Настя

Вышли в 1|8.

3-1

Взгляд на отличительные руны нортумбрийского рунического ряда. Рейвен Кальдера "Руны футарка" ___________________________________________________ Большинство людей, работающих с рунами, предпочитают базовый 24-рунный скандинавский футарк — главным образом потому, что приобрести такой комплект гораздо проще. Я же всегда был из тех детей, которые требуют, чтобы в наборе было 64 фломастера, — просто из принципа; поэтому футорк поначалу привлек меня всего лишь тем, что рун в нем больше. Но когда я изучил его внимательно, сокровенные значения этих дополнительных рун взволновали и потрясли меня до глубины души. Эти руны темны, сложны и таинственны; значения их амбивалентны, и от них так и веет рёкками или йотунами, «темными богами» скандинавской мифологии. Я пользуюсь футорком много лет, и теперь уже не представляю себе, как бы я обходился всего 24 рунами. Если этты футарка посвящены асам и ванам, то насчет дополнительных рун футорка мне всегда было очевидно, что они составляют этт Хель. Исключение— самая последняя, девятая из них: Гар, руна Одина. В лингвистическом отношении скандинавские руны не очень-то подходят для древнеанглийского, равно как и для современного английского языка, потому что изначально они были созданы для письма на древнескандинавском. Англосаксонский футорк же гораздо проще приспособить для записи обычных текстов на английском, поскольку в нем содержатся руны для обозначения нескольких звуков, которых не хватает в скандинавском футарке. Начнем с самого противоречивого из всех знаков рунического алфавита — с Эар (Ear), Руны Могилы. Она посвящена Хель, Владычице Смерти. Дом этой богини открыт для всех, а обликом она — наполовину прекрасная женщина, наполовину гниющий труп. Сама руна очертаниями подобна стойке для разделки туш, на которую подвешивают вниз головой убитое животное. Поскольку я живу на ферме и собственноручно забиваю и разделываю домашнюю скотину, этот образ вызывает во мне сильные чувства. Он напоминает мне обо всех, кто умирает, чтобы сам я и моя семья, племя и общины могли жить дальше. Такова идея руны Эар. Подобно «Смерти» в картах Таро, Эар говорит о том, что смерти и утраты — тоже часть жизненного цикла. Чтобы одно выжило, другое должно умереть. Мы можем питаться только тем, что когда-то было живым. Даже растительная пища — и та вырастает на перегное, в который превратились другие растения. Жизнь сменяется смертью, а смерть порождает новую жизнь. Руна Могилы напоминает нам о том, что все проходит, все в этом мире непостоянно, но каждая утрата открывает новую главу истории… и сам этот цикл перемен — единственная константа, на которую можно рассчитывать с полной уверенностью. Могущество Хель абсолютно и неизменно вовеки, несмотря на то, что именно она несет в нашу жизнь вечные перемены. Если вам выпала Эар, это значит, что ваша жизнь или какая-то ее часть нуждается в полной «перезагрузке». И это не совет, не рекомендация, а констатация факта: руна Хель не спрашивает вашего согласия. Это неизбежно случится, — говорит Эар, — потому что время пришло и потому что так дóлжно. А уж насколько мучительным это будет — зависит только от вашего отношения. Единственное, над чем вы здесь властны, по большому счету, — это над тем, как именно вы встретите грядущий удар судьбы. Однако та внутренняя смерть, о которой говорит Эар, — отнюдь не мгновенная гибель. Скорее, это долгое, медленное гниение — процесс постепенных, но неотвратимых перемен. Следовательно, в гальде эту руну можно использовать как катализатор такого процесса, и особенно хороша она для чар, помогающих людям отпустить прошлое. Я давал ее как талисман людям, которые решили развестись и которым предстояло за следующие несколько лет научиться жить совсем по-иному, чем прежде. ________________________________ Следующая руна — Ак (Ac), руна Дуба и дубового посоха. Очертаниями она подобна человеку, держащему в руке палку. Хотя оснований в источниках для этого не находится, но всякий раз, когда я использую эту руну, через нее ко мне как будто обращается Ангрбода, Ведунья Железного Леса, первая жена Локи. Дуб — одно из тех деревьев, которые в старину называли «железными», отчасти за мощь и стойкость, а отчасти потому, что в дубы часто расщеплялись и возгорались от удара молнии. Поэтому с дубом тесно связан Тор (равно как и другие боги грозы). Во многом это объясняется естественными причинами: из-за грубой коры и особого строения древесины дуб плохо проводит электричество, поэтому молния не может пройти сквозь него беспрепятственно, и дерево зачастую раскалывается в огненной вспышке. В связи с этим дубы в далекой древности почитали как подателей огня. Ангрбода — йотунша, великанша; в видениях она является как высокая, невероятно сильная и очень решительная женщина. Дети ее не менее могущественны: Фенрис, великий волк, едва не сожравший весь мир; Змей Мидгарда, опоясывающий его своим телом; и Хель, Богиня Смерти. Испугавшись, что Локи и его жена наплодят еще больше чудовищ и в конце концов лишат его власти, Один тайно убил и сжег Ангрбоду. Говорят, что Локи нашел лишь пепел ее сердца, сгоревшего дотла, как сердцевина разбитого молнией дуба. Если вам выпала руна Ак, это означает, что вы, заслуженно или нет, стали своего рода громоотводом для чужих страхов и гнева. Вам нужно собраться с духом и держаться стойко, как дуб, чтобы вынести все удары и не сгореть. Если всё это не убьет вас, вы станете сильнее. Ключевое слово руны Ак — Стойкость, чем она и отличается от другой «силовой» руны, Уруз/Ур. Ак — это дерево, прочно укорененное в земле, или высокая гора. Если в силе Ур есть что-то определенно «мужское», что-то от свирепого буйвола, сметающего все на своем пути, то в силе Ак чувствуется нечто более женственное (но вовсе не пассивное). Первую можно представить как неудержимый натиск, а вторую — как предмет, который невозможно сдвинуть с места. Я использую Ак в целительном гальде, наряду с Ур; а две эти руны, соединенные в вязь, отлично работают, если начертить их на теле человека (телесными жидкостями, а если вы с ним не в таких близких отношениях, то просто маркером) в тех местах, которым надо придать силу и выносливость. Когда мне предстоит долго ходить пешком, я рисую такую связанную руну себе на коленях, потому что они у меня ни к черту. ________________________________________________ Следующая руна — Иор (Ior), руна Змея. Она очевидным образом посвящена одному из детей Ангрбоды — Йормунганду, Змею Мидгарда, самой огромной змее на всем свете, обвивающей своим телом Мидгард. Йормунганд — граница между Мидгардом и остальными мирами, и в этом — секрет его руны. В низшей октаве ее ключевое слово — именно Границы, и если Иор выпала вам в гадании, это может означать, что вам необходимо установить для себя какие-то границы. (В гальде я использую ее как эффективное средства для установки границ, нередко — в составе связанной руны, куда входят также Эйваз — для обороны и Альгиз — для охраны. Такую вязь я давал созависимым людям, которым нужно было научиться ставить более четкие и устойчивые границы.) В высшей октаве Иор напоминает о том, что любая граница — это, в сущности, пограничное пространство, и стоять на границе — значит, быть причастным к обеим ее сторонам. В отличие от Фенриса, пол которого — определенно мужской, и от Хель, которая со всей определенностью женщина, у Йормунганда с полом не все так однозначно. Некоторые воспринимают его как мужскую сущность, некоторые — как женскую. Определить пол змеи вообще очень трудно, и эти животные с древних времен ассоциировались с двуполыми божествами — Шивой, Дионисом, Ариадной, Афиной, Лилит, — а также с обновлением, возрождением и мудростью. Половая принадлежность Йормунганда — такая же скользкая, как его чешуя: я обратил внимание, что мужчины чаще чувствуют в нем мужское начало, а женщины — женское, поэтому лично я полагаю, что он/а относится к третьей категории — Ни То, Ни Другое и Оба Сразу. Однако этот космический гермафродит окружает все сущее и служит границей целого мира. Быть одновременно и мужчиной, и женщиной — значит, обладать великой силой, потому что в этом состоянии ты причастен всему. Как заметил один мой знакомый бигендер, «я точно такой же, как и все… только больше». Чтобы объять собой все сущее, нужно объединить противоположности, потому что всякая противоположность — это разделение, а разделение противоречит задачам Йормунганда. Тезис— антитезис. Черное— белое. Мужчина — женщина. Чтобы извлечь свое «я» из этой бесконечной войны противоборствующих сил, необходимо отказаться воевать в принципе и перейти в новое состояние, в точку, именуемую Синтезом. В этой точке начинаешь понимать, что на самом деле в тебе заключены оба полюса, и тем самым перестаешь принимать только один из них и демонизировать (и проецировать вовне) второй. Если вам выпала Иор, прекратите отождествляться с одной из сторон в идеологической борьбе и поймите, что вы находитесь по обе стороны баррикад одновременно, а, значит, можете охватить взглядом всю проблему в целости. Только после этого, рассмотрев ее со всех точек зрения, вы сможете найти правильное решение. _________________________________________________________ Юр (Yr), Руна Лучника, связана с Аурвандилем, знаменитым лучником из скандинавских мифов. Иногда ее также описывают как Руну Руки — талисман ремесленников, что позволяет соотнести ее с братом Аурвандиля — Вёлундом, кузнецом, которого постигла печальная судьба. Но и в том, и в другом случае Юр остается руной Сосредоточения. Охотник целиком сосредоточен на своей добыче: чтобы это понять, достаточно лишь представить себе, как он стоит, натянув тетиву и прикрыв один глаз, всем своим существом сконцентрировавшись на цели… И в этом есть немало общего с сосредоточенностью вдохновенного художника или ремесленника, упрямо, неотступно, одержимо Творящего — час за часом, день за днем. И в том, и в другом случае речь идет о попытках уловить нечто ускользающее, нечто такое, что можно поймать лишь ценой предельного внимания, терпения и совершенной точности. Если вам выпала Юр, значит, в вашу жизнь входит именно такая сосредоточенность, на что бы она ни была направлена — на разрушение или созидание. «До сих пор ты был слишком рассеян, — говорит вам Мироздание. — Настало время дисциплинировать свое сознание». ___________________________________________ Ос (Os) — руна Божьего Гласа, и за нее соперничают несколько богов. Иногда ее ассоциируют с Браги, божественным скальдом скандинавского пантеона, а иногда — с самим Одином в тех случаях, когда он говорит устами какого-нибудь человека. Кроме того, Ос родственна побратиму и заклятому врагу Одина — Локи-Трикстеру. Общее между тремя этими богами — то, что они олицетворяют различные способы изречения божественных истин человеческими устами. Скальд или бард пробуждает в слушателях новые чувства своими речами или пением. Голос прорицателя нередко бывает невнятен: толпа ждет от него откровений о настоящем, а он вещает о будущем; но, тем не менее, он помогает людям соприкоснуться с тем, что называют Вод, — с божественным сознанием. Однако Божий Глас может пройти через вас и еще одним путем — путем Трикстера. Иногда этот голос вкрадчив, полон соблазна и способен убедить эскимоса в насущной пользе холодильника, а иногда — неуправляем и внезапен, как голос шута или дурачка, который спрашивает «почему?», когда предполагается, что никто не должен даже замечать неладного и уж тем более — задавать какие-то вопросы. Локи дурачит богов своими проделками, однако он же — единственный, кто честно указывает на их недостатки. Если вам выпала руна Ос, это значит, что вы должны Пустить в Ход Слова… и слова эти должны идти из самых глубин вашей души. Вы должны сказать правду вслух, даже если это превратит вас в изгоя. Разумеется, вам дозволено выразить ее достаточно осторожно, чтобы люди охотнее к вам прислушались, но при этом вы не должны поступиться истиной ни на волос. Смотрите на это так, что Власть Предержащим сейчас нужно донести до людей определенную весть, а вы — те самые уста, которые им нужны, чтобы эту весть высказать. Очертаниями Ос напоминает жестикулирующего человека — оратора, протягивающего руки навстречу слушателям. В гальде Ос применяется как талисман для улучшения коммуникации и речевых способностей. Эта руна может помочь на собеседовании, при выступлении с докладом, в преподавании и вообще в любых ситуациях, где нужен хорошо подвешенный язык. В отличие от других рун, Ос только радуется, когда ее съедают; на память приходит миф о том, как Идунн вырезала руны на языке Браги, чтобы тот обрел красноречие. Сам я рисовал руну Ос кетчупом и горчицей и прямо у себя на языке, и на сэндвиче, который потом съедал. Кроме того, я пек печенье, на котором вырезал ее ножом. _________________________________________________________ Квеорт (Cweorth), Руна Погребального Костра, формой подобна палочке-сверлу, служившей для разжигания священного огня еще долго после того, как обычный огонь стали добывать при помощи кремня и кресала. Как и Чен/Кауназ, это руна Огня, но если Чен — это огонь кузнечного горна или факел Истины, освещающий путь, то Квеорт — огонь очищения и разрушения, погребальный костер, пожирающий мертвую плоть. Родина всякого огня в скандинавской вселенной — Муспелльхейм, огненный мир. Его хранитель — Сурт, угрюмый исполин, который когда-то намеренно подвел свое огненное царство почти вплотную ко льдам Нифльхейма и тем самым положил начало Мидгарду и прочим мирам. Сурт — Хранитель Погребального Костра; и это суровое божество, требующее полного совершенства. Если вам выпала Квеорт, значит, настало время очистить свою жизнь от всего лишнего, сбросить и сжечь весь хлам и оставить только то, без чего вы попросту не сможете идти дальше. В отличие от Эар, руны медленной, неотвратимой энтропии, Квеорт — это огненная смерть, которой вы должны пойти навстречу, если не хотите обойтись без особо мучительных ожогов. (Интересно, что две эти руны Смерти соотносятся с двумя способами избавления от трупов, которые были приняты в Скандинавии в древние времена: воины из высшего сословия, ассоциировавшиеся с асами, сжигали своих мертвецов, а те, кто «умирал на соломе» и отправлялся в Хельхейм, погребали своих в земле.) В гальде Квеорт помогает человеку пройти через такой период, когда все ненужное в его жизни сгорает на погребальном костре, и придает ему силы отказаться от того, чем необходимо пожертвовать. _______________________________________________________ Последние три руны — нортумбрийские: Стан, Халк и Гар. Стан (Stan) означает «камень». Это, собственно, и есть Руна Камня, но не простого, а такого, который служит замком свода, или стоячего камня, который возвышается в центре мироздания. «Каков краеугольный камень вашей картины мира?» — спрашивает вас Стан, чтобы вы еще раз подтвердили для себя его ценность или переоценили и отвергли. В руническом раскладе Стан отмечает ключевую точку, «пробирный камень» всей проблемы. Может оказаться так, что истинная причина конфликта не имеет ничего общего с тем, что считают таковой или что готовы признать за таковую враждующие стороны. Стан — это руна-индикатор, во многом подобная Ансуз, которая указывает на некую божественную весть. Если Стан выпала в раскладе, обратите внимание на руны, которые вы достали непосредственно перед ней и после нее. В них — ключ к решению. В гальде Стан используется в составе связанных рун для защиты чего-либо жизненно важного. _______________________________________________________ Халк (Chalc), или Калк (Calc), — Руна Чаши. Это Святой Грааль, идеальная цель, к которой стремились рыцари короля Артура, и та идеальная цель, к которой стремимся мы все. Для каждого человека Святой Грааль выглядит как-то по-своему, но в том или ином виде он есть у всех… а те, у кого его нет, упускают в своей жизни очень многое. Если вам выпала Халк, это значит, что вам снова пришла пора устремиться к недостижимому. Возможно, ваша цель так навсегда и останется за горизонтом, но если вы хотя бы не попытаетесь до нее добраться, жизнь для вас утратит всякий смысл. В гальде эта руна находит два применения: одно — благородное, другое — довольно сомнительное. С одной стороны, Халк можно использовать как т

