Сотворение мира

[Настя]

Сотворение мира

 

По скандинавским мифам, прежде чем был сотворён этот мир, ничего не было – лишь бездна зияла, имя которой – Гинунгагап. До сотворения мира не было тогда ни земли, ни моря; не росла трава и не высилась над ней небесная Твердь.

 

Но однажды на севере мировой бездны возник Нифльхейм, Тёмный Мир, а на юге – жаркий и светящийся Муспелльсхейм, Огненный Мир. Из Нифльхейма шел холод, а из Муспелльсхейма летели искры, и от встречи ледяной влаги и сухого жара в пустоте между двумя мирами закрутились вихри и хлынули дожди. Затем в самой середине Тёмного Мира забил поток Хвергельмир, Кипящий Котел, и потекли из него реки, Эливагар, Бурные Воды. Всего их – одиннадцать, а вода в них – ядовита. Из мрака и холода устремились бурные Воды к жаркому Муспелльсхейму, но вдали от своего истока, едва достигнув мировой бездны, превратились в лёд. Ядовитый иней, выступивший на льду, подхватили вихри, бушевавшие в пустоте, и начал он таять, встретившись с теплом, струящимся из Огненного Мира.

Всю бездну Гинунгагап заполнила влага, и из нее возник великан Имир, жестокий, как пламя и замерзший яд, давшие ему жизнь. Не был Имир ни мужчиной, ни женщиной, а когда он заснул, появились под его рукой мальчик и девочка, от которых потом и пошел род великанов. Затем ноги Имира переплелись и породили Трудгельмира, великана с шестью головами. Чтобы кормить Имира и его детей, вышла из инея корова Аудхумла, из вымени которой потекли четыре молочные реки.

 

Сама же Аудхумла кормилась тем, что слизывала с камней солёный иней. Один большой камень она лизала так долго, что он стал оживать от тепла ее языка. Сначала выросли на каменной глыбе человеческие волосы, на другой день появилась вся голова, а еще через день из камня возник человек – прародитель богов Бури. Сын его Бор взял в жены Бестлу, дочь великана Бельторна, и родила она трех сыновей, которых назвали Один, Вили и Ве. Одину суждено было стать величайшим из богов скандинавской мифологии и править на небе и на земле.

 

Один и его братья убили злого и жестокого Имира, а его кровь залила всю мировую бездну. И в ней потонули все, кто тогда существовал, кроме сыновей Бора и семьи великана Бергельмира, сына шестиглавого Трудгельмира. И тогда Один, Вили и Ве решили сотворить новый мир, не похожий на то, что уже существовало. Для этого они бросили тело Имира в его кровь, заполнившую бездну Гинунгагап, а затем подняли его из глубины, превратив в землю. Кровь же Имира стала океаном, окружившим земную твердь. Те потоки крови, что разлились по суше, сыновья Бора превратили в реки и озера, кости – в горы, зубы – в камни, а волосы – в растения. Череп Имира боги подняли над землей, укрепив на четырех ее загнутых концах, и сотворили из него небосвод.

 

Солнце, луна и звезды уже существовали тогда – это были искры, вырвавшиеся из огненного Муспелльсхейма и беспорядочно летавшие в пространстве. Один и его братья установили тот порядок, которому следуют теперь светила. Одни звёзды были неподвижно укреплены на небесной тверди, другие же стали двигаться по назначенным им дорогам. Один решил, что отныне день станет сменяться ночью, будут различаться утро, вечер и середина дня.

 

Боги не хотели, чтобы сотворённую ими землю заселили жестокие великаны – потомки Бергельмира, поэтому они окружили середину земной тверди стеной из век Имира и назвали это место Мидгард, Срединный Мир. Земли вокруг Мидгарда были отданы великанам. А так как великанов называют еще ётунами или турсами, то имя этим окраинным землям дали Ётунхейм, страна великанов. Род великанов очень велик и разнообразен. Одни великаны чудовищно уродливы, особенно те, у которых несколько голов, зато другие внешне не отличаются от богов и даже почти не превосходят их ростом, хоть и могут вырастать до громадных размеров, чтобы устрашить врагов. Многие ётуны владеют древней магией и очень мудры, и почти все они умеют превращаться в зверей и птиц, чаще всего – в волков и орлов. В Темном мире, Нифльхейме – он находится под Мидгардом – обитают самые страшные великаны, которых люди называют троллями.

