Борис Либкинд

Сайт: www.epochtimes.ru В интервью с художницей Аидой Лисенковой-Ханемайер раскрылось множество интересных моментов написания портрета. Чем мы сегодня и делимся со своим читателем. Корреспондент: Скажите пожалуйста, Аида, какого принципа Вы придерживаетесь при написании портрета? Художник: Художники по-разному подходят к написанию портрета. Первый, самый распространенный подход, когда основная цель портрета - сходство с натурой. Когда же сходство найдено, абсолютно и фотографично, то такой художник думает, что сделал все что мог. При этом он не отсеивает свои собственные чувства и мысли во время написания портрета, не думает при этом, какое отношение он испытывал к модели. Есть другой подход, где художники, которые, напротив, зная прекрасно о силе художественной энергетики, работают на накале своих страстей и интуиции. Экспрессия - главное, что движет такими творцами. Часто сходство здесь стоит на втором месте и такие работы не оставляют равнодушными зрителей. Моя задача не идти за бурей страстей в изображении, а ловить ту тихую радость от общения и любви, симпатии, которая возникает у меня во время написания моей модели. В плохом настроении я не сажусь за картины, особенно за портреты, и стараюсь найти в человеке нечто хорошее и нечто светлое, чем сначала восхищаюсь сама, а потом передаю это зрителю. Мне важно, что бы он двигался, смеялся во время позирования, может быть даже загрустил. То-есть я, пытаюсь отобразить свою модель в процессе в жизни, а не просто нарисовать окаменевший миг, как на фото. Цель - нарисовать портрет в динамике. Этим и должен отличаться портрет от фотографии. Это кадр, который вбирает в себя несколько настроений. Психологически фотография - плоскостная, а живопись психологически - объемная. Если ты вкладываешь хорошее настроение, то оно передается тем зрителям, которые будут в дальнейшем любоваться моими картинами. Венец состояния, которое художник внес в картину, наиболее ярко просматривается в портрете, когда человек рисует человека. Корреспондент: Как Вы считаете, каково предназначение художника? Художник: Художник - это "обезьяна бога". Это маленький творец на земле. Требования с него как с творца. Художник это ни нечто просто абстрактное и примитивное. Это тот, кто влияет на разум и душу человечества через зрение. Если доказано что музыка влияет на здоровье и душевный подъем человека, то художественное произведение влияет через зрительное восприятие на наше эмоциональное состояние таким же образом. Художник это человек, который влияет своими работами на сознание зрителя. Корреспондент: Не значит ли это, что художник несет особую миссию и должен думать о самосовершенствовании всегда? Художник: Это вопрос внутренней совести каждого художника. Художник должен оттачивать свое мастерство всегда.

Юлия Артуровна Ауг - артистка драмы. Родилась 08.06.1970 г. Окончила ЛГИТМиК, драматического искусства (1993 г.), педагог - Андреев А.Д. Стаж актерской работы (полных лет) - 16. В настоящее время работает в С.-Петербургском Театре юного зрителя им.А.А.Брянцева. Амплуа: трагическая героиня, молодая лирическая героиня, молодая характерная героиня. Осн. роли: Клариче ("Любовь к одному апельсину" - Синакевич В.); леди Макбет ("Макбет" - Шекспир У.); Русалка ("Русалка" - Пушкин А.С.); Элли ("Дом, где разбиваются сердца" - Шоу Б.). Работала с режиссерами: А.Д. Андреев, С.К. Каргин. Рост 175 см. Телосложение спортивное. Вокальные данные средние. Другие способности: танец, фехтование. Владеет иностранными языками: английский. Готова играть на иностранном языке. Имеет награды: премия за лучший телерепортаж (1999). Другие сведения: съемки в к/ф "Проклятие Дюран" (реж. Титов), "Закат" (реж. Зельдович), "Похищение чародея", "Искупительная жертва", работа на ТВ: "Везет же людям", "Сутки", "Я знаю". Вот и всё, что мне удалось найти в интернете об этом человеке. Впрочем, нет! Вот ещё и Живой журнал. Что в нём? Может быть это и есть разгадка? Запись, сделанная сегодня. Не просто запись, стихи. Необычные, талантливые строки: дожить не вылезая закутавшись как в детстве укрывшись одеялом подглядывать всю ночь как розовые монстры вокруг твоей постели танцуют дикий танец и вывалив язык спешат совокупиться с зелёным кенгуру Я чувствую как пляшет на полке томик Гессе они его с собою хотят забрать - не дам! Я бисер раскидаю откину одеяло и справившись с кошмаром в глаза им посмотрю они оцепенеют и сразу меньше ростом изящнее прозрачней и бестелесней станут А кенгуру огромный запрётся сразу в ванной Я знаю, он мечтает все вещи раскидать но мне уже не страшно холодный пол босые ступни зима и вьюга я монстров пожалею и уложу их спать в коробке из-под старых семейных фотографий им всем хватает места А кенгуру нахальный сегодня он наказан я открываю дверь я слышу его вздохи включаю свет... и нет нет кенгуру большого светящейся окраски зелёной, словно фосфор он съел вчера на завтрак возврата нет убит он искусственным потоком заряженых частиц... И ещё одна запись. Кому-то она не скажет ничего. А мне, вот, почти всё: "Вот, поняла, что прошёл уже почти год, как я уехала из Израиля. Я целый год живу этим невероятным местом на земле. Оно питает мою душу, оно даёт мне энергию, оно зовёт вернуться, а я сейчас не могу))) Я потерплю ещё, я доживу, и окажусь в пещере Алладина..." Счастья тебе, Юлия! И пусть сбудутся твои мечты! Необходимое добавление: Вот как прокомментировала предыдущий пост его героиня Юлия Ауг: "Спасибо за Такую оценку))) Правда, Спасибо. Сведения обо мне очень старые. Я уже 4 года живу в Москве, я режиссёр. Работаю в Московском театре Школа Современной Пьесы. На сцене больше не играю. Снимаюсь. За фильм "Враги" в этом году получила приз "за лучшую женскую роль" на международном кинофестивале Балтийские дебюты. Три года работала с С.С. Говорухиным. Была вторым режиссёром на картине "Не хлебом единым". Пишу сценарии. Сняла кoроткометражный фильм "Ave Maria", написала пьесу "Ангел часовых механизмов", поставила её на сцене Питерского ТЮЗа. Участник фестивалей "Новая драма", "Любимовка", "Премьера". Вот. Теперь это я))))" Прошу прощения у Юли Ауг и читателей за невольное искажение фактов - интернет, оказывается, не так уж и мобилен, как хотелось бы!