Щас наши будут играть. Ждём)

Нескучные скороговорки для улучшения дикции Скороговорки на «б», «д» Невелик бицепс у эксгибициониста. Бил дебила бодибилдер Данила. Бранденбургские рододендроны из дендрария. В Кабардино-Балкарии валокордин из Болгарии. Скороговорки на «т», «д» Константин констатировал инцидент с интендантом и прецедент с претендентом. На винте, видать, видна виды видавшая «винда». Скороговорки на «р» В аквариуме у Харитона четыре рака да три тритона. Забирайте трудовую, без трудовой трудно трудоустроиться. Терминатору термометр не требуется. У терминатора температура субфебрильная. На дворе парад, я параду рад, выйду на парад, возьму фотоаппарат. Ворует провайдер-варвар, драйверы — дрова, выдворяй провайдера. Камер-юнкер юркнул в бункер. Забыл Панкрат Кондратов домкрат. Кондрату без домкрата не поднять на тракте трактор. В недрах тундры выдры в гетрах Тырят в вёдра ядра кедров. Выдрав с выдры в тундре гетры, Вытру выдрой ядра кедра, Вытру гетрой выдре морду, Выдру — в тундру, ядра — в вёдра! Баркас приехал в порт Мадрас. Матрос принёс на борт матрас. В порту Мадрас матрас матроса Порвали в драке альбатросы. Скороговорки на «л» Видели ли вы меня в инвизибле? Из инвизибла я б не вылез бы. Линолеум линял-линял, полиловел и вылинял. Не видно, ликвидны акции или неликвидны. Обладаешь ли ты налогооблагаемой благодатью? — Это колониализм? — Нет, это не колониализм, а неоколониализм! Депилированное филе дефилировало на фильдеперсовом дефиле. Однажды был случай в далёком Макао: Макака коалу в какао макала, Коала какао лениво лакала, Макака макала, коала икала. Скороговорки на «р», «л» Адмирал дев отбирал, обмерял и обмирал. Вера Валеру валит из револьвера. Банда бандерлогов голодна в берлоге и ограблена орками догола. Прокурор проколол дыроколом протокол. На похороны Прохора сходить было б неплохо бы. Карл у Клары угнал Maclaren, а Клара у Карла угнала Corvette. Скороговорки на «г» Геолог Георгий — герой гей-оргий. Охотник на существ с головой голого оловянного вола — голоолововологоловолов. Скороговорки на шипящие Шёл Шива по шоссе, сокрушая сущее, а навстречу Саша шла, круглое сосущая. В шалаше шуршит шелками жёлтый дервиш из Алжира и, жонглируя ножами, штуку кушает инжира. У Дашки в кармашке вискарь для Наташки. Оповещение средствами вещания: «Всем мещанам с вещами на совещание». Саша сама — само совершенство, а ещё самосовершенствуется! Даже шею, даже уши ты испачкал в чёрной туши. Становись скорей под душ. Смой с ушей под душем тушь. Смой и с шеи тушь под душем. После душа вытрись суше. Шею суше, суше уши, и не пачкай больше уши. Скороговорки на «п» Пакет под попкорн. Когда-то галок поп пугая, В кустах заметил попугая, И говорит тут попугай: «Пугать ты галок, поп, пугай. Но, только галок, поп, пугая, Не смей пугать ты попугая!» Скороговорки на «в», «з» Зверским взвизгом взводный взвизгнул. Из кузова в кузов шла перегрузка арбузов. В грозу, в грязи от груза арбузов развалился кузов. Скороговорки на «с» Магистра инстаграма со ста граммами мигом санитар настиг. Мерчендайзеры соврали — сорван сэмплинг самоваров! Майли Сайрус с Марса смылась, на Сириус намылилась. Скороговорка на «х» У рекламы ухватов швах с охватом, а прихватки и без охвата расхватали. Как отрабатывать скороговорку Не пытайтесь сразу же быстро произнести скороговорку. Сначала прочитайте её вслух как можно медленнее и запомните каждое слово. Затем несколько раз произнесите скороговорку, преувеличенно артикулируя звуки. Делать это можно и про себя: на данном этапе ваши губы должны просто запомнить каждое движение. Если скороговорка длинная, разбейте её на части. Как только вы отработаете артикуляцию, начинайте проговаривать скороговорку шёпотом. Старайтесь, чтобы при этом был слышен каждый звук. Шёпот должен быть тихим, но разборчивым. Начинайте медленно произносить скороговорку в полный голос. Не спешите, скорость со временем увеличится. Определите, какие части скороговорки даются вам труднее всего, и отработайте их. Не забывайте, что вы повторяете не просто набор слов, а предложение, в котором есть какой-никакой смысл. Постарайтесь произнести его с соответствующей интонацией. Можно попробовать разные варианты: проговорите скороговорку нараспев, речитативом, с выражением. Постепенно ускоряйте темп.