 

Магическая сила Одина высвободила из земли скрытые в ней силы – так в мир явились новые боги и богини. Одну из богинь звали Ёрд (Земля) и была она душой земли. Ёрд родила Одину сына, сильнейшего из богов. Имя ему Тор.

Все боги стали называться асами, а повелителем своим они признали Одина. Асы решили поселиться на небе и построили там свою страну, Асгард.

 

Расположен Асгард вокруг ствола Мирового Древа, ясеня Иггдрасиль, выросшего в середине земли из трёх корней.

 

Один корень находится в Нифльхейме над потоком Кипящий Котёл. В тот миг, как умер Имир, под этим потоком разверзся вход в страну еще более мрачную, чем Нифльхейм, – в страну Нифльхель, страну Мертвых, которую называют иногда и просто Хель.

 

Другой корень Иггдрасиля тянется к источнику мудрости, бьющему в Ётунхейме, а третий – к источнику Урд в Мидгарде.

По скандинавским мифам, люди не могут видеть Мировое Древо, хоть и простирает оно свои ветви над всем миром.

На вершине Иггдрасиля сидит орёл. Это мудрая птица, любимец Одина. Он так велик, что не замечает ястреба, обычно сидящего у него на голове. Орел любит разговаривать с белкой Ратотоск, снующей по стволу ясеня. Она от самой его вершины сбегает к корням и видит даже дракона, грызущего корень, растущий в Нифльхейме. Дракон и орел никогда не виделись, но белка передает им все, что они говорят друг о друге – а они постоянно перебраниваются. Имя дракона – Нидхёгг. Он покрыт черными перьями и не только подгрызает корень Иггдрасиля, но и высасывает кровь из мертвецов, попадающих в Хель.

 

Согласно скандинавской мифологии, когда после сотворения мира асы поселились на небе, богиня Ёрд не покинула землю. В Асгарде женой Одина стала богиня Фригг, мудрая, справедливая и скромная. Ей часто открывается будущее, но она не делает предсказаний и молчит о том, что знает.

 

Асы – не единственное племя скандинавских богов. Боги, не признавшие своим повелителем Одина, поселились после сотворения мира южнее Асгарда, в Ванахейме, и назвались ванами. Ваны и асы одинаково прекрасны и мудры, но ваны смертны, хоть и живут очень долго. Асы же не стареют и не умирают. Мудрость Одина помогла ему отыскать в глубинах земли волшебные золотые яблоки. Тот, кто ест эти яблоки, всегда остается молодым, а ларец, в котором они хранятся, никогда не пустеет.

[Настя]

Кровь и пот Имира 

Море, на самом деле, было создано не из крови Имира, а его пота. 
 
Это явствует из строфы 21 «Речей Вафтруднира», описывающей из какой части тела Имира что было сделано: 
 
«Ór Ymis holdi 
var jörð of sköpuð, 
en ór beinum björg, 
himinn ór hausi 
ins hrímkalda jötuns, 
en ór sveita sær.» 
 
 
Последняя строчка — en ór sveita sær — «и из пота — море». 
 
Словарь Клисби — Вигфуссона даёт для слова sveiti однозначное толкование — «пот». С кровью оно связано лишь через составное blóð-sveiti — «кровавый выпот». 
 
Справедливости ради надо отметить, что словарь Соега действительно даёт для слова sveiti значение «кровь». Но возникает вопрос причинно-следственной связи: это значение было у слова изначально, или же оно было ему приписано на основании превратного понимания древнеисландской литературы? Замечу, что древнеисландский — мёртвый язык. Составить словарь мёртвого языка возможно лишь на основе литературных произведений, написанных на нём, а это даёт определённый процент того, что отдельные слова могут быть неверно поняты или получить значения, которых у них изначально не было вовсе. В случае с древнеисландскими литературными произведениями свой отпечаток накладывает и то, что мы имеем дело с поэзией, в которой нередки метафоры и иные поэтические приёмы, которые могут подменять значение слова. 
 