Тамара говорит, что чем дальше она уезжает от своей родины, тем сильнее ощущает корни и свою грузинскую кровь. А уезжает она действительно все дальше и дальше. Маршрут жизни: Тбилиси - Москва - Париж - Нью-Йорк - Бостон - Москва... При этом Тамаре еще нет и сорока, так что - очевидно - все еще впереди. Случилось так, что ее имя - пускай даже очень издалека, понаслышке - знакомо каждому (может быть, кому-то и незнакомо, но мне такие люди не встречались). Это именно случилось, потому что сама Тамара ничего для этого специального не делала, и, наверное, никогда к этому не стремилась. Просто всегда пела. Она родилась и росла в солнечной советской Грузии. Такую Грузию можно увидеть сегодня только в киножурналах: виноделы, под нестерпимым солнцем с любовью подвязывающие лозу, отары овец на склонах гор, первомайские демонстрации, всесоюзная здравница на Черном море - мы теперь и не узнаем, так ли счастливо все было на самом деле. Тамара Гвердцители тоже - из этих киножурналов. Ей было десять лет, когда мама привела ее в детский ансамбль "Мзиури". Голос у нее уже тогда был особенный - сильный, красивый, узнаваемый. "Капитан, капитан, подтянитесь!" - поет маленькая, коротко стриженая Тамуня, запечатленная на черно-белой пленке советского киножурнала. "Мзиури" колесил не только по всей нашей большой стране, он объездил всю Европу. В Грузии имя Тамрико Гвердцители было известно всякому, ее узнавали на улицах, и вот с того времени начался ее звездный статус, в котором она живет всю жизнь. У нас нет точных данных о том, как адаптируется к "звездности" детская психика (насчет взрослой психики мы определенно можем утверждать, что в 90 случаях из 100 начинается "звездная" болезнь), Тамара, видимо, привыкла и научилась жить нормальной человеческой жизнью. Что, наверное, не так легко, когда твою фамилию - пускай даже понаслышке - знает каждый. Потом Тамара поступила в консерваторию. Класс фортепиано и композиции. Из тех девочек, что пели вместе с ней в Мзиури, почти никто не стал музыкантом. Было бы некорректно говорить, что вот, мол, Тамара была самая талантливая и потому... Просто известно же, что талант - это не только талант, это талант и труд. А трудиться, доводить свое искусство до совершенства - это про Тамару. Другое дело, что петь для нее - как жить. Она всегда поет, не только на сцене, в студии или на репетиции, но даже когда салат какой-нибудь режет или просто отдыхает. Впрочем, удача тоже была на ее стороне. В 19 лет Тамара получила первый приз на конкурсе "Красная гвоздика" в Сочи. Потом были еще конкурсы, еще победы - фестивали в Дрездене, в Сан-Ремо, "Золотой Орфей" в Болгарии - были гастроли, были записи молодой, совсем юной еще певицы с симфоническим оркестром. Пластинки: красивые песни о любви на грузинском языке и совсем немного песен советских, патриотических, звучащих сегодня не пошло или смешно, а так, что невольно начинаешь ощущать ностальгию по той советской Грузии, в которой как-то особенно цвели сады и как-то особенно люди говорили на разных языках. Были выступления перед солдатами в Афганистане, когда во время концерта началась бомбежка, и Тамара пела при свечах, зажженных в зале. Еще была свадьба. Тамара выходила замуж за главного режиссера студии дрампрограмм грузинского телевидения. На их свадьбе была Маргарет Тэтчер - правда, не потому, что Тамару уже так хорошо знали в Англии, а потому что именно во время их регистрации Тэтчер привезли показать лучший в Тбилиси ЗАГС. А потом родился Сандро, главный мужчина в жизни Тамары, как она сама говорит. Конечно, Тамара - настоящая грузинская женщина. Но, наверное, не типичная. Потому что просто грузинская женщина - всегда рядом с мужчиной, она не творит свою судьбу сама, и почти наверняка всю жизнь живет в Грузии. Однажды в одной телепрограмме Нани Брегвадзе, самую признанную метрессу грузинской эстрады, спросили про Тамару. "Она все бросила и уехала отсюда, я бы так не смогла... - и, подумав, добавила, - Но я ее понимаю, она одержима музыкой". Это может показаться нам странным, но в Грузии ее понимали не все. Некоторые тоже считали, что Тамара бросила Родину - когда ее судьба, карьера, удача звала ее в другие страны и столицы, в самые знаменитые залы мира. И когда по Тбилиси, по проспекту Руставели, пошли танки, и она забрала маму и сына и отправила их подальше, подальше от войны - в Нью-Йорк. 1991 год. Тамара - вполне признанная, удачливая молодая певица, живущая, правда, несколько обособленно от всего мира шоу-бизнеса. Она - не этническая певица, не "исполнительница из союзной республики", хоть и поет песни на грузинском, непонятном большинству населения Советского Союза, она просто другой породы, слишком аристократична для того, чтобы быть в общем потоке. Слишком тонкий вкус, чтобы петь популярную музыку. Хитом становится только песня "Виват, король!", которая и по сей день сразу же возникает в народной памяти как реакция на фамилию Гвердцители. Так вот, 1991 год. Агент Тамары посылает ее кассету в Париж знаменитому композитору Мишелю Леграну. Как принято говорить, в офис композитора каждый день приходят десятки подобных кассет, и несмотря на это, через три дня Тамаре позвонили и сказали, что мсье Легран будет счастлив видеть ее в Париже. До сих пор, когда Тамара рассказывает об этом, в ее словах слышится неподдельное ощущение чуда. Странно, в то время как нам ничуть не кажется странным то, что талантливую певицу пригласили поработать в Париж (если не ее, то кого же?!), Тамара как будто не до конца верит в реальность этого времени, проведенного во Франции. Парижские улочки, каштаны, парижские аккордеоны, город любимой с детства Эдит Пиаф, ее репертуар, который, исполненный Тамарой, приводит в экстаз парижскую публику... Каждое утро встречи в студии с Леграном, автором "Шербурских зонтиков"... Кульминация парижской жизни: концерт в Олимпии, главном зале страны. Они с Леграном играли на двух роялях, в четыре руки, импровизировали: "Шербурские зонтики"-джаз, блюз, рэп (первый и последний раз, когда Тамара работала в этом стиле), "Шербурские зонтики" - цыганщина... Потом она пела, и публика заходилась в овациях. Тамара смеется, когда вспоминает, как взмокший от накала страстей конферансье кричал в зал: "Тамара ... Тамара... - тут он несколько раз пытался выговорить ее фамилию, но безуспешно, тогда махнул рукой, - Запомните это имя - Тамара!" Парижский контракт закончился, она вернулась в Москву, и вскоре вместе с семьей уехала в Америку. И опять она вовсе не собиралась покорять Новый Свет, просто жить там, по некоторым причинам, ей было проще и удобнее, чем где-нибудь еще. Она ездила по Америке и Канаде с гастролями, выступала, в основном, перед русскоязычной публикой, хотя, когда ее концерты в престижных залах предварялись хорошей рекламой, приходила и англоязычная (в Канаде - франкоязычная публика). Приходила и уходила в полном восторге, потому что по своему репертуару Тамара - абсолютный человек мира. У нее гигантский репертуар, где причудливо смешиваются семь языков (в скобках заметим, что сама Тамара говорит на английском, французском, итальянском и немного на иврите - это не считая родных грузинского и русского). Она поет древние народные песни (под Хава Нагилу, зал встает), многие композиторы специально под ее голос пишут музыку, она исполняет оперные арии, французский шансон и песни собственного сочинения (любимые - на стихи Цветаевой). Ее приглашают петь в мюзиклах. А петь джаз и блюз она - сама честно сознается - стесняется. Так Тамара жила в Америке, и однажды один человек влюбился в нее без ума. Он увидел ее где-то в гостях, и даже не знал, что она певица. Он был адвокат из Бостона. Он предложил ей, все, что мог предложить и что обычно предлагают в таких случаях. И Тамара с семьей оказалась в Бостоне. Впрочем, это не особенно изменило ее жизнь: во всех городах, где она живет, жизнь ее проходит в одном и том же ритме, и если кто-нибудь спрашивает Тамару "Чем занимаетесь?", она отвечает "Все тем же, естественно. Музыкой, чем еще?". Прошло еще немного времени, и летом этого года московские газеты и журналы в своих отделах светской хроники написали "Семья Тамары Гвердцители возвращается в Москву". И фотография - улыбающаяся, заграничная Тамара в черных очках, ее мама Инна Владимировна и выросший уже почти до двух метров Сандро. Сама Тамара приехала сюда еще раньше, и в ожидании семьи купила новую квартиру - в самом центре, на "Маяковской", возле гостиницы "Пекин", в номере которой она жила два года в своей прошлой жизни в Москве. И опять - вопросы "как", "почему", "зачем"? Наверное, почему это произошло на самом деле, знают одни только близкие люди, на все же вопросы журналистов Тамара, как обычно, отшучивается. Говорит: "Судьба!". В этом она - конечно же, неизменная грузинка, которая ни за что не будет откровенничать на публику (даже Оксане Пушкиной не удалось). Хотя, о чем это мы? Разве мы забыли, что Тамара - давным-давно уже человек мира, и ей все равно, на каком языке разговаривают соседи. Ей просто некогда обращать на это внимание. "Последние 20 лет я только и делаю, что езжу на гастроли: из самолета в самолет, из поезда в поезд" - довольно-таки равнодушно говорит Тамара, и я с некоторым содроганием вспоминаю расписание ее концертов одного месяца: Сургут - Баку - Прибалтика - Тбилиси - Москва - Чикаго. Такая жизнь в течение 20 лет - это не только гром аплодисментов (цветы, шубы, бриллианты, автомобили), но и подорванное здоровье. Однажды в Одессе перед концертом она потеряла сознание, и если бы врачи не оказались на месте почти в ту же секунду (изумленные тем, что человек мог жить, не ощущая и тени беспокойства от страшной опасности внутри себя), Бог знает, что могло бы случиться. Потом она серьезно болела, но даже если бы доктора предписали ей другой образ жизни (кто знает, может и предписали), она все равно не смогла бы жить иначе. А как может быть иначе? Повод к переезду. Где бы ни была Тамара, она каждый день звонит домой, маме и сыну: "Мама меня всегда воспитывает, даже до сих пор. Я звоню ей с края земли, и она продолжает воспитание по телефону". С пятнадцатилетним Сандро они друзья, самые лучшие, и поэтому тоже очень страдают от долгих разлук. Сегодня Тамара больше времени проводит здесь, и нет ничего удивительного в том, что семья будет рядом. Чем займется Тамара в Москве, нам пока неизвестно. Записи альбомов, съемки клипов - хорошо бы и этим тоже. Просто удивительно иногда: вроде Тамара, как говорится, с детства в шоу-бизнесе, но при этом абсолютно - не человек шоу-бизнеса. (Дискография за 20 лет - два альбома!). Может быть, это оттого, что у нее неправильный менеджмент, а может быть, она просто считает, что у нее есть дела и поважнее - посидеть за роялем, например, и сыграть еще ненаписанную музыку. И вообще, ко всем этим делам она относится просто и спокойно. Она говорит: "Особенной борьбы за место в шоу-бизнесе я никогда не вела. Это место есть - вне зависимости от того, часто я буду появляться или редко. Просто тот, кто любит, будет скучать, а тот, кто не любит, будет продолжать не любить". Все верно. И любят, и скучают. Автор: Елена Голованова Сайт: www.tamriko.diaspora.ru Дата публикации на сайте: 12.12.2000

Женщина подобна прекрасному цветку. А с чем можно сравнить 10-12 летнюю девочку? С бутоном? А если она к тому же ещё и поёт, как соловушка? А если их не одна, а несколько, целый ансамбль?.. Как-то мне довелось отмечать в ресторане защиту мои институтским товарищем кандидатской диссертации. Нас за столом было человек сорок. А в соседнем зале сидели три грузина. Закусок на их столе почти не было, зато стол был уставлен бутылками "Гурджаани", штук 15 на троих. Это - традиция. Грузины тихо о чём-то говорили и потягивали вино. А за нашим столом стоял самый настоящий гвалт. Потом дело дошло до выяснения отношений, пришлось кое-кого разнимать. И вдруг среди этого гомона раздалась песня. Многоголосая грузинская мелодия плавно растекалась по подвальному помещению ресторана, заполняя его до краёв. Мы все оцепенели. Какая это была красота! Грузинское пение ни с чем не сравнимо. Это - настоящее искусство, данное этому народу свыше. Видимо, они это заслужили. А сегодня мой рассказ о прекрасном ансамбле грузинских девочек, из которого вышла не одна профессиональная певица. "Мзиури" был первым в Советском Союзе школьным ансамблем, в котором пели двадцать девочек 10-11 лет. Многие из них учились в музыкальной школе, но в ансамбле им пришлось научиться играть и на таких "необычных" для девочек инструментах как саксофон, гитара, труба и др. Создателем и первым руководителем этого ансамбля был Рафаэл Казарян. Репертуар ансамбля был поистине безграничен: не только грузинские народные песни, но и армянские, азербайджанские, русские, украинские и даже японские, а также современные эстрадные песни и, конечно, пионерские. Пели десятилетние девочки удивительно слаженно и интонационно абсолютно чисто, а ведь пели они на четыре голоса! Гурам Джаиани - другой руководитель ансамбля, заслуженный артист Грузинской ССР - рассказывал, что он выбирал девочек с выдающимися способностями. И недаром "Мзиури" в любом составе вызывает восхищение зрителей.В 1976 году "Мзиури" был удостоен звания лауреата премии Ленинского комсомола. Влияние "Мзиури" на подростков оказалось столь сильным, что вскоре не только в Грузии, но и в других республиках появились школьные вокально-инструментальные ансамбли, состоящие из одних девочек. Одной из солисток ансамбля была галахическая еврейка юная Тамрико Гвердцители. - Тамара, наверное, ваша семья, как и все грузинские семьи, очень музыкальна? Правда, что вас в пять лет отдали в "Мзиури"? - В пять - в музыкальную школу. В "Мзиури" - в десять. Мама моя хорошо поет, дяди - тоже. Вообще вся мамина сторона... Ей было десять лет, когда мама привела ее в детский ансамбль "Мзиури". Голос у нее уже тогда был особенный - сильный, красивый, узнаваемый. "Капитан, капитан, подтянитесь!" - поет маленькая, коротко стриженая Тамуня, запечатленная на черно-белой пленке советского киножурнала. - Значит, в "Мзиури" мама привела? - Дело было так. Kогда мне было 9 лет, я увидела, как по телевизору выступал ансамбль «Мзиури», он к тому моменту существовал уже год. А я в то время еще пела отдельно. Я однажды выступала на телевидении (пела песню с оркестром), и в этой же программе были девочки из "Мзиури". Руководители увидели меня и подошли к моей маме, сказали, что я вся такая замечательная, и попросили, чтобы она привела меня на репетицию. А я не хотела! Потому что училась в четвертом классе музыкальной школы и серьезно занималась фортепианной музыкой. Меня не привлекала эстрада, песни про Ленина, которые пели эти дети из Дворца пионеров. А потом один умный человек сказал моей маме, что все равно вы не сможете сделать для дочери, как сегодня говорят, промоушн, у вас нет для этого ничего, не сможете сами представить ее, познакомить с ней широкую публику. Лучший способ для нее - быть в детском ансамбле, где-то ее увидят ("Мзиури" тогда собирались в Ленинград). Руководители коллектива прежде всего хотели убедиться в том, что девочка поет стабильно, а не просто один раз вышла на сцену и что-то спела. Тогда шли прямые трансляции на телевидении и никто даже не мечтал о телеэфирах в записи. Все шло в прямую. Мама привела меня на это прослушивание и после этого я стала солисткой в этом ансамбле. Я как-то неохотно стала вливаться в новый коллектив (мне ведь было всего 10 лет). Но педагоги помогли, они сыграли большую роль в моей судьбе. Я помню, что сначала я относилась к этому не с очень большим энтузиазмом. Потому что мне пророчили будущее пианистки. Но магия сцены быстро перекрыла любовь к занятиям на фортепиано, которые были порой мучительными, потому что без этого невозможно ничего постичь в классической музыке, тем более в начале карьеры. Так что через три недели после прослушивания я уже выходила на сцену вместе с ансамблем «Мзиури» и пела определенные произведения. Т.е. я практически сразу стала полноправной солисткой этого ансамбля. Я начала много ездить. Самым радостным было то, что мы пропускали уроки - это было очень приятно! (Смеется). - А помните ли вы ваш первый выход на сцену? - Конечно, я очень смущалась, был такой зажим, но все было настолько по-детски красиво, что это было даже запечатлено в нашем фильме об ансамбле «Мзиури». "Мзиури" колесил не только по всей нашей большой стране, он объездил всю Европу. В Грузии имя Тамрико Гвердцители было известно всякому, ее узнавали на улицах, и вот с того времени начался ее звездный статус, в котором она живет всю жизнь. У нас нет точных данных о том, как адаптируется к "звездности" детская психика (насчет взрослой психики мы определенно можем утверждать, что в 90 случаях из 100 начинается "звездная" болезнь), Тамара, видимо, привыкла и научилась жить нормальной человеческой жизнью. Что, наверное, не так легко, когда твою фамилию - пускай даже понаслышке - знает каждый. - До сих пор люди рассказывают, что не заметить вас было просто невозможно. Откуда такая уверенность у 12-летней девочки? - Да, я начала рано выступать, а уверенность уже потом появилась. На то детские коллективы и создаются, чтобы дети проходили некую сценическую школу. Это был замечательный ансамбль, потому что все девочки у нас были талантливые. И это был хороший способ выявления талантов. У нас были замечательные педагоги. Все это служило высоким целям: открыть в детях талант, сделать их смелее. Это была на определенном этапе школа жизни. В "Мзиури" Тамара выступала восемь лет. А потом поступила в консерваторию. Класс фортепиано и композиции. Из тех девочек, что пели вместе с ней в "Мзиури", почти никто не стал музыкантом. Было бы некорректно говорить, что вот, мол, Тамара была самая талантливая и потому... Просто известно же, что талант - это не только талант, это талант и труд. А трудиться, доводить свое искусство до совершенства - это про Тамару. Источник: http://www.tamriko.diaspora.ru/rus/mziuri/mziuri.gif