Не юмор... — Пришла все-таки? — Угу. Смерть уселась на край постели и посмотрела на заваленную лекарствами тумбочку. Стандартный набор: раскаленная лампа, горевшая всю ночь напролет, куча разнообразных таблеток, кружка остывшего чая и книга с закладкой. Старик смотрел на Смерть спокойно, без страха. Он давно ее ждал. — Сколько мне еще? — Две минуты. — А я в памперсы только что нассал. Смерть засмеялась, ощерив свой оскал гнилых, желтых зубов, в пустых глазницах блеснул зеленый огонек. — Люблю юморных. Снова повисло молчание. Секунды текли чудовищно медленно, казалось, что часы остановились. — Смерть, можно тебе задать вопрос? — Валяй. — В чем смысл жизни? Смерть хмыкнула. Обычно спрашивали: «Что будет дальше?». Никого уже не интересовала жизнь, которую она забирала. — Ты философ? — Нет. Я всю жизнь проработал учителем. И всегда задавался этим вопросом. В чем же мой смысл жизни? Родился у меня сын. Думал, вот он, он мой смысл жизни! Смысл жизни в продолжении жизни! И ты его забрала в восемнадцать. Старик говорил спокойно, воспоминания о давно умершем сыне уже не рвали душу, боль ушла. — Я это вытерпел. Было тяжело, но пережил. Я решил, что смысл жизни в любви. Люба. Любовь моя. Не смогла со мной жить после смерти сына, и моя любовь ей была не нужна. Мы ведь могли еще завести детей, но нет. Ушла к другому. Смерть хмыкнула. Привычное дело, сколько уже она слышала такое. — И тогда я решил, что смысл жизни в моем призвании. Я учил детей. Я полностью отдался работе. Вкладывал в их умы все, что знал сам, отдавался весь им без остатка. Бессонные ночи ради того, чтобы донести им больше, чем может дать школа. Столько лиц я озарил воодушевлением, сколько ясных глаз горели, слушая меня часами. И что получилось? — Что? – невольно спросила Смерть. — Да, ничего! В лучшем случае серые клерки, да болтливые менеджеры. Те же, в которых я видел будущих великих людей стали совсем никчемными. Отбросами. Пришел ко мне как-то Андрей Васнецов. Ведь любимцем моим был. Пришел пьяным оборванцем на День Учителя. И говорит: «Зря вы все это делали, Сан Саныч. Зря». У меня в тот момент сердце прекратило биться. Больше половины жизни положил впустую. Не оставил после себя ничего. Ничего! Стрелка часов очень медленно, но ползла. Прошло полторы минуты. Смерть поднялась с кровати. — Так в чем смысл жизни? Скажи, может не зря я прожил эту жизнь и лежу сейчас обоссаным? — Помнишь в седьмом классе Яну Смирнову? Старик наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Рыжая такая? — Да. Правда умерла уже давно. — Помню. — Помнишь ты ей подножку подставил и она со всего маху пролетела, да приземлилась лицом в кучу собачьего дерьма? Старику не понравились такие воспоминания. — Глупым ребенком был. Дети все жестокие. — Неважно. Ее еще стали называть «Янка-говнянка» и ей пришлось перевестись в далекую школу. — И? — Все. Весь твой смысл жизни. Ты выполнил свое предназначение. Старик охнул и затрясся. — Как так? – сухо спросил он. — Она родила великого человека, политика, который войдет навеки в историю. Ты же был лишь пазлом мозаики. Как и большинство людей. Просто пазлы. Не более. — Нет. Не верю… Как же так… Смерть не стала слушать старика и взмахнула над ним косой. Серая субстанция души покинула старое тело, воспарив к потолку и рассыпавшись невидимым пеплом. — Вот так. – сказала Смерть и закинув косу на плечо вышла из комнаты. В комнате запахло мочой.