«Младшая Эдда» содержит полустрофу Орма Скальда с Баррей, где фигурирует кеннинг «Ymis blóð» — «Имира кровь». Этот факт можно было бы использовать как аргумент в пользу того, что море создано из крови Имира. Но, во-первых, этот факт противоречит не только строфе из «Речей Вафтруднира», но и строфе из «Прорицания вёльвы», которую я приведу ниже. Во-вторых, всего один кеннинг одного скальда не может являться подтверждением или опровержением того, что описывает миф. Мы видим здесь не более чем поэтическую вольность конкретного автора, который позволил себе подобный кеннинг по какой-то неизвестной нам причине. Причину можно было бы поискать в опоре на мифы, но сами мифы говорят о поте и крови Имира нечто иное. 
 
О том, что, а, вернее, кто был сделан из крови Имира, рассказывает строфа 9 «Прорицания вёльвы»: 
 
Тогда сели боги 
на троны могущества 
и совещаться 
стали священные: 
кто должен племя 
карликов сделать 
из Бримира крови 
и кости Блаина. 
 
 
«Из Бримира крови» — «ór Brimis blóði». 
 
Бримир, по всей видимости — другое имя Имира. Так считает большинство исследователей скандинавской мифологии, и в данной идентификации вряд ли можно сомневаться. По крайней мере, мы больше не встречаем упоминания Бримира, как некоего существа, отличного от Имира. Логично предполагать, что в скандинавской мифологии существо, тело и субстанции которого пошли на создание окружающего мира и его элементов, только одно — Имир, (он же Бримир, Блаин, Аургельмир). 
 
Получается, что те, кто опираются на полустрофу Орма, пытаясь доказать, что кровь Имира послужила материалом для моря, просто отвергают и «Прорицание вёльвы», и «Речи Вафтруднира», и материалы словарей, и здравый смысл в угоду собственным пожеланиям. «Старшая Эдда», как видим, чётко разграничивает пот и кровь Имира как две различные субстанции. 
 
Мы можем даже позволить себе взглянуть на море, как пот Имира, с другой точки зрения — современной. В «Младшей Эдде» есть вот такой небезынтересный отрывок, говорящий о первовеликане: 
 
«И сказывают, что, заснув, он вспотел, и под левой рукой у него выросли мужчина и женщина». 
 
Почему-то, делается акцент на том, что перед появлением потомства Имир потеет. То есть, его пот (а следовательно и море) прямо связывается с возникновением раздельнополой жизни. И здесь нельзя не вспомнить о том, что в ходе эволюции переход к половому размножению произошёл у протистов, которые более 1 млрд. лет назад населяли мировой океан. 
 
Кажется, что на этом можно было бы и закончить, но… К сожалению, существующие переводы «Эдды» позволяют себе непростительную вольность в обхождении с мифологическим материалом. В частности, это касается и того, о чём мы говорим. По какой-то непонятной причине слово sveiti переводят как «кровь». 
 
Проиллюстрируем всего один, но очень показательный пример того, как подобная вольность перевода нарушает элементарную логику событий, описываемых в мифе. 
 
Слово sveiti использовано в строфе 32 «Речей Фавнира», когда рассказывается о том, как Сигурд жарит сердце убитого змея: 
Þar sitr Sigurðr 
sveita stokkinn… 
 
 
Переводят её, почему-то, совершенно неверно. Например, Корсун: 
 
Вот конунг Сигурд, 
обрызганный кровью… 
 
 
Возникает логичный вопрос: какой кровью мог быть обрызган Сигурд, если он не рубил Фавнира мечом, так, что кровь летела во все стороны, а нанёс всего один точный удар в сердце? Причём, меч был оставлен им в ране, о чём сам Фавнир и говорит «в сердце стоит он!» (stöndumk til hjarta hjörr). Нахождение меча в сердце предотвратило бы массивное кровотечение, что является медицинским (!) фактом. 
 