Вера Михайловна Инбер (1890–1972) - русская поэтесса. Родилась 28 июня (10 июля) 1890 в Одессе. Окончив гимназию, училась на историко-филологическом факультете одесских Высших женских курсов. В годы учебы публиковала стихи – сначала в одесских газетах (1910), затем в журнале «Солнце России» (1912). Первая книга стихов «Печальное вино» вышла в 1914 в Париже. Вернувшись в 1914 в Одессу, читала стихи на поэтических вечерах, печаталась в местных газетах и альманахах «Весенний салон поэтов» и «Скрижаль», пробовала силы как актриса и писала для театра. Вторая книга стихов «Горькая услада» вышла в 1917 в Петрограде. В 1922, издав в Одессе поэтическую книгу «Бренные слова», Инбер переехала в Москву, где начала сотрудничать с журналами «Огонек», «Красная нива» и др. Входила в созданную поэтом И.Сельвинским группу ЛЦК (Литературный центр конструктивистов), воплощая в своем поэтическом творчестве основные эстетические принципы конструктивизма: тактовый стих, локальный метод (прием, при котором главным является функциональное значение рифмуемых слов) и др. К середине 1920-х годов относятся первые прозаические опыты В.Инбер, отмеченные дневниковой непосредственностью. Так, повесть «Место под солнцем» (1928) была написана под впечатлением от агитполета по Поволжью и Прикамью. Поездке за границу посвящена книга очерков «Америка в Париже» (1928). Журналистская работа не мешала Инбер постоянно выпускать поэтические сборники: «Цель и путь» (1925), «Мальчик с веснушками» (1926), «Сыну, которого нет» (1927), «Избранные стихи» (1933) и др. Некоторые ее стихотворные произведения («Весна в Самарканде», «Путевой дневник», 1940 и др.) также были написаны в жанре путевого дневника. Инбер написала также комедию в стихах «Союз матерей» (1938), историческую поэму «Овидий» (1939), тексты либретто для опер Д.Верди «Травиата» и Р.Планкета «Корневильские колокола». Некоторые свои произведения подписывала псевдонимами Старый Джон и Гусь Хрустальный. Во время блокады Инбер оставалась в Ленинграде, где ее муж работал директором 1-го Медицинского института. Ленинградская блокада стала главной темой ее творчества в годы войны. Она воплощена в стихотворениях «Трамвай идет на фронт», «Заботливая женская рука» и др., а также в ленинградском дневнике «Почти три года» (1946). Инбер выступала по радио, публиковала стихи и статьи в периодической печати, выступала в воинских частях и на заводах. Проникнутая пафосом борьбы с фашизмом поэма о блокаде «Пулковский меридиан» (1941–1943) была удостоена Государственной премии. Ленинградской теме посвящены и написанные в годы войны книги «Душа Ленинграда», «О ленинградских детях», «О Ленинграде». После войны Инбер продолжала работать в освоенных ею жанрах. Она публиковала путевые очерки («Три недели в Иране», 1946, и др.), стихотворные сборники («Путь воды», 1951, и др.). Книга «Как я была маленькая» (1954) стала классикой советской литературы для детей. Писательница продолжала создавать произведения, востребованные властью и обществом, – например книгу о Ленине «Апрель» (1960). Новым в творчестве Инбер в конце 1950-х – начале 1960-х годов стало обращение к мемуарному жанру, в котором написаны книги «Вдохновение и мастерство» (1957), «Страницы дней перебирая...» (1967), воспоминания о М.Рыльском и А.Толстом. Инбер занималась переводами с украинского (Т.Шевченко, Рыльский и др.), переводила Ш.Петефи, Я.Райниса, И.Бехера, П.Элюара и др. До последних лет жизни Инбер входила в руководящие органы Союза писателей, в редколлегию журнала «Знамя». Умерла Инбер в Москве 11 ноября 1972. На сайте «Всемирный клуб одесситов» мне удалось найти вот такую статью: ”Одна из самых весёлых, искрящихся одесских поэтесс начала века Вера Инбер одинаково легко писала забавные статьи о парижской моде, где учила быть современными, одеваться (а когда следует - раздеваться) одесских дам, акварельно-тонкие, акмеистские по точности, стихи, которые не мешали ей же, забавляясь, писать о груме Вилли, о сороконожке, даже о "девушке из Нагасаки", естественно, не догадываясь, что последнее стихотворение уйдёт в народ, станет на целый век любимой блатной песней не только Одессы, но всех лагерей, которые смогла вместить её родина. Казалось, что из всех литераторов Одессы ей уготована самая светлая, самая яркая судьба. Но Вера Инбер (это по мужу, по фамилии журналиста Натана Инбера, а в девичестве - Вера Шпенцер) была двоюродной сестрой Льва Давидовича Троцкого, не раз проживавшего в их одесском доме. Надо ли объяснять, что после высылки Троцкого из СССР, после сталинского указания выкорчевать всех его сторонников, уничтожить всех его близких, для Веры Инбер началась другая жизнь, другая эпоха. Не знаю, как вела она себя в бурях житейских, но отражение того, что произошло с ней, нельзя не увидеть в её творчестве. Писательницу "выпрямили". Постепенно ушли "брызги шампанского", ушла ирония, осталась верность (или показная верность) генеральному курсу. Это и был открытый перелом судьбы. Сейчас, в 2007 году, когда Вере Инбер исполнилось бы 117 лет (она родилась 10 июля 1890 года в Одессе, умерла 11 ноября 1972 года в Москве), можно сказать, что, к сожалению, в Большую Русскую Литературу Вера Инбер не вошла. Сегодня её забыли и представители следующих поколений, и немногие оставшиеся современники. Но могла войти в настоящую литературу, для этого в юности у неё были все основания. Кстати, составляя антологию поэзии XX века, Евгений Евтушенко включил туда не "Пять ночей и дней", которые учили в школах, не "Пулковский меридиан" - за которые Вера Инбер была награждена сталинской премией - а всего одно раннее одесское стихотворение. Вернёмся из наших дней в 1912 год. В этом году у 22-летней одесской поэтессы Веры Инбер в Петербурге, в журнале "Солнце России", опубликовано первое стихотворение "Севильские дамы", и в том же году она начинает в Одессе публиковать цикл статей "Цветы на асфальте", а в 1913 году читать лекции под тем же названием. Современники оставили ряд отзывов об этой лекции, где подчеркивали (цитирую по журналу "Одесское обозрение театров"): "Красивая лекция, может быть, слишком богатая, "варварски" богатая красочными этикетками, сравнениями, отступлениями... После разбора главных, наиболее ярких, значительных этапов развития моды лекторша перешла к моде наших дней и явилась её восторженным апологетом". Но вернемся к творчеству писательницы. Всё же главным для Веры Инбер были не статьи о моде, не статьи о Париже, а, конечно, стихи. В 1914 году в Париже она издала первую книгу "Печальное вино", в 1917 году в Петрограде вторую книгу - "Горькая услада". Это был ещё поиск стиля, поиск себя. И лишь в 1922 году перед окончательным отъездом из Одессы, в родном городе, она совсем как сейчас, за свой счет - "издание автора", выпускает давно ставший библиографической редкостью третий сборник - "Бренные слова". Думается, лучшую свою книгу стихов. Удалось разыскать забытую заметку Эдуарда Багрицкого, где он откликнулся на только что вышедшую книгу. Отнюдь не комплиментарно, достойно. Э. Багрицкий подписал рецензию своим первым псевдонимом "Desi". Вероятно, поэтому она надолго выпала из круга внимания исследователей. Уехав из Одессы, Вера Михайловна в Москве пишет стихи и прозу, в частности, поэтичную и яркую повесть об Одессе - "Место под солнцем". Но это всё до 1927 года. И хоть в печати повесть появилась в 1928 году, с года высылки Троцкого и последовавших за этим событий, так радостно, так легко и поэтично Вера Инбер уже не писала. Никого нельзя обвинять в отсутствии героизма. Можно лишь посочувствовать тому, что пережила эта хрупкая, маленькая женщина за последующие 45 лет. Почему Сталин, уничтожив всех родичей Льва Троцкого, не тронул писательницу? Можно ли разгадать психологию тирана?.. Но Вера Инбер, думается, все эти годы провела под пятой страха, результатом которого и стал перелом в творчестве. Пришло время вернуть читателю забытую и плохо прочитанную Веру Инбер”. Евгений Голубовский