Галина Красскова Один: первый Владыка Рун Galina Krasskova (c) Перевод: Анна Блейз (с) Лицензия Creative Commons Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная. Один — верховный бог Северной традиции. В дошедших до нас исторических источниках и в современном северном язычестве Его называют Всеотцом, Отцом Победы, Повешенным богом, Стариком или Одноглазым[1]. Одно из определяющих качеств Его характера, засвидетельствованное в скандинавских мифах, — неутолимая жажда знаний и мудрости. Эта жажда побудила Одина устремиться на поиски рун, ради которых Он принес самого себя в жертву на ветвях Мирового древа — Иггдрасиля. Рейвен Кальдера и другие современные шаманы, работающие в Северной традиции, называют Одина богом Испытаний. В практике современных шаманов Северной и других традиций путь Испытаний включает в себя «преднамеренное и осторожное использование болевых ощущений как средства, изменяющего состояние тела и разума»[2]. Мы вправе утверждать, что именно такое инструментальное применение боли и лежит в основе жертвы, которую Один принес ради обретения рун[3]. Это испытание, пройденное Одином, описано в «Речах Высокого» — одной из песней, составляющих «Старшую Эдду». Сообщается, что в поисках мудрости Один провисел на ветвях Иггдрасиля, Мирового древа, девять дней и девять ночей. Обычно Одина рассматривают как бога королевской власти, но в Северной традиции он почитается еще и как бог шаманов. Представление о великом космическом древе, которое служит опорой вселенной и при помощи которого шаманы совершают свои духовные путешествия, встречается во многих североевропейских культурах; например, важное место ему отводится в традиционной космологии якутов и бурят[4]. С образом Древа Жизни, обладающего схожими функциями, мы сталкиваемся и в еврейской каббале, а в одной из самых ранних своих форм Мировое древо предстает в шумерских мифах о богине Инанне. При помощи Мирового древа Один превращается из священного короля в шамана, и ключом к этому переходу от мирской власти к сакральной служит Его самопожертвование. В ходе этого испытания Один страдает от голода и жажды, проливает собственную кровь, пронзая себя своим же копьем, и, в конце концов, умирает. И через смерть и возрождение Он обретает руны — ключи к тайнам мироздания: Знаю, висел я в ветвях на ветру девять долгих ночей, пронзенный копьем, посвященный Одину, в жертву себе же, на дереве том, чьи корни сокрыты в недрах неведомых[5]. После этого Один перечисляет заклинания, которые Он постиг, и формулирует правила жертвоприношения, перечисляя целый ряд ритуальных действий. К этим действиям относятся гадание, жертвенное подношение крови, обращение к богам с вопросами и просьбами, а также непосредственно заклание жертвы[6]. Большинство современных северных язычников рассматривают этот эзотерический отрывок из «Речей Высокого» как указания, относящиеся исключительно к работе с рунами; однако многие ученые и, в первую очередь, немецкий историк Рудольф Зимек, полагают, что здесь описана совокупность ритуальных действий, связанных с практикой жертвоприношений[7]. Так или иначе, жертва Одина занимает в мировоззрении современного северного язычника важнейшее место. Это одна из ключевых мифологем северной религии. К использованию боли в качестве духовного инструмента современные северные язычники относятся неоднозначно. Однако невозможно отрицать, что эта практика — неотъемлемый элемент истории Одина. Рейвен Кальдера в своей книге «Восход темной луны» отмечает, что «многие народы по всему миру исследовали возможности боли как духовного инструмента»[8]. Ссылаясь на такие примеры, как Танец Солнца у индейцев лакота и индуистская церемония каванди, Кальдера предполагает, что «болевые ощущения <…> начали использовать в целях изменения сознания даже раньше, чем психоактивные вещества»[9] (применение последних — еще одна шаманская практика, также связанная с Одином). Подробно рассматривать шаманские практики Северной традиции в этой книге не предполагается, но нельзя не подчеркнуть, что идея жертвы (какой бы смысл ни вкладывал в это слово каждый отдельный человек) ради обретения мудрости составляет важнейшую и неотъемлемую часть северного космологического этоса. Поэтому некоторые последователи современной Северной традиции практикуют ритуальные испытания. Под ритуальными испытаниями понимается система практик, направленных на достижение глубокого катарсиса в целях личностного развития, религиозного жертвоприношения или перехода личности на новый жизненный этап или в новое качество. Многие из подобных практик сопряжены с физической болью, но все они проводятся в духовном или, по меньшей мере, тщательно продуманном ритуальном контексте. Приверженцы этого пути полагают, что контролируемые практики испытаний способны исцелять и преображать человека, а также пробуждать в нем восприимчивость к голосам его богов[10]. Обряды, основанные на переживании боли в духовных целях, были широко распространены в древнем мире. Так, жрецы Кибелы резали себя ножами, принося в жертву богине собственную кровь. В крайних своих проявлениях поклонение Кибеле принимало форму самооскопления, завершавшего экстатический танец в честь этой богини[11]. В индуизме есть особые религиозные праздники, в ходе которых верующие совершают обряд каванди — пронзают собственное тело крюками или спицами, чтобы вызвать одержимость божеством[12]. Подобные обряды известны не только на Востоке: во многих племенах североамериканских индейцев по сей день исполняется Танец Солнца — жертвенная пляска, в которой танцующие вонзают в свое тело крюки и прикрепляют их ремнями к дереву или столбу в центре круга, после чего продолжают танцевать, пока не вырвут из тела эти крюки (и здесь идея жертвоприношения вновь оказывается тесно связанной с образом древа)[13]. Еще один пример — христианские флагелланты в Испании, по сей день совершающие ритуальное самобичевание во славу Христа. В обрядах-испытаниях такого рода верующие приносят самих себя в жертву своим божествам. И вовсе не случайно то, что большинство последователей пути испытаний в Северной традиции — посвященные Одина. Разумеется, Один покровительствует не только испытаниям — спектр Его функций гораздо шире; но ритуальные испытания — одна из тех областей, на которые в полной мере простирается Его власть[14]. Один – бог жертвы и, в первую очередь, самопожертвования. Историк Э. Тервиль-Петр отмечает, что …жертву, которую Один приносит самому себе, можно <…> рассматривать как наивысшую из всех мыслимых форм жертвоприношения. В сущности, эта жертва настолько возвышенна, что, подобно многим другим религиозным таинствам, не поддается человеческому разумению. Здесь не король приносится в жертву богу, а бог — богу же, и это жертва того же рода, что и описанное в Библии жертвоприношение Христа[15]. Это сходство между жертвами Одина и Христа подмечали еще во времена обращения в христианство. В «Видении Креста» (VII век), одной из первых известных нам древнеанглийских христианских поэм, использованы многочисленные языческие мотивы и образы, в равной мере подходящие как Христу, так и Одину: Тогда же юный свои одежи господь вседержец сбросил, добротвердый и доблестный, всходил на крест высокий [в оригинале: on gealgan heanne — «на виселицу высокую»], храбрый посередь народа во искупление рода человеческого; он прильнул ко мне, муж, и я содрогнулся, но не смел шевельнуться, не преломился, ни склонился тогда я долу, но стоял, как должно, недвижно, крестным древом я воспринял небесного государя-владыку, долу я не склонился; прободили меня чермными гвоздями, и поныне дыры остались от мучителей злочинные раны, но смолчал я тогда перед врагами; надо мной и над мужем они глумились, весь промок я господней кровью, текшей справа из-под ребер, покуда храбрый не умер. На холме том немалую муку принял, претерпел я пытку, распятым я видел господа горнего… [в оригинале: weruda god — «господь воинств»][16] Здесь перед читателем престает образ воина-Христа, отважно приносящего себя в жертву. Речь в поэме идет от лица самого крестного древа, а именование этого древа «виселицей», на которую бог всходит по доброй воле, в восприятии язычника вызывало живую ассоциацию с Одином, одно из множества прозваний которого — «Бог виселицы». Христос, как и Один, изображается могучим королем, и эпитет «господь воинств» применим к ним обоим в равной мере[17]. Итак, оба эти божества — и Один, и Христос — всходят на виселицу и умирают. Обоих пронзают копьем. Оба возрождаются к новой жизни. И оба они почитались как священные короли. Разница же между ними заключается в причинах, по которым они принесли себя в жертву: Христос, согласно традиционной христианской интерпретации, принял смерть во искупление грехов человечества, а Один — ради себя самого, чтобы обрести мудрость и укрепить свою силу божества-мироустроителя. Он пожертвовал собой, чтобы утвердить свою державную власть не только в мирской сфере, но и в мире духовном. Обрести ту мудрость, что доступна мертвым, можно было лишь одним-единственным способом — умерев самому. Фольклорист Джеймс Фрэзер указывает, что царей в древности нередко почитали не только как правителей, но и как жрецов, посредником между человеческим миром и миром богов. Эту функцию царь приобретал в связи с тем, что, оставаясь человеком, он, тем не менее, подвергался ритуальному обожествлению[18]. Схожим образом и Один совмещает функции короля с функциями жреца, мага и шамана. Именно для того, чтобы объединить в себе эти роли, Он и проходит добровольные испытания, каждое из которых сопряжено со своего рода жертвой. Повешение на ветвях Иггдрасиля — не единственная жертва, которую Один приносит с этой целью. В другом своем испытании, описанном в «Речах Гримнира», Он висит между двух костров, а еще в одном жертвует глазом за право испить из Источника Памяти и Мудрости. Эта добровольная утрата глаза представляет особый интерес. На всех дошедших до нас изображениях — без исключения — Один предстает одноглазым. Слепота — характерная символическая особенность многих легендарных провидцев. Но, в отличие, например, от слепого прорицателя Тиресия из греческих мифов, Один лишился глаза не вследствие уже обретенного дара пророчества и не в наказание за некий проступок, а по собственной воле: Он сознательно избрал для себя частичную слепоту как плату за мудрость. В случае с Одином утрата глаза — это волевой акт, ведущий к обретению новых сил[19]. Добровольное принятие страдания как магический акт, ведущий к расширению возможностей, заставляет задаться вопросами не только о природе боли, но и о природе личного поступка как такового. Необходимо проводить четкую границу между переживанием боли как причиной поступка и переживанием боли как разновидностью поступка[20]. В истории Одина боль фигурирует именно во втором своем качестве — не как карательное воздействие извне, а как выражение личной независимой воли[21]. Антрополог Талал Асад отмечает: «…когда мы утверждаем, что некто страдает, обычно подразумевается, что действующим лицом выступает кто-то другой. Обычно мы полагаем, что страдать <…> — значит, пребывать в пассивном состоянии, выступать в качестве объекта, а не субъекта»[22]. Однако в мифе об Одине страдающий персонаж предстает именно как субъект действия, совершающий волевой акт или, как сказали бы современные последователи пути испытаний, «вышедший на охоту за силой»[23]. В таком контексте боль утрачивает свое эмоциональное наполнение и превращается в прикладной инструмент, служащий цели роста и развития. Именно так боль превращается из частного переживания или опыта полной утраты контроля в подлинно волевой акт обретения силы[24]. Важнейшее место в мифах об Одине отводится не только опыту боли, но и парадоксу жертвенного отказа от физического зрения ради обретения зрения высшего. С этим мотивом связаны некоторые из Его хейти (прозвищ): Блинди («слепой»), Гестумблинди («слепой гость»), Твиблинди («дважды слепой»). Историк-индоевропеист Крис Кершоу отмечает двойственную символику слепого бога в поэтических источниках: в зависимости от контекста, Один не только сам слеп, но и способен поражать других слепотой, будь то на поле битвы или в иных обстоятельствах, когда взор человеку застят экстаз или желание[25]. Об этой Его способности говорят такие имена, как Гуннблинди («ослепляющий в битве»), Херблинди («ослепляющий рать»), Бильейг («сверкающий глаз» или «глаз, колеблющийся, как пламя») и Бальейг («пылающий глаз»)[26]. Если глаза — это зеркала души, то Один, пожертвовав одним глазом, пожертвовал и частью своей души в уплату за мудрость. Один — один из нескольких увечных богов, встречающихся в североевропейской мифологии. В ирландских мифах, например, фигурирует Нуаду, король Туата де Данаан, потерявший в битве руку, но впоследствии заменивший ее серебряной рукой, которая двигалась, как живая. В скандинавском пантеоне рукой жертвует Тюр. Там же имеется и слепой бог — Хёд, о функциях которого, впрочем, почти ничего не известно. Слепота Хёда тоже не получает в мифах никакого объяснения, но относительно Нуаду и Тюра известно, что оба они пожертвовали рукой, чтобы защитить и обезопасить свой народ: Нуаду лишается руки в решающей битве, которая завершает великую войну, а Тюр теряет руку, чтобы боги смогли сковать волка Фенриса, олицетворение хаоса и разрушения, грозящего уничтожить мир. А от представления о жертве в форме физического увечья не так уж и далеко до идеи человеческих жертвоприношений[27]. В трактате Тацита «О происхождении германцев и местоположении Германии» упоминается, что Одину (которого Тацит по обыкновению древнеримских историков отождествляет с одним из привычных ему божеств — с Меркурием) приносили человеческие жертвы. Судя по всему, людей, предназначенных в жертву, умерщвляли особым образом — подвешивая их на дереве и пронзая бок копьем. Один из самых известных примеров такого жертвоприношения Одину встречается в «Саге о Гаутреке» — пересказанной в XIII веке легенде об одиническом герое Старкаде. В одном из эпизодов этой саги описывается, как был принесен в жертву конунг Викар, которому служил Старкад. Однажды Викар отправился в плавание с большим войском (и, среди прочих, на корабле был его друг и побратим, один из героев, избранных Одином, — вышеупомянутый Старкад). Но путешествие пришлось прервать из-за сильного встречного ветра, и в ответ на вопрос, как усмирить ветер, руны сообщили, что Один требует жертвы. Тервиль-Петр отмечает, что угоднее всего Одину были жертвы королевской крови, — вероятно, в силу того, что и сам Он исполнял функции священного короля[28]. В дошедших до нас скальдических описаниях подавляющее большинство жертв составляли конунги или их сыновья-воины. Итак, люди Викара стали тянуть жребий, и доля жертвы — вполне предсказуемо — выпала самому конунгу. (Устраивая жеребьевку, выбор автоматически препоручали самому Одину и Судьбам.) Но люди не хотели убивать своего предводителя, и было решено устроить символическое жертвоприношение. На шею Викару накинули свободную петлю из телячьих кишок, а другой конец их прикрепили к тоненькой ветке. Ни кишки, ни эта веточка не выдержали бы веса взрослого мужчины. Затем Старкад уколол конунга камышовым стеблем и сказал: «Отдаю тебя Одину». И в тот же миг камыш превратился в копье, а телячьи кишки — в крепкую веревку; ветка же распрямилась и оторвала Викара от земли. Так конунг принял жертвенную смерть[29]. Тема жертвоприношения короля широко распространена в мифах и легендах разных народов. Фольклорист Джеймс Фрэзер указывает, что в древности нередко приносили в жертву состарившегося или заболевшего царя. В некоторых традициях жертвенная смерть постигала царя по истечении установленного срока правления. Среди прочего, Фрэзер пересказывает легенду, связывающую этот последний обычай с культом Одина. Шведский король Аун получил от Одина дар долголетия — на том, однако, условии, что раз в девять лет тот будет приносить Ему в жертву одного из своих сыновей. Так Аун принес в жертву девятерых сыновей, но за это время одряхлел и стал настоль