Сигурд мог бы оказаться обрызганным кровью позже, когда вырезал сердце из туши Фавнира, но это действие принадлежит не ему: «Регин подошел к Фавниру и вырезал у него сердце мечом». 
 
А перед этим мы встречаем такую фразу: «Регина не было, когда Сигурд убивал Фавнира. Он вернулся, когда Сигурд вытирал кровь с меча». 
 
Вопрос: мог ли Сигурд вытереть кровь со своего меча, но при этом сам не вытерся от крови, при том, что с момента убийства прошло уже достаточно времени? Ответ очевиден: нет, так Сигурд вряд ли бы поступил. 
 
Следовательно, Сигурд изжаривает сердце Фавнира, будучи покрытым не кровью, а потом. Что логично: он пережил бой, стрессовую ситуацию, вызвавшую значительное физическое напряжение, а теперь сидит возле жаркого костра. 
 
В принципе, не исключено то, что кровь и пот в древнескандинавской поэзии могут являться метафорическими обозначениями друг друга, поскольку обе субстанции объединены мотивом выделения из тела. Но это совершенно не означает того, что при переводе эддических текстов надо везде отыскивать такие метафоры. Стоит помнить о том, что язык мифологических песен «Старшей Эдды» достаточно прост, прямолинеен и почти лишён кеннингов. 

[Настя]

Видение Гюльви о сотворении Мира 
 
Гюльви звали одного очень мудрого конунга, который правил в свое время тою страною, что зовется теперь Швецией. Раз он решил даровать страннице в награду за то, что занимала она его своими речами, земли столько, сколько утащат четыре быка. А надо сказать, что странницу ту звали Гевьон, и была она из рода асов - верховных богов. И порешила она тогда призвать себе на помощь четырех быков из Страны Великанов - то были ее дети. И столько они утащили земли, что, когда сбросили его в море, то образовался там большой остров, который с тех пор зовут Зеландией. 
Гюльви был мужем очень мудрым и знал толк в чародействе, и очень он дивился могуществу и силе асов. А потому собрался он поехать к асам, чтобы поучиться их мудрости, а чтобы они его не узнали, принял обличье старика. Но асы оказались мудрее его: заранее проведали они о его приезде и приготовились встретить конунга видением. Подъезжая к Асгарду, жилищу асов, увидал Гюльви высокий чертог, крыша которого была выстлана золотыми щитами. При входе, в дверях, увидал Гюльви человека, который играл ножами, подбрасывая их в воздух сразу по семи штук. Человек этот спросил приезжего об имени, и Гюльви отвечал, что его зовут Путником и что пришел он сюда дикой тропой. Потом попросился Гюльви переночевать и спросил, кому принадлежит столь красивый чертог. 
- Принадлежит он нашему конунгу, - отвечал ему человек, игравший ножами, - и я провожу тебя к нему, чтобы ты сам мог спросить у него, как его звать. 
 
Пошел Гюльви вслед за человеком, игравшим ножами, и входная дверь сейчас же сама собой затворилась за ним. Проходя по чертогу, миновал Гюльви множество палат и видел в них множество людей - одни поглощены были игрой, другие пили, третьи бились оружием между собой. Показалось это подозрительным Гюльви, стал он осматриваться по сторонам и сказал себе: 
Прежде чем в дом 
войдешь, все входы, 
ты осмотри, 
ты огляди, - 
ибо, как знать, 
в этом жилище 
недругов нет ли. 
Наконец увидал он три престола, расположенных один выше другого, на которых восседали три мужа. 
- Как зовут этих хёвдингов? - спросил своего провожатого Гюльви. 
- Тот, кто сидит на низшем месте, носит имя Высокий, тот, кто сидит следом за ним, - Равновысокий, тот же, кто сидит на самом высоком месте, носит имя Третий. 
В это время сам Высокий обратился к пришельцу и, спросив, какое у того дело, прибавил, что еда и питье готовы в Палатах Высокого для Путника, как и для всякого другого. 
- Прежде чем сесть за стол, хотелось бы мне узнать, нет ли у вас в доме какого-нибудь мудрого мужа, - сказал Путник. 
- Никто еще не выходил отсюда, не найдя здесь человека мудрее себя, - отвечал Высокий. - Спрашивай же нас стоя, как то подобает ученику, а мы будем отвечать тебе сидя, как то подобает учителям. 
 