Нателла Болтянская родилась 20 мая 1965 г. в Москве. Отец — Савелий Львович Киперман, доктор химических наук, академик РАЕН, мать — Нелли Александровна Валуева, редактор-библиограф. В 1982 году окончила спецшколу, поступила в МХТИ им. Менделеева по специальности «Промышленная экология». С 1984 года — экономист в Минздраве СССР, училась на вечернем факультете экономики Московского полиграфического института. С 1989 по 1991 гг. работала в концертно-гастрольной бригаде с режиссером Марком Авербухом, исполняла собственные песни. В 1991 году в качестве автора-исполнителя была приглашена на «Эхо Москвы», где работает по настоящее время. Ведущая телепрограммы «Ночные музы» на канале НТВ. Участник фестивалей авторской песни в Калифорнии и Нью-Йорке, выступает с авторскими концертами в Чикаго и Бостоне. Награждена Союзом журналистов России памятным знаком «300 лет российской прессы» за заслуги перед отечественной журналистикой. Было когда-то такое слово — поэтесса. Поэт — мужское понятие, с помощью иностранного суффикса адаптированное под слабый пол, вроде актрисы, баронессы, стюардессы. Правда, Марина Цветаева решительно выкинула «поэтессу» из обихода, не оставив за ней никакого смысла, кроме презрительно-ироничного. Еще более страшное ругательство — «бардесса». То ли жена барда, то ли обитательница бардака, но чаще всего — томная дамочка с гитарой, исполняющая душещипательные песни собственного приготовления. Представители сильной половины человечества, попавшие на концерт бардессы, сваливают после первого отделения. Женщины, особенно в летах, сочувственно всхлипывают, утирая носы и потекшие ресницы. Она постоянно в эфире: с 1991 года — на радио «Эхо Москвы», а с 1997 — на НТВ. «Вот, хотела написать про любовь... а вышло про президента», — говорит Нателла. Впрочем, кто сказал, что женщина обязана сочинять одни элегии? Г-сподь, помнится, дал Еву Адаму в помощники, а не в игрушки. Когда у мужчин что-то не получается, приходится делать все самой. Они уже успокоились, места за столом поделили и сели обмывать наступление очередных светлых времен, а ты давай выноси сор из избы, наводи порядок. Вот когда все разгребешь, надо всем поплачешь, обо всем вспомнишь, да еще и мужикам объяснишь, что к чему, тогда, наверно, можно будет и за романсы приняться, не боясь, что послезавтра твоя семья вместе с Россией-матушкой вновь окажется на пепелище. ...Наверно, Нателла понимает, что сильно выбивается из нынешней бард-тусовки со своим гражданским пафосом, с политизированностью текстов, с масштабностью тем. Пятнадцать лет назад так писали все, сейчас — единицы, но Болтянскую это, похоже, абсолютно не смущает. Форма «подачи материала» у нее тоже непривычная — пронзительная, острая, в пику господствующей в мире политкорректности. Выпадая из мейнстрима, Нателла оказывается в другой струе — в ключе русской классики, которая любую мелочь всегда старалась довести до космических размеров. Тут тебе и пафос, и гражданственность, и чисто российское «великое противостояние» личности и власти. Началось все, как водится, еще в детстве. У соседей был тот самый магнитофон системы «Яуза». Его приносили, ставили на пол — однажды он перевернулся, и чуть не случился пожар, — и выключали телефон. Взрослые слушали Новеллу Матвееву, Городницкого, Окуджаву и Галича, а ребенок пасся рядышком и, как выяснилось, мотал на ус. Диссидентские посиделки аукнулись в девятом классе: к тому времени Нателла, вдохновленная примером некоего юноши, дерзко распевавшего блатняк, освоила гитару, и даже научилась брать баррэ, от которого поначалу зверски сводит пальцы. На какой-то вечеринке она спела все, что знала из Александра Аркадьевича, попутно открыв одноклассникам глаза на недостатки советской власти. Родителей вызвали в школу. Песочили Нателлу от души и со страстью: дело было в конце семидесятых, когда вольнодумство еще не приветствовалось. Скандал, правда, замяли — папа, поднаторевший в научных дискуссиях, вполне резонно спросил классную руководительницу: «Что ж вы ее не переубедили?» Через несколько лет к Нателле (тогда еще носившей фамилию Киперман) пришел успех: на базе отдыха в подмосковном доме ученых юная исполнительница очаровала публику песенкой о белогвардейских эмигрантах. Вполне невинной — но какой-то бдительный отдыхающий, услышав ее, пригрозил сообщить куда следует. Его отговаривали всей базой. Потом, уже в Менделеевском институте, на Нателлу все-таки настучали за песню об оловянном солдатике, который «не спрашивает, для кого ему кричать ура»... К счастью, куратор на курсе попался понимающий, решил не мучить бедную студентку почем зря. Нателла несколько раз безуспешно подавала документы в Литинститут, но здесь человеку, не имеющему ни блата, ни желания интима с престарелыми корифеями, да еще и обремененному столь неудачной фамилией, ничто не светило... Наконец, грянула перестройка, вместе с гласностью. Нателла познакомилась с режиссером-документалистом Марком Авербухом, снявшим к XIX партконференции фильм «Особая зона». Авербух предложил сочинить что-нибудь «конкретно антикоммунистическое», этакий саундтрек вне кадра. Вместе ездили по городам и весям СССР, показывали фильм, Нателла пела, Авербух общался с народом. Когда собственный антикоммунизм иссякал, брали дуловскую песню на стихи Наума Коржавина «Ах, декабристы, не будите Герцена...» 1989 год, Днепропетровск. Аудитория несколько обалдела от такой смелости. Пожилая дама в третьем ряду, свистящим шепотом: «Что она поет, ее же посадят?!» Впрочем, Нателла нисколько не расстроилась — наоборот, пришла в восторг от собственного гражданского мужества. К тому же выручала негласная договоренность с приглашающей стороной — если мероприятие посещает местное партийное руководство, гастролеры ведут себя прилично, чтобы не подставлять хозяев. Однажды, выйдя со сцены после особо теплой реакции зала, Нателла увидела, как к ней приближается бледный, насмерть перепуганный директор. «Все пропало, — срывающимся голосом простонал он, — в зале заведующий идеологическим сектором обкома партии». «Что ж вы нас не предупредили?» — растерялся Авербух. «Да он, сволочь, сам в кассе билет купил, без привилегий...» В журналистику часто идут ранимые, беззащитные — работает компенсаторный принцип, позволяющий в профессии обрести недостающие качества. Первый эфир всеми единодушно воспринимается как запредельный ужас, а потом... потом все становится проще. Главное сделано. Если еще Б-г пошлет немножко везения, если удастся сохранить оголенность нервов и незамыленность глаз, то из бывшего робкого новичка получится хорошо отлаженный локатор, чутко улавливающий малейшие изменения социального фона. Таких людей сегодня почти нет ни в прессе, ни в поэзии. Принципиальность считается пережитком тоталитарного режима: современный человек должен уметь выгодно и быстро обменивать одни убеждения на другие. Спрос на правду упал, а слово «общественный» применимо только к отхожим местам. Может, мы наконец вступили в стадию расцветающего капитализма, и проблемы закончились? ...Странные песни поет госпожа Болтянская. Про погромы поет, про гражданскую войну, про аутодафе какое-то! Мы же десять лет угробили, стараясь все это как можно крепче забыть, засунуть как можно дальше, в архив, в небытие! А она весь столетний мусор тащит наружу, прямо на чистенький сверкающий ламинат нашего отремонтированного под «евро» сознания! Слушаешь, и аж мурашки по спине: а ну как она права? И вся наша супер-пупер-цивилизация — так, тонкая пленочка, под которой ненависть, голод, кровь, предательство? Историческая память — священная болезнь русского интеллигента, вроде эпилепсии у пророков или гемофилии у королей. Помноженная на еврейство, не лечится вообще, ни кнутом, ни пряником. В могущество потребительской философии Нателла Болтянская не верит, утверждая, что «из небольшого кадавра» вырастает только «суперкадавр», и никто больше. Либерально-демократический строй славить не хочет, к ВВП нежных чувств не питает — ну что с ней поделаешь? Неудобный человек. А разве бывают удобные поэты? БАБИЙ ЯР Мама, отчего ты плачешь, Пришивая мне на платье Желтую звезду? Вот такое украшенье Хорошо б щенку на шею – Я его сейчас же приведу. А куда уводят наших, Может, там совсем не страшно, Может, там игрушки и еда? Мне сказал какой-то дядя, Сквозь очки в бумажку глядя, Что назавтра нас возьмут туда. Посмотри, какая прелесть, Вот оркестр играет фрейлехс, Отчего так много здесь людей? Мама, ну скажи мне, мама, Кто тут вырыл эту яму И зачем нас ставят перед ней? Что ты плачешь, ты не видишь – Их язык похож на идиш, Ну почему все пьяные с утра? Может быть, в войну играют, Раз хлопушками стреляют... Мама, это вовсе не игра. Мама, отчего ты плачешь, Мама, отчего ты пла... Сайт: Алеф

Неповторимый голос и необыкновенное сценическое обаяние Светланы Портнянской сделали её в своё время одной из самых ярких певиц бывшего Советского Союза, а за годы жизни в Соединенных Штатах - одной из выдающихся еврейских исполнительниц в мире. На протяжении своей успешной карьеры на концертной сцене, радио и телевидении, она выработала неповторимый, присущий только ей стиль исполнения старинных и современных еврейских песен, канториальных молитв, русских романсов, а также шедевров мировой эстрады и классики. Светлана Портнянская закончила знаменитую Государственную Академию музыки им.Гнесиных в Москве в 1986 году. В том же году стала солисткой Москонцерта. В 1989 году была приглашена в Московский еврейский театр "Шалом", где начала выступать с сольными концертами. Используя разнообразие еврейской старинной и современной музыки, Светлана оттачивала своё мастерство в многочисленных концертах, которые прошли более, чем в сорока городах бывшего Советского Союза и Восточной Европы. В 1991 году Светлана стала Лауреатом первой премии Московского международного фестиваля поп-и-рок музыки "Ступень к Парнасу". С 1991 года , являясь постоянной жительницей США, Светлана Портнянская совершает ежегодные концертные турне по США и Канаде, Мексике, Австралии, Новой Зеландии, Западной и Восточной Европе, России и Израилю. В 2002 в Японии с ней был подписан контракт с "Коламбия Рекордс" на производство компактного диска канториальной литургической музыки. Ей рукоплескала публика в Греческом театре, в Уилшир Эбел театре в Лос- Анджелесе, в Линкольн-центре, Меркин холле, Карнеги холле в Нью-Йорке, в Большом театре в Москве, в Токио Опера-сити в Токио. В 1996 году Светлана записала две песни для документально-публицистического фильма Стивена Спилберга "Пережившие Катастрофу". В 2002 - вокализ для художественного фильма Джефа Канева "Бабий Яр". С 1998 года Светлана Портнянская является постоянной участницей московского международного фестиваля искусств им. С.Михоэлса. В 1999 году принимала участие в телемарафоне "Ханука", проводимом популярным телеведущим радио и телепрограмм Лос-Анджелеса, продюсером Филом Блейзером. В 1999 и 2000 она участвовала в гала-концертах "Израиль 2000" наряду с ведущими актёрами Голливуда и выдающимися еврейскими исполнителями, такими, как Стив Аллен, Максимиллиан Шелл, Лайонел Хемптон, Ленни Казан, Дебби Фридман, Клер Берри. В дополнение к концертной карьере Светлана Портнянская прошла обучение еврейской литургии и канториальной музыки в Нью-Йорке и Калифорнии и является членом ассоциации канторов Южной Калифорнии и кантором консервативной синагоги в Лос-Анджелесе (www.templeisaiahoc.org).