В самом начале девяностых, будучи ещё студенткой, поехала в Индию и встретила там замечательного человека. Как это часто бывает, по безумной любви вышла за него замуж. Мой новоиспечённый супруг ещё до свадьбы предупредил меня, что вся его семья настроена против снохи-иностранки. Ибо хорошей женой может быть только индианка, а все белые девки - шлюхи. И это аксиома. Так что жить мы будем отдельно, в съёмной квартире. Я огорчилась, но приняла эту новость спокойно. Мало ли в России случается подобных ситуаций. Ничего, пройдёт время, свёкры увидят, какая я замечательная и как сильно я люблю их сына, и наши отношения наладятся. Господи, моя наивность была беспредельна. Я щебетала об этом любимому мужу, он только грустно улыбался в ответ. Тогда я ещё не в полной мере понимала, что наш брак сделал его буквально изгоем. В Индии очень сильны родственные связи, семья и родители стоят на первом месте. Все индийцы воспитываются и живут в джоинт фэмили (все живут под одной крышей: дедушки-бабушки, родители, дети, невесток сыновья тоже приводят в эту объединённую семью). Младшая невестка становится буквально прислугой, на ней весь дом - стирка, уборка, готовка на всех членов семьи, утренний, вечерний, обеденный чай для всех, массаж свекровкиных ног и так далее. Мой Раджеш прекрасно знал, что прислугой я не буду, поэтому ушел из семьи, снял для нас квартиру. За что семьёй был проклят и лишен доли в семейном бизнесе. Самое страшное для индийца - быть изгнанным из семьи или клана. Лишенный поддержки семьи, Радж начал продвигаться в модельном бизнесе, благо внешность была мало индийской, яркой и привлекательной, кожа белой, рост тоже не индийский - 183, поэтому его брали на съёмки его довольно охотно. Так как я училась в институте, то первые годы брак наш был скорее гостевым: зимой я прилетала в Индию на каникулы, летом - Раджеш в Россию. И вот зимой 93-го я прилетела после очередной сессии, принеся с собой радостную новость. Я беременна, и УЗИ показало, что у нас будет дочка!!! Радж был очень счастлив, а общие знакомые передали, что свекровь сказала: "Ну кого ж ещё русская шлюха родить может? Только другую такую же шлюху". Вот как-то так. И тем сильнее было моё удивление, когда Раджеш сказал, что звонила его мама, что она очень хочет навестить нас, очень хочет наладить отношения, говорит, что она была неправа, что уже очень сильно любит будущую внучку и т. д. Я очень сильно обрадовалась. Навела в нашей малюсенькой квартирке чистоту идеальную, наготовила русских блюд, так как индийских готовить не умела. Приехала свекровь, привезла подарки. Ела мои угощения, хвалила. Называла дочкой, по волосам гладила. А на следующий день после её отъезда началось ЭТО. Днём, когда Радж уехал на съёмки рекламы, прилегла отдохнуть, ноги отекли, спина побаливала, срок уже был больше четырёх месяцев. И вижу очень яркий и безумно реалистичный сон. Будто идём мы с Раджешем по полю, русскому полю. Травы мёдом пахнут, небушко синее, такое только в России бывает. И вдруг откуда ни возьмись появляется моя свекровушка-змеиная головушка. Нелепо как-то и смешно смотрелась она в русском поле в пёстром сари. Хватает за руку моего милого и тащит за собой. При этом буквально шипит в мою сторону на чистом русском языке: "Не отдам, с*ка, мой это сын. А ты сдохнешшшшшь, сдохнешшшшшшшшь, и отродье твоё проклятое вместе с тобой сдохнет, так и не родится отродье твоё!!!" Подбегает свекровь ко мне и изо всех сил пинает ногой в живот. Проснулась я от этого очень реального пинка и дикой боли в животе на полу. Ну, я ж будущий медик. Сон списала на изменение гормонального фона, а боль в животе на недавний авиаперелёт. Конечно же, меня эта боль в низу живота насторожила. Индийской медицине я не доверяла и не доверяю, поэтому решила, что если боль не утихнет, срочно меняю билет на самое ближайшее число. Но боль прошла внезапно и сразу. Я успокоилась. Радж вернулся со съёмок, мы поужинали, погуляли и спать легли. А ночью... Ночью я проснулась от сильного удара по голове. Села резко на кровати: Радж спит на противоположном краю, причём на животе. Так что ударить или задеть меня случайно он не мог. Но голова-то болит, как будто последствия ощутимого сотрясения мозга! А с того дня так и пошло: как только спать или отдохнуть днём прилягу, только начну засыпать, просыпаюсь от ударов то по голове, то по животу, то от ужасных пощёчин, от которых ещё долго след на лице остаётся. Я никак не могла понять в чём дело. Что же с моим психическим здоровьем-то не так??? Так как спать я не могла ни днём, ни ночью, то стала уже видеть зрительные галлюцинации. Видела сначала как бы неясные тени, на ресницах будто повисшие. Такой эффект бывает при приближении катаракты. Блин, ну не может быть у меня катаракты! Дальше больше. Видела сначала неясно, а потом очень отчётливо мужчину и женщину. Только уродливых уж каких-то очень: сами голые, кожа сморщенная и тёмная, как печёная картошка, хари все у них не то в бородавках, не то в болячках, руки ниже колен, у мужика ноги кривые - телега проедет, а у бабы нос - Буратино отдыхает, и титьки высохшие плоские из стороны в сторону болтаются при каждом движении, как уши спаниеля. И будто бы били меня и спать не давали именно они. При этом били уже даже когда я вроде бы и не спала. Били больно, чётко, с будничным выражением харь, будто исполняли очень нужную, но уже надоевшую работу. Тогда я поняла, что схожу с ума и мне срочно нужно домой, в Россию. От бессонницы стала худеть, засыпала буквально на ходу. А когда живот от ударов стал болеть просто беспрерывно и появилось кровотечение, я очень боялась, что ребёнка могу не сохранить! Билет на самолёт был поменян, но только рейс был через 4 дня. Не было ближе ничего! Муж уже сорвался в аэропорт, занял по знакомым денег, хотел купить билеты с пересадкой в другой стране. По дороге его ограбили! Украли сумку с заёмными деньгами, в ней ещё и билет прямой до России почему-то лежал. Была паника и ужас, что мне так и суждено будет подохнуть в Бомбее, предварительно сойдя с ума от бессонницы, побоев и общества моих мнимых друзей. Муж пытался решить проблему с отправкой меня на Родину, денег было мало (Мумбаи был и остаётся самым дорогим городом в Индии в плане проживания). Я плохо помню уже, как он их решить пытался, ибо от бессонницы и побоев находилась в состоянии полубредовом, и со стороны, наверное, больше напоминала идиотку в стадии клинического обострения: трясёт как в лихорадке, всё тело в синяках разной степени цветения, кровоподтёках, от желания спать буквально падаю там, где стою. Но как только упаду, тут как тут мои бессменные спутники - награждают меня ударами, пинками, щипками, пощёчинами. Мне было уже всё равно, что они со мной делают, только бы спать. И я стала менее чувствительна к их зверским побоям. Когда я в очередной раз за день упала спящая на пол, проснулась я от того, что меня кто-то зверски ударил уж не знаю чем, прям сразу по всему телу! Открыла бессильно глаза, надо мной муж плачет, поднять меня пытается. Поняла только, что меня кто-то или об потолок, или прямо потолком ударил. Потом уже Радж сказал мне, что швырнуло меня прямо с пола под потолок, об стену, и потом я уже на пол упала! Чувствую, меня вырвало. Но мне по фигу глубоко. Спать, только спать, и пусть бьют, топчут, пинают. Спааааать... Потом помню только смутно, что мы с мужем куда-то ехали на машине, я была подушками обложена, ибо швыряло меня по всей машине, и машину нашу швыряло. Весь салон был в крови (маточное кровотечение) и в моей рвоте. Слабо очень помню глинобитный домик, прохладу глиняного пола, огонь. Я лежу где-то во дворе под навесом, вижу огонь, голос на незнакомом языке то ли что-то поёт, то ли говорит нараспев. Спаааать... Уже более чётко помню, как седой старичок гладит меня по голове и что-то говорит, даже не на хинди (я уже хинди более-менее тогда понимать начала). А муж мой переводит мне, что ракшасы (демоны) ушли, и я понимаю, что это дедушка их прогнал. Помню, что муж, взяв мою руку и положив мне её на шею, мне говорит, что теперь у меня другое имя, которого никто не знает: ни я, ни он, ни даже старичок. И ракшасы не смогут узнать его. Под рукой на шее чувствую цепочку и что-то маленькое и продолговатое на цепочке. Опускаю руки на живот, старичок улыбается, и муж переводит, что с дочкой нашей всё хорошо, родится она здоровой и умной, будет похожа на отца и будет очень везучей. Помню, что плача склоняюсь и целую руки старичка, чувствую его ладони на моей голове и "Кальян хо, путри"(живи долго, дочка). С того дня прошло уже двадцать лет, дочка моя выросла в красавицу и умницу, очень похожую на отца. По жизни ей действительно очень везёт, плюс её старание и терпение. Но я отлично помню "подарочек" бывшей свекрови и парочку тех ракшасов. Все пытки страшны, но пытка сном - ни с чем сравнить её нельзя. А может, мне так всего лишь кажется.