И Путник стал задавать им вопросы, а они по очереди отвечали ему. 
- Скажите мне, кто из асов всех старше? - начал Путник. 
- Зовут его Всеотец, но в Асгарде он носит двенадцать имен, - сказал Высокий. 
- Где живет он? И чем владеет, и что уже сделал? 
- Живет он уже целую вечность, - отвечал Высокий, - и властвует надо всем на свете, большим и малым. 
- Он создал небо, землю и воздух, - добавил Равновысокий. 
- Всего же важнее, - заговорил Третий, - что создал он человека и дал ему жизнь. И дал ему душу, которая будет жить вечно. И все праведные люди после своей смерти будут жить с ним в "Обители блаженства", что зовется Гимле, а все дурные люди попадут в подземное царство мертвых Хель. Это внизу, в девятом мире. 
- Что же делал он до того, как создал небо и землю? 
- Он жил тогда с инеистыми великанами, могучими духами мороза и инея. 
- Что было сначала, прежде всего другого? 
- Задолго до того, как создана была земля, существовал уже Нифльхель, царство мрака и холода. В середине его находился источник Кипящий Котел. На юге же лежал Муспелльсхейм - царство света и жара, окруженное пламенем, никому не доступно; черный великан Сурт, вооруженный огненным мечом, защищает вход в него. В день гибели мира станет он во главе злобных духов и пойдет войной но асов, победит их и мечом своим подожжет мир. И в "Прорицаниях вёльвы" так сказано об этом: 
Сурт едет с юга 
с губящим ветви, солнце, блестит 
на мечах богов; 
рушатся горы, 
мрут великанши, 
в Хель идут люди, 
расколото небо. 
Нильфхель отделялся от Муспелльсхейма страшною Мировою бездною Гиннунгаган; в бездну устремилось из источника Хвергельмир двенадцать шумных потоков, и по мере того как потоки эти удалялись от своего источника, они остывали, и ядовитая вода их постепенно превращалась в лед, а яд выступил наружу росою и превратился в иней. Когда льда накопилось, наконец, так много, что он не мог уже двигаться, он заполнил всю бездну между светлым царством и царством мрака и холода. Над грудами льда скапливался туман и, замерзая, тоже превращался в лед, нагромождаясь над бездною слой за слоем. На северном конце эта бездна была вся укрыта снегом и льдом, и царствовали там метели, бури и непогоды; на южном же конце, обращенном к Муспелльсхейму, было светло от искр, залетевших туда из этого жаркого царства. Искры падали на снег и иней: снег и иней таяли, превращались в капли, которые, оживая, соединялись и приняли, наконец, образ великана Имира. Имир заснул, и из пота его произошли мужчина и женщина, а одна нога его с другою зачала сына, отсюда и пошел весь род инеистых великанов, духов мороза и инея. 
- Где же жил Имир? И чем он питался? - спросил Путник. 
- Вместе с Имиром из инея возникла корова Аудумла, и она-то и питала Имира своим молоком. Сама же она лизала соленые ледяные глыбы, и постепенно, пока лизала она лед, на льдине показались на первый день человеческие волосы, на второй день - человеческая голова, а на третий появился весь человек по имени Бури. Он был очень красив, высок и силен. Сын его, Бор, женился на дочери одного великана и имел трех сыновей: старшего звали Одином, второго Вили и третьего Be. Это - асы; они со своими потомками должны были держать в своей власти всю землю. 
 
