очередь, происходят от германского корня со значением «красный, киноварный» (Storms, 102–103). Красной нитью перетягивали пуповину новорожденного и привязывали к больным частям телам мешочки с лечебными травами.

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.

Гость
Ответить в тему...

×   Вставлено в виде отформатированного текста.   Вставить в виде обычного текста

  Разрешено не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отобразить как ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставить изображения напрямую. Загрузите или вставьте изображения по ссылке.

Загрузка...
×
×
  • Создать...