Эту историю я узнала от новой знакомой – соседки в больничной палате. Произошла она с ее братом еще во времена Советского Союза. Ее брат занимался перегонами грузовых автомобилей по разным регионам страны. И однажды Василия, так его звали, отправили на очередное задание вместе с его напарником Петром. Все шло хорошо: мужчины без особых приключений добрались до пункта назначения, очень быстро оформили все необходимые документы, получили нужную машину и уже на ней отправились обратно домой. Погода стояла отличная, машина была в прекрасном состоянии, они ехали очень легко, можно сказать, даже весело. Ехали они почти без остановок, ребята вели ее по очереди – пока один был за рулем, другой – отсыпался. Когда большая часть пути была позади, машина въехала в ночной лес. Так получилось, что дорога шла именно через него. В это время Василий был за рулем, а Петр как раз проснулся. Внезапно стали происходить очень странные вещи. На лобовое стекло машины кто-то прыгнул. Что-то напоминавшее фигуру человека. Тела не было, была одна тень. Она начала отчаянно биться в стекло руками и ногами, как будто хотела остановить машину. Василий и Петр переглянулись. Им стало не по себе, от увиденного волосы встали дыбом. Вдруг машина просто заглохла. Тень исчезла. Водители были до того напуганы, что побоялись даже выйти из машины. Так и сидели. Через какое-то время они увидели приближающийся грузовик. Не доезжая до них метров 20, он тоже заглох. Водители решились выйти из машин только когда рассвело. Они сразу познакомились и начали рассказывать свою историю. Оказалось, что водители грузовика тоже видели тень, которая молотила в их стекло, а потом просто заглохли. Пока они разговаривали, до них стали доноситься странные звуки. Это были то ли стоны, то ли всхлипывания, что-то неясное. Недолго думая знакомые отправились на поиски источника этих звуков. Идти им пришлось достаточно долго, только через полчаса упорных поисков они увидели страшную картину. К большому дереву был привязан мальчик, лет четырех. Видимо, он был здесь уже давно, так как сил у него совсем не осталось, он только стонал. Как только водители освободили мальчика и вернулись к своим машинам, они сразу завелись. Водители приняли единогласное решение, сразу же ехать в милицию. История мальчика оказалась очень печальной. Его мама умерла, а папа нашел себе другую женщину, которая и заставила его избавиться от сына. Безумный отец не нашел другого выхода, как привязать ребенка к дереву в лесу. Ребята решили, что тень была умершей матерью. Ведь материнская любовь способна творить чудеса.

Эту историю я узнала от новой знакомой – соседки в больничной палате. Произошла она с ее братом еще во времена Советского Союза. Ее брат занимался перегонами грузовых автомобилей по разным регионам страны. И однажды Василия, так его звали, отправили на очередное задание вместе с его напарником Петром. Все шло хорошо: мужчины без особых приключений добрались до пункта назначения, очень быстро оформили все необходимые документы, получили нужную машину и уже на ней отправились обратно домой. Погода стояла отличная, машина была в прекрасном состоянии, они ехали очень легко, можно сказать, даже весело. Ехали они почти без остановок, ребята вели ее по очереди – пока один был за рулем, другой – отсыпался. Когда большая часть пути была позади, машина въехала в ночной лес. Так получилось, что дорога шла именно через него. В это время Василий был за рулем, а Петр как раз проснулся. Внезапно стали происходить очень странные вещи. На лобовое стекло машины кто-то прыгнул. Что-то напоминавшее фигуру человека. Тела не было, была одна тень. Она начала отчаянно биться в стекло руками и ногами, как будто хотела остановить машину. Василий и Петр переглянулись. Им стало не по себе, от увиденного волосы встали дыбом. Вдруг машина просто заглохла. Тень исчезла. Водители были до того напуганы, что побоялись даже выйти из машины. Так и сидели. Через какое-то время они увидели приближающийся грузовик. Не доезжая до них метров 20, он тоже заглох. Водители решились выйти из машин только когда рассвело. Они сразу познакомились и начали рассказывать свою историю. Оказалось, что водители грузовика тоже видели тень, которая молотила в их стекло, а потом просто заглохли. Пока они разговаривали, до них стали доноситься странные звуки. Это были то ли стоны, то ли всхлипывания, что-то неясное. Недолго думая знакомые отправились на поиски источника этих звуков. Идти им пришлось достаточно долго, только через полчаса упорных поисков они увидели страшную картину. К большому дереву был привязан мальчик, лет четырех. Видимо, он был здесь уже давно, так как сил у него совсем не осталось, он только стонал. Как только водители освободили мальчика и вернулись к своим машинам, они сразу завелись. Водители приняли единогласное решение, сразу же ехать в милицию. История мальчика оказалась очень печальной. Его мама умерла, а папа нашел себе другую женщину, которая и заставила его избавиться от сына. Безумный отец не нашел другого выхода, как привязать ребенка к дереву в лесу. Ребята решили, что тень была умершей матерью. Ведь материнская любовь способна творить чудеса.