Сыновья Бора убили великана Имира, и из ран его вытекло столько крови, что в ней потонули все инеистые великаны, кроме одного, который спасся в лодке со своей женою и всем семейством. Он стал прародителем нового поколения великанов-духов мороза и инея. И имя ему Боргельмир. 
Между тем взяли сыновья Бора, ибо были они богами, убитого Имира, бросили его в середину бездны и сотворили из него мир: из крови его явились моря и воды, из тела - земля, из костей - горы, из зубов и разбитых костей - скалы и утесы. Из черепа его создали они небо и, подняв его над землею, подперли с четырех углов высокими вершинами гор; под каждой горой посадили они по карлику, которых так и назвали: Восточный, Западный, Северный и Южный. Мозг великана подбросили они в воздух, и из него явились облака. Потом взяли асы искры, вылетавшие из Муспелльсхейма, и укрепили их по всему небосводу для того, чтобы освещали они землю. Одни из огней укрепили они неподвижно, другим предоставили вечно носиться по небу, определив им путь - для того, чтобы по движению их можно было рассчитывать дни и годы, как о том говорится в "Прорицаниях вёльвы": 
Солнце не ведало, 
где его дом, 
звезды не ведали, 
где им сиять, 
месяц не ведал 
мощи своей. 
Из крови, струившейся обильным потоком из ран Имира, сделали асы океан, который окружал округлую землю; по берегам его поселились великаны, а чтобы защитить людей от их нападений, возведена была из век великана Имира высокая стена, и крепость эта получила название Мидгард (Срединная Ограда). 
Сыновья Бора, выйдя на морской берег, нашли там два дерева; из них создали они мужчину и женщину, и старший, Один, дал им душу и жизнь, второй - разум и движение, третий - облик, речь, слух и зрение. Мужчину назвали Аск, что значит "ясень", а женщину Эмбла - "Ива"; от них-то и произошел весь род людской, поселенный асами в Мидгарде. 
Для себя в центре мира построили асы прекрасный укрепленный град и назвали его Асгардом, или Жилищем асов. Здесь стали жить они со всем своим потомством. 
В Асгарде есть почетное место Хлидскьяльв: сидя здесь, Один обозревает все миры, видит все деяния людей и знает все, что делается на свете. 
А жену его зовут Фригг, и от них родились все те, кого называем мы асами. Все они боги. И полагается величать Одина Всеотцом, ибо он создал все, что дано нам в мире. 
И Земля была ему и дочерью, и женой. И от нее родился у него сын Тор.

[Настя]

ВОЗНИКНОВЕНИЕ МИРА 

"Что было в самом начале времен, не знают ни Люди, ни Боги. Тогда ведь еще не родился никто, способный запомнить. Быть может, дети Муспелля могли бы поведать кое о чем, ведь их мир, как говорят, появился раньше других - но не много найдется охотников беседовать со свирепыми Сынами Огня. В их стране всё горит, всё охвачено пламенем. Нет туда доступа никому, кто там не рожден и не ведет оттуда свой род. Да еще сидит на краю Муспелля великан Сурт, дочерна обуглившийся от жара, и огненным мечом грозит всякому, кто пожелает войти... Злая страна! 
   
Сказывают, в начале времен не было ночи и дня, Солнца, звезд и Луны; не было холодного моря и заснеженных гор, зеленых лугов и прозрачных рек, звенящих по перекатам. Одна только Мировая Бездна Гинунгагап. И если на крайнем юге ее негасимо горело страшное пламя, то на севере, на самом дне, царил мрак и вечный мороз. Эта страна называлась Нифльхейм - Темный Мир. Только один источник не поддавался морозу - родник Кипящий Котел. Но мало доброго может родиться во тьме, и вода источника была ядовитой. Злые реки текли из Кипящего Котла по всей Бездне: Свёль - Холодная, Сюльг - Глотающая, Ульг - Волчица и еще другие, не лучше. Когда они отдалились от родника, широко разлились и начали замерзать, яд выступил наружу росой, и его прихватило морозом. Сделался иней и стал слой за слоем заполнять бездну Гинунгагап.