Лариса Герштейн — химик по образованию — прибыла в Израиль в начале 1970–х в возрасте 22 лет. Некоторое время работала в Хайфском Технионе (вторая её степень по органической химии). Неожиданно выяснилось, что она обладает голосом исключительной красоты и редкого тембра. Несколько лет с друзьями — талантливыми поэтами, певцами и музыкантами — гастролировала по всей стране и за её пределами. Со сценой рассталась после того, как в резиденции Ицхака Навона, президента Израиля, познакомилась с Эдуардом Кузнецовым, только что прибывшим в страну после отсидки по «самолетному делу». Они стали супругами. В начале 90-х Лариса руководила в Открытом университете школой журналистов (до того Л.Герштейн с Э.Кузнецовым 6 лет работали в Европе на радиостанции «Свобода»). Затем в Израиле она занялась общественной деятельностью. Была избрана членом муниципалитета столицы, а впоследствии — заместителем мэра Иерусалима. Лучше всего воспринимается читателями рассказ героини от первого лица: "Я родилась и выросла в Киргизии. Около Чулпан–Ата. Между Рыбачьим и Чусамыром. Года в четыре попала во Фрунзе. Родители со стороны матери — ссыльные из Западной Украины. Были высланы, когда Сталин «освобождал» Западную Украину. Родилась после войны. Мне было 13 лет, когда отец из Киргизии переехал работать в Ленинград. Там я закончила химфак ЛГПИ им. Герцена. И оттуда уже с малолетним ребенком на руках... То–есть, не малолетним, я по ней–то и считаю свой срок прибытия — ей было меньше года — с грудным ребёнком приехала в Израиль. Через год приехали родители, еще через год — брат. У меня здесь сейчас огромная семья. Потом уже, в 90–е годы, начали подтягиваться и другие родственники. Тётя, сестра двоюродная и другие двоюродные братья и даже брат отца приехал. Он был правоверным коммунистом многие–многие–многие–многие и многие годы. Но я была первопроходцем. Учиться времени не было. Я должна была всё время подрабатывать. Учеба была сбоку припёка. А язык очень легко пошёл. Дело вот в чём. Совершенно неожиданно для себя через год после прибытия я стала певицей. А через полтора после прибытия приняла участие в шоу «Израильская песня». Это была длиной в четыре месяца поездка по всем столицам всех штатов Америки. В таком, знаете, дорожном автобусике. Нас было 18 человек. Прикладная выставка, ансамблик, оркестр и три певца. Я была солистка. И, поскольку ни единого русскопроизносящего во всём автобусе не было, то за эти почти четыре месяца я стала совершенно ивритоговорящим человеком. Я не выучила иврит, а просто начала разговаривать, причем сразу на сленге. В политику я попала, не скажу что случайно, но ведома была одним только азартом. Я человек игровой. Это было самое начало 90–х годов. Я тогда возглавляла женскую организацию новых репатриантов. И в политику попала, потому что на меня было показано пальцем тогдашнему мэру. Я имею в виду Ольмерта. Он познакомился со мной и предложил включить меня в свой список. Так с ним в одном списке и пошла на выборы, и не жалею об этом. Я была едва ли не первым человеком русскоязычной общины, который был выбран на довольно высокий пост. У меня есть одно качество, которое на первый взгляд кажется абсолютно несовместимым с богемным характером и артистической натурой. Я чудовищно, патологически ответственна. Кстати говорят, большие артисты всегда ответственны. Они не опоздают на спектакль, вовремя всё сделают, вовремя будут готовы. Я получила портфель абсорбции и 5 лет отвечала за приём и устройство новых репатриантов в городе. И это были крайне каторжные, но безумно интересные годы. Я очень быстро читаю. Открою вам секрет. Я — пишу двумя руками. И в разные стороны, и в одну сторону... Потому что я — левша, а в детстве, в простой русской школе в Киргизии, меня год держали в углу. Я год не умела ни читать ни писать, потому что я — левша, а нас заставляли писать правой рукой. И в связи с этим я теперь работаю двумя сторонами мозга и пишу обеими руками. Мне папа когда-то, совсем маленькой, рассказал гениальную историю, я её запомнила на всю жизнь. Каждому еврейскому ребенку в 5, в 6, в 7 лет начинают рассказывать о Катастрофе. И вот он рассказал мне, как в одном из местечек согнали людей на пустырь, где кроме травы ничего и не было. Обнесли колючей проволокой и держали в голоде и холоде. И так вот их держали. Месяц. Без еды практически. И каждому утром давали консервную банку с водой. Так вот тот, кто тратил треть банки на умывание, а не выпивал всё, — тот и выжил. Треть банки — на человеческое достоинство. А остальное — на «выжить». Нет такого — выжить. Никому не нужен выживший с разрушенной внутренней честью человек. Поэтому — я против «выжить». Когда мне говорят: «главное — выжить», нет! Главное — жить. Я не бард. Я пою, но я не бард. Бард — это кто сам пишет. Я написала в Израиле дай Б–г 2–3 песни. И то кому–то посвященные или к каким–то датам. В 20 лет поняла, что есть такие люди как Окуджава, или Высоцкий, или Берковский. Я - учредитель фонда Окуджавы в Израиле, и на одном из фестивалей я пригласила Виктора как почётного гостя, и он побывал в трёх городах. Было семь отборочных туров, мы включили огромное количество людей — бардов и небардов — со своими песнями и с чужими. С песнями, посвященными Окуджаве. И почётным гостем был Виктор Берковский. Я с Булатом Окуджавой всю жизнь дружила. И я была первым человеком, сейчас уже далеко не единственным, чему я очень рада, который поёт Окуджаву на иврите. Окуджава — разобран на поговорки. Откройте любую газету. Хоть одна статья называется строчкой из его песни. Пока наше поколение живо... И дети уже знают Окуджаву. Я стараюсь перепеть его на иврите. Я работаю с несколькими переводчиками и авторизированно перевожу сама. Ведь конгениально перевести — это не просто. Так получилось, что жена Андрея Сахарова Елена Боннэр — тётя моего мужа. Поэтому он мне был мне как бы дядя, хоть и не по крови. Он сказал одну замечательную вещь и я пользуюсь ею как математической формулой. И ни разу не прогадала: «Решение должно быть моральным и только тогда оно практично». Я принимаю самые тяжкие решения только из моральных соображений. Такое решение может оказаться сегодня абсолютно не выгодным, особенно в личном плане. Не выгодное, не популярное… Но вы выиграете. Не через год, так через два, не через неделю, так через пять лет." Автор: Борис Калюжный (сокращено)

Анне Шулик, израильскому журналисту и телеведущей, 32 года, родилась она в Воронеже и приехала в Израиль в 1994 году. Анна Шулик - безусловно одна из самых талантливых израильских журналисток на сегодняшний день. Когда смотришь (слушаешь, читаешь) эту журналистку, приходишь к утешительному выводу, что израильская русскоязычная журналистика состоит не только из воров информации, плагиаторов, и прочих. На сегодняшний день она работает в новостном отделе 9-го канала, ведущей передачи «Постфактум», ранее она работала в новостях «Аруцей Захав». Прeдание гласит, что после поездки в Прибалтику, имя "Анна" было решено сменить на более демократичное "Ана". С тех пор Анна, иногда Анатольевна, Шулик стала Аной Шулик. Вот как в своём Живом журнале рассказывает о себе она сама: «Если бы модный в свое время на свежеошкуренном постсоветстоком пространстве господин Дейл Карнеги услышал, как издеваются люди над моим именем, он бы, наверное, в обморок упал. Но я закаленная, обмороки оставлю тургеневским девицам, и лучше напишу объяснительную записку. В холодном ноябре 1975-го я плавала в уютных околоплодных водах, готовилась потихоньку к выходу в свет и не знала, что ждёт меня в жестоком мире. А ждало меня там заботливо подготовленное имя. В свидетельстве о рождении - так задумывалось – должно было красоваться гордое «ВАСИЛИСА». ...Слезы утерли? Отдышались? Поехали дальше. Дед был классный, на фотографиях – жуткий красавец, звали его Василием, и не стало его задолго до моего рождения. И вот должна родиться я – и почему бы мне не стать Василисой? Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это могло быть прикольно и даже стильно. Но это сейчас. Представляете, тогда - приходит девочка в первый класс: - Девочка, как тебя зовут? - Василиса... Класс грохается, урок сорван, жизнь ребенка испорчена раз и навсегда – кому, как не нам, которые сами когда-то были детьми, знать, насколько мы умели быть жестокими. ...Но, как говорит мой любимый А.В.Ш., бог не фраер, он правду видит. Девочка родилась, была красная и сморщенная, а в перерывах между голодными концертами сосредоточенно молчала. То есть никаких признаков ни Прекрасной, ни Премудрой не проявляла. Семья раскололась, начались междоимённые битвы, и в конце концов победила прабабушка, которая была Анной. Вернее, ее имя. Ура, товарищи. Исторически сложилось так, что Аней меня практически никто не называл. Дома – как у всех – больше домашние прозвища, друзья-товарищи - Аночка, Аннушка, чаще – когда начал проявляться мальчишеский хулиганский характер и войнушки вместо кукол - Анка. Иногда, конечно, приходилось вздрагивать: «Аня!» Ах, этот «нЯ»!!! Сколько в нём мягкости, размазанности и гадости! Конечно, ни один нормальный человек не отказался бы от такого удовольствия - постоянно слышать "нЯ!!!!" А потому - отрывая от сердца - я отказалась от него в пользу других. Пусть лучше им будет хорошо, а я уж как-нибудь перебьюсь со своим твердым спокойным, во всех отношениях удобоприменяемым "НА!" - if you know what i mean:-) Впервые в Прибалтику я попала, когда мне было двенадцать. И там познакомилась с тетенькой, которую звали Она. С ударением на «О». Тогда впервые родился вариант «Ана», а я призадумалась о том, что надо бы подкорректировать паспорт. Но паспорта в наличии не было. Проблемы с двумя «н» начались тогда, когда я научилась выговаривать свое отчество. Потому что тут было два варианта: или Анна Аннатольевна (тяжеловесно и неудобно), или Ана Анатольевна (легко и удобно). Укажите правильный вариант. Спасибо. Жирная точка в метаниях была поставлена рукой провидения в лице скучающего представителя министерства абсорбции в аэропорту Бен-Гурион в мае 94-го. - Ана Шулик, - пробормотал он себе под нос, записывая мое имя в незабвенном «теудат оле». Спасибо тебе, дяденька. P.S. Вся моя семья живет в России. Они зовут меня Аной. Без «нЯ» и с одной «н». Просто это у меня такое имя.» Осталось добавить, что когда в США проходила историческая конференция по Ближнему Востоку в плане арабо-израильского мирного урегулирования, репортажи из Аннаполиса на Израиль вела молодая израильская журналистка Анна (Ана?) Шулик. Как это получилось? Да так, знаете ли... само собой! Нужен сущий пустяк - знание в совершенстве хотя бы двух (не считая русского) языков: иврита и английского, ну и, конечно, талант. А он у нашей Аны (!), несомненно, есть!