ПОВЕРЬЯ О «ЗАЛОМАХ» И «ПЕРЕЖИНАХ» КАК ИСТОЧНИК РЕКОНСТРУКЦИИ АРХАИЧЕСКИХ ЧЕРТ КУПАЛЬСКОГО ОБРЯДА. ЧАСТЬ 1. Известны поверья и рассказы о том, что в ночь на Ивана Купалу ведьмы и колдуны «портят» урожай, устраивая так называемые заломы и пережины. То и другое представляет собою магические действия с хлебными злаками. На Псковщине бытуют рассказы о том и другом способе нанесения вреда урожаю. Способ залома состоит в том, что, «придя на загон колдун хватает, не вырывая, пук зеленого хлеба и заплетает, закручивает, связывает его особым образом» [8, с. 525]. Это сооружение «в некоторых локальных русских и — шире — в восточнославянских традициях называлось «куклой», «куколкой» и, по-видимому, некогда имело антропоморфные очертания, как бы персонифицируя заключенную в нем колдовскую силу» (здесь и далее курсив наш. — Г. П.) [8 , с. 524]. Способ пережина состоит в том, что ведьма/колдун особым образом выборочно выжинает или выстригает рожь, срезая колоски. По народным поверьям, с помощью залома и пережина можно отобрать у хлеба спор [27; 23; 12, №№ 1035, 1041], т. е. качество урожая (если хлеб «споркий», «съешь кусочек — ты и сытый») (С.-К.) [11, с. 23], отнять урожай [12, №№ 1006-1008, 1022]; навлечь болезнь или даже смерть. Вредоносный эффект залома наступает при условии непосредственного контакта с ним, поэтому осенью во время жатвы залом старались обойти и затем обезвредить [4, с. 262]. Тот же эффект, по народным представлениям, вызывает и соприкосновение со следами пережина. Бытующие названия ведьм и колдунов, совершающих в купальскую ночь магические действия на хлебном поле, отражают народные представления о характере их действий: пережинаха (нижегородск.) пережница, пережинница (владимирск.), пережинщик, пере-жинальщик (костромск.) [7, с. 83]; прожинщица [3, с. 682]; [31], стрига, стрижка (нижегородск., костромск.) [12, 83], закликуха/закликун (пск.)1; о цели совершения колдовского обряда: спорыньевщик (владимирск.), порчельник (отобрать споркость у хлеба, «испортить» урожай) [3, с. 682]; о сверхъестественных помощниках, которых имеет колдун и с помощью которых совершает колдовство: чертяшница/чертятница (в мужской ипостаси чертяшик) (нижегородск.) [7, с. 83]. «Залом». Н. А. Криничной семантика залома видится таким образом: «в нем отчетливо просматривается идея плетения, витья, соотнесенная с нитью жизни и предопределяющая течение бытия. Залом же стеблей растений, приравненных к нитям жизни, символизирует ее пресечение» [8, с. 525]. Исследовательница не соглашается с толкованием смысла залома Д. К. Зелениным, концентрирующим внимание на пригибании колосьев к земле, вследствие чего, по мнению ученого, туда уходит вегетационная сила растений, направляемая затем колдуном (знахарем, ведьмой) с чужого поля на свое [6, с. 72]. Обе трактовки предполагают изначально вредоносный смысл залома, что вызывает сомнение. Нам представляется, что в данном случае, толкуя архаическую семантику залома как вредоносное магическое действие, Н.А. Криничная отвлеклась от провозглашенного ею же и давшего прекрасные результаты в ее основательном научном труде [8] принципа, которому мы будем следовать: во-первых, учитывать, что, до нас дошел позднейший пласт мифологических рассказов, где архаические образы переосмыслены часто до прямой своей противоположности и сохранили свои первоначальные черты лишь в виде рудиментов; и, во-вторых, рассматривать эти образы в широком этнографическо-фольклорном контексте. «Деревенские колдуны и знахари - это далекие наследники древних волхвов» [8, с. 397], на что указывают бытующие и в наши дни их названия: волхва, волховит (пск.); волхвунья, волховитка, волхид (сев.-рус.). Служители дохристианского языческого культа, волхвы были знатоками и исполнителями/руководителями соответствующих обрядов. Мы исходим из предположения, что отрицательное восприятие залома и пережина может быть результатом позднейшего под влиянием христианства негативного переосмысления некогда положительного образа ведьмы/волхвы и, следовательно, совершаемых ею обрядовых действий. В таком случае сооружение «залома» и совершение «пережина» на хлебном поле могли быть некогда важным, а может быть, судя по их отнесенности к периоду летнего солнцеворота, кульминационным звеном в цепи годовых аграрных обрядов, составляющих единое целое и направленных на обеспечение урожая зерновых. Прежде всего эти обряды и должны быть тем этнографическим контекстом, в котором следует рассматривать повествования о заломах и пережинах. Варианты залома, при котором переплетенные колосья связываются в кольцо (кълесом скрутит) или пригибаются к земле напоминают троицко-семицкие обряды завивания березки, когда девушки «загибали концы веток в кольца и закрепляли их так, чтобы образовались венки, которые как бы росли на дереве», или пригибали верхушку березки к земле и делали косу, связывая эту верхушку с травой, или связывали верхушки двух березок так, чтобы они образовали арку [17, с. 71]. В Адриапольском районе Тверской области верхушки двух березок связывались так, что образовывали зеленое солнце, т. е. опять же венок2. Исконный смысл подобных обрядовых действий В.Я. Пропп трактует как продуцирующую магию, которая должна была обеспечить урожай текущего года: «Исходя из предположения, что сила роста, по представлениям народа, находится в верхушках и в концах веток, откуда идет рост, можно рассматривать загибание в кольцо и связывание как способ уловления и сохранения этой силы. Эту силу надо вынести из леса и передать ее земле и людям. <.. .> завитую березку рубили и бросали в рожь. Пригибание верхушки к земле и переплетение ее с травой довольно явно представляют собой попытку передачи вегетативной силы от березки к земле» [17, с. 73]. Прямые аналогии колдовскому купальскому залому злаков имеются в жатвенных обрядах. При завершении жатвы небольшую горсть колосьев оставляли несжатой; этот пучок называли «борода». «Бороду завивали или ее заламывали. «Завивать» означает придавать круглую форму, т. е. делать венок, не срезая растения. Но завиванием дело не ограничивалось. Колосья надламывали и пригибали к земле так, чтобы они соприкасались с ней, или даже, не вырывая, закапывали в землю» [17, с. 78]. Назначение такого завивания колосьев, пригибания их и закапывания В. Я. Пропп видит в возвращении земле «тех сил, которые из земли ушли в зерно» [17, с. 79]. Общеизвестно, что «обряды начала и окончания жатвы в первую очередь направлены на сохранение и приумножение жизненной силы земли и злаков: «штоп на новый год уродилась бы рожь хорошая, спор был бы хлебу» (Гд.) [11, с. 23]. Особой жизненной силой («спорко-стью»), по представлениям крестьян, обладали зерна первой пястки ржи, последние колосья и последний сжатый сноп, солома же мыслилась как средоточие растительных сил, недаром она «служит основным атрибутом антропоморфных обрядовых персонажей, олицетворяющих силы природы» [11, с. 26]. Особый интерес представляет исследованный Г. В. Лобковой северно-псковский обряд резать Бабу, завершающий пожинки. В Гдовском, Стругокрасненском, Плюсском, Порхов-ском районах Псковской области «зафиксировано представление о мифологических образах Бабы Яги, Бабы Горбатой, Пожиналки, которые по своим характеристикам относятся к «хозяевам», духам растений (Баба живет в ржаной ниве, у Бабы — красный платок, Бабу гонят в процессе жатвы в лес или на несжатую полосу)» [11, с. 27]. Символическим воплощением Бабы в завершающем жатву обряде были последние колосья, заплетенные в косу, которая приобретала антропоморфный вид, благодаря устраиваемому в верхней части косы выпуклому «лобику» («Как-та так вот заплетут, што сделают как галовку ней — выпуклый лобик» Гд.) [11, 80] и расходящимся «юбочкой» вниз от косы прикорневым частям злаков, заплетенных в косу (рис. 1) [11, с. 78]. «Жница заплетает оставшиеся на корню колосья, вплетает тряпочку, красную или синюю, и завязывает узлом. Жница отрезает колоски (макушку) и кладет их в сноп (или на землю): последние колосья отделены от стеблей: «Отрезали Бабы голову — зарезали Бабу!» [11, с. 75]. Украшают косу лентами и цветами, приклоняют к земле. Коса может стоять прямо, или «макушку косы привязывают к корням» составляющих ее стеблей ржи (т. е. делают кольцо-венок. — Г П.). Жницы пляшут в круговой пляске с пением магических заклинаний [11, с. 75-76]. Затем следует обрядовая трапеза, во время которой «кормят и Бабу», а затем приговаривают: «Ну вот, Баба, мы тебя накормили, а ты нас тоже не забывай кормить!» [11, с. 90]. По наблюдениям Г.В. Лобковой, в северо-псковской традиции «складывание трех пучков соломы крест-накрест выполняет как охранительную, так и продуцирующую функцию». Отсюда «Коса — многократно повторенный крест из ржаной соломы — является средоточием природной силы. Косу заплетают и завязывают, тем самым собирая силу воедино и закрывая ей возможность выхода (крест, узел)» [11, с. 78]. «Сопоставление жатвенных обрядовых действий с элементами свадебной обрядности, — пишет Г. В. Лобкова, — показывает, что если невесте косу расплетают, ленты выплетают и раздают, то на ниве косу заплетают, завязывают и украшают. Пожинальная Баба (нива), народившая урожай, только что «принятый на руки» жницами, вновь получает знаки-символы девичества и преобразуется в некую Деву, Невесту (пашня, засеянное поле)» [11, 79]. Совершая ритуальную круговую магическую пляску посолонь или навстречу солнцу, жницы поют песню, в которой «сватают» Пожиналку: «Баба ты, баба (вариант: Баба Яга, костяная нога!), | Выйди за нашева | Деда замуж! | В нашего деда | Три клети хлеба! | Дров ни полена, | Х... по колена!» Вариант продолжения текста: «...Дров ни полена, | Х... по колена! Печка не топлена, | Баба не е...!» (Гд.) [11, 76, 84]. Г. В. Лобкова предлагает следующую трактовку сюжета песни: «Баба — полевая и лесная хозяйка — имеет отношение и к дровам, и к печи; Дед — покровитель человеческого рода («наш Дед») - владеет «спором», хлебной силой и представляется как хозяин клетей, амбаров; Дед сватается к Бабе, в роли «свах» выступают сами жницы. Приговоры жниц у косы: «Богатый, богатый севодни Дед! Иди за ёво!Живи с им!» (Гд.) [11, с. 84]. Название Баба Яга указывает, что образ хозяйки нивы, Пожиналки, генетически восходит к доземледельческому образу лесной хозяйки, каким донесла его до нас волшебная сказка [15, с. 57]. Ясно также, что наиболее архаичным из всех известных вариантов северопсковского пожинального обряда является тот, в котором Бабу по завершении жатвы прогоняют в лес: «Ну, бяги, Баба Горбатая, в лес! [Выкрикивает]: А ты, Баба Горбатая, бяги в лес! (Порх.); Кончают жать и тогда кричат: «У-у! У-У!» Вот так, они — оттуда, мы — отсюда, и кричим — укаимсе [Выкрикивает Вганяйти Бабу!..» (Гд); Топерь кричишь гу-у-улка-гулко!» (С.-К.) [11, с. 61]. Таким образом, по окончании жатвы мифологическое существо (Баба, Пожиналка, Баба Горбатая), только что разрешившееся урожаем хлеба, убитое (отрезали Бабы голову) и воскресшее в результате магического обряда (круговая пляска посолонь — вариант ритуального веселья, способствующего новому рождению «умервщленной» Бабы уже в качестве невесты Деда — покровителя человеческого рода) [16, с. 183-184], криками прогоняют в лес. Но когда же и как она появлялась на поле? В зафиксированном в Псковской области тексте отложилась акустическая деталь, характеризующая поведение колдунов в Ивановскую ночь: в эту ночь в поле колдуны «и вають, и лають, и вякають, как кошки, всяким манерам» (Оп.) [11, с. 28]. Возможно, что в этом поверье отложился рудимент архаического обряда призывания Бабы Яги (или идентичного ей мифологического персонажа) из леса на поле. Не отсюда ли и устойчивость в псковской традиции наименования иваньских ведьм и колдунов закликухами? Закликун/закликуха от закликать — ‘кликать, звать, зазывать’. Крик как то, что неотъемлемо связывается в сознании информанта с образом ведьмы-закликухи, представлен в быличке, записанной в Пустошкин-ском районе Псковской области: «Когда была девчонкой, то пасли в поле коров. А поле-то — около болота. По вечерам в болоте кричали закликухи страшно так: «А-а-у-у-у! А-а-у-у-у!» <...> В Иванов день закликухи отбирали у коров молоко. Придет вечером корова домой, а молока нет. Если идешь жать рожь, а она пучками на узел завязана, жать нельзя: руки болеть будут. У нас одна женщина не верила, сжала завязанную закликухами рожь. Ох, как она после руками мучилась! Мы, если услышим, что закликуха кричит, гоним сразу коров на другое поле. А иногда только перегоним, а она и там кричит! Ой, страшно!» (Пуст.) [29]. Не означал ли появившийся на поле залом-кукла (в пожинальном обряде, как помним, такая кукла мыслилась воплощением Бабы Яги, Бабы Горбатой, Пожиналки), что закликание увенчалось успехом? Известен обряд проводов русалки на ржаное поле в начале лета (троицко-семицкие праздники) [17, с. 94-95]. Но, если пребывание русалок на поле, по представлению крестьянина, должно было обеспечить землю необходимой для роста злаков влагой, то период летнего солнцеворота, когда начинал наливаться и зреть колос, — самое время, для появления на поле тех «хозяев» сил природы, от которых зависело сообщение хлебу «спора», для магических обрядов программирования качества урожая. Традиционное псковское название купальских ведьм и колдунов закликуха/закликун (от закликать — ‘зазывать’), акустические детали в рассказах о поведении купальских ведьм/ колдунов, а также аналогии (если не тождество) в устройстве и названии («залом»-«кукла» и «Баба»-«кукла») делают, на наш взгляд, небезосновательным предположение, что мифологические рассказы о криках колдунов в Ивановскую ночь в ржаном поле и об устройстве ими залома во ржи донесли до нашего времени рудименты о б р я д а п р и з ы в а н и я и вывода на поле мифического существа, от которого, по архаическим представлениям, з а в и с е л о о б е с п е ч е н и е с о х р а н н о с т и и качества урожая, и что сооруженный «залом»-кукла был символическим воплощением этого существа и означал, что оно явилось на зов и отныне пребывает на ниве. На территории всей Псковской области бытуют былички о пагубном для человека последствии соприкосновения с заломом: Как серпом зацепила, так и не разогнулась больше, <.. > умерла (Себ.) [30] Мотив вредоносного воздействия залома (руки отломит, будут болеть руки, будет ломить спину, без глазу осталась, палец серпом вдарила, моя мама от залома умерла и т. п.), генетически может быть связан с запретами посещать хлебное поле в то время, когда, по древним представлениям, на нем трудились благосклонные к человеческому роду сверхъестественные существа, от которых зависело качество и количество урожая, и тем более касаться залома или нарушать его. Сравним: в жнивном обряде существует запрет прикасаться голой рукой к «бороде», чтобы заключенная в ней плодородная сила не ушла через прикосновение и была возвращена полю для обеспечения будущего урожая. «Борода», как уже говорилось, - одно из названий последнего пучка колосьев, оставляемых на поле, которые жница-болшуха, спустив рукав рубахи на ладонь, завивала по солнцу, пригибала к земле или связывала в кольцо. Известно, что завивание залома сопровождалось вербальной магией. На Волыни во время завивания залома завивающий громко выкрикивал: «Хваробу тваеи худоби (‘скоту’)!»; «Хваробу табе и у тваю семью!»; «Хто буде жать, того буде таскать; хто буде малатить, того буде калатить; хто буде ести - той буде на стенку лезти!» (волын., Зел. ВЭ, с. 71)» [4, с. 263]. В поздней традиции такие проклятия воспринимаются уже не как охранительная магия, способствующая сбережению залома, а следовательно, и урожая, а как проявление злокозненной сути колдуна/ведьмы, устроивших залом. ПЛОЩУК Г.И.

