Петербург

[Полынь]

[Полынь]

Владимир Плющиков

"Петербург коммунальных квартир..."

Петербург коммунальных квартир...

Под звонками таблички из меди...

Сотни драм, и десятки трагедий,

О которых не ведал Шекспир.

На стене порыжевший плакат,

За стеной ежедневная пьянка.

День за днём отражает Фонтанка

Петербург,

Петроград,

Ленинград...

Злые лики античных богов

На задворках блестящего века

Наблюдают судьбу человека

Посреди тараканьих бегов.

Неожиданный отблеск зари

Не спасёт от рождественской стужи...

Мы фасады подкрасим снаружи,

И метраж подсчитаем внутри.

Ляжет росчерк ограды витой

Черной тушью вдоль улицы чистой.

Шумно бродят по ней интуристы,

Восторгаясь её красотой.

Уведу от скульптурных коней,

И, минуя, горбатенький мостик,

Приглашу иностранного гостя

В суперкухню на десять семей.

Петербург коммунальных квартир.

Перербург самых разных соседей...

Сотни фарсов...

А сколько комедий,

О которых не ведал Шекспир...

[Полынь]

Дверь коммуналки, в которой я родилась.

 

[Полынь]

Мой город, жди – я, кажется, вернусь...

 

Мой город, жди – я, кажется, вернусь,

В твою купель холодного тумана.

Дыханье моря. Близость океана.

Здесь каждый камень помнит Капитана,

Крестившего морской водою Русь.

Атланты спят, навеки прикипев

Спиной к стене, соленой от прохлады,

И, раненый осколком Ленинграда,

С улыбкой пережившего блокаду

Хранит покой невозмутимый лев.

И в безграничность – каждое окно,

Размытость лиц. Бессмертие в прогнозах.

Поэзия, услышавшая прозу,

Ползут по стенам каменные лозы,

Храня в себе столетнее вино…

 

 

 

© Мария Хамзина

[Полынь]

П.Кончаловский "Дворец в Птергофе"

[Полынь]

Дмитрий Октябрь

 

[Полынь]

Екатерина Ачилова "Я этот город знаю наизусть..."

 

Я этот город знаю наизусть -

От тупиков до площади заглавной.

Он грустный, он на всех наводит грусть,

Он все в туманах плавает, он плавный…

Он на волнах качается мертво,

Застывшей птицей вписываясь в берег.

Благословенье жителям его,

И в полной мере - каждому по вере.

Он из себя нас гонит, как собак,

Он нас зовет, моля о состраданье,

И ныне присно жить он будет так,

Как боль готова вырваться рыданьем.

Ведь он творенье грешного царя,

И потому он от рожденья болен.

Так, сам свою историю творя,

Он в помыслах и волен и не волен.

Не хмурься, погляди, как пьют сады

Небесные дожди, земные росы…

И вот на землю падают плоды,

Колючие и нежные, как розы.

[Полынь]

"Бродячая собака"

 

Петербургское литературно-артистическое кафе «Бродячая собака» официально называвшееся «Художественное общество Интимного театра», открылось 31 декабря 1911 года на углу Итальянской улицы и Михайловской площади в доме, когда-то принадлежавшем знакомому Пушкина И.А. Яковлеву.

Кабаре сразу же стало излюбленным местом встреч петербургских поэтов-модернистов, художников, артистов и околоартистической богемы.

 

 

Эмблема петербургского кафе, 1912 г. Рисунок М. Добужинского.

 

Основателем и хозяином кафе являлся Б.К. Пронин. Интерьер кафе был выполнен художником С. Судейкиным.

На маленькой эстраде «Бродячей собаки» в разное время выступали со своими стихами Маяковский, Гумилев, Ахматова, Мандельштам, Поль Фор и другие поэты. Здесь пел свои «романсы» М. Кузмин, аккомпанируя себе на рояле. Здесь Тамара Карсавина танцевала под музыку Люлли. Сергеем Городецким в декабре 1912 года был прочитан доклад об акмеизме и его отношении к символизму. Кафе славилось также выступлениями известной цыганки Б. Казарозы. В нем ставились пьесы, выступали певцы и музыканты.

В «Бродячей собаке» отмечались юбилеи (например, К. Бальмонта, Т. Карсавиной), отмечались всевозможные праздники.