Все по святым инквизиторским правилам: Голые ноги на камне под инеем... Я обвиняюсь в сношениях с дьяволом? Или в борьбе с генеральною линией? Тысячелетья, смыкаясь, сплавляются В этом застенке, отделанном заново. Может быть, рядом со мной задыхается В смертной истоме княжна Тараканова? Может быть, завтра из двери вдруг выглянет, Сунув мне кружку с водою заржавленной, Тот, кто когда-то пытал Уленшпигеля, Или сам Борджа, с бокалом отравленным... Все это гораздо, гораздо возможнее, Чем вдруг поверить в этом подвалище Будто бы там, за стеною острожною, Люди зовут человека товарищем... И будто бы в небе, скользя меж туманами, Звезды несутся, сплетясь хороводами, Будто бы запахи веют медвяные Над опочившими сонными водами... Эти строки написаны рукой Евгении Гинзбург, матери известного российского писателя Василия Павловича Аксёнова. Она одной из первых поведала миру об ужасах сталинских застенков и концентрационных лагерей. Сейчас об этом ставят спектакли и снимают фильмы. Но что может сравниться с ярким и достоверным рассказом от первого лица того, кто вкусил всё это полною мерой? Книга Е.Гинзбург "Крутой маршрут", наряду с "Колымскими рассказами" В.Шаламова и "Одним днем Ивана Денисовича" А.И.Солженицына, стала одним из главных свидетельств преступлений эпохи сталинизма. Говоря о писателях, которые рассказали об ужасах лагерей для политзаключенных, прежде всего, как правило, называют имена Шаламова и Солженицына, поскольку именно их рассказы и повести стали первым художественным исследованием страшной реальности. Но кроме них в "самиздате" распространялись воспоминания и других бывших узников, в том числе Евгении Семеновны Гинзбург. Нормальная жизнь закончилась для Евгении 1 октября 1937 года, когда за ней закрылась дверь камеры. Там, за тюремными стенами, за лязгающими засовами, замками остались любимая работа, книги, друзья, семья и, главное, дети. Все осталось за непреодолимой теперь чертой. Поначалу Гинзбург, убежденная коммунистка и жена крупного партийного работника, восприняла свой арест как трагическую ошибку и ждала быстрого освобождения. Но потом надежды сменились недоумением и отчаянием. Позднее она писала: "Неужели такое мыслимо? Неужели это все всерьез? Пожалуй, именно изумление и помогло выйти живой. Я оказалась не только жертвой, но и наблюдателем. Жгучий интерес к тем сторонам жизни, которые открылись передо мной, нередко помогал отвлекаться от собственных страданий. Я старалась все запомнить в надежде рассказать об этом тем хорошим людям, тем настоящим коммунистам, которые будут же, обязательно будут когда-нибудь меня слушать". "Крутой маршрут" лагерей привел не только к утрате иллюзий. Нечеловеческие условия существования, жестокие пытки на допросах заставили по-новому взглянуть на обычные человеческие отношения. Вернуться к нормальной жизни Евгения смогла только после смерти Сталина. В 1955 году она приехала из Магадана, где несколько лет находилась в ссылке, в Москву хлопотать о реабилитации. На Кировской, в доме 41, находилась Прокуратура СССР, куда первым делом отправлялись все, кто после смерти "вождя и учителя" надеялся на восстановление доброго имени. Масса "врагов народа" перемещалась по коридорам огромного здания с привычной оглядкой на снующих среди толпы военных с бумагами в руках. "Вестибюль прокуратуры гудит, -писала в воспоминаниях Евгения Гинзбург, - как… Нет, не как улей! Как транзитка! Как Владивостокская транзитка. Прикрываю на секунду глаза. Меня шатает и мутит от острого воспоминания, от того, что опять смещается грань времен?". То, через что ей довелось пройти, Евгения Гинзбург достоверно изобразила в знаменитой книге воспоминаний "Крутой маршрут". Это не просто мемуары. Это рассказ о восемнадцати годах, проведенных автором в тюрьме, колымских лагерях и ссылке. Это драматическое повествование о безжалостной эпохе, которой не должно быть места в истории человечества. Оно потрясает своей беспощадной правдивостью и вызывает глубочайшее уважение к силе человеческого духа, который не сломили страшные испытания. Первая часть воспоминаний была написана в 1967 году, а вторая - фактически перед смертью. Долгое время книга ходила в списках, распространялась в "самиздате". Власти СССР осмелились пропустить "Крутой маршрут" в печать только в 1988 году, когда автора уже не было в живых…

Выдающаяся танцовщица второй половины XX века, вошедшая в историю балета феноменальным творческим долголетием, Майя Михайловна Плисецкая родилась 20 ноября 1925 года в Москве. Ее отец – Плисецкий Михаил Эммануилович, генеральный консул на Шпицбергене, руководящий работник «Арктикугля», был репрессирован и расстрелян. Мать - Мессерер-Плисецкая Рахиль Михайловна, актриса немого кино, была арестована через год после мужа и отправлена в Бутырскую тюрьму вместе с младшим сыном. Затем была выслана в Казахстан, в Чимкент; в Москву вернуться ей удалось лишь в 1941-м году, за два месяца до начала войны. Майю и ее другого брата забрали к себе тетя и дядя, Суламифь и Асаф Мессерер, видные танцовщики Большого театра. В июне 1934 года Майя поступила в Московское хореографическое училище, где последовательно занималась у педагогов Е. И. Долинской, Е. П. Гердт, М. М. Леонтьевой, но лучшим своим педагогом считает Агриппину Яковлевну Ваганову, с которой встретилась уже в Большом театре, куда ее приняли 1 апреля 1943 года. Несмотря на уже начавшую складываться карьеру солистки, М. Плисецкую зачислили в кордебалет. Постепенно ей стали давать интересный для нее репертуар. Она стала первой исполнительницей партии феи Осени в «Золушке» С. С. Прокофьева, исполнила заглавную роль в балете «Раймонда» А. К. Глазунова и это ее выступление как нельзя лучше дало понять, что в театре появилась новая претендентка на звание прима-балерины. 27 апреля 1947 года Майя Плисецкая впервые танцевала партию Одетты-Одиллии в «Лебедином озере» и этот балет Чайковского стал одним из главных в ее творческой биографии. В 1948 году Плисецкая исполнила роль Заремы в «Бахчисарайском фонтане». В этом спектакле наглядно проявилось еще одно свойство ее редкостного природного дара – способность в прыжке на несколько мгновений задержаться в воздухе (так называемый баллон). М. Плисецкой довелось участвовать в трех постановках балета «Спартак» А. И. Хачатуряна, осуществленных на сцене Большого театра. В 1958 году в версии И. А. Моисеева Плисецкая танцевала Эгину, в 1962-м - в постановке Л. В. Якобсона - Фригию и в 1971 году - в постановке Ю.Н. Григоровича - Эгину. В 1960-е годы Плисецкая уже вполне официально считалась первой балериной Большого театра. У нее не было недостатка в спектаклях, и тем не менее, росло чувство творческой неудовлетворенности. Хотелось танцевать не только классику, но и что-то новое, причем поставленное специально для нее. 20 апреля 1967 года на сцене Большого театра была впервые показана «Кармен-сюита» - одна из главных ролей Майи Плисецкой в репертуаре Большого театра. Балет был экранизирован в кино (кинофильм «Балерина», 1969) и на телевидении (1978). В 1971 году, уже будучи автором музыки к кинофильму «Анна Каренина», в котором Майя Плисецкая блистательно дебютировала как драматическая актриса в роли княгини Бетси Тверской, Родион Щедрин пишет по роману Л. Н. Толстого балет, премьера которого состоялась на сцене Большого театра 10 июня 1972 года. Плисецкая не только исполнила роль главной героини, но и впервые попробовала себя в качестве хореографа. 27 мая 1980 года на сцене Большого театра прошла премьера балета «Чайка» Р. Щедрина в постановке Майи Плисецкой. В 1983 году ей предложили стать художественным руководителем балета Римской оперы. Бывая в Риме наездами, она занимала этот пост в течение полутора лет. За это время осуществила постановку «Раймонды» для открытой сцены в Термах Каракаллы, показала на сцене Римской оперы свою «Айседору», организовала возобновление «Федры» и нескольких других балетов. С конца 1987 по 1990 год Плисецкая преимущественно работала в Испании, возглавляя мадридскую балетную труппу «Театро лирико насиональ». Для этой труппы она, в частности, возобновила балет «Тщетная предосторожность» П. Гертеля (по А. А. Горскому), ввела в ее репертуар «Кармен-сюиту» и сама танцевала в этом балете. По инициативе Монтсеррат Кабалье приняла участие в постановке ранней оперы-балета Дж. Пуччини «Вилисы», показанной на фестивале искусств в Переладе. Впервые исполнила «Умирающего лебедя» под запись человеческого голоса - аккомпанемент для нее «напела» М. Кабалье. И выступила в заглавной партии балета «Мария Стюарт» (на музыку Э. де Диего), поставленном специально для нее художественным руководителем труппы фламенко Хосе Гранеро (1988). Впервые ступив на всю ступню в «Кармен-сюите», Плисецкая на сей раз танцевала, и вовсе отказавшись от пуантов (ее героиня была обута в сандалии), - и произошло это именно в Испании. 4 января 1990 года Майя Плисецкая танцевала свой последний спектакль в Большом театре - «Даму с собачкой». Давние разногласия с художественным руководством балетной труппы привели к тому, что она ушла из Большого театра. К 1991 году основные творческие и издательские интересы Родиона Щедрина сосредоточились в Мюнхене, и вскоре они с Майей Плисецкой обосновались в этом городе, хотя Плисецкая и Щедрин живут на три дома - большей частью в Мюнхене, в Москве и на своей даче в Литве. Майе Михайловне Плисецкой присвоены звания народной артистки СССР (1959), Героя Социалистического труда (1985). Она является кавалером трех орденов Ленина (1967, 1976, 1985), орденов Франции «За заслуги в литературе и искусстве» (1984, Командор) и Почетного легиона (1986), орденов «За заслуги перед Отечеством» III (1995) и II (2000) степени. В июле 1991 года король Испании Хуан-Карлос вручил Майе Плисецкой высшую награду Испании - "Орден Изабеллы Католической". Российская балерина также удостоена звания "Почетного гражданина Испании". Среди ее многочисленных наград - Международная премия, ежегодно присуждаемая мэром Парижа самой элегантной женщине года - "Превосходная-1986", премия "Национальная гордость России" (2003), Большой крест Командора ордена "За заслуги перед Литвой" (2003) и другие. Майя Плисецкая – доктор Сорбонны (1985) и почетный профессор Московского государственного университета (1993). В 1994 году Институт теоретической астрономии присвоил имя Плисецкой малой планете № 4626.