ЧТО В ИМЕНИ ТЕБЕ... (славянские имена в художественной литературе) Это странно, но многие авторы романов и повестей, кажется, толком и не знают, что кроме "вообще старинных" имен, вроде Антипа, Захара или Егора, на Руси были и другие, собственно славянские имена. Кстати, они продолжали бытовать веками позже крещения. "Нелюдимый и угрюмый Савелий Севрюк, по прозвищу Дикорос,[112] жил на берегу уединенного озера, затерянного в глубине вековых рязанских лесов. (...) В выселке кроме Дикороса жило еще несколько крестьян-лесовиков. Ближайшего соседа справа звали Ваула. Был он мордвин и бежал со своей родины в поисках лучшей доли. Ростом невысокий, черноволосый и рябой, он и жену имел такую же низкорослую и рябую. Между собой они говорили по-мордовски, отчего и пошло крестьянину прозвище «Ваула» (шепелявый). (...) Другим соседом Дикороса был Звяга, пришедший из Рязани, высокий, худой и костлявый. (...) Был на выселке еще крестьянин Лихарь Кудряш. Пришел он из Суздальской земли позже других, вместе с молодой женой. Вдвоем они нарубили ровных сосен, свезли их по первопутку на поляну, поставили себе сруб и пристройку для скота. В новой избе родилась дочка, назвали ее Вешнянка. (...) Всю надежду Дикорос возлагал на единственного сына. Пока тот был мал, звал он его Глуздырем,[117] а как паренек стал подрастать и в работе оказался сметливым и расторопным, дали ему соседи кличку Торопка. Было у мальчика и другое имя, каким при крещении наградил его старый поп на погосте, да то имя нелегко вымолвить: Анемподист. (...) Была в Перуновом Бору еще вдова, звали ее Опалёниха. Считалась за крестьянина – и землю сама пахала, и дрова рубила, и на озере сетью ловила карпов и лещей. Овдовела она с тех пор, как в низовьях Оки поволжские разбойники забрали у нее двух детей, мальчика и девочку, и продали булгарским купцам. А мужа, пытавшегося отбить детей, разбойники бросили в костер, отчего он и помер. С тех пор пошло ей прозвище – Опалёниха" В. Ян "Батый". "Разумник вернулся через два дня. Он поставил под навес коня и, кинув ему сена, шагнул в избу. Любава сидела на лавке, собиралась кормить младенца. Разумник раскинул руки, брови его нетерпеливо поднялись кверху. Хриплым с мороза баском он выговорил: — Ну! Любава знала, о чем думал Разумник. — Сын, — сказала она. Разумник схватил младенца и прижал к груди. Сердце его радостно билось. — Сынок! Жданный! — выговорил Разумник. — Ждан! Давно ждан. — Ждан, — повторила Любава. Ей казалось, что лучшего имени младенцу нельзя было придумать. Как бы ни окрестил теперь мальчика поп, до конца жизни ему оставаться Жданом.(...) В то время, когда в избе Разумника лилось пиво и мед, в церкви Двух Никол крестили сына волостеля, явившегося на свет в один день с Жданом. Из-за его рождения и забыла бабка Кудель выставить угощение рожаницам. Сын волостеля был крикливый младенец. Он вопил, когда поп окунал его в купель и, хотя было волостелеву сыну от роду восемь дней, ревел он неистово и басовито. — Волк сущий, — сказал поп, передавая младенца крестному отцу. Поп нарек младенца Тимофеем, но волостель Богдан, прозванный за короткий ум и незлобие Курицей, решил, что имя Волк лучше всего предохраняет младенца от всяких напастей." В. Аристов "Скоморохи". Увы, и по сей день множество писателей не только безмятежно заселяет "Иванами да Марьями" города и веси крещёной Руси прямо с Ярослава Мудрого (у Бориса Тумасова в "Омытых кровью" киевское простонародье первого крещеного поколения — Пантюшки, Гаврюшки, Аверкии, Терентии, Иваны, у Ольги Гурьян в "Верной Аниске" братишки заглавной героини, обитательницы киевского Подола — Ивашка, Евлашка, Ерошка, Епишка, Алёшка и Гришка и младшенький Пантелеймонушка.). , но норовит их засунуть и в языческие времена. Даже Валентин Иванов и тот нет-нет, да оскоромится Павшей или Анеей в "Руси изначальной" или "Игнатом с Яншей в "Повестях древних лет". В далеком 1969 у писателя Костина среди ильменских славян-язычников попадались Никифоры и Иваши, у Григорьевой совсем недавно среди них же — Изот с Антохом. У Антонова маму княгини Ольги зовут Секлетеей, и она, вкупе с боярыней Павлой, происходит из "старинного новгородского рода Никитичей" ("старинный род" города, который при Ольге существовал в лучшем случае второе поколение — само по себе хорошо). У Пономарева в романах про времена Святослава — Кирша, Мина, Тимка... Иной раз авторы идут на хитрость. дабы оправдать употребление в рассказе о языческих временах греческих, римских и прочих имен из христианского именослова. У Маношкина в "Росских зорях", например. его Остани, Лавры, Урбаны, Акилы и Вивеи получают такое объяснение: "Заимствование праславянами греческих имен свидетельствует о давних исторических связях праславян с древними греками". Оно лихо, и будь речь об имени-другом. прозвучало бы достоверно — в конце концов, у гуннов мы видим Доната. у готов — Аммия, среди славянских пиратов Адриатики, язычников-неретвян — Диомида. Но у Маношкина таких имен чересчур уж много! Юрий Александрович Липкинг, даром что историк, изданный под фамилией "Александров" роман "Сварожье племя" тоже населил Кузями, Пашами, Улитами и Тимошками, да ещё и в особом примечании пояснил: "Кузя, позже ставший уменьшительным от "Косьма" или "Кузьма" — имя, безусловно дохристианское. В частности, Кузькой именовался один из мордовских богов". Ну и далее — Улита от уличей, Паша от пахать и пр. Невольно удивляешься, а не проще было поискать литературу о славянских именах, чем вот так выворачиваться? К тем, кто решил писать рассказы, повести и романы о Руси и славянстве, обращаюсь — не делайте так, как перечисленные авторы! Пришло в голову соблазнительное "старинное" имя — проверьте потщательнее, точно ли оно славянское. В век интернета проверить легко, но — избегайте "ведических" сайтов, которые и "Алексей" толкуют, как "Олег-сей". И осторожнее с именословом Баженовой, она женщина увлекающаяся, и часто заносит в славянские откровенно иноземные имена. Что касается времен после крещения... как показало изучение берестяных грамот, даже в Новгороде. крупнейшем городе и епархиальном центре, среди г о р о ж а н, христианские имена до половины дотянули только в XIII столетии. Любопытно. что в летописном рассказе про Невскую битву юного Александра Ярославича, соотношение то же самое — на каждого Гаврилу Олексича приходится Сбыслав Якунович, на каждого Мишу — Ратмир. Среди же грамот, приходивших из-за городских стен, крещеное имя и в эти века — редкое исключение. (продолжение следует)

Бедные немцы...

Всё может быть)

Так и осталось. Месси в ахуе))) Классная игра)