В кафе у входа лежала огромная книга, переплетенная в кожу синего цвета (так называемая «Свиная книга»), в которой оставляли свои имена, автографы и отзывы известные посетители.

 

На втором дворе подвал,

В нем приют собачий,

Всякий, кто сюда попал,

Просто пес бродячий.

 

Борис Садовской посвятил этому ночному кабаре свой иронический экспромт:

 

Прекрасен песий кров, когда шагнуло за ночь,

Когда Ахматова богиней входит в зал,

Потемкин пьет коньяк, и Александр Иваныч

О майхородусах Нагорской рассказал.

 

М. Кузмин написал в 1912 году для «Бродячей собаки» «Гимн», в котором были такие строки:

 

И художники не зверски

Пишут стены и камин:

Тут и Белкин, и Мещерский,

И кубический Кульбин.

Словно ротой гренадерской

Предводительствует дерзкий

Сам Судейкин (3 раза) господин.

 

 

 

Также его перу принадлежит четверостишие «Кабаре», печатавшееся на программах «Собаки»:

 

Здесь цепи многие развязаны, —

Все сохранит подземный зал,

И те слова, что ночью сказаны,

Другой бы утром не сказал…

 

 

Анна Ахматова посвятила «Бродячей собаке» стихотворения «Все мы бражницы здесь, блудницы...» и «Да, я любила их, те сборища ночные...».

В начале своего существования «Собака» была как бы клубом для избранных, в который случайным посетителям было трудно попасть. С артистов, поэтов и художников входная плата не взималась, а так называемые «фармацевты» — случайные посетители кафе, заходившие сюда из любопытства, должны были приобретать входные билеты, цена на которые доходила до 10 руб. В дальнейшем «фармацевтов» приходило все больше и больше, и многие завсегдатаи «Собаки» стали бывать в кафе все реже.

В марте 1915 года по распоряжению полиции «Бродячая собака» была закрыта.

Воспоминания о «Бродячей собаке» оставили Г. Иванов, Б. Лившиц, В. Пяст, В. Шкловский и многие другие посетители этого кабачка.

[Полынь]

Вл. Салищев

 

[Полынь]

В. Салищев. Петербургские гриффоны

 

[Полынь]

В. Салищев "Влюбленные над Синим мостом"

 

[Полынь]

Вид на Неву

 

[Полынь]

Олег Охапкин.

"Санктъ-Петербургъ"

 

Кто там скачет, хохочет и вьюгой гремит?

Это Санктъ-Петербургъ. Бронза, хлябь и гранит.

 

Не Орфей, не Евгений, но, ветром гоним,

Со стихией — стихия — беседую с ним.

 

Петербург — это больше чем город и миф.

Слышу вой проводов. Это — лирный прилив.

 

Город мой! Всероссийский, аттический бред!

Сколько слышал ты диких и тихих бесед!

 

Не твоей ли красы золотая тоска

Нашей лирной грозы изломила каскад?

 

Я люблю твой знобящий, завьюженный вид,

Город жизни моей, жуткий сон Аонид!

 

Нет, не Тибр и не море — студеная зыбь

Петербургской Невы, инфлюэнца и грипп...

 

И не стон Эвридики, но струнная медь

Будет в сердце гранита нестройно греметь.

 

За надрывную муку орфических струн, —

Заклинаю тебя, Фальконетов бурун, —

 

Вознеси мою душу превыше коня,

Или призрачный всадник раздавит меня!

 

Но за дивную мощь триумфальных громад

Я готов и к погоне, и к визгу менад.

 

Кто там скачет? Ужели незыблемый конь?..

Сколько русских певцов — столько грузных погонь.

 

Сколько грустных провидцев, над каждым — Ликург.

Кто там скачет? То — Кастор. Держись, Петербургъ!

 

И за ним — Полидевк... Диоскуры в ночи.

Это Пушкин и Лермонтов к вам, палачи!

 

Это Клюев и Блок по пятам, по пятам...

Ходасевич, Кузмин, Гумилев, Мандельштам...

 

И Эриния с ними — Ахматова... Ах!

Я еще там кого-то забыл впопыхах...

 

Но довольно и этих. Стихия, стихай!

Эх, Россия, Мессия... Кресты, вертухай.

 

1973

[Полынь]

Белые ночи.

 

Марсово поле, Павловские казармы.