Историю Нинет Тайб можно назвать "современной сказкой о Золушке", израильским вариантом "американской мечты". Почти никому неизвестная девушка в 2003 году попадает на конкурс "Звезда родилась" (клон "Американского идола") и побеждает в нелёгкой борьбе с такими артистами, как Шири Маймон и Шай Габсо. В финале конкурса она исполнила необычную версию песни "Море слёз". После этой победы она получает всё, о чём только может мечтать девушка: съёмки в популярном телесериале "Наша песня", за которые она получила приз "Золотой экран". Авив Гефен пишет для неё песни. В неё влюбляется мечта всех израильских девчонок Йеуда Леви... Только в прошлом году она выпустила свой дебютный альбом, почти все песни к которому написал Авив Гефен. Альбом стал платиновым. На церемонии музыкальных наград "Эмми" в 2007 году она завоевала звание "Лучшая певица года". Сейчас Нинет Тайб - это "дива", самый коммерчески выгодный музыкальный проект Израиля. В каждой газете освещается, что она сказала, куда съездила... Объявляются конкурсы, призом которых является встреча с любимой певицей (как будто она не вышла из народа, а прилетела с другой планеты). Всё это, конечно, очень портит впечатление... Но совсем его испортить не может. Талант есть талант!

Виктории Самойловне Токаревой исполнилось 70, и она меня "догнала". Я вспоминаю первый её рассказ, прочитанный мною в еженедельнике "Литературная Россия" (его можно было ещё купить у нас в Баку как обычную газету). С первых строк рассказ захватил меня удивительной похожестью главного персонажа на меня. Уж очень много общего я уловил у нас с ним: невезучесть, интеллигентность, стеснительность и нерешительность в обстоятельствах, где кто-нибудь другой ни за что бы не растерялся. Герой рассказа вдруг открыл в себе удивительное качество: умение беспрепятственно проходить сквозь любую стену. Даже не на первом этаже. Смущаясь и сознавая, что это, в общем-то, не очень прилично, он вошёл в спальню к женщине, которая когда-то в школьные годы всеми считалась его первой любовью. Та совершенно не удивилась, обрадовалась неожиданной встрече и своим поведением дала ему понять, что совсем непрочь с ним позабавиться, тем более, что разведена, и им никто не мешает. Легко догадаться, что герой не принял приглашения и вышел тем же путём, что и вошёл. Далее последовали похожие эпизоды с тем же исходом. И вот он у дверей собственной квартиры. Решил позвонить в звонок, и жена открыла ему дверь. "Знаешь, - сказал он ей, - я умею теперь вот как!.." - он на её глазах вышел из квартиры сквозь стену и тут же вернулся обратно. Жена совершенно равнодушно на него посмотрела и ушла... спать. Безмолвно. Вот так закончился этот рассказ. Я повеселился от души: умей я проходить сквозь стену или делать ещё что-то необычное, я бы тоже никого не удивил... Виктория Токарева родилась 20 ноября 1937 в Ленинграде. Окончила музыкальное училище и сценарный факультет ВГИКа. Первая публикация – рассказ "День без вранья" (1964) – принесла Токаревой известность. Впоследствии почти все ее произведения становились бестселлерами. Наиболее очевидно это выразилось в «издательском буме Токаревой» (1995–1996), когда писательница вошла в число десяти самых издаваемых в России авторов. По ее сценариям сняты известные фильмы "Мимино" (в соавторстве с Р.Габриадзе и Г.Данелия), "Джентльмены удачи", "Шла собака по роялю" и др. Причина популярности Токаревой состоит главным образом в том, что персонажи ее произведений так же узнаваемы, как и обыденные житейские обстоятельства, в которых происходит действие, а психологические наблюдения так же просты, кратки и понятны, как новеллистические сюжеты. Эти повествовательные особенности проявились уже в первом рассказе Токаревой, герой которого, школьный учитель французского языка, не произнеся в течение дня ни одного лживого слова, выводит для себя незамысловатое, но бесспорное правило: говорить правду мало, надо жить по правде, иначе превратишься в неудачника. Финал этого рассказа допускает различные варианты развития судьбы героя. Открытость финалов, отсутствие назидательности вообще характерны для прозы Токаревой. Неспособность большинства персонажей Токаревой к сильным чувствам дала повод критику Р.Вейли назвать ее произведения «печальными в своей несостоятельности современными житейскими сказками», в которых проявляется «пошлость нового времени, высвечивающая тусклые лица негероев, неличностей». Попытки вырваться из житейской рутины, как правило, не приносят героям счастья. Так, пианист Месяцев из повести "Лавина" (1996) не замечает, как в результате такого «рывка» теряет семью, любовь и талант. Однако заурядность персонажей Токаревой часто обманчива. Климов, главный герой повести "Ехал грека", влюбившись, переживает душевное преображение и понимает: «Оттого, что я был влюблен, я как бы прикоснулся к бессмертию и стал немножечко моложе». Для описания любовных переживаний Токарева находит выразительные стилистические средства. Так, в рассказе "Между небом и землей" поцелуй героев «был осторожный, целомудренный, как будто они касались друг друга не губами, а предчувствиями». Юмор присущ героям Токаревой в той же мере, что и автору, на основании чего критик Вл. Новиков отмечал, что в ее произведениях «для разговора о серьезных проблемах найден сегодняшний тип иронического мышления, всем знакомый и простой язык». В рецензии на одну из семи книг Токаревой, вышедших в 1990–1997 на немецком языке, критик Х.Шлаффер выделил главную особенность творчества писательницы: «Истории Токаревой так же одинаковы, прозаичны и однотонны, как сама жизнь, если воспринимать ее как повседневность, и так же увлекательны, как повседневность, если хочешь узнать ее строй, ее основу». Писательница живет в Москве, большей частью в своём загородном доме. Ее произведения широко издаются в России и за границей.

Сара Мишель Геллар дебютировала на телевидении в возрасте трех лет. И с тех пор снимается беспрерывно – в сериалах и полнометражных голливудских кинокартинах. В 16 лет она сыграла роль 22-летней девушки в картине "Все мои дети" – ее героиня совращала отчима, разбивала семейный очаг матери, стреляла в людей и притворялась беременной. Свою первую премию "Эмми" она получила именно за эту роль. В 19 лет Сара стала сниматься в телесериале, главная роль в котором сделала ее культовой актрисой для миллионов американцев. Сара Мишель Геллар (Sarah Michelle Gellar) родилась 14 апреля 1977 года в Нью-Йорке. В детстве мечтала заниматься фотожурналистикой и снимать животных для журналов "Time" или "Life" и газеты "Нью-Йорк Таймс". Однажды четырехлетняя Cара обедала в манхэттенском кафе. На третьем блюде к Саре подошел давно наблюдавший за ней дядечка солидного вида и спросил: "Хочешь увидеть себя по телевизору?" Сара выпалила приставшему дяде свое имя, домашний адрес и телефон. Так мир лишился еще одной фотожурналистки. После этого Сару пригласили сняться более, чем в сотне рекламных роликов. Она стала невероятно популярной. Однако из-за этого ухудшились отношения с одноклассниками. Когда у девочки появился успех, к ней стали относится как к "выскочке". Сара занималась фигурным катанием и даже заняла 3-е место на нью-йоркских соревнованиях. За всё это она очень благодарна своей матери и называет ее "самой потрясающей женщиной, которую когда-нибудь доводилось встречать". Для следующего сериала ей потребовались навыки по тэквондо. Она стала исполнительницей главной роли в сериале "Баффи - Истребительница Вампиров" (1997-2003) который и сделал ее знаменитой. Сценарий про то, как красивая девушка сама уничтожает разных нелюдей. В фильме "Я знаю что вы сделали прошлым летом" (1997). Сара опять использовала свои знания и умения в боевых искусствах. Режиссер ей сказал, чтобы она отбивалась от убийцы так, как бы это она делала в реальной жизни. За роль актриса получила 2 награды - приз "Лучшая актриса второго плана" на специальном конкурсе ужастиков и награду MTV в номинации "Лучший прорыв года". Позднее Сара получила две эмтивишные награды за "Жестокие Игры" - "Лучшая женская роль" и "Лучший поцелуй" (кстати, поцелуй был с девушкой). Фанатов у нее стало много. Иначе, кроме наград MTV и других призов, получила бы она 8-е место в списке журнала "People" "Красивейшие люди планеты 1998-ого года"? Получила бы звание одной из сорока привлекательнейших телезвёзд? Стала бы "одной из лучших молодых актрис" по мнению журнала "Time" и Celebrity Online? Кроме того, TV Guide дал ей первенство в 4-х категориях - "Самая сексуальная", "Самая стильная", "Лучший молодежный герой" и "Лучшая женщина", а FHM Online присудил 3-е место в списке "Самых сексуальных женщин мира"... В 2001 году состоялась премьера нового фильма с участием Сары - это "Гарвардская тусовка" , где она играет дочку мафиози, которая одалживает своему парню 50 тысяч баксов на восстановление разрушенного торнадо дома, а затем заставляет его под воздействием ЛСД играть в баскетбол. Летом 2002 года на экраны вышла ещё одна премьера с участием Сары - "Скуби Ду". Этот фильм снят по мотивам очень популярного в 70-е годы в США мультфильма "Скуби Ду".В октябре 2002 года Сара получила награду Woman of The Year Award от журнала "Glamour". В июле Сара впервые приняла участие в международной конференции издателей комиксов Comic-Con International 2004, которая прошла в Сан-Диего, Калифорния. Она вместе со своим партнером по фильму "Проклятие" Джейсоном Бером рассказала об их совместной работе. "В фильмах ужасов женщина имеет прекрасную возможность засиять и быть первой, - сказала Сара New York Daily News. - Женщины всегда спасают мир в таких фильмах". Всего за всё время показа фильм более $190 миллионов, а Сара вошла в число самых высокооплачиваемых актрис Голливуда.