Так летели века: снизу, из Нифльхейма, шел холод и свирепая непогода, но чем ближе к Муспелльсхейму, тем больше делалось тепла и света. Иней встречался с теплом, таял и стекал каплями вниз. И наконец эти капли ожили, и возникло самое первое существо - великан Имир. Он ворочался в Мировой Бездне, не зная, куда себя деть, не ведая, зачем живет. У него не было жены, сын с дочерью возникли из капель его пота, когда он вспотел однажды во сне. От них пошло исполинское племя - Хримтурсы, инеистые Великаны. Первые Великаны родились злыми и глупыми: это оттого, что капли талой воды, давшие жизнь роду Имира, были напоены ядом. Говорят, до сих пор есть у них потомки на свете. Иногда поэты зовут их "хладноребрыми" - это оттого, что нет в них настоящей живой жизни, есть только желание рушить и убивать... Но есть и такие, кому в кровь попало меньше яда, или яд рассеялся с течением поколений, а может, иным Великанам попросту надоела злоба и глупость - некоторые стали добрыми и гостеприимными, и с ними дружат Боги и Люди.

Когда появился Имир, с ним вместе возникла корова Аудумла; и, верно, неплохо доилась эта корова, если достало ее молока на прокорм великану. Аудумле негде было пастись. Она лизала соленые камни и к исходу третьего дня вылизала из них новое существо, тоже во всём подобное человеку, хоть и не такое большое, как Имир. И вовсе не злобное. 
 
От него пошло славное племя Асов, вот почему его называют Бури, то есть Родитель. Говорят, он был хорош собою, высок и могуч. Он назвал своего сына Бор - Рожденный. Бор взял в жены дочь доброго великана, и родились у них дети - Один, Вили и Ве. Минуло время, и эти трое совершили такие славные подвиги, что их назвали Богами и стали им поклоняться. Говорят, младший, Ве, был самым первым жрецом, а старший, Один, подарил Людям божественное вдохновение, поэзию и бешенство битвы. Но об этом потом. 
 
Немало пришлось потрудиться сынам Бора, братьям-Богам: сразились они против злобного Имира, и говорят, будто множество Великанов утонуло в его крови, когда он наконец пал. Братья кинули тело Имира в самую глубину Мировой Бездны и сделали из нее Землю, а из крови - озера, реки, моря. Кости Имира стали горами, из осколков костей и зубов вышли скалы и валуны - недаром они до сих пор торчат из воды, норовя пропороть днище доверчивому кораблю... Из черепа Имира Боги построили небосвод, а мозг бросили в воздух и сделали облака - вот почему так коварны темные тучи, грозяшие то метелью, то градом. Потом Боги взяли сверкающие искры, что летали кругом, вырвавшись из пламени Муспелля, и прикрепили их к небу. Так получились неподвижные звезды. Другим искрам Боги позволили летать в поднебесье, но каждой назначили место и уготовили путь. 
 
Между тем в мертвом теле Имира завелись черви; Боги наделили их разумом и дали обличье, схожее с человеческим, и от них пошел род Карликов - двергов. Они до сих пор живут под землей и внутри скал и боятся солнечного света, потому что он превращает их в камни. Карлики невелики ростом, но очень сильны. Так сильны, что четверым из них Боги доверили поддерживать небо там, где оно всего ближе к земле. Эти Карлики стоят по четырем углам света, их так и зовут: Аустри, Нордри, Вестри и Судри - Восточный, Северный, Западный, Южный. 
   
Земля получилась округлая, а кругом нее глубокий Океан. Что там за ним? Древняя бездна Гинунгагап, куда обрываются море и суша и где по-прежнему нет жизни и света, лишь звездные искры Муспелля да вековой холод Темного мира? Или, может быть, там другие вселенные, устроенные другими Богами? И кажется людям, что беспределен тот Океан и нельзя его переплыть..."