 

Впереди виднеется Вечный огонь и Троицкий мост, разведенный.

 

Площадь Суворова с соответствующим памятником.

Справа здание Академии Культуры (учат на разные творческие профессии, в том числе театральные).

[Полынь]

Под питерский вечер

 

ноябрь - хорошее место для встречи.

туманно, но это лишь часть декораций.

вам тоже знакомо: под питерский вечер

гулять вдоль Невы, не боясь оказаться

на том берегу, где не ждут и не верят,

где глухо закрыты сердца, словно ставни

в купеческом доме...? смущенно краснеет

рябиновый дворик, а мальчик из Дании –

любитель форели, гитары и фьордов,

красивых девчонок, клубники и сливок –

идет по нему так изысканно гордо,

не видя бросаемых в ноги улыбок...

ноябрь... не остаться... туманно и сыро.

у Летнего сада погреться названьем.

вам тоже знакомо? да, все уже было...

давайте же встретимся вечером ранним!

ноябрь – хорошее место для встречи

под питерский вечер.

под питерский вечер...

 

© Щербанова Татьяна

[Полынь]

1.

Вид арки Главного штаба от Дворцовой площади

1822

Карл Беггров

 

2.

Вид арки Главного штаба

Карл Бреггов

[Полынь]

Утром на Невском проспекте

1880г

 

Александр Беггров

 

[Полынь]

Румянцев В.

 

[Полынь]

Он же))))

 

[Полынь]

Василий Сумбатов

"Град Петра"

 

Рождавшейся Империи столица –

Санкт-Петербург – Петрополь – Петроград –

Лишь при Империи ты мог родиться

И вместе с ней ты встретил свой закат.

 

Два века роста, пышного цветенья, -

Архитектуры праздник над Невой,

Расцвет искусств, науки, просвещенья,

Поэзии и чести боевой!

 

Два века славы, блеска и покоя,

Немногих перемен, недолгих гроз!

Жизнь, как Нева, не ведала застоя,

Ты, град Петра, всё украшаясь, рос.

 

Но славы вековой умолкли хоры,

Империя приблизилась к концу,

И прогремели выстрелы с «Авроры» -

Салют прощальный Зимнему дворцу…

 

Ты имени лишён, но Всадник Медный

Руки не опустил, - придёт пора, -

Разгонит он рукой туман зловредный

И впишет вновь на картах: Град Петра.

 

1920-1922

[Полынь]

Снегопад

 

[Полынь]

Румянцев В. Рыбацкие страсти.

[Полынь]

группа художников "Старый Город"

 

[Полынь]

Владимир Дитерихс фон-Дитрихштейн.

"Петербург"

 

Петербургские белые ночи

В полупризрачной мгле ворожат.

Здесь и время ночное короче:

Пред зарёй догорает закат.

 

Петропавловской крепости стены

Над широкой державной рекой.

Часовых чередуются смены.

Усыпальницы царской покой.

 

Площадей и проспектов громады.

У Невы величавой дворцы,

И на Марсовом поле парады.

Их участники наши отцы.

 

Как живые восстали виденья.

Государь объезжает кадет.

Мы в строю. Незабвенны мгновенья!

Мне не больше тринадцати лет.

 

Вот проходят полки за полками.

Горделивая слава имён.

Лишь победы лихими боями

Осеняли величье знамён.

 

Кавалерия, сомкнутым строем,

Подымаясь в галоп по трубе,

Пролетает блистательным роем,

Словно весть об атаке – судьбе!

 

Петербург навсегда невозвратный.

Император на грозном коне

Возникает средь мглы необъятной

Над Россией в крови и в огне.

 

13 февраля 1938

[Полынь]

Елагин дворец

 

Название Елагин произошло от фамилии И.Елагина, получившего этот остров во владение в 1777 году. Построенный при нем в 1785 году дом выглядел почти так же, как нынешний дворец - в середине 1820-х перестройкой занимался Карл Росси.

Ротонда выглядела раньше чуть иначе и сам дворец был по-проще - портиков-аттиков слева и справа не было, также как и "пристроек" (третьего этажа) к ротонде.

 

 

На снимке Конюшенный корпус того же Росси, расположенный на другой стороне Масляного луга.

 

Опочивальня.

 

 

Голубая гостиная.

Камин выполнен С.Модерни из черного итальянского мрамора.

Роспись - Джованни Скотти.