Надежда Мейхер (Грановская) родилась 10 апреля 1982 г. в селе Збручивка Волочисского района Хмельницкой области (Украина). До перехода на новую работу в качестве телеведущей с 18-летнего возраста пела в группе "ВИА Гра". Незамужем. Рост - 170 см, 92 - 60 - 92. Таким образом, бывшей солистке "ВИА Гры" и телеведущей украинской программы «Невероятные истории любви» – 25 лет, из них шесть лет она провела на сцене. В августе сыну исполнилось четыре года. С одиннадцати лет Надежда занималась к кружке народных танцев, так что сценическая подготовка перед "ВИА Грой" у нее была. Что же касается подготовки вокальной, то до коллектива она особо не пела, а в то время основной вокалисткой была Алена Винницкая. Что, впрочем, не мешало Грановской брать уроки вокала…Кстати, псевдоним Грановская девушке "подарил" директор группы Дмитрий Костюк. А она и не отказывалась, поскольку директор убедил солистку в том, что фамилия Мейхер немного диссонировала с фамилиями других девочек. Надежда Мейхер рассказывает: "У меня были мужчины, которых я любила. Но таких, которые относились бы ко мне так, как я мечтаю, мало. И такого нужно беречь, скрывать от чужих глаз. Сейчас мне хорошо одной, и к серьезным отношениям я пока не готова. Если бросаться в любовь, как в омут, к хорошему это не приведет. Раньше страсти меня обуревали частенько. Но в мужчинах я не разочаровалась - это точно! Я считаю, что каждая женщина находит для себя мужчину, похожего на нее и по характеру, и по образу жизни. В моей жизни были и обиды, и расставания. У меня такой характер, что, если я вижу, что мужчина не прав, никогда не уступлю. Сейчас я стала гораздо мягче. И верю, что появится тот, с кем возможна гармония". Из "ВИА Гры" Надежда ушла из-за заказных концертов. "Для меня работа в группе всегда была творчеством, пока заказные концерты не стали слишком частыми. Тогда я почувствовала, как все запущено. Конечно, на заказных концертах мы зарабатывали хорошие деньги. Но, на мой взгляд, не в этом счастье. Благо наши продюсеры все делали, чтобы никакие грязные предложения или действия до нас не доходили", - признаётся телеведущая. "Какой самый невероятный слух о себе вы слышали?", - спросили у Грановской-Мейхер. "Что я сделала пластическую операцию по увеличению груди, - ответила она. - Если бы об этом услышала моя бабушка, у которой всю жизнь шестой размер, она бы сильно удивилась. Если у меня в груди силикон, то он там с рождения!"

Мириам Сехон родилась 21 сентября 1983г. в Москве. До поступления в ГИТИС путешествовала по всему миру с театром, танцевала, пела. В 2005 году окончила режиссерский факультет РАТИ-ГИТИС (актерская группа, мастерская Сергея Женовача). Вокалистка группы Green Point Orchestra. В 2006 году создала вокально-инструментальный ансамбль «Татьяна», в репертуаре Мириам блистательно исполняет песни 30-40-х годов прошлого века. Вот как говорит об этом она сама: «Я все равно не девочка из 30-х, я из XXI века. Когда мы делали концерт для ветеранов на 9 Мая, они потом возмущались: «У вас девочка курит! Представьте себе, чтоб кто-то в симфоническом оркестре курил!» Или друзья после концерта подошли, начали восхищаться: «Ой, это так прекрасно, так замечательно», а я им: «Ка-а-ак же я задолбалась!». Они: «Боже, ты создала такой прекрасный образ, а теперь…» Ну я же живой человек! Я могу устать, я какаю и писаю, ем и пью, все у меня так же, как у других людей. Мы попадаем в стилистику — и слава богу, но мы не хотим совсем все время в нее играть. Когда ты смотришь на Ренату Литвинову — она человек, который держит стиль на 100 процентов. Но в какой-то момент это становится чересчур, хочется, чтобы она уже сказала (басом): «Ну все, я пошутила!» Нетривиальный подход, согласитесь!

Израильская певица Адина Фельдман в ноябре показала в пещере Бейт-Гуврин свой новый моноспектакль «Голос женщины», посвященной великим женщинам ХХ века. В программе прозвучали песни Билли Холидей, Барбары Стрейзанд, Бетти Мидлер, Кэрол Кинг, Пегги Ли, Эдит Пиаф, Сезарии Эволы и многих других великих артисток Земли. Моноспектакль был посвящен Женщине и женственности. Фельдман поет на пяти языках, юмористические песни чередуются с повествованиями о счастливой и несчастной любви, материнстве, женской дружбе, ревности и многом другом. Адина Фельдман родилась в Нью-Йорке и сделала там блестящую карьеру как певица и танцовщица, выступая на лучших сценах бродвейских театров и в Карнеги-Холле, играла в кино, ставила музыкальные и хореографические шоу. С 1990 года она живет в Израиле и ведет здесь чрезвычайно насыщенную творческую жизнь. Адина пишет музыку, ставит спектакли, ведет курсы музыкального театра и сценического движения в Еврейском университете, вокальные мастер-классы, выступает с концертами, записывает диски — всего не перечислить. В музыкальных моноспектаклях, постановкой которых увлеклась Адина Фельдман в последние годы, она получает возможность выразить все стороны своего многогранного дарования.

Я рад. Давайте познакомимся поближе!

Рад, что мы единомышленники!

Линор Горалик, прозаик, поэт, эссеист. Родилась в 1975 году в Днепропетровске, с 1989 года жила в Израиле, с 2000 г. живет в Москве. Автор трех романов ("Нет", в соавторстве с Сергеем Кузнецовым; "Половина неба", в соавторстве со Станиславом Львовским, "Взгляните на птиц"), нескольких поэтических сборников и сборников короткой прозы, ряда переводов с иврита и английского, монографии "Полая женщина: Мир Барби изнутри и снаружи". Готовятся к выходу: сборник короткой прозы "Короче:" (изд-во "Гулливер"), детская повесть "Мартин не плачет" (изд-во "Новое Литературное Обозрение").

В 1993-ем году из жизни ушла легендарная актриса Одри Хепбёрн. И через год в кинотеатрах выходит "Леон" с молодой Натали Портман, которую со временем начнут именовать "новой Одри" за её элегантное чувство стиля, ощущение модных тенденций, скромность в жизни, гуманистические общественные ценности и актёрское мастерство. Она может так удивительно улыбнуться и посмотреть в глаза партнёра по экрану, будто бы партнёр это ты. Девушка, с отличием закончившая школу и поступившая в престижный Гарвард на факультет психологии, в кино может развлекаться и ребячиться, быть серьёзной и взвешенной, но одинаково непосредственно, как и великая Одри Хэпбёрн в "Римских каникулах" и "Завтраке у Тиффани". Родилась Натали 9 июня 1981 года в Иерусалиме, Израиль, в семье доктора и художницы. Когда девочке было 3 года, семья переехала в Вашингтон, еще через 4 года в Коннектикут, и в конце концов осела на Лонг-Айленде под Нью-Йорком, где и обитает по сей день. Вы не поверите, но актрисой юная Натали стала, благодаря пицце. Это забавно вдвойне если учесть, что с детства Натали убеждённая вегетарианка. Так вот, в одной из пиццерий модельное агентство проводило конкурс, и мама девочки посоветовала принять в нём участие. Как результат – 11-летняя Натали подписала контракт на рекламу парфюмерной продукции фирмы Revlon.

Мой давний и сердечный друг Юленька (по документам она Джулия) Коронелли еврейка по отцу. Познакомились мы с ней виртуально, на "стихире" (так называют сайт стихи.ру его постоянные участники). Дальше-больше, теперь мы друзья "водой не разольёшь"! Я просто обожаю Юлю за её чистейшей воды талант поэтессы. Она не только поэт, окончила Московский полиграфический институт, поступление куда расценила как чудо. А это не было чудом - просто в её графике и живописных работах приёмная комиссия сразу же разглядела талант. Юля - прекрасный журналист, работала на радио, много выступала в периодической печати, работает в одном из крупных издательств литературным и техническим редактором по своей основной специальности, помогает начинающим авторам публиковаться в альманахах, в издании которых играет ключевую роль. Юля по возрасту годится мне в дочери, но мы с ней всегда считали и считаем друг друга товарищами. По перу и по увлечениям. Дедушка Джулии - испанец (поэтому у неё такая фамилия), приехал в Союз во время диктатуры Франко. Участник Отечественной войны, кавалер советских орденов и медалей. О нём всегда хочется писать в настоящем времени. Но... судьба неумолима: нет его больше с нами. Юля всё описала в своём рассказе "Медали". Прекрасный рассказ!

Рената Маркс (в девичестве - Нейман) - моя близкая родственница, старшая сестра мужа Виты Лёвы. Сейчас ей 40 (ад меа ве-эсрим!!!). Замужем за евреем из Франции, мать 5-х детей - и этим всё сказано! На мой взгляд, она очень хорошая мать своих чудесных детей: очень заботливая и терпеливая, в меру строгая (всё-таки 3 сына - иначе нельзя, даже в Израиле!) и ласковая, а ещё - очень важно - отважная! Куда только она не ездила со своей командой! Загрузит их всех 5-х в старенький "Ситроен" - и на 3 дня на Север! А два года назад, как раз в первый день размежевания, вот так же колесила со всей командой по пыльному бездорожью Юга, надеясь (безуспешно...) прорваться в Гуш-Катиф... Не так часто на нашей доисторической родине встречались дети, которые бы столь серьёзно относились к учёбе - сами, без понуканий и напоминаний. Её и Лёвы мама вспоминает, что знала всего лишь двух таких - конечно же, девочек: это её двоюродная сестра и дочь Рена. Сын в этом отношении был обычный мальчишка-разгильдяй. О Рене такого не скажешь. Она - талантливая художница, сейчас работает учительницей рисования и творческого труда и выполняет различные графические работы, в том числе иллюстрирует книги. Между прочим, в Израиль 19 лет назад она тоже приехала одна, а мама к ней присоединилась только через год, и Рена её "абсорбировала". Фаня считает, что лёгкой абсорбцией она в огромной степени обязана своей дочери! Самое главное в Рене то, что она обладает доброй, цельной и сильной душой, что в условиях жизни в израильском поселении немаловажно.

Наша старшая внучка Даша (дочь нашего сына Глеба) живёт с мамой в Москве. Когда-то давно, в возрасте пяти лет она приехала вроде бы на ПМЖ в Израиль. Но потом мама (первая жена Глеба) и бабушка добились, чтобы Глеб вернул Дашу в Москву. Так что в Израиле она бывает наездами - во время зимних и летних каникул. Мы всегда ей рады, она разумная и способная девочка. Иногда "выкидывает" номера, от которых взрослым становится дурно. Хорошо бы, чтобы это можно было всегда объяснять трудностями роста. Родители грозят ей переездом в Израиль, если её "завихрения" не прекратятся. Впрочем, сейчас не всё и не всегда можно измерить старыми мерками. Взять хотя бы сленг, на котором общается современная молодёжь - порою можно лишь догадываться о значении некоторых слов и понятий. А ведь мы считаем себя культурными и воспитанными людьми! Какое же это воспитание, если не понимаешь о чём говорит и что пишет собственная внучка! Не знаю, как с этим справлялись во времена Пушкина, но догадываюсь, что те же самые проблемы были во всех поколениях. За примерами далеко ходить не нужно - так ли уж хорошо мы понимали даже собственных детей? Так что же говорить о внуках?..

Представляю несколько работ своей дочери Виты (на самом деле их значительно больше). Она - и художник, и витражист, и мультипликатор, и скульптор...